из записей
Date/ с р е д а, 0 2 . 2 7 . ____________________________________ Зима медленно отступает. Уже существенно теплеет, и даже не холодно оставлять на ночь открытое окно. Весна — это хорошо, но правда, но я никому не говорила, что меня одолевал страх: будет принцип снега по теплу — он тает, и параллельно всплывает всё дерьмо. Эти мысли возникали в связи с тем, что с момента нашего с Крис возвращения от Джона, ничего не было слышно ни о нём, ни о QUALLITY в целом. Впрочем, возможно что-то и было, но мне пока ничего не говорили. И всё это при том, что помимо этого геморроя у героев, наверняка, было прочей заботы. Но даже это не было самым главным. После праздников у Крис закончились таблетки, которые восстанавливали её. Какими бы подонками не были QUALLITY, они создали нечто, что сложно повторить. А значит нет никакой гарантии того, что моя Крис долго пробудет в добром здравии. Но пока что Лисёнка окружала забота и уход, что немного обнадёживало. Одним словом, пока что я была на пороховой бочке — в ожидании момента, когда что-то пойдёт не так. По факту мы с Крис были тут вдвоём, не считая некоторых людей из персонала по разным отделам. Я отважилась как-то попросить помощи у Джарвиса, или на что он хотя бы способен в этом всём. К моему удивлению незримый помощник предоставил мне кое-какие данные и результаты анализов, чтобы понимать, что сейчас происходит с организмом сестры.Господи, спасибо за связи Старка со всеми возможными магазинами.
Надо как-нибудь ему сказать, что мне приходиться заказывать кучу всего, но почему-то мне доставляют это бесплатно. Как отмазку стоит использовать тот факт, что проверила это младшая, а не я. List***
Ох, ладно, этот эксперимент мне удался. Пару часов назад я попытала удачу и решила проверить, могу ли я посетить тот спортзал сама, без Наташи. Пару фразочек с Джарвисом, немного упорства — и да, беговая дорожка в моём распоряжении. Тренировки с Романовой были тем ещё адом (хоть и полезным), но иногда хотелось что-то лёгкое и несильно сложно, как вот просто бег или лёгкая планка. Пожалуй, я смогу смириться с жутко калорийными ужинами при условии, что по утрам буду хотя бы смотреть на спортзал с расстояния вытянутой руки. Выходя на своём этаже, я услышала голоса. Посреди холла громко смеялась моя Крис, которая… с восторженным визгом сидела на плечах у Тора. — Смотри, кто приехал, — засмеялась мелкая, помахав мне рукой. — Здравствуй, Мэрилин, сестра Крис. Окей, это что, утренняя порция серотонина? Широкоплечий мужчина с довольным видом ходит по коридору, держа за лодыжки счастливую Лисёну. — Хорошо, что на Земле у тебя нет постоянного дома, — хохотнула та, — ну что, горячий шоколад и пицца? — Ты радуешься, что твой друг без крыши над головой? — скептически переспросил азгардец. — Ну, разве что из большой любви. Тора я точно не видела с Рождества. Он тогда как пропал, так и надолго. И было очень странно видеть его не в повседневной одежде, а в… чём-то сером, вроде доспехов и в красном плаще. Неожиданно для себя самой я поняла, что всерьёз задумалась о том, значит ли приезд Тора приезд и остальных членов команды. — … на этот раз я не пропущу всеобщую тусовку, — тем временем оживлённо говорила сестра, сидя на широких плечах. — Буду не спать до победного, главное на кануне не втыкать допоздна. Наконец, блондину, видимо, немного поднадоело таскать мелкую спиногрызку на себе, поэтому он слегка опустился, чтобы та вернулась на свои ноги. — Ну, не знаю, на счёт всеобщей тусовки, но я буду не против компании на ужин. Насколько я понял, Беннер должен вернуться в Башню, а остальные, кто где, — неожиданно наш собеседник повернулся ко мне. — Он, кстати, просил передать, что пока он тут, ему надо поговорить с тобой о чём-то, что вы планировали. Тор слегка хмурился, словно сверяясь со своим мысленным планом того, что надо мне передать. Я же удивлённо посмотрела на него, силясь понять, что мы планировали с доком. Спустя секунду до меня доходить, что это, скорее всего, насчёт Крис. — А, ну да, точно. Спасибо. Мужчина вежливо откланялся, возвращаясь к себе. Провожая его взглядом, ко мне подошла младшая. — И что это у вас за планы с доком? — она снова включила маленького язвительного чертёнка. — Осторожнее, а то за планы с ним, Нат запланирует что-то с тобой. Что-то экзекуционное. Я отвесила подзатыльник ей за злорадный смешок. — Ладно, ладно, прости, перегнула, — тут же полезла обниматься мелкая, когда я стала обижено молчать, — давай лучше закажем пиццу и решим, что будем смотреть вечером? — Лично мне без разницы, главное пиццу закажи хотя бы одну не с морепродуктами, — хмыкнула я, делая шутливый захват, чтобы растрепать волосы на голове сестры. Она ловко вырвалась из моей хватки и тут же с загадочным видом взяла меня под локоть. — А знаешь, что интересного сказал мне Тор? — Что-то о том, что его троюродный дядя — объект религиозного почитания соседних народов? — без особого энтузиазма спросила я, когда мы с сестрой направлялись к порогу моей комнаты. Закрыв двери, я сразу на ходу принялась снимать влажную после тренировки одежду. Крис плюхнулась на кровать, не прекращая на меня смотреть слишком подозрительно. — Блин, ты слишком не заинтересованно реагируешь, Мэри! — слышу театрально обиженный тон сестры. — Так не интересно рассказывать. — А как по-твоему я должна реагировать? — отозвалась я из ванной. Из верхнего шкафчика подоставал гели и скрабы свои. — Хочешь рассказывай, не хочешь — не говори. У меня нет такой заинтересованности, как у тебя. Придётся даже мыть голову, если у меня в планах сегодня выходить из комнаты не только для ужина. — Ну вот, я собиралась рассказать, о том, что Стив Роджерс интересовался, как наши с тобой дела, а в частности, твои, Мэри. Чего? Обмотавшись полотенцем, я выглянула из-за двери в ванную. Крис лежала на кровати с крайне довольным выражением лица, мотая ногами в воздухе. — Что ты говоришь там? — с непринуждённым видом переспросила я. Мелкая, которая не повелась на мою театральную игру, расплылась в ещё более широкой ехидной ухмылке. — Говорю, Стив сказал, что сам не знает, когда объявиться, поэтому просил Тора, раз он будет тут, заглянуть и разузнать, всё ли у нас хорошо, — буквально мурлыкала младшая, деловито рассматривая ногти на руках. — Докладывать не просил, но, в случае какого-нибудь ЧП, думаю, он бы примчался. — Вот как, что ж спасибо, — прежде, чем обратно засунуться в ванную, небрежно пожимаю плечами, — в любом случае для обыденной вежливости не обязательно было строить столь коварный вид, Кристин. Спрятавшись за закрытыми дверьми, глубоко выдыхаю, воображая картину, как Америка говорит со своим товарищем по спасению мира о нас с Крис… или обо мне. — Нет, обязательно, — услышала я голос сестры из-за закрытой двери. — Слушай, а было бы неплохо, скажи? Ты, народное достояние Америки и идиллия двух педантов. — Я не педант! И вообще, с чего вдруг ты так активизировалась в сведении меня с кем-то? — Потому что ты не молодеешь, и потом, много тебе кавалеров носили в больницу Шерилл и Орвела? На это я уже не стала отвечать. Только залезла в ванную, прячась в шуме горячей воды. Вот из-за этого маленького монстра я всё чаще возвращалась к образу Роджерса. Я не удивлюсь, что никакого разговора с Тором вообще не было, и сейчас мы наблюдали обычную манипуляцию, чтобы заставить меня в сотый раз задумываться о конкретном человеке. А я и без неё задумывалась. Быть может, симпатия складывалась поэтапно, как и полагается, если бы не несколько нюансов, включая то, речь идёт о мстителе, а я в своё время была им поймана за попытки убийства. При таких обстоятельствах вообще можно строить симпатию? Скотт, уймись! В таком ключе страдать можно, если симпатия обоюдная. А у вас разве есть что-то обоюдное? Вот то-то же. Когда я вышла из душа, малая была ещё у меня. Переодевшись в чистое, я принялась перебирать свои бумаги на подоконнике, который послужил мне чем-то вроде рабочего стола. — Так, а что там за планы с Беннером? — под моим предостерегающим взглядом, Крис добавила спешно: — Да я серьёзно, без шуток, интересно просто. — Смотри мне, — буркнула я, дальше перебирая вещи под грудой скотчей, карандашей и распечатанных анализов. — Это на счёт тебя и твоих таблеток. Ты, кстати, себя нормально чувствуешь? — Да, вполне. Если честно, даже лучше прежнего, — ответила младшая. — А ведь Кира говорила, что без таблеток я недолго буду бегать и прыгать. — Давай начнём с того, что ей выгодно было так говорить, — проворчала я, наконец, найдя то, что искала. — И потом, мы не знаем, как повлияло на тебя то, что ты выпустила силы. Или что там оно было. — Хочешь сказать, есть вероятность, что эта мутация внутри меня может избавить от всех болячек? — К сожалению, что это утопия, Лисёнок. Я мельком взглянула на сестру. Она дальше продолжала беззаботно мотать ногами, но что-то изменилось в её лице — что-то такое едва заметное и знакомое лишь для тех, кто её знает слишком долго. Сажусь на край кровати и легонько щелкаю её по носу. — Эй, не кисни, мы всё исправим. Всё будет хорошо. — Люблю, когда ты говоришь то, в чём не уверенна, но с серьёзным видом, — вяло усмехнулась рыжая. Она перекатилась на край кровати, вставая с неё. — Не хочешь что-то посмотреть под попкорн? — Нет, спасибо, — я потрепала её по волосам, — позже. Всё равно вечером ты собиралась устроить пиццу и фильм для Тора. — Как знаешь. Она ушла, прикрыв за собой двери, на которые я уставилась ещё пару минут. Да, я была не уверенна в том, что происходит, не была уверенна в том, что всё закончиться без передряг. Меня дико пугало такое затишье перед бурей, что было обосновано — я видела, что задержка без таблеток делала Крис очень слабой. Иммунитет ослабевал до такой степени, что любая простуда с обычным насморком могла свалить её на две недели постельного режима. А тут таблетки кончились месяца два назад, если не более. Да, тут она была под присмотром, но длительные часы в больнице с ней показали мне одну грустную вещь: даже наличие врачей рядом и крутого оборудования не гарантирует быстрое спасение жизни. Иногда мне становилось даже жутко от одного только осознания, насколько хрупкий человеческий организм — одна крошечная деталь выходит из строя, а тебя уже подкашивает без шанса снова ходить. Из моих мрачных мыслей меня выдёргивает вибрирующий звук телефона. Пришло сообщение, и мне не сразу стало понятно, от кого — номер не записанный, текст странный. Прочитав его полностью, до меня доходит, что это от Беннера: «Я буду где-то после шести. Забери распечатку по гистологии, она на факсе внизу. Это лаборатория на нижнем уровне, Джарвис даст тебе доступ для разового визита» Сделав мысленно заметку выполнить поручение, я вернулась в ванную, чтобы досушить волосы. Разглядываю себя в зеркале и с облегчением замечаю, что мои скулы уже перестали быть такими впалыми. Несмотря на глухие отголоски боли в теле, в целом спортзал уже не вызывает столько дискомфорт, как раньше… хотя, если вернутся тренировки под руководством Романовой, боль в мышцах снова станет моим вечным спутником. Не успела я даже выйти из ванной, как снова разрывался телефон. Судя по частоте вибрирующих сигналов о сообщении — на этот раз Крис. «Слушай, а можешь мне с кое-чем помочь? М?» «Ну, это важно, давай, отвечай» «Пожааааалуйста, я хочу приготовить бисквит, но забыла пропорцию» «Только не надо писать, просто приди и покажи» Ошарашено читаю весь текст и сразу же набираю, боясь прочитать ответ:«Просто приди? Только не говори, что ты снова угробила духовку»
«Давай так, он слегка пригорела, но с твоей помощью, я всё исправлю» Вот же чёрт… Иногда мне кажется, что такими темпами ущерб моей сестры, нанесённый Башне Старка, скоро выльется в ужасную цену. На ходу завязывая хвост, направляюсь из своей комнаты в столовую. Вообще, я считаю, что спортзал не такой уж и нужный, если чаще бегать из своей комнаты на террасу или на кухню, или к сестре — сразу столько физической нагрузки, что звездец. Так, ну на этаже горелым не пахнет, уже хороший знак. Захожу в помещение, и почти сразу натыкаюсь на Крис, которая, кажется, спешит ретироваться с места преступления. — Эй, эй, ты за шваброй что ли? Совершенно не понятно для меня, та с загадочным лицом подмигивает мне и начинает говорит какую-то бессмыслицу: — Эм, нет, я иду дорисовать холст, как и собиралась, — она озорно улыбалась во весь рост. — Это ты собиралась тут что-то готовить. На несколько мгновений у меня в голове происходит system eror, когда младшая чуть ли не в припрыжку покидает помещение. Если это какие-то розыгрыши, то я, пожалуй, слишком стара для этого дерьма. Но всё очень быстро становиться на места, когда я делаю шаг дальше и вижу сидящего на диване Роджерса. Вот же маленький бес. Пока я прошла дальше по залу, в голове проносятся тысячи мысли о том, что у меня на голове и во что я одета. — Мэрилин? — парень обратил на меня внимание не сразу, так как до этого что-то отвечал в сообщениях на телефоне. Он бегло улыбнулся и слегка кивнул головой вместо приветствия. — Рад видеть. Слова застряли в горле, пришлось выдавливать из оттуда с кашлем. — Кхм, ага, да. Ну, с возвращением, — рассеянно отвечаю я, пытаясь собрать в кучу остатки слов, что ещё не вылетели из головы, — давно вас не было видно не в форме и в спокойном ритме. Иногда кто-то из Мстителей появлялся, но это было или короткое столкновение в лифте, или где-то издали пересечение в коридоре. Больше это касалось Стива, который появлялся исключительно из соображений того, что рабочее место было на верхних этажах. Я подошла к плите, чтобы не стоять дураком посреди комнаты. Что тут можно приготовить? Пасту? Сладкое? Боже, достань ты просто турку и кофе, да и всё… — Да, кажется, пару дней можно выдохнуть и отдохнуть, — услышала я за спиной. Засыпаю две чайной ложки кофе, заливаю осторожно водой, чтобы образовалась шапка у верха ёмкости. — Не знаю, как можно выдохнуть и отдохнуть в шумном Бруклине, — задумчиво произнесла я, лишь как-то поддержать беседу. — Там даже в жилых кварталах всегда какая-то шумиха. — Завтра надо будет в этом убедиться, впрочем, на взгляд каждого. Я там вырос и уверяю, там есть тихие места. И так, на связи воспалённый мозг: он это сказал просто так, или косвенно намекнул, что сегодня будет в Башне? Хотя, меня-то это должно обходить, верно? Но согласись, приятно фантазировать, будто он решил задержаться после задания тут вместо того, чтобы поехать к себе. — Кофе будешь? — спросила я, время от времени убирая турку с конфорки, чтобы сохранить плотную пену. — Да. Спасибо. Наконец, горячее было готово. Я отнесла две чашки к журнальному столику, где уже стояла сахарница. За окном было пасмурно, поэтому тусклая лампа от вытяжки создавала какое-то тёплое ощущение. Помешивая свой кофе, я словила себя на мысли, что правда рада видеть этого человека. И слышать его. И пытаться построить с ним какой-то разговор. Вот засада. Это всё мелкая виновата. Она мне подсадила эту мысль, и теперь я таскаюсь с ней, как енот с печеньем. Но мне было хорошо без навязчивых мыслей, зачем ещё и эта зацикленность на людях, а точнее на одном человеке… — Опять сравнение с Ван Гогом? — А? — пару секунд, чтобы вернуться в реальность, и замечаю вопросительный взгляд Роджерса. Ещё немного секунд, чтобы догнать, при чём тут Ван Гог. — О, нет, я опять на тебя пялилась? Улыбка парня стала ещё чуточку шире. — Нет, но хотелось просто проверить реакцию. Сначала я просто смотрела на улыбающегося Капитана, как баран на новые ворота. А потом мой мозг стал со злорадным смешком подсовывать воспоминания далёкого Рождества. — Как грубо, а обещал забыть, — ответила я с делано обиженным видом, но он был безнадёжно испорчен глупой улыбкой, которую я не могла сдерживать. — Да, забыть всё, кроме этого, — смеется мой собеседник. Позорно прячу лицо в ладонях, чувствуя, что мои щёки краснеют. Или же это просто болели мышцы из-за того, что уже минуту я лыблюсь как кретин. Вспоминаю, что у меня остывает кофе, и пытаюсь придать себе непринуждённый вид. Но это получается слабо — мой взгляд бегал вокруг, пытаясь хоть за что-то задержаться, из-за чего я постоянно сталкивалась взглядом с Роджерсом. И в итоге каждый из нас снова отворачивался, как зашуганные школьники. Ну, всё, Скотт, это диагноз, просто диагноз. — Ты уже не ездишь к доктору Холту? — спрашивает парень, и я благодарно выдыхаю, что молчание снова кем-то из нас разбавлено. — Если надо, я мог бы подвезти… — Оу, нет, не стоит. Я была у него две недели назад и попрощался навсегда, разве что мне понадобиться наново что-то удалять, — оживленно говорю, вжимаясь в мягкую форму пуфа. — А если просто подвезти? Куда-то. Решаюсь взглянуть на своего собеседника. Он всё так же сидит с чашкой кофе и посматривает на меня из-подо лба. На этот раз мне показалось, что в голубых глазах промелькнула необъяснимая мне робость. — Куда-то, это, эм, просто? — помедлив, тихо спрашиваю я. — Да, просто. Смотрим друг на друга, на этот раз никуда не отводя взгляды. Мой мозг словно отказывался воспринимать истинный подтекст услышанных обрубленных фраз. Это было похоже на прогулку по льду — когда делаете шаг за шагом с кошачьей осторожностью. Уверены в том, что этот лёд прочный, но какие-то внутренние страхи или инстинкты подсказывают не спешить. Сердце так гулко билось, что заглушало глупую рациональность. Но, видимо, не до конца заглушало. — И где же был этот момент, когда произошло это самое «просто», — пробормотала я больше себе, чем парню. — Не знаю. Но, наверное, где-то между твоей бездарной попыткой убить дока и красноречивым вечером на Рождество. Я с театральным возмущением уставилась на своего собеседника. — Эй, то, что моя цель оказалась не убиваемой не означает, что попытка была бездарной. — Маленький радиус, без чёткого плана отхода, — парировал Стив с таким выражением лица, будто объяснял ребёнку-гуманитарию формулу дискриминанта. — Я планировала уехать общественным транспортом и подбросить оружие какому-то здоровому бугаю, — фыркнула я. Сложившейся диалог мне всё больше напоминал каламбур. Искоса смотрю на капитана. — Ты ещё не передумал на счёт прогулки? — Нет, а ты? — Отказаться от прогулки с народным героем? Ну что ты, — засмеялась я, потешаясь со измученного выражения лица парня. Кажется, бремя славы и почитания ему натирает. Я отставила чашку в сторону. — Дай мне полчаса, и можем идти. Я уже встала с места, обдумывая по пути, как быстро и за пять минут почистить свои кеды. — Нет, — вдруг как-то резко произносит Стив, от чего я аж замерла на месте. Заметив, что его слова произвели не очень хорошее впечатление, он поспешно добавил: — Прости, я не успел сказать сразу, сегодня кое-что надо будет доделать по работе. Как на счёт завтра? Пару секунд я оценивающе смотрела на Роджерса. Это было столь неожиданная перемена в его настроении, что мне уже начало казаться, будто мне причудилось. — Ну, я попытаюсь выкроить время в своём загруженном графике, — хмыкнула я, что вызвало снова расслабленную улыбку у парня. Кажется, мимолётное смущение Роджерса исчезло бесследно. Возможно, внезапная неловкость была вызвана тем, что я и Стив — представители ментального вида «слон в посудной лавке». То есть, я не считаю себя отстранённой или бесчувственной, но с новыми людьми у меня трудно выходит общаться. Ну, как трудно, это просто выглядит со стороны и многих до этого отпугивало. А напротив меня сидел Капитан Америка — человек, который провёл подо льдами слишком много лет, чтобы уметь блистательно находить контакт с другими. Но при этом мысль о прогулке с ним заставляет моих внутренних бабочек мутировать в каких-то предвкушающих мамонтов. Я и забыла, как это расширять свой круг общения. Забыла, что во время разговора с кем-то может пробивать на нервный смешок, смущаться или чувствовать влечение. Впечатления усиливались ещё из-за того, что у меня особо ведь и не было такого периода ранее. Ну, то есть, в моей биографии типичного подростка слишком много пробелов: кое-как втихую встречалась с футболистами, с которыми дело не заходило дальше поцелуев, а потом резко наступила та стадия, когда я цепляла парней в каких-то барах, чтобы развести на коротко строчные встречи ради секса или какой-то смены обстановки. Уж не знаю, казалось ли или так и было, но мне казалось, будто Стив в схожей ситуации. При всех его параметрах и достоинствах, он ведь тоже упустил тот период своего первого танца, полноценного знакомства с родителями и прочее. Все ми так или иначе покалечены жизнью. Разумеется, она не становиться от этого хуже или ужаснее, даже наоборот — и… Мои философские мысли параллельно с уютной беседой уносила меня далеко, вынуждая почти забыть о том, что мне надо забрать кое-что из лаборатории. — Слушай, мне тут надо идти, я быстро, — спохватилась я, вставая с пуфа. — Ты будешь тут? — Думаю, да, к себе я поеду только завтра, — ответил парень, глядя на меня снизу-вверх. — Тогда не прощаюсь. Я направилась из коридора к лифту, на ходу вспоминая, какой мне там этаж нужен. В итоге, пришлось обратиться за консультацией к Джарвису, который параллельно объяснил, как мне попасть в закрытую лабораторию без участи других. Лифт проехал с двадцать первого этажа до самого низа, где на подвальном уровне располагалась рабочая обитель Старка. Как и было мне велено, я задержалась у цифрового индикатора, введя необходимые цифры для пароля. Здесь было два входа, и я оказалась как раз возле необходимого мне. Джарвис объяснил, что лабораторию состоит из двух частей, одна из которых более техническая — вроде мастерской, а вторая — более, кхм, лабораторная, что ли. Последняя мне и нужна была, её не трудно было вычислить по многочисленным колбочкам и стеклянным ёмкостям на столе. Рядом с рабочим местом, где стояли все эти вещицы на ряду с центрифугой, стоял так же стеллаж, который и был основным скоплением всех бумажных данных. Судя по хаотичному то порядку, то беспорядку — здесь в куче были документы и Брюса, и Старка. В пору моей неуклюжести, я сделала шаг по направлению к выходу, и, наверное, как-то неудачно поставила ногу — я позорно поскользнулась, чуть не врезавшись в стеллаж. Благо я вовремя ухватила за одну из полок, сохраняя спасительное равновесие. Медленно выпрямляюсь и нахмурено разглядываю бумаги, что лежали на той полке, за которую я ухватилась в последний момент. Тут лежали… Рисунки? К тому же, я знаю этот почерк корявых фигур и линий — это несомненно рисовала Крис, тем более, что некоторые эскизы этих рисунков я видела ранее у неё в скетчбуке. На одном из листов был нарисован железный костюм гения. Каждая линия была старательно выведена. Ого. Любопытство взяло вверх, и я глянула, нет ли ещё каких-то рисунков. Их тут оказалось несколько штук: набросок какого-то пейзажа цветными мелками, абстрактные геометрические фигуры с подписями разного нецензурного характера. Тут даже была скетч-зарисовка нескольких атрибутов мстителей, вроде щита Капитана или молота Тора. Этот скетч был подписан «Талисманы мстителей», но более забавным было то, что среди этих атрибутов был нарисован и маленький человечек с рыжим хвостом в синем платье-треугольнике. Подписано: «Крис». Ого, это… это впечатляет. Почему-то тот факт, что эти рисунки Старк держал в своей лаборатории в секторе с документами, меня очень смутил. То есть, это было чертовски милым, но не менее странным. Последний рисунок мне так приглянулся, что я взяла его в руки, чтобы рассмотреть поближе. Да так и замерла. Под этим последним рисунком лежало сложенное пополам фото: на нём были мы с сестрой, стояли в обнимку и широко улыбались на фоне парка аттракционов. Вот только эта фотография лежала к верху той стороной, где улыбалась я. Почему у меня такое зудящее чувство, будто мне не следовало это видеть. Я сглотнула. Чувство неловкости усилилось, ведь мне не приходило в голову ни разу, что у Старка где-то существует полочка с какими-то милыми и дорогими вещицами. Во всяком случае думать не приходилось, что среди таких вещей могут быть рисунки младшей и наше с ней фото. И уж тем более, мне не приходило в голову, что среди таких вещиц могут быть рисунки Кристины и наше с ней фото. Я всё ещё стояла пораженная посреди лаборатории, как вдруг внезапный голос Джарвиса заставил меня вздрогнуть: — Мисс Скотт, осмелюсь попросить вас поторопиться покинуть лабораторию, так как скоро сюда войдут мистер Старк с мисс Потсс. Дерьмо. Ладно, этого мне точно не надо. Тем более, после увиденных милостей, я наверняка буду лишней в компании этих двоих. Чтобы не было следов вмешательства, я поспешно сложила все рисунки на место поверх фотографии и направилась к выходу. К моему глубокому разочарованию, мгновенно ретироваться до появления парочки мне не удалось. Я уже выходила из лаборатории, когда в коридоре далее послышались громкие голоса. — Как обычно, будешь прятаться в своих микроскопах и железках? — гневно заговорил женский голос с едва заметным английским акцентом. — Хотя бы раз, мы можем построить конструктивный диалог? — Я бы с радостью, но ты, верно не до конца понимаешь значение слова «конструктивный», — в той же раздраженной манере ответил голос Старка. Я замерла в дверном проёме, понимая, что встреча с этими двумя людьми неизбежна, так как мне как раз надо в том направлении, откуда они приближались. Добежать до другого выхода я уже не успевала. — Ну, разумеется, ты знаешь всё лучше всех, — с упреком снова послышался голос мисс Поттс, — будь то значение слова «конструктивный» или работа над отношениями. — Не говори так, словно я их загубил, Пеппер, — Старк был совсем рядом, я уже увидела тени двух фигур из-за угла коридора. Ничего себе. Мне стало так тяжело, будто воздух вокруг оказался внезапно спёртым. Мне ещё никогда не доводилось слышать голос гения таким… ну, таким. Ни намёка на сарказм, на шутливость. Слова были какими-то ядовитыми, будто Железный Человек как та змея — выплёвывал их на того, кто в доступном радиусе. — Ты загубил их в момент, когда отказываешься хоть что-то изменить, Тони! Я замерла и слишком неестественно выпрямилась, когда Старк со своей спутницей вышли из-за угла. Они мгновенно смолкли, как только встретились со мной взглядами. Более неловкой ситуации и быть не могло. Почему я не могу провалиться сквозь землю по своему велению. — Кстати, знакомься, Пеппер, моя новая любовница Салли, — внезапно произнес Тони, указывая на меня, — схватывает всё на ходу. У меня ноги так и приросли к полу. От резко нахлынувшего возмущение я не могла слова сказать, а только двигала губами, заикаясь, с очень сердитой гримасой. Мисс Поттс бегло взглянула на меня, а затем повернулась к Старку. — Знаешь, пожалуй, извини за этот визит, наверное, просто не хотела, чтобы у тебя потом были основания говорить, будто я ничего не делала для нас, — уже тише обратилась женщина к своему спутнику, а затем повернулась ко мне. — Если вы правда работаете на этого человека, советую скорее уволиться. Всё равно рано или поздно вы это захотите сделать, так лучше уж сразу. Эта женщина взглянула на меня спокойно, беззлобно. Но, чёрт, её глаза… в них на мгновение промелькнуло столько боли, что я до сих пор удивлена, как ей удавалось сохранять спокойствие и не плакать. Я бы утверждала, что она измученная, если бы не её внешний вид с иголочки: идеально сидящее на фигуре платье, туфли-лодочки на высокой шпильке, прекрасные дополнения в виде часов и серёжек. Помедлив, Пеппер развернулась и зашагала прочь от лаборатории, и даже цокот её каблуков казался слишком обиженным и сердитым. Несколько секунд Старк стоял на месте, потирая переносицу, а я усиленно пыталась придумать причину срочно свалить отсюда. Неловкое молчание вдруг нарушил сам Тони. — Извини за то, что, — мужчина покрутил рукой в воздухе, подбирая слова, чтобы описать момент, где он называет меня своей любовницей. Но, видимо, он не придумал ничего уместного, поэтому просто раздраженно повел плечами, — в общем, просто вырвалось, извини. И снова эта усталость в голосе, словно на этого человека свалилось буквально всё. В любой другой ситуации я бы могла обидеться и закатить гневную тираду в духе «ты всё равно слишком стар и не в моём вкусе», но сейчас это казалось неуместным. Да и не хотелось, если честно, сейчас как-то ругаться из-за противного ощущения, что я вторглась в чью-то приватную жизнь. Мне не хотелось ругаться со Старком, потому что что-то подсказывало — он обязательно поддержит перепалку, снова нацепит эту противную маску заносчивого филантропа. А я вдруг поняла, что хочу смотреть на эту подлинную сторону гения, пусть на такую не оживлённую. Старк вопросительно покосился на меня, нахмурившись, словно только сейчас задумался о том, а что, собственно, я тут забыла. — Брюс просил забрать кое-что из твоей лаборатории, — быстро произнесла я, опережая его вопросы, и помахала папкой, — пришли кое-какие анализы Крис, которые он посмотрит, а заодно обсудит это со мной. Пару секунд мой собеседник переваривал услышанную инфомрацию. Он осмотрелся вокруг, словно убеждался, одна я тут или нет. Или же он необъяснимым мне способом проверял, успела ли я порыться тут там, где мне не стоило этого делать. Наконец, Старк понимающе кивнул. — Понял, понял. Да, точно, Беннер говорил что-то о результатах гистологии. Я переминалась с ноги на ногу. Мда, ситуация складывается действительно очень странная. И странная было не только из-за того, что я сделалась невольной свидетельницей, но и из-за моего отношения к этому. Обычно Железный Человек вызывал во мне необъяснимое желание погрызться с ним — вот он только идёт по коридору, а я мысленно уже ощетиниваюсь, чисто на всякий случай. А тут… а тут я прониклась к нему. Не знаю, то ли из-за услышанного разговора, то ли из-за найденых рисунков и фотографии, но внутри я ощутила тоскливое и щемящее сожаление. — Мне очень жаль, — тихо произнесла я, помедлив, чтобы нарушить эту глупую тишину, — за всё это, что не вовремя оказалась посреди вашего разговора. Мужчина небрежно отмахнулся, заходя в помещение лаборатории. — Не говори ерунды, Мерлин. Этот разговор закончился бы ничем вне зависимости от того, появилась бы ты тут или нет, — он на пару секунд задержался возле меня, и мне показалось, будто он обдумывает что-то. Насторожено прислушиваюсь, когда гений повернулся ко мне и заговорил: — у меня есть тут скотч. Будешь? У меня был порыв отказаться и вернуться на верхние уровни, так как выпить вообще и выпить со Старком были в конце списка моих дел, которые необходимо выполнить за день. Но все мы люди, и у всех нас случается дерьмо. Поэтому я молча кивнула, решив, что это не помешает нам обоим. Я молча поплелась за Железным Человеком. Он повел меня в глубь лаборатории, которая перетекала в другую секцию на подобии мастерской. Пройдя мимо огромной штуковины, которая закручивала какие-то шурупы в металлические латы, я оказалась в небольшой комнатке со стеклянными стенами. Отсюда было видно всё, что происходит вокруг, но при этом тут не было ни одного монитора, в отличии от… всей Башни и кухни, разве что. Старк полез в дальний ящик рабочего стола и достал оттуда бутылку скотча, пока я с интересом осматривалась вокруг. — Держишь горючее на работе? — хмыкнула я, садясь за стол. Гений поставил передо мной два стакана и ловко разлил по ним алкоголь. — Осуждаешь? — спрашивает он, искоса зыркая на меня. — Скорее, понимаю. Он ничего не сказал на это, разве только хмыкнул тихо, подумав про себя что-то своё. Закусок не было, но это не очень останавливало. К тому же я заметила, что в мой стакан Старк налил немного меньше, чем себе. Он, к слову, быстро опрокинул половину своей порции, слегка зажмурившись от крепкого напитка. Быстро выпиваю своё. Язык и горло мгновенно обожгло, от чего дышать стало трудно на пару секунд. Выдыхаю через рот, прислушиваясь к ощущениям. Старк вдруг кивнул на ту папку, что я положила на край стола рядом с собой. — Дайка, я гляну, — вдруг кивнул он на мои вещи. Насторожено смотрю на своего собеседника. — Это анализы по гистологии, вроде. — Ну, я понял, Мисс Очевидность. Нельзя что ли взглянуть? — он вопросительно приподнял брови, от чего его выражение лица стало ещё более красноречивым. Да почему, можно ведь. Просто мне казалось, что он далёк от области медицины и её всех нюансов. Поджав губы, протягиваю папку. Старк отставил свой стакан и принялся с интересом листать распечатанные данные. Меня вдруг затягивает во флешбек, когда было уже что-то похожее: моя сестра тогда лежала в отделении интенсивной терапии. Я забрала со справочной результаты её анализов и пришла к врачу, который с таким же сосредоточенным видом изучал полученные данные. Тогда он мне сказал, что Крис не доживёт до тридцати. Чувствую, как ненужные воспоминания нагоняют страх и панику. Нужно заземлиться, Скотт. Прикусываю себе губу, сдирая тонкую кожицу. Неприятное ощущение возвращает меня в реальность, в которой Старк вопросительно смотрит на меня глянул из-подо лба. Неужели он смотрит с беспокойством? Впрочем, я сталкивалась уже с людьми, которые смотрели на меня так. Крис действительно была не самым здоровым ребёнком, — сейчас я вообще слабо представляю, что твориться с её организмом. Врачи при каждом разговоре закидывали удочку, что моя сестра не будет долгожителем, так генетически сложилось, а её болезнь, что недавно проявила себя, лишь усугубила текущее положение. И всякий раз на меня смотрели с сожалением, потому что постоянно в таком разговоре я указывала на то, что буду бороться, лечить её, ухаживать за ней. Я умела трезво оценивать ситуацию, но при этом принимать поражения у меня не было в планах. Смешно, но страх потерять младшую побуждал мою веру в чудо становиться ещё больше. — Ты же понимаешь, что её жизнь — сущая лотерея? Чувствую, как мускул на моём лице задёргался. Он так пристально смотрел, словно впервые заметил по-настоящему. Словно до этого я оставалась забавной девушкой, что висит у них на шее в меру обстоятельств. Думаю, он никогда не рассматривал меня, как серьёзную и взрослую личность. Или рассматривал, но не так внимательно. Я боялась, что расплачусь. В глазах Тони было нескрываемое сожаление. Да, да, это всё сраная лотерея, поэтому я судорожно заполняю по сотне билетов каждый день, чтобы не упустить ни малейшего шанса выиграть. Ведь в этой истории проигрыш означал бы не просто смерть Кристин, но и мою в некотором смысле. Не выдерживая зрительного контакта, опускаю голову и нервно начинаю крутить свой пустой стакан на столе. — Почему все считают, что мне нужно об этом напоминать? — приходиться перейти на шепот, чтобы не сорваться на рваные всхлипы. — Я каждый день засыпаю и просыпаю с мыслью о том, что в любой момент может всё закончиться. Конечно, я всё понимаю, даже более чем. — Извини. Судорожно вздыхаю, услышав нехарактерную реплику и сам тон от Старка. Странно, но, несмотря на странный разговор, мне было нормально. Нормально в смысле рассказывать, что-то говорить. Тони Старк был неким моим раздражителем, которого я, по правде, боюсь. Саркастичные и язвительные люди с широкой улыбкой обычно оказываются самыми опасными и ядовитыми змеями в мире. Я спокойно переношу существование таких личностей, но, что касалось гения… мне всегда в глубине души хотелось знать, что вся его колючесть лишь защита; что внутри он хороший. О, господи. Он же… он же копия папы… Ну да, Скотт, вспомни, как за всеми холодными фразами и снисходительными взглядами тебе хотелось хоть раз увидеть улыбающегося и любящего человека. Вот тебе и инсайт из детства. Под впечатлением от внезапных осознаний, я вспомнила, что мне нужно будет поговорить ещё с Беннером, если он уже тут. Я несколько нервно мотнула головой, стряхивая с лица волосы, и уже стала вставать из-за стола. — Слушай, я пойду уже, ладно? — пробормотала я, даже сумев выдавить из себя слабую, но искреннюю улыбку. — Папку надо отнести, что я зря тут проторчала столько времени. Мой собеседник сдержанно хмыкнул, уловив смену нашего настроения — долой философию и унылость, мы возвращаемся к деланному сарказму и видимости, что всё отлично. Я забрала папку и зашагала к выходу, когда Старк вдруг окликнул меня: — Мэрилин? Удивлённо оглядываюсь, мысленно пытаясь вспомнить, назвал ли этот человек меня по имени впервые, или раз уже было как-то? — Мм? — С неделю я пока в городе, имею в виду, что-то вроде выходных от костюма, — он характерно для себя сделал невнятный жест рукой в воздухе, пытаясь подобрать слова. Пожалуй, этот жест точно изображает то, как мысли болтаются в его голове. — Если ты не возражаешь, я бы мог взять вас с Крис с собой в поездку в Вашингтон. Мне нужно будет поехать на встречу с кое-кем, буду недолго там. Думаю, вам не помешает разнообразие, да и я смогу приглядывать за вами. Чего-чего? Я ошарашено смотрю на своего собеседника, не веря услышанному. В начале, мне ясно дали понять, что совесть Мстителей не позволяет оставить нас с сестрой в опасности, но и таскаться с нами никто не будет. Так что, я давно уже смирилась с ультиматумом «или вы остаётесь тут, но безопасности, или же возвращаетесь к себе, но сами по себе». Удивительно, но я представляла, насколько это широкий жест с его стороны. — Вообще-то, — откашлялся Железный Человек, видимо, заметив мою гримасу удивления, — это идея Крис, поэтому орать по поводу легкомыслия стоит на неё, а не на меня. И я готова была поклясться, что Старк едва заметно занервничал. Но ещё больше меня веселило то, что он ожидал от меня высказываний. А я ведь по факту была впечатлена до глубины души. — О, боже, ты серьёзно? Просто скажи время, скажи время, и я умру от счастья. Я тут же спохватилась, ощутив, что на миг потеряла контроль. Какой-то детский восторг вырвался из-под контроля, к тому же по такому поводу — выехать и отдохнуть не по магазинам, не по нужде, а просто так. Посмеиваясь тихонько, смотрю на Старка, и замечаю в уголках его глаз маленькие морщинки — мужчина улыбался самую малость, но в этом жесте было что-то такое теплое. — Это в планах, я тебе скажу позже. Ориентированно на следующих неделях. Так что, свидания придётся отменить. Я сдавленно прыснула со смеху, повеселившись с забавного совпадения. — Что ж, тогда мне повезло, что моё свидание только завтра. — Как любопытно, — усмехнулся гений, уловив мою иронию на слове «свидание», — решила проверить свой шов у Холта? Мужчина облокотился на стол, скрестив руки. Он выглядел необычайно расслабленным, пожалуй, впервые за последний час. Подумать только, а ведь начиналась наша встреча сегодня с наипаскуднейшего настроения. Я тихо засмеялась. Скотч, что пился залпом без какой-либо закуси, слегка мутил голову. — Его опередил Америка, который предложил мне завтра прогуляться. Хотя, согласна, идея с доком тоже неплохая. Старк не переставал улыбаться и смотреть на меня. По инерции я ожидала какую-то колкость в духе «пенсионеры тебе не к лицу, Скотт». Но вместо этого было только молчание. И, клянусь, в его взгляде что-то поменялось. Прежняя улыбка не сходила с лица, разве что уголки губ слегка опустились. О, нет, неужели снова прежний ядовито-саркастический тон разговора? Но мужчина вообще ничего не говорил. С каждой секундой промедления мне становилось всё более не по себе от этих карих глаз, которые замерли. Внезапно вспомнилась фотография со стеллажа, согнутая пополам. Стало ужасно не по себе. Очень не по себе. — Эм, Старк? — осторожно произнесла я. Пришлось слегка прокашляться, чтобы голос перестал быть предательски сиплым. — Всё в порядке? Ни одного дрогнувшего мускула на лице. Я пару раз моргнула, и окончательно из виду пропала какая-то странная эмоция, которую я не могла идентифицировать. Нахмурено передёргиваю плечами — как будто это могло помочь сбросить с меня неловкость. — Ну да, у мня по-другому и быть не может, — фыркнул он, подмигнув, — и вообще, Мерлин, мне рано задавать этот вопрос после всего лишь двух порций скотча. Мужчина ослепительно улыбнулся, как и всякий раз, когда Я немного сникла — это была та самая дежурная ухмылка, которая у этого человека служила чем-то вроде закатывания глаз. Или я просто паранойю? Поспешно кивнув, я вышла из лаборатории. По дороге у меня из головы не выходил этот странный разговор со Старком. Любой разговор с ним в принципе становился тяжелым для восприятия. Но мой мозг силился объяснить, что и как, учитывая все знаки до этого: непонятные взгляды и… Ладно, были только взгляды и мои предположения, что гений пропускает через себя странные эмоции, которые у меня вызывают только раздражение! Театрал, недоделанный… Хм, а почему же тебя так это бесит, милая. Уж не потому, что ты догадываешься о некоторых причинах изначальных засад? Стоп. Нет, нет, нет. Откладывай психологию, лучше оставить это на потом. Пока я поднималась в лифте, написала сообщение Беннеру, что буду с Крис в гостевой. Попутно я ломала голову над тем, как следует подписать его контакт у себя в записной книжке… Док? Беннер? Или лучше доктор Беннер? А как вообще называется тот момент, когда можно подписывать знакомых по имени? Выйдя из лифта на нужном этаже, я сразу же услышала запах пиццы, от которого у меня аж челюсть свело — лёгкая порция алкоголя со Старком разыграла мой аппетит. Запах шел как раз из того помещения, где Крис собиралась устроить просмотр каких-то фильмов с чашкой горячего какао. Но, даже, если там будет только пицца, я не расстроюсь. — … ну скажи, ну похож ведь! Хью Ренсом — вылитый Стив, — о чём-то яростно доказывала Крис, чуть ли не размахивая во все стороны куском пиццы. — Этот Хью слишком много ругается, как для Стива, а ещё носит слишком уродливый плащ, — поморщившись, ответил без энтузиазма Тор. Он сидел рядом с младшей на диване. — Это кардиган, и он крутой. Я подкралась ближе к ним, и теперь могла рассмотреть объект их обсуждения. На большом экране крутился какой-то фильм, по атмосфере напоминавший какой-то триллер. Первой меня заметила Крис. — О, наконец-то! — оживлённо воскликнула та, поставив фильм на паузу. — Специально для тебя, коробка исключительно сырной, но учти, она долго не проживёт. — Учту, — хмыкнула я, бросив папку с документами на тумбу, а сама плюхнулась на диван рядом с сестрой. — И что это? — Меня пытаются посвятить в жанр директивов. Пока больше запутанно, чем интересно, — ответил азгардец рядом, небрежно пожимая плечами. — И причём тут название «Достать ножи»? Только потому, что этому деду вспороли горло? Мелкая аж выпучила глаза от возмущения, но ничего не сказала, так как была слишком занята тем, что набивала обе щёки пиццей. — Ну, во-первых, детективов, а во-вторых, в этом жанре так и должно быть, — решила ответить за неё я, — это в духе Агаты Кристи, можешь почитать на досуге для ещё большего приобщения к нашей культуре. Тор только ещё больше нахмурился. У него, видимо, сложилось скептическое впечатление об этом всём, но всё же он снял с паузы фильм и продолжил смотреть его с крайне сосредоточенным видом. На самом деле фильм оказался очень даже занятным. Оригинальный сценарий в духе Агаты Кристи действительно затягивал, пусть я и присоединилась к просмотру не сразу. Время от времени Тор ставил на паузу, чтобы что-то переспросить или уточнить, или же высмеять тот или другой момент. Разумеется, Крис на это реагировала весьма остро и с крайнем возмущением. Чуть позже к нам присоединился Брюс. Он одобрительно кивнул, заметив пока ещё горячую пиццу. — Это не боевик с кишками? Что-то новенькое? — хмыкнул док, проходя дальше по залу. Он был одет в обычные тёмные брюки и футболку, что не ввязалось у меня в голове с его более рабочим образом: халат, очки, строгая рубашка с бейджем. — Но ведь их не я включала, а Нат, — фыркнула младшая, пожимая плечами. — Ага, но ты и не возражала, — заметила я многозначительно. Сестра принялась оживлённо объяснять, что глупо реагировать только на маниакальные сцены, так как за ними обязательно кроется как-то сюжет, Пока я наблюдала за ожесточённой полемикой, заметила, что Брюс кивнул мне, намекая, что стоит уединиться для дальнейшего разговора. Мы отошли широкой столешнице, что была в кухонно-рабочей зоне. — Спасибо, что забрала данные, я хотел бы их показать своему знакомому из клиники в Нью-Джерси, — кивнул док, когда взял у меня папку с бумажками. Он скрестил руки и облокотился на деревянную поверхность стола. — Как ваше самочувствие вообще? — Вполне оптимальное, — пожимаю плечами, нервно заламывая пальцы. — Я почти восстановилась, разве что шрам иногда ноет. Крис тоже в порядке, никаких отклонений от нормы. Вообще никаких. Мой собеседник задумчиво кивает, уловив подтекст моих последних слов — у мелкой больше не проявлялась сила с того самого момента, как мы вернулись в Башню. — Хорошо, это очень даже хорошо. — Точно? Потому что по вашему тону и не скажешь. Мне уже не нравится ни тон Брюса, ни его поза — максимально закрытая и не располагающая к диалогу. Это было мне знакомо, так как напоминало разговор едва ли не с каждым врачом, с которым я имела дело. Люди всякий раз напрягались, когда готовились сообщать мне что-то из ряда вон выходящее. Мужчина устало вздохнул. — Да нет, я действительно это имеют в виду. Анализы показывают, что в организме Кристин пока нет изменений или каких-либо деформаций. Даже прежние показатели с её лёгких и корональных артерий отрицательные. — И почему это звучит так, будто сейчас последует злополучное «но»? — грустно улыбаясь, говорю я. — Потому что мы говорим о подростке, на болезненный организм которого воздействовали непонятным экспериментальным путём, — док смотрел на меня участливо с неким сожалением моей чрезмерной ответственностью за всё. И что более странно — в этом взгляде читалась ещё и поддержка. — Мэрилин, я помню, о чём мы до этого говорили, и считаю, что пока не стоит назначать Кристин какой-то препарат. Нахмурено смотрю на Беннера, совершенно не понимая смысла его решения. Мы с ним обсуждали проблему прежних лекарств младшей, что уже закончились. Они ведь шли к нам от Организации, которая сейчас перепуганным Франкенштейном залегла на дно и заныкала все возможные рабочие схемы. И вот уже который месяц подряд я просыпаюсь от кошмарных снов, в которых у сестры снова припадки, а под рукой ничего и никого, что может помочь. Но все мои недоумённые мысли я решила оставить на потом и терпеливо дослушать Брюса. В конце концов, из нас двоих, не я доктор наук и прочее. — Смотри, у неё магистральные сосуды и клапаны сердца не показывают каких-то изменений, они словно в замороженном состоянии. У меня были данные липидного анализа её крови, который не выявлял такого прежде. Структура сосудов и клапанов словно замера в процессе, не выдавая себя, — мужчина водил пальцами по столу, словно рисовал невидимые мысли для своих мыслей, что он озвучивал мне. — А следующие анализы, что мы уже делали после вашего возвращения от Джонатана, стали отличаться. — Хотите сказать, Джон успел с ней что-то сделать? Что-то, что не поддаётся изменениям? — ужаснулась я. Отвлекаюсь на звук закрытых дверей — позади дока в помещение зашел Стив, с которым мы на долю секунды обменялись взглядами. Он направился к Тору и Крис, которые воодушевлённо принялись, по всей видимости, вводить его в курс дела. Младшая как раз что-то оживлённо рассказывала, активно жестикулируя и при этом восхищённо улыбаясь. Мне было буквально физически больно думать, что с ней сотворили что-то непоправимое. — Мэрилин? — голос дока возвращает меня на землю. Я рассеянно моргаю, пытаясь сфокусировать внимание на нашей беседе. Док любезно пододвигает мне стакан воды, будто это может помочь мне утихомирить мои расшатанные нервы. — С ней ничего не успели сделать. Ну, вернее в этот раз и у Джона — вся шумиха поднялась прежде, чем к ней что-то применили. — Всё равно не понимаю, как тогда так получилось с её результатами анализов, — озадачено произнесла я, всплеснув руками. Долгий взгляд Беннера подсказывал мне, что ответ не будет приятным. — Изменения произошли не из-за действий извне, а из-за внутренних процессов. Думаю, выброс её внутренней силы спровоцировал такое замедление в организме. Что-то вроде защитной реакции. Так, а вот на этом моменте я вообще перестала понимать и просто открыла рот от невозможности предположенной теории. Брюс умолк на какое-то время — видимо, чтобы дать мне возможность самостоятельно прийти к нужным выводам, а это было трудно. — З-защитной реакции на что? — слегка запинаясь на слове, спросила я, всё ещё с трудом собирая мысли в кучу. — Думаю, ей пытались ввести другие препараты или применить силу, а её способности, которые на прямую связаны с её эмоциональным состоянием, это не позволили и поместили организм в замороженное состояние, чтобы пережить критический период. Устало потираю лоб. Окей, я не ожидала такого поворота разговора с Брюсом. Мысленно уже готовилась к жутким историям о том, что у неё ограниченное время, условия и, бог знает, что ещё. — Значит ли это, что её супер-пупер-дико-странная сила вылечила сестру? — Нет, это уж точно нет, — тут же покачал головой Беннер. — Я говорю о том, что сейчас Крис в промежуточном состоянии, в некой временной капсуле, куда не проникают внешние раздражители. Чуть позже, когда мнимый кризис пройдёт, капсула исчезнет, позволяя всем процессам ранее происходит снова. Я не понимала всего этого. Не понимала положения дел сейчас, ведь док не говорил чего-то плохого, однако все эти речи о её внутренней силе и прочем меня настораживали ещё сильнее. — Ладно, ладно, ясно — пока ест капсула, пока всё нормально. Ну, а надо же делать что-то до этого? То есть, какие-то препараты или курс лечения, чтобы после окончания это, блин, капсулы, у неё не сорвало крышу. — Я к этому и веду, Мэрилин, до исчезновения этой защитной реакции ничего нельзя предпринимать — это может иметь серьёзные последствия. — Да, я поняла, но ведь мы говорим о непредсказуемых последствиях, их надо как-то предотвращать, нет? С ужасом отмечаю, как в моих словах слышно истерические нотки. Вот только док не спешил с ответом и смотрел на меня так, будто ответ и так был на поверхности. Меня бесило, что мы говорим о состоянии в организме, но ни слово о том, как это исправить или возможные попытки, или хоть что-то… Да. Мы не говорим, потому что ничего не предпримешь. Эта мысли меня ошарашила, как гром посреди ясного неба. И, судя по измученному выражению лица дока, он к этому и вёл всё это время — Крис нечем помочь на данном этапе. — Изменения чужеродные, поэтому остаётся только ждать, что будет дальше, верно? — пробормотала я, понимая, насколько дико это звучит вслух. — Эй, не смотри так, будто это заведомо смертельный приговор, — тут же заговорил Беннер, видя, что моё внимание срочно надо отвлекать на другую нить разговора. — Мы не должны ничего делать до момента, когда её организм снова возобновит прежние процессы и станет пропускать любые медикаментозные вмешательства. Но потом, когда станет что-то более ясно, будет проще. Мысли стали хаотично мелькать в голове, и мне трудно было оставаться сосредоточенной. Разумеется, сперва появились самые худшие варианты развития событий. — А, если, всё восстановятся и ускорят необратимые прежние процессы, когда будет уже поздно? Такое ведь тоже может быть? — дрожащим голосом спрашиваю я, даже не уверенна в том, что действительно хочу слышать ответ. Собственно, док, наверное, и сам не хотел его говорить. Он виновато отводит взгляд в сторону, ковыряя носком туфля порог фурнитуры. Я прекрасно осознавала, что передо мной стоял один из умнейших людей, который прекрасно разбирался в своём деле. И так же я была уверена, что он действительно делает всё возможное, чтобы помочь нам с Крис — собственно, как и многие другие. Но есть штуки, которые не так просто исправить. И есть штуки, которые вынуждают ничего не предпринимать. Это было похоже на приступ клаустрофобии, когда от понимания чего-то неизбежного кажется, что стены сужаются и сердце колотится, как бешеное, словно вот-вот пробьет к чертям рёбра. — Мэрилин? Всё нормально? — осторожно спрашивает Брюс, делая нерешительный шаг ко мне. Я искренне надеюсь, что это был риторический вопрос исключительно для поддержания нити диалога, иначе — не такой уж он и гений, раз спрашивает на полном серьёзе. — Да, конечно, всё абсолютно нормально, — бормочу в ответ и выдавливаю из себя ухмылку. — И к слову, я так и не говорила вам, спасибо огромное, Брюс. Вы многое сделали для нас, правда. — Ну да, например, вывалил всю критичность ситуации и сказал ничего не делать, — хмыкнул мужчина. Помедлив, он снова добавил тихо: — Мэрилин, это всё невесело, но не смертельно. Слышишь? — Да, слышу. Мне просто, просто надо время немного. — Хорошо, главное не загоняйся. — Постараюсь. Я провела взглядом дока, который вернулся к моей сестре и своим друзьям. Отрешенно наблюдаю за ними, возвращаясь к ранее услышанным словам — остаётся только ждать. Банально ждать, когда внезапная защитная реакция спадёт и появится возможность что-то делать. Но для меня, как для человека, который постоянно только и ищет разные способы действия, было слишком невыносимо следовать таким указаниям. Замечаю, что рядом с папкой документов, засветился телефон — видимо док оставил. Непроизвольно опускаю взгляд на текст сообщения, которое высветилось на экране: New massage from Nat: Он задержан, пока что без возможности залога. Адвокат сказал, что у Джонатана целая свора нотариальных шакалов, мы разбираемся тут с вопро… Я отвела взгляд в сторону, как ни в чём ни бывало, когда заметила, что ко мне возвращается Брюс. Он забрал телефон и сразу же посмотрел полученные сообщения. Искоса смотрю на него и тут же вижу, как он бегло переглянулся с Америкой. Оба кивнули друг другу, после док пожал плечами — совершенно ничего не значащие для меня жесты. Но это и не важно. Судорожно достаю из холодильника сок, чтобы чем-то занять руки. Так значит, его повязали? Всё закончилось? Хотя, выводы делать было рано, к тому же стоило поговорить напрямую, если не с Беннером, то с Романовой или с Роджерсом — он ведь тоже в курсе, иначе, что это был за театр пантомимы? Однако, что-то мне подсказывало, что слишком просто попался этот гад, учитывая, что до этого о его существовании вообще не было слышно. Хотелось бы ошибаться, хотелось бы.