***
Стараясь отвлечься от навязчивого желания отреагировать на заявку Романа в соцсети, я затеял перестановку мебели. Но варианты нового расположения предметов меня не удовлетворяли, двигать тяжести при похмелье было тяжеловато, а нервозное любопытство раз за разом возвращало мысли к новому знакомому. Впрочем, это было от части приятно — наконец-то я чувствовал что-то кроме грусти, отчаяния, одиночества, страха и желания забыться. Когда я передвигал стеллаж уже в третий раз, мобильник снова подал признаки жизни. На дисплее высветилась фото и имя, и я обрадовался входящему вызову: — Привет, Ян! — Дизи, привет, сладкий. Как поживаешь? Его примитивный вопрос на секунду вызвал у меня замешательство. — Как обычно. — Да? А до меня дошли слухи, что ты вчера знатно повеселился в «Пантеоне». Я только хмыкнул. Интересно, кто из новых знакомых успел проболтаться? — А. Ну да, есть такое. Было классно, но сегодня утром я думал, что умру. Вернее не так, я был бы не прочь умереть, только б не страдать от похмелья. А тебя почему не было? — Меня никто не приглашал, да и дела были кое-какие, — с наигранной обидой ответил друг, но я не стал задавать вопросов. С одинаковой вероятностью он мог проводить время на романтическом свидании, быть в соседнем городе у родственников, или провести весь вечер и ночь за обрабатыванием фотографий, потому что наступил дедлайн. Поняв, что его вчерашний досуг мне не интересен, Ян снова подал голос: — Дизи, слушай, а сегодня у тебя какие планы на вечер? В конце тоннеля этого бессмысленного дня засияла надежда. — Да в общем-то, никаких, — я развернулся спиной к стеллажу, который так и не нашел свое место в комнате, — я свободен, как Валерий Кипелов в 2002-м. Ты что-то хочешь мне предложить? — Ага. Супер, слушай. Я же давно обещал твоей сестренке и сегодня фотографирую ее вместе со свитой. Так вот, я подумал, будет отлично, если ты составишь компанию нам на съемке. Не переживай, фотографироваться заставлять не буду, максимум включать дым-машину и держать отражатель. Я засмеялся. — О, это я могу. — Да, у тебя отлично получается ассистировать. Ну и вообще, я чувствую, что на этой съемке твоя моральная поддержка будет нелишней. Так что думаешь? Мы в восемь начинаем. — Отлично, я за! Скажи, куда ехать. — Сейчас скину адрес. Хотя ты же уже был в этой студии, я вашу группу там снимал. — А, понял. Но все равно скинь. Слушай, Ян, а можно я сегодня у тебя переночую? — я на секунду завис, придумывая причину, оправдывающую мое желание спать не дома, но товарищу объяснения не потребовались. — Да, конечно, не вопрос. Можно после фотосессии, например, посидеть где-нибудь. Ну, или сразу ко мне. Посмотрим кино, прямо как в старые добрые времена. Но если не хочешь делить со мной постель, то спать тебе придется на полу, извини! — Хорошо, я готов рассмотреть все варианты. Ян развеселился. — Ладно, сейчас адрес отправлю. Увидимся! Я мысленно благодарил всех богов и вселенную за то, что они дали возможность хотя бы на время сбежать из компании самого себя и тяжелых мыслей. 19.39 Едва я переступил порог фотостудии, Марина кинулась обниматься и повисла у меня на шее: — Денис, приве-е-ет! Я так рада тебя видеть! — прокричала сестра, тонкими руками сжимая меня в объятиях. — Да тише ты, задушишь же! Она отстранилась изменившись в лице и состроила недовольную гримасу, забавно уперев кулаки в бока: — Совсем забыл семью, не звонишь, не приходишь. Уже даже папа спрашивает, все ли с тобой хорошо. — Прости, я что-то замотался совсем, — нагло соврал я. Думаю, сестра прекрасно понимала, что у меня сейчас достаточно свободного времени для визитов в родной дом, но спорить не стала. Оставив куртку на вешалке, я прошел в холл и огляделся. Яна еще не было на месте, но у «моделей» подготовка к съемке шла полным ходом. Настя и Мирослав, уже нарядные и причесанные, вертелись перед зеркалом, примеряя один за одним замысловатые аксессуары: какие-то головные уборы, подвески, платки. Юстина громко сокрушалась о том, что лучше бы она не ходила сегодня в салон обновить цвет и стрижку, потому что теперь ей ничего не нравится и не подходит ни одна вещь из гардероба, и вообще она жирная. Последнее утверждение было самым сомнительным, потому что из четверки и так стройных друзей она была самой худой. В паре метров от гримерки, опершись на стойку, болтала с администратором Света, визажист, с которой чаще всего сотрудничал Ян. Мы были немного знакомы, и, увидев меня, она кивнула и улыбнулась. — Привет, Денис. А тебя что, тоже красить нужно? — Не-не, я сегодня просто ассистент. Я плюхнулся в одно из кресел-мешков, которые в изобилии были раскиданы на полу, и принял полулежачее положение. — Ну, а ты, Денис, почему сегодня не с нами? — спросил Мирослав, грациозно опустившийся в соседнее кресло. Я мельком глянул на парня. Выглядел он так, будто только что сошел с подиума на показе мод где-то в Европе. Черно-белый наряд, выбеленные волосы, зачесанные от лица назад, идеальный глянцевый тон лица, широкие темные брови, скулы, подчеркнутые макияжем — в целом все выглядело стильно. Но мне такой вид юноши все равно казался нелепым и чужеродным — одноклассника сестры я помнил еще пухлощеким восьмилеткой со светло-русыми волосами, они дружили с Мариной с начальной школы. Надо же, как быстро дети растут. — Кастинг не прошел, старый слишком, - ответил я, стараясь сохранять серьезный тон. — Ой, скажешь тоже, — парень хлопнул меня по плечу, и я не понял, чего в этом жесте было больше, непосредственности или жеманства, — отлично выглядишь! — Он демонстративно осмотрел меня с головы до ног: — У тебя давно татуировка? Тоже хочу сделать, — и он засыпал меня кучей часто задаваемых вопросов (Ого, да у тебя рукав? А почему именно трайбл? Больно было делать? Долго заживало? Сколько стоит? У кого бил? А что значит? И т д.), на которые у меня уже давным-давно были заготовлены одни и те же ответы. — Мир, ну что ты там Денису на уши присел, иди сюда, помоги мне молнию застегнуть, — вмешалась в нашу беседу Настя, вертевшаяся перед зеркалом в замысловатом черном платье в пол. Она тоже выглядела значительно старше своих пятнадцати лет. Я обратил внимание, что у Марины и Юстины одежда тоже была необычной. — Ого, где вы только нашли такие наряды? — Так Ян с дизайнером договорился, забыла, как зовут. Ты ее тоже вроде знаешь, — ответила сестра. — А, так это Ленкина новая коллекция? Я и думаю, где-то их уже видел, узнается стиль автора. Ян появился в студии за десять минут до начала съемки, быстро со всеми поздоровался, оглядел моделей, остался доволен результатом и, пока молодежь заканчивала приготовления, потянул меня в съемочный зал. Ему все-таки удалось усадить меня на высокий барный стул посреди большой белой площадки и сделать пару кадров, оправдываясь тем, что нужно на ком-то поставить свет. Что там получилось, я смотреть не стал. Затем Ян включил музыку, скомандовал звать Марину с друзьями, и не долго церемонясь, начал часто нажимать на спуск затвора, уверенным тоном раздавая команды: — Подбородок выше! Спину прямо, лицо чуть в сторону. Ступню разверни на меня, смотри в камеру. Улыбнись немного. Не так сильно! Сначала Ян фотографировал ребят по одиночке, потом парами и всех вместе. Со стороны работа фотографа с «начинающими моделями» выглядела довольно забавно. Марина переигрывала, кривляясь и стараясь выдать в минуту сразу несколько десятков эмоций. Юстина стеснялась, отказываясь выполнять просьбы, а остальные шутили, что нужно было ей перед фотосессией принять горячительного. Настя очень старалась, но все равно не могла выдать ничего кроме надменно-пафосного «модельного» выражения лица, которое, впрочем, у нее обычно было и в жизни. Мирослав, как ни странно, держался под вспышками камеры увереннее и органичнее всех. — Смотри-ка, а у парня есть потенциал, надо будет потом поснимать его отдельно, — поделился соображениями друг во время минутного перерыва, пока «модели» переодевались и поправляли макияж. Как Ян и обещал, время от времени мне приходилось включать дым-машину, подавать оборудование с реквизитом и держать отражатель. Я наблюдал за фотосессией с любопытством, но к концу съемки немного утомился и заскучал. — Ян, я тебе еще нужен? — Нет, мы уже заканчиваем, — ответил друг, не отрываясь от фотоаппарата, — А! Дизи, сладкий, сделай мне кофе, пожалуйста. — Дизи? Сладкий? — удивленно кинул оказавшийся рядом Мирослав, но я его проигнорировал. Я направился в холл к столику, на котором стоял кулер, одноразовые кружки и другие приспособления для приготовления напитков. На автопилоте достал телефон, рассчитывая посмотреть, не появилось ли у меня новых сообщений в соцсети. Не было ничего нового, кроме висевшей с утра заявки в друзья. Черт, я же не хотел светиться онлайн! Отбросив мобильник на столик, я тихо отчитал себя за забывчивость, а потом за беспочвенные переживания и паранойю. Кофемашиной фотостудия разжиться, увы, не успела, поэтому я насыпал растворимый кофе в два стакана и залил горячей водой. Надо просто добавить его в друзья и посмотреть, что он будет делать дальше. Из размышлений меня вырвала радостная болтовня вернувшихся в холл детишек: — Яяян, ты такой клевый! Ой как круто, круто, круто, а вот эту покажи? А эту? Ой как красиво, мы тут все хорошо получились, Мир, смотри, ты тут вообще секс! — щебетала Марина, повиснув у моего товарища на локте и заглядывая в маленький экран, пока тот держал фотоаппарат, крутя колесико просмотра. Две другие девушки топтались рядом, заглядывая фотографу через плечо. — Оу, Денис, сладкий, ты мне кофе сделал? Спасибо! — подошедший бесшумно Мирослав элегантным жестом выудил у меня из ладоней стаканчик кофе, который я почти успел поднести к губам. Сперва я хотел дать наглецу затрещину, но помявшись, только натянул лучезарную улыбку: — На здоровье! Наслаждайся, Мирочка. Все для восходящей звезды. Он изогнул бровь в ехидной ухмылке и, ничего не ответив, вернулся к остальным. Блин, до чего наглые дети пошли!***
Спустя полчаса сборов и ожидания такси, наша шумная компания под неодобрительный взгляд усталого администратора покинула фотостудию. У детишек были еще планы на субботний вечер. Я не стал выяснять, какие, чтобы не расстраиваться, что нынешние школьники живут намного богемнее и насыщеннее, чем я в их годы. Мы с Яном сели в подъехавшую машину и направились к нему домой. Друг жил в однокомнатной квартире в двадцати минутах от центра, общими семейными усилиями купленной ему на совершеннолетие, поэтому в ремонте мог позволить себе различные изыскания. В отличие от меня, вынужденного мириться с ненавистной расцветкой потолка в съемных апартаментах. Внутреннее убранство квартиры свидетельствовало о творческой одаренности хозяина. Мебель и детали интерьера были лаконичными и сдержанными, гармонию пространству добавлял легкий творческий беспорядок — художественно разбросанные вещи, книги по фотографии и истории искусства, кисти, бумага, краски, еще какая-то мелочь. Хотя в целом, в квартире Яна было довольно чисто и уютно (не в пример мне). Мы устроились на кухне, где друг, усадив меня за стол, завис перед холодильником: — Есть котлеты, замороженная лазанья, могу приготовить омлет с ветчиной. О, еще есть пельмени. Дизи, что хочешь? — Давай лазанью, пельмени я сегодня уже ел. — Тогда придется подождать. Но прямо сейчас могу предложить бутылочку твоего любимого темного пива. Будешь? — Смотрю, ты готовился к моему приходу. Но я, пожалуй, откажусь. Ян подозрительно уставился на меня: — Так, пришелец, признавайся, кто ты такой и куда дел настоящего Дизи?! — Ну правда, Ян, мне завязывать пора. — Мммм, холодненькое… — Ай, уболтал, чертяка языкастый, давай сюда! Ян не позволил мне пить прямо из бутылки, разлив пиво по высоким бокалам. После нескольких глотков по внутренностям разлилась бодрящая прохлада, и в голове как будто прояснилось. Пока полуфабрикат готовился в духовке, мы поболтали о последних новостях и сплетнях, а поглотив ужин, перебрались в комнату. — Интересный парень этот Мирослав, — поделился соображениями Ян во время обмена впечатлениями о прошедшей съемке, — думаю, у него действительно есть шансы в модельном бизнесе. — Не знаю, что там насчет модельного бизнеса. По-моему, у него все шансы вырасти в пафосного манерного засранца, — я усмехнулся, сделав глоток, — Избалованный ребенок, на воспитание у родителей времени не хватает. Он у меня сегодня кофе отжал, даже не спросив. Это было очень похоже на флирт. — Я уверен, это и был флирт, — ответил друг, — он мне тоже глазки строил. Но делал это так легко и непринужденно, что не предъявишь ничего. Жуткий бабник растет. Или не бабник, а как это называется? Подстилка? Я чуть не подавился пивом. — Ты, конечно, можешь так спокойно рассуждать, а для меня это немного дико. Я же его с детства знаю. Они с сестрой дружат со второго класса, я их вместе в изостудию водил. Правда, недолго. — И что, тебя смущает, что мальчик вырос? — Ага, вырос в непонятно что. Я раньше думал, что они подрастут и будут встречаться, хотя бы попробуют. Но тут никаких даже намеков — просто друзья. Скорее даже подружки. Какие-то гейские у него замашки, в общем. — А что ты имеешь против гейских замашек, сладкий? — растягивая слова и повысив голос с театральным вызовом спросил Ян. — Ничего. Просто мне странно видеть Мирослава таким, вот и все. — Думаю, это нормально для его возраста. Подростковая гиперсексуальность и все такое, — Ян пожал плечами, — знаешь, в школе мне всегда казалось, что Артем влюблен в тебя. Вот теперь я подавился, а Ян, как будто не заметив моего замешательства, продолжил: — Да я и до сих пор так думаю. Я уставился на друга с недоумением: — Что? С чего вдруг? Не может быть! Как тебе такое в голову пришло вообще? — Дизи, у тебя есть потрясающая супер-способность — не замечать очевидных вещей. Их видят все кроме тебя, — он сделал паузу, отпив глоток. — Ну знаешь, все эти ваши секреты, перешептывания и шуточные заигрывания. Я думаю, для него все это было намного серьезнее, чем для тебя. Ты просто не замечал, как он на тебя смотрит украдкой. — Да он же натурал, о чем ты. — То, что нам ничего не известно о его голубых похождениях, еще не делает его натуралом. — Честно говоря, романтические и сексуальные предпочтения Артема это то, о чем я бы хотел знать меньше всего на свете. Кстати, мы будем кино смотреть или нет? — Да-да, качается, — отмахнулся Ян, даже не взглянув на монитор, и продолжил тему: — я понимаю, что тебе сейчас неприятно слышать какие-либо упоминания о Тёме. Но факта это не меняет. До того, как проколоть пол-лица ты был таким смазливым, что едва ли не весь класс был в тебя влюблен. В то или иное время. Ну, все девчонки точно, — он улыбнулся собственным мыслям, глотнул еще пива и отвернулся к своему Макбуку. Я инстинктивно прикоснулся к шарику в губе, а потом меня осенило: — А что насчет тебя? Ян вопросительно поднял глаза: — Ты правда хочешь узнать? — Ну конечно. Говори, раз уж поднял эту тему. Он засмеялся, положив ладонь на затылок. — Ладно, Денис, только пообещай не бросаться на меня с кулаками, — видимо, выпитая им порция алкоголя уже была достаточной для развязывания языка. — Прямо-таки влюблен в тебя я, конечно, не был. Но, скажем так, будучи озабоченным подростком, пару раз фантазировал о тебе во время… — Все, я понял, замолчи! Ситуация была нелепой. К моему лицу прилил жар, кажется я покрылся румянцем до кончиков ушей, а вот друг сидел и улыбался без капли смущения. — Я надеюсь, эта информация из прошлого никак не повлияет на нашу дружбу в настоящем. — Не повлияет, не беспокойся. Переходный возраст — странное время, гормоны бурлят и мозги съезжают набекрень. Но я не помню, чтобы думал о тебе или Артеме как о… ну, понимаешь, в эротическом ключе. Вы всегда были для меня лучшими друзьями и ничего больше. И тут меня как будто кипятком ошпарили. Я вспомнил свой сон про больницу, его содержание и последствия. Но друг, к счастью, не заметил моего смятения. — «Друзья не держатся за руки», понимаю, Дизи. — То есть, я тебе нравился? — выдавил я, сглотнув ком. — Ты был привлекательным. И остался таким. Я был бы не прочь с тобой поразвлечься, особенно, если бы ты сам это предложил. Это входит в понятие «нравился»? — Наверное, нет. — Мы с тобой не раз обсуждали эту тему, и ты знаешь мою позицию. Я разделяю чувственность и чувства, секс и духовную привязанность. — Ага, хочешь сказать, что ни на что кроме плотских утех я не гожусь?! — я схватил подвернувшуюся под руку декоративную подушку и запустил в друга. Серьезный разговор превратился в фарс и шуточную драку с взаимными оскорблениями. Когда нам обоим это надоело, Ян отправился на кухню за новой порцией пива, а я достал мобильный. В соцсети все так же не было ничего нового, кроме висевшей заявки в друзья. Я снова принялся просматривать Ромину личную страницу. — Ого, что за красавчик? — вернувшийся друг с любопытством заглянул в экран моего телефона. Блин, неужели ему удалось рассмотреть крошечное фото на аватарке?! Ян ловко выхватил телефон у меня из рук. — Ай, да ты не лучше Мирослава! — возмутился я, — дай сюда. Но он проигнорировал мое требование, читая вслух имя владельца страницы: — Роман Вишневский. Это кто такой? Новый знакомый? Я поразился интуиции друга и одновременно порадовался, что хотя бы он еще не знаком с Романом. — Да. Вчера познакомились, — ответил я, пытаясь вернуть мобильник, но Ян был на удивление проворен. — А чего заявку не принимаешь? — Как раз собирался это сделать, — соврал я, не желая делиться истинными причинами. — Отлично, а то я уже принял! — веселился друг, наконец вернувший мне телефон. — Слушай, какая у него интересная внешность, я бы его пофотал. Сейчас тоже в друзья добавлю! Ну что я мог ему возразить? «Нет, не добавляй и не общайся ни в коем случае, он ужасно похож на человека из моих ночных кошмаров, а еще меня напрягает, что у нас слишком много общих знакомых»? Бред. Пока я судорожно соображал, стараясь унять в себе неконтролируемый шквал эмоций из различных оттенков паники, негодования и ревности, Ян повернулся к Макбуку, оперативно нашел Романа в моем списке друзей, кинул ему заявку на добавление и заклацал по клавишам, набирая сопроводительное письмо: — Здравствуй, Роман. Для меня, как фотографа интересна твоя внешность, и очень бы хотелось совместно поработать… специализируюсь на портретной фотографии и фэшн-съемке… буду рад сотрудничеству, обещаю… Дизи, как думаешь, написать, что я нашел его через тебя? — Не надо, — холодно ответил я. — Ну ладно, — друг сделал вид, что не замечает моего недовольства, и продолжил болтать: — Блин, нереально крутая внешность. У него азиатские корни? — Не знаю. Судя по имени и фамилии — вряд ли. — Какое-то темное очарование в нем есть. Он высокий? — Ну как я, может, чуть повыше. — О, отлично. Что ты вообще про него знаешь? — Вокалист местной рок-группы. Учился на матфаке, одногруппник Ярика. Все, — нехотя ответил я и сам удивился тому, что практически ничего не могу рассказать о человеке, в отношении которого испытываю одновременно дикий иррациональный страх и противоречащее законам самосохранения любопытство. — Ну вокалист-то хоть нормальный? — Ничего так, — уклончиво ответил я, решив ничего пока не рассказывать другу о предложении Романа стать участником его коллектива. — А тексты сам пишет? — Да я понятия не имею! Спроси, если тебе так интересно. — Ну вот, сейчас ответит и поболтаю, — хихикнул Ян, за что получил от меня ощутимый тычок в плечо. — Ой, Дизи, только не ревнуй! У тебя на него виды? Запал? — умеренное хихиканье друга переходило в издевательский смех, — Я только пофотографирую его, ничего такого, обещаю! Мне вообще блондины больше нравятся, — веселье Яна трансформировалось в истерику, он практически не реагировал на мое рукоприкладство, согнувшись пополам. Спустя минуту он успокоился: — Ладно, ладно, извини, что-то на меня нашло, — друг утирал выступившие от смеха слезы, — фильм твой докачался, давай смотреть. Время до отхода ко сну мы провели за просмотром кино и болтовней на малозначимые бытовые темы. Про чью-либо внешность, однополое влечение и моего нового знакомого Ян больше не заикался, и под конец мне даже стало уютно и спокойно в его компании. Я поймал себя на мысли, что теперь он, наверное, мой единственный близкий друг, которого я знаю достаточно давно. Поэтому предпочел лечь спать на полу. Я время от времени запускал приложение соцсети на телефоне, но Роман не проявлял никакой активности, хотя время от времени появлялся онлайн. Ну и прекрасно. Среда, 30 марта 17.55 Опаздывая на работу, я наткнулся на программного директора и получил выговор, на который мне было совершенно плевать — работать всё равно осталось пару недель. Я влетел в кабинет за несколько минут до эфира и поспешно поздоровался с присутствующими. Ярик, оторвавшийся от беседы со смутно знакомым мне парнем, недовольно покачал головой, но промолчал. — …а после публикации статьи в том журнале посыпались предложения, от которых было крайне сложно отказаться. Впрочем, ты и сам понимаешь, с возрастом приоритеты меняются. Сейчас я даже жалею, что не пошел в аспирантуру сразу после университета. — Да ладно тебе, Олег. Я считаю, что все в жизни происходит в правильный момент. У меня в голове зазвенел будильничек тревоги, из глубин памяти всплыло что-то смутно знакомое, но пока невнятное. Ярик похлопал парня по плечу и направился к своему креслу, бросив мне на ходу: — Дизи, ну что ты там копаешься, давай за работу, сейчас ребята придут. Неприятное чувство беспокойства усилилось. — Ярик, а у нас сегодня на эфире разве не «Смузи»? — Я же говорил, что у них намечается поездка, они укатили в тур. Нет, сегодня интервью с «Offertorium». Сердце пропустило удар. Ну пиздец. В следующий момент дверь открылась, в студию вошли двое. Лицо первого я даже не пытался разглядеть, а вторым был Роман. — Привет. Черт, он все-таки меня достал. Бежать было поздно и бессмысленно. На мгновение мне показалось, что сейчас я грохнусь в обморок. Первобытный животный страх наполнил каждую клетку тела, от нутра до кончиков волос и ногтей. Несколько секунд я не мог ни пошевелиться, ни вдохнуть. Так. Спокойно, Денис. Что за припадок? Это просто знакомый чувак, он даже с некоторых пор есть у тебя в друзьях в соцсети. Не пялься на него, будто древний ужас восстал из глубин, и ты вот-вот обмочишь штанишки. Ты в относительной безопасности. Выдохни. Веди себя естественно. Здесь он ничего тебе не сделает. Я стоял как вкопанный и тянул идиотскую улыбку до ушей, соображая, как дальше себя вести. Первый парень подошел ко мне и протянул ладонь, я машинально пожал ее, Рома просто кивнул и сел за стол напротив. Все разошлись по своим местам. Мне хотелось истерично расхохотаться, я из последних сил держал себя в руках и пялился в монитор, на автомате выполняя необходимые действия. Ярик включил микрофон и завел жизнерадостную болтовню, заполняя эфир. Я чувствовал, что в сегодняшнем интервью он вел себя корректнее и доброжелательнее, чем обычно, даже почти не глумился над выбранным музыкальным стилем группы. — Ребят, вот вы уже четвертый год вместе...а почему именно готик-рок? Я к тому, что сейчас это далеко не самое модное направление, не поймите меня неправильно, я очень симпатизирую такой музыке. — Ром, это тебе вопрос, — засмеялся басист Олег, а гитарист, имя которого я пропустил мимо ушей, участливо закивал. Роман едва заметно улыбнулся и пожал плечами: — Не знаю, так само собой получилось. С детства я слушал совершенно разную музыку, поэтому сейчас сложно сказать, кто именно оказал на меня большее влияние. И мы никогда не гнались за модой, просто делали то, что нам нравится. Экспериментировали со звучанием, со стилем, с текстами. И в итоге пришли к тому, к чему пришли. Не факт, что готик-рок это то, на чем мы остановимся. То есть, я уверен, что со временем с нашей музыкой будут происходить метаморфозы. Наверное, сейчас темная романтика - это та точка пересечения для всех участников, тема, интересная каждому из нас. — Кроме Олега, он предпочитает науку, — бросил безымянный гитарист, и все засмеялись. После двадцати минут интервью, в котором я практически не участвовал, мне стало ясно, что у них в группе достаточно четкое распределение ролей. Роман был идейным вдохновителем и отвечал за содержательную часть творчества — он писал все тексты и большинство аранжировок. Барабанщик, которого сегодня не было в студии, отвечал еще и за внешние связи, занимался организацией записи и концертов. Собственно, отсутствовал он сегодня по причине высокой занятости. Гитарист занимался раскруткой проекта в Интернете. Олег, который в скором времени собирался покинуть коллектив, являлся своеобразной «мамочкой» группы: он заботился о том, чтобы все жили дружно, посещали репетиции, были работоспособны и довольны жизнью. Как он сам признался, косясь на Романа, ему не раз пришлось вытаскивать участников из депрессии и творческого кризиса. Пока в эфир запускались песни группы, несколько из которых я даже запомнил с концерта вопреки своему тогдашнему неадекватному состоянию, ребята продолжали общаться, как старые друзья — о музыке, жизни и всем таком прочем. Я даже время от времени вставлял реплики в их разговор, от чего казалось, что я вполне спокоен и дружелюбен. На самом же деле мне хотелось убежать по потолку в окно. Время тянулось катастрофически медленно. Собрав волю в кулак, я поднял глаза из-за монитора и посмотрел на Романа, задержав взгляд больше, чем на три секунды. Он этого не заметил, продолжив увлеченно делиться с Ярославом ближайшими творческими планами. Он вообще на меня почти не смотрел. Эта мысль меня немного успокоила. Пожалуй, не такой уж он и страшный. То есть, внешне он совсем не страшный, а наоборот, Ян прав. — Ребят, расскажите немного о себе, чем каждый из вас занимается вне сцены? — задал очередной вопрос Ярослав, видимо, желая разбавить бесконечную музыкальную болтовню. Про карьеру Олега в науке знали уже все присутствующие. Гитарист-имя-которого-я-прослушал, оказался гос.служащим, и не стал вдаваться в подробности своей работы. Роман работал в сфере разработки игр. У меня мелькнула мысль, что «Offertorium» в целом солиднее и представительнее, чем «Осколки шторма» с клавишницей-студенткой, перебивающимся временным подработками из-за проблем с армией барабанщиком, и басистом, который завтра станет безработным, в основе состава. — Ром, скажи, а если бы не геймдев и музыка, чем бы ты занимался? Роман на секунду задумался. — Думаю, я бы стал врачом. Патологоанатомом. Или психотерапевтом. Я чуть не поступил в мед.институт, кстати. Выбор специальностей почему-то развеселил всех присутствующих. Кроме меня. У меня зашевелились волосы на затылке. Дальше я уже не слушал, о чем идет речь. Открыл на рабочем столе вкладку часов и тупо наблюдал, сколько времени осталось до конца эфира. Секундная стрелка двигалась со скоростью умирающей черепахи. Четыре минуты. Три. Две. Одна. —...итак, напоминаю, что сегодня у нас в студии группа «Offertorium», ребят, спасибо, что пришли, желаю вам успехов в творчестве и в поиске замены Олегу... Сорок секунд. Двадцать... —...так же для вас как всегда работали Ярослав Волоков и Денис Осипов, спасибо, что были с нами и до новых встреч! — я отодвинулся от микрофона, снял наушники и откинулся на стуле. Пять, четыре, три, две, одна... Все! Слава богу, наконец-то эфир закончился! Я откинул наушники, подскочил со своего места и принялся судорожно собирать вещи. Заметив это, Рома направился прямиком ко мне: — Денис, ты торопишься? Может, посидим где-нибудь, пообщаемся? «Ни за что» — только и успел подумать я, но язык сам собой произнес: — Да, конечно, почему бы нет. Да пиздец блять!