***
Синий галстук был ужасен. Да и костюм тоже. Еще прыщ вскочил на подбородке. Прямо на кануне вручения дипломов. — Черт! — галстук полетел в Майка, хотя он был абсолютно не при чем. — Чез, успокойся, — он откинул синий галстук и взял с кресла другой, черный. — Этот будет смотреться отлично, — он завязал его на шее парня. — И ты выглядишь отлично. — Ох, не ври, Майки, я выгляжу ужасно, — застонал Беннингтон. — Как ты вообще с этим лицом целуешься! — Боже мой, иди сюда, — он прижал его к себе. — У тебя просто мандраж, все в порядке, такое у всех бывает. Честер скептически изогнул бровь. — А с лицом таким я целуюсь, потому что оно чертовски привлекательно, — он взял выпускника за подбородок. — Но этот прыщ я, конечно, замазал бы. Майк движением опытного иллюзиониста достал из рюкзака тоналку. — Как знал, — он начал втирать телесный крем в подбородок Честера, как тот прижался к его губам своими. — Что ты делаешь? — Мне с тобой очень повезло. Майк на секунду оторопел, а затем ухмыльнулся и сказал: — Конечно, повезло, Беннингтон. Цени меня. Но его щеки все равно заалели.***
— Давайте послушаем Элизабет, она поможет решить это дело, — адвокатка Джозеф обратилась к судье. Он кивнул и в зал зашел соцработник с девочкой за руку. Она увидела своего папу и, вырвавшись из хватки мужчины, побежала к нему, размахивая ручками. Когда до Джоша оставалось пару метров, ее догнал соцработник и провел к столу. — Я думаю, тут и так все ясно, — сказала миссис Джозеф. — Все же мы спросим, — ответил судья. — Привет, Элли. Как ты себя чувствуешь в приюте? — Эм, я скучаю за папой. И за Тайлером тоже, — она мялась перед такой кучей народа и гнетущей атмосферой. — Ты все-таки хочешь жить с ними? — уточнил судья, на что малышка закивала. Он стукнул молотком и оповестил о том, что уходит, чтобы принять решение и поговорить с Джошем и Тайем. Когда они были оповещены о том, какая ответственность ложится на их плечи после принятия родительства, судья вынес вердикт: семья Данов становится официальными родителями Элизабет Дан. Так что первого июля в девятнадцать ноль-ноль Джош и Тай, держа за ручки Элли, стояли на пороге из квартиры. Они выполнили свое обещание.***
Время пролетело незаметно, мальчикам уже следовало собирать свои вещи и покидать этот уютный уголок, чтобы снова погрузиться в школьные будни. На верхней полке какого-то дешевого плацкарта Джорел встретил осень. В его голове все еще не укладывалось: ровно год назад у него не было ни друзей, ни любви — ничего, что он имеет сейчас. Он был полон надежды на светлое будущее, но никогда не представлял его именно таким: оно было абстрактным, недосягаемым, тем, о чем мечтают, а не к чему идут. Спустя минуту после полуночи его требовательно ткнули в бедро. Это был Дэнни. — Пошли, — он спрыгнул и пошел в сторону тамбура. Там он остановился, держа в руках какую-то зеленую папку, которую протянул Джорелу. — Эту песню я написал после того вечера, когда мы были в парке аттракционов, — он замялся. — Я долго ее редактировал, аранжировал, переписывал. Но все, что я чувствовал тогда, в том парке с тобой, все осталось. — Спасибо, — Джо взял папку и прижал к себе. — Почему ты раньше не рассказывал о ней? — Я хотел сделать, когда точно и окончательно уверюсь в своих чувствах, — ответил блондин. — Я люблю тебя, Джорел. Дыхание перехватило. Он словно проглотил миллион маленьких гелевых шариков и они тянули его тело вверх. Джей чувствовал это чувство раньше, но сейчас оно охватило его с такой силой, как никогда прежде. Это чувство стало таким четким, теперь Джей знал, как оно зовется. — Я тоже люблю тебя, Дэнни, сильнее, чем что-либо в этом мире, — он наклонился к нем и коснулся своими губами его. Руки обвили талию и зеленая папка с просвечивающимися сквозь нотами и красиво выведенными буквами, складывающимися в слова, обозначающие название песни, прижалась к спине парня, написавшего ее. «Live Fast Die Young»