Сделка

Леон с рыцарями вернулись быстро. Они привезли крынку козьего молока, двух освежёванных кроликов, несколько мешочков крупы и два маленьких котелка. Гаюс благодарно улыбнулся рыцарям и тут же забрал молоко, чтобы подогреть его. Лиз вызвалась приготовить на всех ужин, и её предложение приняли единогласно. Вскоре по дому поплыл одуряющий запах тушёного мяса. Рыцари оживились, и только Артур, сидящий у кровати Мерлина, не обратил на соблазнительный аромат никакого внимания. — Ты должен поесть, — взволнованно произнёс Мерлин, пытаясь приподняться с постели. После снадобий Гаюса ему стало лучше, однако слабость была жуткой. — Я тебе говорил то же самое, — нахмурился принц, с беспокойством глядя в покрытое испариной лицо. — Не голоден, — устало выдохнул маг, отворачиваясь к стене. Сил смотреть в почерневшее от горя лицо Артура не было. — Тогда и я не голоден, — упрямо ответил принц, откидываясь на спинку стула. — Тебе нужна еда. Ты совсем недавно получил смертельные раны. — Кстати, почему в этот раз я так быстро оправился? В прошлый ведь раны были не такими серьёзными, но я едва держался на ногах даже после исцеления! А тут меня только что наизнанку не вывернули, а я чувствую себя сравнительно неплохо. — Потому что в этот раз Агравейн забрал на себя не только увечья, но и последствия вроде кровопотери, а также заклинание, не дающее умереть и отключиться, — Мерлин крепко зажмурил глаза, стремясь сдержать слёзы. После этого заклинания он чувствовал себя ужасным монстром. Он совершенно не жалел о содеянном, и это угнетало сильнее всего. Артур понял, что разговор зашёл не туда, куда хотелось, и положил руку на плечо Мерлину: — Давай ты всё-таки поешь? Силы нам всем ещё понадобятся. А тебе – особенно. — Не хочу. Я же сказал, что не голоден! — Отлично. Тогда и я есть не стану. Будем вдвоём сидеть под аккомпанемент моего голодного желудка! — Зачем тебе это? — маг повернул голову в сторону Артура, и у того сердце сжалось от того, каким затравленным был взгляд у слуги. — Соревнуюсь с тобой в упрямстве. Ну, так что ты решил? — Если я выпью немного молока, ты поешь? — со вздохом поинтересовался Мерлин. — Конечно, - пообещал Артур и протянул другу руку, за которую тот немедля схватился. Рука Мерлина сжимала ладонь принца очень слабо, что не укрылось него. Артур усадил друга так, чтобы он опирался спиной на спинку кровати, чуть приподнял подушку, подкладывая её сзади, и поспешил к Гаюсу за чашкой с молоком. — Вы уговорили его, милорд? — тихо спросил лекарь, отдавая Артуру тёплое молоко. — Кажется. Пойду поскорее отнесу ему, пока не передумал. — Спасибо, сир. — За что? — удивился Пендрагон, грея в ладонях чашку. — За то, что вы с ним. Возможно, только это и держит мальчика среди нас. — Глупости, Гаюс. Он просто немного болен. Мерлин поправится, и тогда я засажу его в колодки! За то, что врал мне и… — Вы сами не верите в это, — лекарь поджал губы и отвернулся, чтобы не показать навернувшихся слёз. Он видел, как жизнь постепенно покидает слабое тело его племянника. Видел и ничего не мог поделать. Лишь надеялся, что сумеет найти что-то в своих книгах. Но для этого нужно будет вернуться в Камелот. А у Мерлина не так уж много времени. — Я всё сделаю, чтобы его спасти, — упрямо произнёс Пендрагон. — Обращусь к магам и друидам. Я найду способ! Гаюс тяжело вздохнул, но отвечать не стал. Артур развернулся и поспешно вернулся к постели больного. — Ну вот, — усмехнулся он, садясь на край кровати. — Давай, сделай хоть несколько глотков, — с этими словами Артур поднёс чашку к губам слуги, аккуратно придерживая его за спину. Мерлин глотнул, поморщился, потом сделал ещё глоток, уже гораздо охотнее. Когда чашка опустела примерно наполовину, маг отстранился. — Ты уверен? — спросил Артур, убирая чашку. — Может, ещё глоток? Но Мерлин отрицательно помотал головой: — Теперь ты поешь, — попросил он. Силы оставили его окончательно, и маг сполз обратно на подушку. Артур улыбнулся и, поправив Мерлину одеяло, поспешил к столу. Слуга с облегчением выдохнул и закрыл глаза, погружаясь в сон.

***

В Камелот удалось добраться только к вечеру следующего дня. В путь отправились наутро, когда Мерлину стало лучше, а Гаюс подтвердил, что юноша сможет вынести дорогу, однако всё равно процессия двигалась гораздо медленнее, чем могла бы. В замке вернувшегося принца встретили со слезами радости. Придворные едва ли не кидались ему в ноги, служанки украдкой вытирали глаза, а Артур впервые не обращал на это внимания. Все его мысли были заняты чародеем, которого он нёс на руках. Артур так и не смог доверить Мерлина даже Гвейну, который, впрочем, всё равно плёлся рядом, готовый помочь в любой момент. Было решено отправить слугу в лекарские палаты. И хотя сейчас там хозяйничал совершенно другой человек, Артур брался решить эту проблему. К счастью, лекаря на месте не было, так что тратить драгоценное время на объяснения не пришлось. Мерлина уложили в его прежней комнате, на кровать. Гаюс немедленно бросился к полкам. Как оказалось, новый лекарь не стал нарушать порядок, царивший при Гаюсе. Позже лекарь заметил, что даже большинство его склянок так и остались на месте, словно их никогда не трогали и не применяли. Это было странно, потому что средства были достаточно нужные и применялись очень часто. Впрочем, Гаюс быстро отогнал эту мысль. Возможно, новый лекарь не доверял средствам Гаюса и предпочитал работать с лично приготовленными снадобьями. Это было неважно, главным был Мерлин. Лекарь собрал с полок всё необходимое и вернулся в комнату. Там он застал уже привычную картину: бледный и лихорадящий Мерлин, рядом с которым сидят Артур и Гвейн, по очереди меняющие у него на лбу прохладную ткань. — Я принёс лекарства, — объявил Гаюс. Принц и Гвейн мигом отскочили от постели, давая пространство для лекаря. — Что, замучили тебя заботой? — ласково поинтересовался Гаюс, присаживаясь рядом и открывая один из флаконов. — Вроде того, — вздохнул Мерлин. — Но я рад. Приятно, когда твои последние деньки скрашивают друзья. — Не говори так. Мы найдём способ тебя вылечить. Может быть, у тебя больше не будет магии, но это ведь не страшно, верно? — Ты понимаешь, о чём говоришь? — всхлипнул Мерлин, судорожно комкая побелевшими пальцами одеяло. — Она же живая была! Моя магия. Я привык к ней, она была естественна, как дыхание! А я её убил. Понимаешь, Гаюс? И… теперь я чувствую себя таким беспомощным. Таким ничтожным! Зачем я такой Артуру? Даже если выживу, зачем я ему без магии? — Зачем ты так? — Гаюс бережно прижал к себе всхлипывающего ученика и утешающее взъерошил его волосы. — Я больше не смогу его защищать. И как слуга я бесполезен. — Что за глупости? Пусть у тебя больше нет твоей магии, но твой ум и трудолюбие никуда не делись! Артур будет рад оставить тебя при себе. — Разве что из жалости, — буркнул Мерлин. — А я не хочу этого! Мне не нужна жалость! Пусть он уйдёт, пусть не трогает меня! — у юноши началась истерика. Услышавший это Артур бросился к кровати: — Мерлин! Мерлин, прошу, успокойся! — Всё хорошо, приятель, — Гвейн рухнул рядом с кроватью и тоже попытался успокоить друга. — Нет, уйдите! Уходите! Я не хочу, чтобы меня жалели! Убирайтесь! — Мерлин! — попытался было окликнуть его Артур, но тот забился в рыданиях ещё сильнее. — Идите отсюда, у него истерика, — тихо попросил Гаюс. Артур хотел возразить, но Гвейн бесцеремонно схватил его за рукав и вытащил его из помещения. Напуганный Гаюс уложил племянника на кровать и бросился к полкам, чтобы достать флакон с самым сильным успокоительным. Вернувшись, он застал Мерлина сидящим на кровати и мерно раскачивающимся из стороны в сторону. Гаюс осторожно подошёл к нему, присел на кровать и мягко обхватил племянника руками: — Давай ты выпьешь успокоительного, хорошо? Мерлин не ответил. Лишь продолжал глухо всхлипывать. Лекарь бережно уложил юношу на кровать и бесцеремонно влил ему в рот треть флакона лекарства. Подействовало почти сразу. Мерлин сглотнул, в последний раз судорожно всхлипнул и расслабился. Вскоре его глаза закрылись, и он заснул тревожным сном. Гаюс с облегчением выдохнул.

***

Артур не выдержал и вернулся через несколько часов. Заглянув в комнату Мерлина, он заметил, что слуга спит, а лекарь сидит на стуле рядом с постелью. — Гаюс? — тихо позвал Артур. — Вы вернулись? Проходите, — вежливо пригласил старик. Артур осторожно переступил порог. — Как он, Гаюс? — Я дал ему успокоительное. Теперь он спит. Мальчик навыдумывал себе глупостей и сам же в них поверил. Надо срочно что-то придумать. Он не борется, и это самое страшное. — Что я могу сделать? — тут же поинтересовался принц, с тревогой разглядывая беспокойно спящего друга. — Ждать. И верить, что он справится. Вы посидите с ним? Мне нужно в библиотеку, подобрать книги. Возможно, в них описан способ, который может помочь Мерлину. — Конечно, я присмотрю за ним. — Если он вновь начнёт плакать или кричать – дайте ему оставшееся снадобье из этого флакона, — Гаюс кивнул в сторону тумбочки, на которой стоял один единственный сосуд. Артур понятливо кивнул. Гаюс с кряхтением поднялся с места и быстро удалился. Почти час после ухода Гаюса Мерлин спал. Проснулся он резко. Просто распахнул глаза и тут же увидел Артура. — Зачем ты пришёл? — жалобно спросил он. — Я же просил уйти. Не хочу, чтобы меня жалели! — Никто тебя не жалеет! С чего ты взял такую глупость? — невозмутимо ответил ему Артур. — Я просто пришёл навестить своего друга. Это мне можно? — Прости, — Мерлин виновато потупил глаза. — Я себя последним слабаком ощущаю. Без магии я бесполезен! — Неправда! Ты не всё делал с помощью магии. Помнишь те донесения из деревень? Ты первым углядел то, что проглядели десятки советников до тебя! — И чем это закончилось? — буркнул Мерлин, но на сердце немного полегчало. — Ну тут уж не твоя вина, — развёл руками Артур. — Это я сплоховал. Я лично посвящал в рыцари двоих из того отряда. А тренировал всех. И не углядел гнили. Так что, не к тебе претензии. — Ты не виноват. — Возможно. Но это послужило мне уроком. Знаешь, когда я стану королём – всё изменится. Я больше не буду смотреть на происхождение при посвящении в рыцари. Как выяснилось, оно далеко не гарант верности и честности. Мерлин кивнул. Артур и правда будет хорошим королём. — А магия? Что будет с магией? — с опаской спросил он. Ему хотелось, несмотря на то, что он этого всего не увидит, чтобы магия в Камелоте вновь заняла своё место. Чтобы маги могли больше не бояться очутиться на костре лишь за факт наличия у них магических способностей. — Я думаю над этим. Всерьёз думаю. Но ты сам должен понимать, что тут работы не на один месяц. И даже не на год. Надо поднять старые законы, пересмотреть их, подправить, ввести реформы, подготовить указы. С этим будет очень много работы. Хотя кое-что я могу уже сейчас. Я обещаю, что не стану наказывать людей с магическими способности только за то, что они у них есть. Но любые преступления с использованием магии будут караться. И караться строго. — Жаль, я не увижу всего этого, — со вздохом произнёс Мерлин. — Не увижу твоей коронации, не увижу становления Альбиона. — Увидишь. Я уже разослал гонцов во все концы страны, чтобы они отыскали могущественных магов и доставили сюда. Разумеется, со строгим наказом не причинять им никакого вреда. И на площади объявил о поиске. Кто-нибудь да откликнется. — Не поможет, — шёпотом откликнулся маг. — Но спасибо. Для меня это важно. — Всё, прекрати эти упаднические разговоры! Я приказываю тебе лежать и слушаться Гаюса, пока мы не найдём мага, способного тебя вылечить! — Артур строго посмотрел на слугу, затем подвинулся поближе. — Тебе нужно что-нибудь? Может, ты хочешь есть? Или принести тебе воды? — Нет, всё хорошо. Я немного устал. Посплю ещё чуть-чуть, хорошо? — он так виновато посмотрел на Артура, что тот не удержался от смеха. Только его слуга мог извиняться за то, что лежит пластом после того, как спас жизнь своему другу. — Конечно, поспи. Почему ты спрашиваешь у меня разрешения? Маг наконец улыбнулся и устроился поудобнее, с трудом поворачиваясь на бок. — Ты побудешь со мной немного? Хотя бы пока я не усну? — Если хочешь, — кивнул Артур. — А расскажи что-нибудь. Чего я не знаю про тебя, — глаза слуги смотрели так умилительно, что Артур просто не мог ему отказать. — Хочешь, я расскажу тебе про свой самый первый турнир? Вернее, о том, как я готовился к нему. — Давай, — широко улыбнулся Мерлин. — Ну слушай. Было это два года назад. Начал я седлать своего турнирного коня… Мерлин улыбался, слушая голос принца и его, несомненно, приукрашенную историю. И до того ему стало хорошо, что на мгновение даже захотелось поверить, что принц что-нибудь придумает и спасёт его. Он позволил этой мысли завладеть всем своим существом, и страх, терзавший его, отступил.