***
Утау: — Нет, нет! Не так, всё не правильно! Аму, ты двигаешься, как робот! — Её недовольные возгласы разносятся эхом по всему залу. Я даже и не подозревала, что в этом доме есть подобное место. Казалось, будто я нахожусь в средневековом замке. Я: — Да знаю я. — Но как бы это место ни было прекрасно, мои навыки по танцам от этого не улучшаться. Утау: — Ладно, перерыв. Наги, спасибо за помощь. — Совершив поклон, он подошел к Риме. Постучавшись, в зал вошел Юичи-слуга, парень с темными, хорошо уложенными волосами. Его карие глаза волнительно пробежались по помещению, в поисках нужного человека. Я: — Постоянно забываю, что они есть в этом доме. Рима: — Я тоже. — Наги лишь одобрительно кивнул. Юичи: — Госпожа Утау, я принес то, что вы просили. — Его дрожащая рука протянула пачку пластырей и какие-то мази. Утау: — Не бойся ты так, тебя есть никто не собирается. Юичи: — П-простите. Утау: — Аму, держи. — Она протянула мне пластыри. — Ты двигаешься с неохотой, обувь не натерла? Или просто к каблуку не привыкла? Я: — И то и другое, спасибо. — Ноги ужасно ныли, я думала, что так происходит, только если ты ходишь на 10 сантиметровом каблуке и выше. Ох, как же я ошибалась. — А мне обязательно их носить? — Я провела рукой по орудию пыток-обуви. Утау: — Да, обязательно. Ты слишком низкая. — В надежде на спасение, мои глаза переметнулись в сторону Римы. Рима: — Не смотри на меня, я ниже тебя, мне тоже приходиться на этом ходить. — Улетучилась моя надежда. Утау: — Отдохнула? Нам ещё нужно что-то делать с твоей растяжкой. Потом будем улучшать твой английский и корейский. — В этот момент словно разряд молний пробежалась по моему телу. Я: — Какой корейский? Я об этом ничего не слышала. Рима: — Он тебе пригодится. — Эти две недели будут трудными. Утау: — Хмм, Юичи, ты танцевать умеешь? — Не ожидав, что его спросят, он слегка дрогнул от внезапного голоса моей подруги. Юичи: — Д-да, Госпожа, умею. Утау: — Вот и отлично! С твоим ростом ей будет удобнее. Юичи: — А мне ничего не будет? Ну, Ваш брат, Господин Икуто, он не уволит меня? Я: — Нет, не волнуйся, я поговорю с ним.***
Икуто: — Ммм, понятно, то есть ты танцуешь с каким-то милым красавчиком, ясно. — Он пытался развязать галстук, но раздражение явно мешало. Я: — You angry? (Ты злишься?) — Как мне сказала Рима, с английский всё худо, и для его улучшения мне придется все эти дни разговаривать на этом злосчастном языке. (Примечание Автора: Аму довольно плохо разговариваем по англ., поэтому некоторые предлоги, естественно, пропущены, и расстановка слов может быть неправильной.) Икуто: — Да, я злюсь. Какой-то там парень твоего возраста долгое время держал тебя за руку, смотрел тебе в глаза, стоял на опасно близком расстоянии. Я ревную, Аму. Я: — I love you. — Это единственное, что мне пришло в голову в ответ на его слова. Может, и нашла бы что другое сказать, но сомневаюсь, что смогла бы это сделать не на японском. Икуто: — Аму, ты ведь плохо знаешь английский? Я: — Yes. — Подойдя к полке с книгами и порывшись там немного, он достал оттуда небольшую, но толстую книжку. Икуто: — Держи, тебе понадобится. — А протянул он мне японо-английский словарь. То что нужно! — Можно, конечно, использовать телефон, но когда сам ищешь слово, которое тебе нужно, запоминается легче. Я: — Thank you (Спасибо тебе) — Ну, теперь можно использовать не только слова, которые я помню с начальной школы. — Distance becomes dangerous only when youʼre with me (Расстояние становится опасным, только когда ты рядом со мной) Облокотившись о шкаф, он пристально посмотрел на меня. Взгляд спокойный и любящий, никакой похоти и веселья. Его взлохмаченные волосы слегка прикрывали глаза, точно уставившихся на меня. Губы едва прикрыты, будто вот-вот хочет что-то сказать, да не решается. Плотно сомкнув их, он проводит рукой по волосам, не прекращая смотреть на меня. Вдруг он сходит с места, направляется в мою сторону. Тело сжалось в комочек, от нахлынувшего волнения. Он близко, даже слишком. Тело и душа так и не привыкли: всё ещё сбивается дыхание и бешено стучит сердце, когда он рядом. Присев рядом, он опустил голову на моё плечо. Кончики его волос немного щекочут мою шею, а горячее дыхание заставляет покрываться мою кожу мурашками. Икуто: — Аму, я не раздражаю тебя? Ну, своей жадностью и ревностью. Я ведь даже с детьми поссорился из-за того, что хотел видеть тебя больше. Разве не глупо это? — Пришлось пролистать немного словарь в поиске нужных слов, на что потратилось какое-то время. — Ты даже сейчас будешь на нем разговаривать? — Я кивнула. Я: — Silly. (Глупо) — Одно слово, а столько боли в его глазах. Я решила продолжить, пока он себе ничего не напридумывало. — But cute. (Но мило) Do not we rarely do stupid things when love. (Разве мы не редко делаем глупые вещи, когда влюблены.) — Меня повалили на кровать, крепко-крепко обняв за плечи. Икуто: — Аму, ты чудо. — Я таю, когда он делает подобное. — Я так люблю тебя, котенок. Но как бы это мило не было, меня не покидает мысль, что сейчас произойдет что-то очень смущающие. Я: — Ikuto, what are you doing? (Икуто, что ты делаешь?) — Его руки плавно переходили на талию, а голова делала странные движения с моей. Икуто: — Трусь об тебя. Давай подвигаемся, Аму. Я: — Д-дурак, ты что такое говоришь? — Настолько сильно я была шокирована и смущена, что аж перешла вновь на родной язык. Икуто: — Что думаю, то и говорю. И я думаю, что нам явно стоит подучить твой английский. — Словно нож в сердце вонзил. Я: — Всё очень плохо? Икуто: — Нет, не смотря на отсутствие предлогов и то, что у тебя слова иногда в неправильном времени стоят, у тебя хорошее произношение. Я: — Что-то как-то на комплимент не очень смахивает. — Улыбнувшись, он хмыкнул. Икуто: — А давай его улучшим. Я: — Английский? Икуто: — Произношение.- В его глазах плясали чертики, а губы расплылись в хитрой ухмылке. Ох, не нравится мне это. Я: — И как же ты собираешься это делать? — Приняв сидячее положение, я осторожно отодвинулась от греха подальше. Икуто: — Сбежать пытаешься? Не бойся, думаю, тебе понравится этот метод. — Последовав моему примеру, он сел, вплотную прижавшись ко мне. — Попробуем? — Скорее из любопытства, что же это за способ, я согласилась. Да и как-то уж он очень соблазнительно предлагал. Я: — Х-хорошо. Давай попробуем. — Прошептал что-то вроде 'отлично', он сказал приоткрыть мне рот. Медленно наклоняясь к моим губам, его язык, казалось, с той же скоростью проникает внутрь. Едва он коснулся моего, как я резко отстранилась. Икуто: — Не хочешь? — У меня сердце сжалось от его взгляда, даже кот из Шрека с ним не сравнится. Ну как тут отказать ему? Я: — Прости, оно само. Я не буду так делать. — Сев ещё ближе, я посмотрела на него, показывая, что я готова. Вторая попытка не увенчались успехом. Икуто: — Тебе не нравится? Или, может, противно… Я: — Нет, нет, что ты, мне не противно, даже наоборот. Это как когда я смыкала ноги, когда ты касался меня, ну… — Договорить мне не дали. Икуто: — Вот здесь? — Положив руку на внутреннюю часть бедра, он делал массирующие движения. Вот снова он меня мучает, а ему это только в радость. Я: — Д-да, здесь. — Грубо схватив меня за волосы, он проник языком внутрь. Не смотря на столь агрессивное начало, поцелуй был нежным и расслабляющим. Кончик его языка осторожно поглаживал поверхность моего. Они невообразимо сплетались, лаская друг друга, вызывая желать большего у хозяев. Но как бы сильно мы не хотели наслаждаться поцелуем, время, что бы отстраниться, всё же пришло. Икуто: — У тебя щеки горят. — И не только щеки. Комната словно стала раскаленной пустыней. Безумно жарко. Голова кружиться. Я: — Ты тоже покраснел. — Конечно, не так сильно, как я, но это немного странно видеть румянец на его щеках. Икуто: — С тобой всегда так. Веду себя, как девственник. Я: — Но при этом ты уж больно уверенно целуешься. — Да и не только целуется. Он, словно не зная страха и, что значит быть отвергнутым, говорит то, что думает и делает то, что хочет. Икуто: — Наверное, но…знаешь, каждый раз, когда я проникал в твой маленький ротик и едва касался твоего столь неумело языка, по моему телу пробегало стадо мурашек, а температура тела значительно повышалась. Я так хочу испортить тебя, сделать такой же грязной, как я сам и при этом, мне безумно нравится смотреть на твои неловкие движения, на твоё заплаканное и раскрасневшиеся личико. Вот что мне прикажешь делать? — Он действительно не думает, что говорить. Я: — Ты отошел от темы. — Откуда я знаю, что ему делать? Естественно, я совсем не против, что бы он извращал меня, у него это отлично получается. Икуто: — Ты не ответила на вопрос. Я: — Д-дурак, не собираюсь я тебе отвечать на такое. — Встав и подойдя к шкафу, давая понять, что разговор окончен, я начала выбирать одежду, в которой буду спать. Икуто: — Почему? Я ведь и правда в замешательстве. Ну же, скажи мне, Аму. — Кровать тихо скрипнула, давая понять, что собеседника на ней уже нет. Резко развернулись, по идее, в его сторону, я тут же столкнулась с твердым и накаченным телом. Я: — Как ты так быстро преодолел расстояние? Да ещё и тихо. — Спросила я, протирая ушибленный нос. Икуто: — Всё потому, что я — Бетмен. — Не сдержанный смешок раздался по комнате. Я: — Ты дурак, Икуто. — Ответив «Возможно», он снимать остатки вещей, а именно: ремень. Дабы не увидеть этого зрелища, мне пришлось углубиться в шкаф. Икуто: — Позволишь мне выбрать? — Его брюки мирно покачивались на вешалке. Даже переодевается молниеносно. Я: — А, хорошо. — Через некоторое время он достал тоненькую, ярко-розового цвета, еле прикрывающую ночнушку. Определенно, это подарок Аканэ, который я спрятала в самый дальний угол. Я: — Ни за что. Икуто: — Почему? Я так хочу тебя в этом увидеть. — Он не станет меня слушать, я это прекрасно понимаю, но всё пытаюсь отговорить. Я: — Нет, не хочешь. Тебе кажется. Икуто: — Ну, котенок, пожалуйста. Уверен, на тебе это чудесно будет смотреться. — Если есть вообще чему смотреться. Ткань хоть и приятная на ощупь, но уж больно сильно она легкая. Показаться перед ним в этом… Боюсь, цвет моего лица сольётся с моими волосами. Я: — Эх, ты ведь не отстанешь. Икуто: — Буду шантажировать, насиловать, просить, но своего добьюсь. — И ведь не поспоришь. Выхватив из его рук эту маленькую тряпочку, я пошла в ванную, которая, оказывается, всё это время находилась у него в комнате. Икуто: — Ты куда? Я: — Туда. — Я указала пальцем на мою цель. Он недовольно посмотрел на меня. Икуто: — Не уж-то переодеться там хочешь? Я: — Ну, да. — Я вытаращила на него глаза. Икуто: — Переодевайся здесь, при мне. — Мои глаза, казалось, сейчас выпадут из орбит. Я: — Ещё чего! — Да я же со стыда сгорю. Икуто: — Аму, разозлить меня хочешь? — Как всё до этого дошло? Чего это он такой грубый? Пусть я и знаю, что не нужно постоянно идти ему на уступки, но не в такие момент, не тогда, когда он смотрит так, словно готов разорвать меня на куски. Аж колени подкашиваются. Ему так сильно хочется увидеть, как я переодеваюсь? Я: — Ты и вправду извращенец, Икуто. — Его губы тронула жуткая усмешка. Чем больше смотрю, тем страшней становится. Отвернувшись, я принялась быстро переодеваться. К сожалению, некоторые вещи мешали задуманному, да ещё и Икуто глаз не сводит. Я: — Ты во мне сейчас дырку просверлишь, перестань так смотреть! Икуто: — Грех на такое прекрасное тело не смотреть. Аму, повернись ко мне. — Он ведь прекрасно осознает, что я сейчас расплавлюсь от смущения, но продолжает издеваться надо мной. Садист. — Хочешь, я помогу тебе. Я: — Н-не стоит утруждаться! — Когда это выступление, наконец, закончилось, я, выключив свет, быстро метнулась к кровати. — Спокойной ночи. — Икуто издал смешок. Икуто: — Котенок, я ведь не просто так попросил тебя надеть это. — Грубо обхватив меня рукой, он прижал меня к себе. — Почему бы нам не заняться чем-то веселым? Я: — Мне завтра рано вставать и тебе тоже. Икуто: — А как же наши занятия по-английскому? Одного урока будет мало. Я: — Ты такой упрямый.***
Утау: — Ты чем вообще ночью занималась? Прекрасно же знала, что тебе вставать рано. У тебя ещё добавились уроки по теннису! А ты дурью маешься. — Я посмотрела на неё выпученными глазами, на что она ответила мне грозным взглядом. — Так, а это ещё что? — Резко схватив за предплечье, она приподняла рукав футболки, от куда виднелись синие пятна. — Аму! Ты же в платье будешь! Что бы за эти дни они исчезли, а то я тебе руки оторву, поняла? Кукай: — Да чего ты как мама, не кипятись так. Утау ещё долго меня ругала за свою несерьёзность, а Кукай всячески пытался её успокоить. Удивит, но она потом словно мирный ангелочек. Дни, благодаря занятиям, становились длиннее и мучительнее. С Икуто я в основном виделась только перед сном. Так и прошли две недели. Тело ныло из-за непривычной нагрузки, голова, казалось, взорвется от полученной информации, а сердце бешено билось от волнения.