Иной взгляд

      Сколько тайн и лжи скрывает мир и люди, живущие в нём? Можно точно сказать, что очень и очень много. Лгут и обманывают все. Если спросить у школьника сделал ли он уроки, а не завис в интернете, он соврёт, чтобы попросту не схлопотать. Это маленькая ложь, от которой не случится наводнение или апокалипсис, но всё же это обман. Обман во благо себе.       Иногда неправду скрывают не только для себя, но и для других. Так считают многие из этих людей. Мол, так будет лучше, крепче будешь спать, для твоей же безопасности. Тот, от кого скрывают, конечно, не поверит и будет докапываться, пока всё не узнает. Но потом, когда всё станет известно, он пожалеет, что ввязался в подобное и даже попробует сбежать или попытается забыть и больше не вспоминать, или же наоборот, пойдёт дальше, узнавая больше и точно так же помогая скрывать. Конечно, это в зависимости от самой правды.       Жизнь Джеймса Калифорна наполнена до краёв, как ему кажется, ложью и тайнами. Некоторым из них действительно лучше остаться нераскрытыми. Есть то, что он не хочет рассказывать друзьям, обременять чем-то таким, что вполне может повлиять на их жизнь. Он давно привык скрывать и лгать. Хотя порой Джеймс нуждался в поддержке именно тех, кому не мог ничего рассказать. Он прожил достаточно, и не очень хорошую жизнь, чтобы говорить, что он несчастен. Не вслух, конечно, нет.       Хотя жизнь Джеймса приобрела краски, когда он встретил тех, кто в последствие стали для Калифорна семьёй. А после ещё одна маленькая семейка, которую он узнал уже на работе. В особенности к Томми у него были трепетные чувства. Было что-то такое в этом белобрысом парне, выглядящем младше своего возраста и слишком… миловидным что ли, что-то такое, что заставляло его защищать и следить, как бы не натворил чего. К слову, углядеть за ним было той ещё проблемой. Когда Джеймс только познакомился с Томми, тот сразу начал вредничать, бросал колкие словечки, вёл себя очень уж дерзко, компенсируя этим имеющиеся комплексы, неуверенность и застенчивость. Сейчас мало что изменилось, но теперь Томми не пытался как-то обидно задеть и шутил только любя.       Калифорн не мог позволить, чтобы с этим чудом что-то случилось. В ином случае вина будет на нём. Не уследил, не заметил, упустил и всё в таком духе.       Джеймс затушил сигарету о край пепельницы, стоящей на подоконнике, и выпустил последнюю струю дыма в открытое окно, совсем не ёжась от холода. Город освещался лишь фонарями и вывесками круглосуточных заведений, улицы были совершенно пусты. Джеймс любил это время, можно было подумать хорошенько обо всём или наоборот расслабиться, опустошая мысли. Взяв рядом лежащий телефон, он набрал выученный номер контакта и приложил устройство к уху.       Однажды пострадал его любимый человек по его же вине, нельзя чтобы это снова повторилось.       Гудки всё шли, понемногу начиная капать на мозги и раздражать. Он сильнее сжал мобильный, на секунду подумав, что может не рассчитать силу и просто сломать его.       — Ты козёл, — едва ли услышав треск, когда кто-то поднял трубку, сказал Джеймс.       — И тебе доброе утро, Джей. Или подожди, который час? — ответил сонный голос в динамике.       — Не паясничай, ты знаешь, почему я звоню, — Калифорн захлопнул окно и прошёл по гостиной к дивану, садясь на него.       Повисло недолгое молчание.       — Допустим, — ответил человек заметно взбодрившемся голосом. — И что дальше?       — Всё то же. Прекрати это, наконец.       — Я не понимаю…       — Я слышу ложь! — отрезал Джемс и тут же вздохнул, ладонью проведя по лицу и зарываясь ей в волосах, уже спокойно продолжая. — Я беспокоюсь, ты знаешь… Не нужно этого всего.       — У меня всё под контролем, за кого ты меня принимаешь?       — Ричард так же говорил.       Снова повисла тишина, продлившаяся чуть дольше и давя сильнее прежнего.       — Не забивай голову, дорогой, — снова заговорил мужчина на том конце. — Выскажешь мне всё попозже, — он издал смешок, чтобы разбавить атмосферу. — Мне пора, — тихо добавил.       — Не пожалею тебя, если что-нибудь случится.       Калифорн отключился, откинул телефон на столик перед ним и быстро встал, идя в сторону кухни. Вытащил из холодильника термос и налил его содержимое в стакан. Отпив немного, он вдохнул воздух через нос, на секунду задумавшись, а затем уставился на левую ладонь, которая едва дрожала. Стоял он так долго, абсолютно спокойный, пока его лицо резко не перекосилось, рука дрогнула, и стакан полетел в сторону, разбиваясь о стену.       Осколки стекла с неприятным звоном разлетелись в стороны, по обоям начало расползаться тёмное пятно. Глядя на то, как оно становилось всё больше, Джеймс пытался понять, где он сделал ошибку, что пропустил. Руки задрожали сильнее. С силой зажмурив глаза, мужчина прижался к дверце холодильника и сполз по ней на пол, утыкаясь в свои ладони. Дрожь не унималась, он тяжело задышал и приложился затылком о холодильник, попытавшись отвлечься болью.       Не уберёг.

***

      Томми резко подскочил на диване, ударяясь ногой о журнальный столик и едва не скидывая серый ноутбук. Болезненно ойкнув, он схватился за ногу, растирая больное место. Блондин поёжился и рукой зачесал лезшую в глаза чёлку назад. Электронные часы показывали почти пять утра. После внезапного пробуждения от ощущения чьего-то взгляда в сон не тянуло больше ни капли.       Сегодня у Рэтлиффа было свободное посещение, как бы он не ненавидел эти слова. Коллеги мысленно надеялись, что он выберет отдых и на работе не появится, хотя умом понимали, что этого не будет. В любом случае все бы всё равно пошли на поводу у пытливого обиженного взгляда парня, разве что определённые лица могли это выдержать. Но, несмотря на это всё, он собирался пропустить ту часть рабочего дня, когда туда-сюда бегают люди, стучат ручки и клавиши и ведутся многочисленные разговоры. Так что была надежда, что выспаться Рэтлифф ещё успеет. Правда, сейчас ему было не по себе, а по телу бегали мурашки, которые он списал на холод из-за сквозняка, окно всю ночь было приоткрыто.       Томми быстро закрыл его, зачем-то задвигая защёлку, чего, в общем-то, не делал раньше, и подошёл к плите, чтобы сварить кофе. Тишина всегда была такой обычной и не давящей за столь долгое проживание в одиночестве, но сейчас блондин то и дело передёргивал плечами и оглядывался. Собственная квартира с её привычными тёмными углами казалась теперь какой-то жуткой, и парень был бы не против, если бы здесь находился кто-то из его друзей. Храпящий во все дыры Айзек, выглядящий изящно даже замотанный в одеяло Сутан, взлохмаченная Лили в рубашке Рэтлиффа, которую она утянула в своё пользование ещё месяц назад… Да даже тот же Калифорн. Тихий, загадочный и совершенно непредсказуемый. Парень даже не понял, как в его голову проникли мысли о Джеймсе, как о своём госте. Всё же они общаются в основном на работе, хотя Томми не раз пытался пригласить его куда-нибудь развлечься вместе с Карпентером и Амруллом, но тот всё время отказывался, прикрываясь важными делами.       Чёлка снова упала на глаза, когда парень резко качнул головой. Убирая её за ухо, он осторожно взялся за ручку старой турки, не повторяя прошлых ошибок, и снял с плиты, сразу наливая ароматный кофе в кружку. Ему удалось сделать всё без происшествий, даже то, что помещение слегка освещалось лишь уличными фонарями, не помешало.       Взяв кружку в руки, Рэтлифф вернулся на диван, открыл крышку ноутбука и нажал на кнопку. Что ж, на работу пока не надо, для звонков друзьям слишком рано и заснуть вновь не получится, всё как обычно. Парень открыл браузер, сразу вбивая какой-то дешёвый ужастик, чтобы занять время чем-то до момента, когда проснётся Лилит и с ней можно будет поговорить.       Часы шли, на улице становилось светлее, все просматриваемые фильмы, как и ожидалось, работали для фона. Томми вообще не вникал в суть происходящего, погрузившись в себя. Настолько глубоко, что очередная кружка с кофе, о которой забыли напрочь, остыла в его руках. Томми никогда не замечал, как быстро погружается в свои мысли и что делает это довольно часто. Просто внезапно перескакать с одной мысли на другую по составленной цепочке для Томми совершенно не составляло труда, а в каждую мысль он погружается слишком сильно. Окружающим людям порой приходится буквально расталкивать его, чтобы он вернулся в реальный мир.       Но сейчас Томми справился сам и обратил внимание на обстановку вокруг. Отставив кружку с холодным кофе в сторону на столик, он выключил фильм, уже и не помня который по счёту, встал с дивана, потягиваясь, и подошёл к окну. Взглянув вниз в переулок, а затем на дорогу, по которой разъезжали машины, Рэтлифф открыл окно, отодвигая защёлку и потянув створки вверх. В комнату тут же ворвался прохладный воздух и шум улиц. Блондин вздохнул и вернулся к дивану, чтобы взять телефон. Не успел он набрать номер, как устройство завибрировало и заиграла мелодия.       — Эй, Томми! — приняв звонок, парень сразу услышал весёлый возглас.       — Привет, Лил. А я только тебе хотел звонить, — с меньшим энтузиазмом, но с улыбкой, ответил Рэтлифф.       — Правда? Что-то случилось?       Томми уловил беспокойно-серьёзные нотки и поспешил успокоить девушку.       — Нет, что ты, всё в норме. Ну, вернее, нового ничего не случилось, — начал он, шкрябая ногтём поверхность стола возле холодильника. — Я снова проснулся посреди ночи, утра точнее, и больше не уснул.       В трубке воцарилось молчание. Имеральд ждала продолжения.       — И проснулся от чувства, будто на меня кто-то смотрит… Кажется, это уже шизофрения, — невесело хмыкнув, сказал Томми.       — Не говори глупостей. Твоя бессонница к каким угодно галлюцинациям и чувствам приведёт, так как твой мозг и тело не успевают отдыхать.       — Тебя послушай, так я всё время глупости говорю, — неизменные саркастичные нотки в голосе.       — Так, хватит, — отрезала девушка. — Ты пьёшь лекарства?       По возникшей тишине на том конце, Лилит уже сделала выводы, однако переспросила:       — Томми. Да или нет?       — Ну, понимаешь, в последнее время сон или его отсутствие меня не беспокоили, не считая пары кошмаров, а таблетки закончились недели две назад и мне показалось, что я и без них обойдусь, — быстро сказал парень, не давая себя прервать.       Девушка выдохнула и издала какой-то страдальческий и по-настоящему девичий писк, вызвав этим улыбку у Томми. На работе, да и вообще на людях она держится стальной леди старше своего возраста, а вот такие очаровательные писки или, к примеру, хихиканья она позволяет себе не всегда и не при всех.       — Ладно, — успокоившись, Имеральд заговорила снова. — С этим потом разберусь. От лишнего выходного ты всё-таки отказался, поэтому мне просто интересно, когда ты собираешься в участок? — спросила она.       — Ближе к вечеру, думаю.       — Когда большинство уйдут? — спросила Имеральд.       — Возможно. Не знаю. Может быть, — Рэтлифф сел обратно на диван, всматриваясь в погасший экран ноутбука, слыша недовольное сопение в трубке. — Не переживай, Лилит, а то ты на мамочку похожа.       Девушка фыркнула, но, кажется, успокоилась и, последний раз зачитав краткую воспитательную речь, попрощалась и отключилась.       Блондин же провёл ещё несколько часов, скучающе полистывая программы на телевизоре и отложив ноутбук. Это в конце концов надоело, парень уже готов был работать, но решил пока только прогуляться и засобирался на улицу. Вот поэтому он не особо любил выходные, ему же совсем нечем заняться! В такие дни, когда он один сидит дома, в то время как друзья, возможно, копаются в новом деле, он просто не знал куда себя деть. Обычно смотрел фильмы, ходил на прогулки или просто в магазин. У Томми была гитара когда-то, на которой он наигрывал мелодии вечерами, пока не продал её несколько лет назад, трудное время было, о новой и не задумывался, но, видимо, стоит.       Ища пригодную одежду, парень наткнулся на футболку с небольшими дырами, которую он порвал тогда в парке. Он не помнил, как добрался до дома и куда скинул все вещи с себя, но точно помнил, что красный платок (как ни странно, чистый, без следов крови, которые явно должны были остаться) лежал под подушкой. Томми задумчиво провёл пальцами по неровным краям порванной футболки, бросил её в корзину для белья и вытащил из шкафа бордовый пуловер.       Одевшись и выйдя из квартиры, блондин задумался, в какую сторону идти. В прошлый раз, когда он хотел побыть один на относительно чистом воздухе, он столкнулся с этим Адамом, который доверия у него ну никак не вызывал. Но тогда на холме рядом с Адамом Томми на секунду почувствовал что-то непонятное, отчего возникло странное, но знакомое чувство. Это выбило его из колеи, но быстро прошло. А внутренний голос по сей час твердит: «Эй, этот тип вручил тебе чёртов шарф, который добросовестно должен был болтаться на лапе дикого волка, тебе не кажется это подозрительным?» И ему казалось, потому что предположение, что парень мог просто гулять по лесу и найти платок, который животное могло сорвать, устав от стягивающего ощущения, отпадало практически моментально. Ибо найти-то он мог, а как узнал, что это вещь Рэтлиффа?       К тому же, Томми сразу узнал свой шарфик. Тот ему подарил Сутан, сшивший его сам, он был небольшим, яркого алого цвета с маленькой нашивкой, напоминающей текстовый смайлик в виде котика, и служил украшением на шею. Блондин даже надевал его пару раз на вечеринки, куда его удавалось вытаскивать, так что он бы точно не перепутал эту вещь с другой.       За путающимися мыслями, он не сразу понял, что в общий шум улицы вмешались новые звуки, напоминающие хлопанье крыльев или чего-то такого. Томми остановился, оглядываясь в его поисках. В паре метров стояли мусорные баки, за одним из них проглядывался угол какой-то коробки, шебуршание явно доносилось оттуда. Парень подошёл к бакам, присел на корточки и открыл коробку. В эту же секунду на него попыталось выпрыгнуть нечто, но быстро упало обратно, слегка всё же задев нос Рэтлиффа, который отшатнулся от неожиданности. Удивлённо уставившись на коробку, он снова осторожно склонился над ней и увидел голубя. Обычный сизый голубь топтался на картонном дне и наклонял голову во все стороны, смотря на Томми.       — Ты-то как здесь оказался?       Птица, разумеется, не ответила.       Блондин протянул к ней руки, аккуратно вынимая из коробки, и поднялся на ноги, голубь вроде бы не возражал, но изредка дёргался. Томми заметил, что он не полностью сизый, на одном крыле имелось коричневое пятно. Это крыло было как-то примято и голубь его не прижимал к телу, а оттопыривал, что позволило сделать вывод, что с ним не всё в порядке. Рэтлифф смотрел в глазки-бусинки и не знал, что ему делать. Ну, не может же он оставить раненую птицу в коробке, но и помочь ничем не может… Голубь клюнул парня в палец и снова уставился на него. Томми же шикнул от неприятного ощущения, вздохнул и отправился на поиски ближайшей ветлечебницы.       На удивление, нашёл он её быстро, лишь пару раз остановив прохожих и спросив у них о верном направлении. Лечебница была небольшая, втиснутая между двумя магазинчиками, а ветеринаром оказалась молоденькая девушка со светлыми волосами, завязанными в низкий хвост. Она почти всё время улыбалась и пыталась поддержать разговор с Томми, разве что нахмурилась, когда осматривала крыло голубя. Позже, вооружившись ножницами, она провела несколько манипуляций и глазам парня предстала тонкая медная проволока. Она была плотно обвязана вокруг крыла, скрываясь под перьями, поэтому Томми сразу ничего и не заметил. Девушка предположила, что птица могла запутаться в проволоке по своей неосторожности или, возможно, это последствия глупых шуток детей. С обеими версиями Рэтлифф был согласен.       Убедившись, что голубю ничего не угрожает и о нём позаботятся, Томми собрался уходить.       — Это очень здорово, что Вам небезразлична судьба такого маленького существа, — внезапно сказала ветеринар. — Сейчас, да и не только, людей меньше всего интересует жизнь животных. Им и собственная жизнь не интересна, впрочем.       Томми поднял взгляд от телефона, на котором был сосредоточен до этого момента, и посмотрел на неё, только сейчас замечая маленький бейджик на халате, гласивший скромное «Энни». На секунду в его голове промелькнула мысль, что молодая, с виду не старше его, девушка знает и понимает куда больше, чем кажется. В её серых глазах уже виднеется мудрость, совсем не предназначенная для неё. А может, это просто игры его воображения?       В любом случае, в своих словах Энни была права. Томми любил животных, не брезговал погладить или покормить бездомных кошек и собак, по возможности мог сходить в зоопарк или на какую-нибудь выставку. Ещё в детстве, когда соседские мальчишки не принимали его в игру, он уходил в одно и то же место за своей школой. Там в старых зарослях кустов жил пёс. Обычная дворняга с рыжей шерстью, длинным, чуть облезлым хвостом и добродушными глазами. Он обожал играть и носиться и сразу выбегал, едва ли заслышав детские возгласы. Он почти всё время ходил с высунутым языком и при удобном моменте облизывал каждого, кто попадётся. Псу дали кличку «Найс».       У Томми не было особо много друзей, хотя скорее знакомых, до появления в школе Айзека, и своим настоящим другом считал Найса. До тех пор, пока он не умер. Детям, любившим приходить и играть с резвым псом, включая маленького Рэтлиффа, так и не ответили, что произошло. Учительница тогда лишь несчастно на них посмотрела и загнала обратно в класс, краем глаза наблюдая, как старшеклассники подняли и унесли бездыханное тельце Найса.       Может быть, именно в тот день Томми для себя решил, что братьям меньшим нужно помогать, не всегда и не все они могут позаботиться о себе в этом мире. Людям действительно стоит задуматься о том, кто живёт у них под окнами, задуматься о чужой жизни и в последствии перестать плевать на свою.       Парень моргнул, вылетая из воспоминаний, и посмотрел на Энни. Она всё ещё стояла перед ним и, казалось, совсем не заметила неловкой паузы. Томми закинул рюкзак на плечо и улыбнулся.       — Вернее и не скажешь.       Выйдя из клиники, он вышел на автобусную остановку, дождался транспорта и отправился в полицейский участок. Томми настроился для анализа всего происходящего, а лучше всего у него думать получалось в одиночестве — хотя бы частичном, чтобы его просто не трогали — и сегодня он предпочёл бы это делать на рабочем месте, может, там и сосредоточиться будет проще.       Однако, хорошо ничего никогда не бывает, точно не у Рэтлиффа. Ржавая посудина, повидавшая жизнь и звавшаяся транспортом, по крайней мере когда-то, внезапно издала какой-то хлопок, по салону распространился запах жжёной резины и автобус начал замедляться, в конце концов остановившись вовсе. Томми Джо тихо выругался, прикрыв глаза. Через минуту он подхватил рюкзак и вышел из автобуса вслед за другими пассажирами. В давке на выходе кто-то толкнул его и Томми едва ли не полетел со ступеньки на асфальт. Действительно, он же давно нос не разбивал, вот красота была бы.       Хотя, стоит отдать должное, автобус сломался практически на нужной остановке. Рэтлифф собирался выходить на следующей. Он обошёл толпу людей, не спешивших отходить от сломанного автобуса, и быстрым шагом пошёл в нужном направлении. И чем ближе Томми подходил к участку, тем сильнее становилось чувство тревоги. Что-то внутри буквально вопило о том, что что-то должно произойти, и какие последствия за этим последуют он понятия не имел. Как ни странно, своим предчувствиям парень доверял, но всё же запрятал все тревоги поглубже и медленно открыл входную дверь полицейского участка.       Он прошёл внутрь и направился к своему столу, здороваясь с коллегами по пути. К нему никто не подлетел с ужасными новостями, нигде не прозвучало выстрелов и сирен, возможно, плохое предчувствие было ложным. Хотя Айзека с Сутаном Томми пока не видел. Зато Джеймс с кем-то яростно что-то обсуждал по телефону, стоя рядом со своим личным кабинетом (нет, Томми не завидует), ему даже интересно стало, что могло вывести Калифорна из себя. Однако, Рэтлифф не стал заострять на этом внимание и схватил первую попавшуюся на глаза папку, но даже присесть не успел, как зазвонил его собственный телефон. Номер был незнаком и блондин ещё пару секунд смотрел на дисплей, а затем принял вызов и приложил мобильник к уху.       — А я уж подумал, что не ответишь, — ответил мужской голос на том конце.       Томми напрягся, тревога вновь дала о себе знать. Голос показался ему смутно знакомым.       — Кто это? — ровно спросил он, сжав мобильник.       — Ну, Томми, — смешок. — Неужели не узнаёшь?       Адам.       Рэтлифф резко втянул воздух от удивления и злости одновременно. Он не мог знать его имени! Ведь не мог?       — Какого чёрта…       — Это уже другой вопрос, но я за другим звоню, — его голос перекатывался с задорного на томный, но усмешка никуда не пропадала. — Ты так трогательно общаешься с друзьями, что мне захотелось дать тебе совет.       Голова вдруг начала кружиться и этот диалог нравился Томми всё меньше. Он облокотился одной рукой о стол, на секунду испугавшись, что попросту упадёт. Мужчина на том конце телефона продолжал говорить.       — Посмотри вокруг, Томми. И подумай, всем ли ты можешь доверять?       Парень чисто на автомате резко повернул голову вправо. И встретился взглядом с Джеймсом, тот смотрел на Томми в упор и взгляд у него был не самым доброжелательным. Он смотрел, не моргая, а его рука потянулась к галстуку на шее, начиная ослаблять узел, словно тот мешал ему дышать.       И Томми будто очнулся. Его сердце заколотилось как сумасшедшее, сбросив вызов, он резко рванул к выходу из здания, едва не сбив пару человек. Оказавшись на улице, единственное, чего он хотел, это убраться отсюда как можно скорее, потому что что-то происходит, что-то, во что он на своё несчастье влип, даже не заметив. Страх начинал накрывать с бешеной скоростью.