Car crash

— И что я должен сейчас сказать, по-вашему? Что я вне себя от боли? Что я в шоке и у меня травма? Что? Какую травму Вы имеете в виду? У меня их много. Смотрите, у меня пять сломанных рёбер. Этого не достаточно? Оу, поглядите в карту, у меня ещё сломана нога и сотрясение мозга. Ах да, и вывих руки. Мне было не в прикол изо дня в день лежать в больнице, а потом ещё и дома столько же. Я тогда впервые пожалел о том, что долгое время не выкладывал видео на ютуб. Да я, блять, и сейчас не выкладываю их. Я прихожу домой, сажусь за компьютер и... смотрю в монитор. Я не могу. У меня помимо физических есть и психологические травмы. Ладно до старых, типа голоса в голове и галлюцинаций. Но новая травма наложилась на старые, и всё только усугубилось... Мне больно. Нет, не физически. Мне больно внутри, и эта боль парализует. Я не способен мыслить. Я есть-то забываю порой. Хотя... нет. Я вообще не ем. Вспомните меня раньше. Вы помните? Закройте глаза и вспомните. Я был в хорошей физической форме. Жаль, что я понял это только сейчас. Мне всегда была противна моя внешность, поэтому я снимал прохождения без своего еблища. Откройте глаза и посмотрите на меня. Вы видите? ЧТО вы видите? Смотрите на эти мешки под глазами. Скоро я смогу залезть в них, потому что они станут больше меня самого. Смотрите на кости. Они торчат ото всюду, их видно невооружённым глазом. Я сбросил 25 килограмм с тех пор. И после этого всего Вы будете спрашивать меня о том, как я себя чувствую? Давайте же, спросите. И я пошлю вас нахуй. Я пошлю вас туда не только потому, что Вы задаёте мне идиотские вопросы. Я ненавижу Вас. Не переживайте, ничего личного. Я просто ненавижу всех врачей, в особенности психологов и психиатров. Вы влезаете в мою голову, роетесь там в поисках симптомов и выявляете болезнь. Да, это ваша работа. Кто бы, блять, спорил. Это ваш хлеб. Но вот, что я Вам скажу: хера лысого вы от меня получите. Знаете, почему? Догадываетесь? Нет, не догадываетесь. Вы молчите. Вы слушаете весь этот бред и составляете мой психопортрет, лишь бы поставить диагноз. Вы не хотите меня понимать. Вы и не стараетесь особо. Вам плевать, не так ли? Вам плевать на всех, кто к Вам приходит. Для Вас это просто очередной долбопациент со своими тараканами в голове. Всё, что вам нужно — это выявить болезнь и назначить пилюли, а на остальное вам глубоко насрать. Но знаете, почему вы никогда не станете хорошим врачом? Потому, что вы не понимаете. Пока вы не начнёте понимать тех, кто к Вам приходит, Вы не добъётесь ровным счётом ничего. Вот и я для Вас такой же пациент, поэтому идите в жопу, я ничего не скажу. Хотя, стоп. Я скажу, причём много всего. Не зря же за меня заплатили. Да и я имею полное право на то, чтобы высказаться. Разве нет? Я знаю, что Вам насрать. Но Вы будете меня слушать, потому что этого хочу я. Теперь да, хочу. Начнём с чувств. Вы когда-нибудь любили по-настоящему? Был ли у Вас человек, заменяющий маму и отца в одном теле? Отличие в том, что любовь этого человека особенная. Она включает в себя не только то, что обычно подразумевает родительская. Она... заставляет чувствовать себя в безопасности. Тепло любимого человека, когда он рядом. Оно заставит успокоиться, ощутить себя защищённым. Но его всегда мало. Я скучаю даже тогда, когда нахожусь рядом. Я скучал, скучаю сейчас и буду скучать всегда. Мне всегда мало. А теперь представьте, что Ваша мечта — Ваш самый страшный ночной кошмар. Вы желаете этого, оно снится Вам по ночам. Но всё, что Вы можете сделать — это проснуться в слезах, жадно глотая воздух. Раньше, когда мне снились кошмары, я хватал рядом лежащую руку и успокаивался. Сейчас я не могу себе это позволить. Я бы вечность отдал за то, чтобы вернуть отнятое. Почему всё, что я люблю, забирают у меня? Кто поможет мне сейчас, когда всё рушится?! Вы не знаете. Так же, как и я. Я нашёл смысл в религии. Я понял, почему люди верят в Бога. Я верю в то, что он вернёт мне... Нет, не так. Я хочу в это верить. Я даже ходил в церковь несколько раз. Я исповедовался. Я сознался во всём, что натворил. Я признал то, что я конченый эгоист и ублюдок. Я стал верить в Бога потому, что перестал верить в себя. Именно так люди и поступают. Когда им не на кого больше надеяться, они сваливают всё на чувака в небесах. Они искренне верят в то, что он им поможет. Приходя домой я понимаю, что это — полное говно. Какое дело Богу до семи миллиардов людей? Ему делать больше нехуй, как выслушивать каждого из семи, блять, миллиардов? Он не помогает нам. Это лишь наше самовнушение. Мы верим в то, что нам помогает дядька в простыне и со скипетром в руке, но на самом деле мы сами добились того, чего хотели. Тем не менее, благодарность уходит в Его адрес. Поэтому люди создали Его, чтобы верить в чудо. Я теряюсь. Я верю и не верю. Я просто идиот. Возвращаясь к теме снов. Как мне не переживать, если я вижу те события каждую ночь? Да какую, сука, ночь. Я вижу это наяву. Я сижу сейчас и смотрю Вам в глаза, но вижу перед собой совсем иное. Я еле сдерживаю себя, чтобы не сорваться. Чувствую себя настолько дерьмово, что хочется выйти. В окно. Но Вам всё равно плевать. Вам просто нужно поставить диагноз. Я несу нечленораздельную херню. Я в курсе. Можно я продолжу? Мне интересно вот, что. Вы гомофоб, не так ли? Да, именно так. Спасибо, что кивнули, мне стало легче. Кхм... Так вот. Я забыл, что хотел сказать. Простите, я отвлёкся на чужой голос в своей голове. Киньте в меня камень, я ведь сраный гей. Вы думали, что я попросту пекусь о нём? Ох, блять, было тяжело признать в себе пидора. Ему было ещё тяжелее, у него на это ушло два года. Собственно, он тогда сильно на меня наорал и уехал. Мы не разговаривали и не контактировали два года. Это было трудно для обоих, учитывая то, что мы дружили со школьных лет. Когда он вернулся, мы даже не поговорили об этом. Я не представляю, через что ему пришлось пройти, чтобы... ну, Вы поняли, признать в себе противоположность гетеросексуалу. Когда он приехал, мы оба без слов всё поняли. Это было одно из лучших мгновений в моей жизни. Я даже думать не мог, что смогу быть любимым в ответ, потому что влюбился в лучшего друга. Как я мог быть не счастлив в тот момент, если потерял надежду даже на дружеские отношения? Он ведь просто уехал, ничего не сказав. Он так и не рассказал, где был. Одно я могу сказать точно: он очень изменился. Блять, нет, я не об ориентации говорю, это и дауну понятно. Он был прежним, но что-то в нём кардинально изменилось. Он был всё тем же эмоционально нестабильным психом, но иногда его спокойствие пугало. Он просто был... рациональным. Я не знаю, как правильно выразить свою мысль. Собственно, Вы это уже заметили, учитывая то, какую ересь я сказал за всё это время. Его логичность поражала меня, но после его возвращения он стал ещё и уравновешенным психом. Я никогда не знал его, и это я тоже могу сказать точно. Как бы я ни хотел, он всегда оставался для меня загадкой. Он открытый, весёлый и просто классный человек. Но, блять, в нём всегда было то, что я никогда не мог понять. Он оставался для меня таинственным и останется таким навсегда. Эта таинственность и привлекла меня, когда мне было восемь лет. Такими же загадочными были и его исчезновения. Два его исчезновения заставляли меня волноваться больше, чем... да любые другие ситуации. Я уже просто не знаю, что сказать. Можно я встану и выйду отсюда? Я расскажу Вам остальное в следующий раз. Плюс ко всему кончается время сеанса. Внимание, я встаю. Я ухожу. До встречи. «Oh, it'll take a little time, Might take a little crime To come undone now We'll try to stay blind To the hope and fear outside Hey child, stay wilder than the wind And blow me in to cry Who do you need, who do you love When you come undone Who do you need, who do you love When you come undone»*