Ты принадлежишь нам

У Сейджуро выдалось не самое лучшее утро. Он до сих пор ощущал слабость после использования способности. На то, чтобы стереть Тецуе память, у него ушло слишком много сил. Из-за плохого состояния первогодки, капитан не мог длительное время утолить жажду и теперь это высказалось на его самочувствии. Встреча с отцом оказалась одной не из самых приятных встреч, на которых Акаши был обязан присутствовать. Глава клана ещё не знал о превращении Куроко. Будет лучше, если в ближайшее время и не узнает. Капитан вернулся в особняк около обеда, думая о голубоглазом: проснулся ли он? Как себя чувствует? Есть ли какие-то изменения? Мысль о провале были абсурдными. Может Сейджуро давно и не пил кровь, но "стирание памяти" действует на всех живых существ, независимо от пола, или каких-то других особенностях. Особняк оказался пустым. Прислуга отсутствовала, "Поколение чудес" также. В гостиной витал запах Тецуи, на кухне пустовала тарелка, на которой ещё утром лежали свежеприготовленные онигири. Капитан поднялся к своей комнате, увиденное его удивило: возле двери в его покои на полу была застывшая кровь. Акаши одним мигом оказался в комнате, высматривая Куроко, но его там не было. В ванной тоже никого. Послышался хлопок двери. Вампир вернулся в свои покои. Напротив него стоял Тецуя. Сосредоточивая свой взгляд на капитане, парень испепелял его блистательностью своих голубых глаз. Он смотрел уверенно и неподвижно, затаив дыхание. Весь его внешний вид излучал твёрдую спокойность, никаких колебаний или неуверенности перед хозяином особняка. На губах застыла засохшая кровь, выступавшая красным пятном на его шее и запачкавшая его одежду. — Что случилось, Тецуя? — Сейджуро не хотел верить в то, что издавал спокойный вид голубоглазого. — Почему ты весь в крови? Акаши, задавая эти глупые, очевидные для него вопросы, пытался убедить себя, что виденное ним, лишь простое совпадение или какое-то недоразумение. Он ошибался? Ошибался в своих силах?! Что пошло не так?! Что могло пойти не так?! Процедура же прошла успешно? Внутри у вампира всё перевернулось, но внешне его лицо не изменилось, всё также выражая удивление. Тецуя молчал и Сейджуро принял то, что это не совпадение. Все его опасения стали явью. Теперь же он был настроен решительно. — Значит моих усилий было недостаточно... — Верно. — Я задал вопрос: почему ты весь в крови? — Завтракал, —ответил всё также спокойно голубоглазый, с проявившеюся теперь удовлетворённой ухмылкой. — Кем? — капитан насторожился. — Жертва в подвале. Если... — Кто? — Акаши перебил парня, желая получить ответ. Тецуя взбесился. Он не собирался отвечать на нелепые, с его стороны, вопросы. Спокойный вид Сейджуро его раздражал. Он вёл себя так, будто ничего не случилось, будто не замечал изменения в парне, будто его это не интересовало и случай с Куроко всего лишь маленькое осложнение, на которое не стоит обращать особого внимания. Голубоглазый жаждал внимания. Какой-нибудь реакции от вампира, но вид первогодки, его слова похоже никак не затронули красноволосого. В голове всплыли воспоминания о той боли и страданиях, которые причинили ему эти кровожадные, ненасытные твари, заботясь только о том, как утолить свою жажду и прихоти. Питье крови, держание в подвале, изнасилование — всё это мучило его, заставляя думать о прошлых днях, которые он хотел забыть и больше никогда не вспомнить. — Зачем?! Зачем ты превратил меня в чудовище подобное себе?! — Тецуя начал повышать голос, показывая своё ярое недовольство. — Ты обратил мою жизнь в ад! — Ты принадлежишь мне. Тебе необходимо было пройти через это, — вампир же сохранял своё привычное спокойствие. — И это твоё оправдание? Ради этого ты запер меня в этом особняке наедине с другими чудовищами, которые только и делали, что удовлетворяли свои нуждаемости. Сейджуро не отвечал. Тецуя же дальше продолжал добиваться своего. — Ты заплатишь за всё! Нет, вы все заплатите! — Тецуя достал из кармана метательный нож, что специально приберег его для такого случая, найдя в библиотеке в заброшенном давно углу. Парень не стал ждать подходящего момента и метнул нож, целясь в ногу, чтобы только ранить вампира и кое-как обездвижить на некий промежуток времени. Акаши даже не надо было тратить каких-либо усилий для такой мелочи, он с лёгкостью поймал нож и откинул за спину. Сейджуро оказался сзади Тецуи и схватил его за руку, что секунду назад метнула лезвие. — Ну уж нет, Тецуя. В этом ты просчитался, — вампир казался довольным. Он лизнул запястье голубоглазого. Но тут оба присутствующих почувствовали жгучую боль. Акаши отдёрнул руку, от неё исходил запах горелого. Обжигает?! Рука Куроко также обожглась! В середине Тецуи что-то перевернулось. Это прикосновение вызвало странное ощущение у него. Голубоглазый даже не обратил внимания на ожог, не почувствовав никакой боли. Только после реакции Сейджуро, он посмотрел и на свою руку. Те же следы. Кожа быстро регенерировала и рана пропала. Но то чувство... — Что это было? — в голосе Тецуи не было никакой злости, лишь удивление. — Чью кровь ты выпил?! — теперь повышал голос Акаши. Куроко, позабыв о своей недавней угрозе мести, просто ответил: — Шинтаро-куна. — Где он? — вампир не ожидал, что первогодка решит поживиться кровью нечеловека. Тецую охватило странное ощущение. Оно не хотело его отпускать. Теперь парень не слушал вампира. Его мысли поглотила другая вещь — жажда. Другая жажда, не та, что он почувствовал в первый раз. Ему хотелось чего-то большего. Тецуя припоминал это чувство, оно уже посещало его, когда тот был ещё человеком. Дайки. Подвал. Насилие. В какой-то момент он ощутил "его" в себе, то странное впечатление. Аомине тоже его заметил, но не обратил внимания. Сверкания. Почернение в глазах, но не обморок. Будто его разум контролировал некто другой. Теперь это чувство немного изменилось. Контролировал его Куроко, а не наоборот. Как и в прошлый раз, парень ощутил привкус наслаждения. Оно понемногу увеличивалось. — Что с тобой? — красноволосый пристально наблюдал за реакцией парня. Тецуя обратил внимание на Сейджуро. Что-то влекло его к нему. Жажда? Может он голоден? Нет, первогодка до сих пор испытывал вкус горячей крови Шинтаро и то, что его выедало изнутри, был совсем не голод, не желания крови. Куроко был сыт. Инстинкты повели его к Сейджуро, медленно и не спеша. Затем резко, не давая Акаши отреагировать, Куроко вцепился в его шею. Но не для крови. Нет, вовсе не это влекло его к вампиру. Его влекла страсть. Он и сам не понимал почему. Ещё недавно он испытывал к этому существу только ненависть и желание ему причинить боль. Но что-то поменялось. Ненависть перевоплотилась во влечение. Тецуя начал подниматься к верху, вкушая каждый сантиметр его тела. Было бы ошибкой пропустить хотя бы кусочек этой приятной плоти. А этот запах вампира — он всё больше и больше привлекал Куроко к себе. Нежный аромат Сейджуро, он дурманил голову, забивая мысли лишь одним — насладиться им сполна. Сейджуро сначала был шокирован поведением парня, но вскоре, не удержавшись от соблазна, поддался ему. Их губы прильнули один к одному, сливаясь в страстном поцелуе. Это был короткий, но жгучий поцелуй. Касания друг друга всё также влекло появлению ожогов, но теперь Тецуя с Сейджуро отдались боли, желая ощущать её больше, она возбуждала их. На этот раз Куроко чувствовал пронизывающие его ощущения. Чувства обострились. Вампиры перешли к кровати, рвя с друг друга всю имеющеюся одежду. Дойдя до боксёров, Сейджуро не стал их снимать, он навалился своим возбуждённым телом на крохотное тельце Тецуи. Его губы пустились по телу голубоглазого, оставляя в некоторых местах ожоги и следы лёгких покусов клыков. Тецуя же в свою очередь стонал от удовольствия и боли, чувствуя каждый ожог, что пронзал его тело. Эти два ощущения переплелись между собой и воссоединились в страсть, что теперь полностью поглотила тела двоих существ. Сейджуро дошёл до низа живота и стал стягивать с Тецуи боксёры. Не желая медлить, Куроко просто одним рывком порвал нижнее бельё и дал Акаши продолжить своё дело. Красноволосый на этот раз нежно работая своими устами, стал двигать ими туда-сюда, принося ещё больше удовольствия Тецуе, тот начал стонать громче. Кожа вся пылала, лёгкие ожоги не давали расслабиться, хоть и быстро заживали, а Акаши помалу набирал скорость. Но вдруг Куроко его оборвал и порвав вампиру боксеры, мгновенно в него вошёл. Послышался тихий вскрик Акаши. Тецуя оказался сверху и набирал темп, заставляя тем самым приводить Сейджуро к вскрикам. При этом голубоглазый принялся к покусыванию сосков вампира, языком проводя около них, а затем облизывая весь, целуя их. Этот остро ощутимый жар на губах... Он ему нравился. Как и Сейджуро. Он стал рукой водить по бёдрам, легко касаясь их и поглаживая. Затем он добрался пальцами поближе к анусу и вытянув руку, проник двумя пальцами в Куроко, начиная в середине водить их и касаться стенок, вызывая ожоги внутри Тецуи, от чего тот только подал голос выше, почти что крича. Разогнавшись в полную силу, голубоглазый не выдержал и кончил внутри капитана, облегчённо вздыхая. Сейджуро же было мало. Он ещё не достиг предела оргазма. Видя это, Тецуя начал ему мастурбировать, он больше не обжигал своего тела, как и Сейджуро своё. Ожоги зажили. Когда первогодка набрал скорость, капитан уже не выдерживал и вскоре кончил на парня, издавая характерный звук. Оба выдохлись. Чувство удовлетворённости у обоих. А боль лишь усилила блаженство и утеху. Повернувшись друг к другу, Акаши и Куроко уставились один к одному, молча утешаясь от случившегося. Как долго Тецуя не чувствовал себя так хорошо. Теперь ему казалось, что он жаждал этого всегда. Это ощущение появлялось у него и раньше, не проигнорировал бы он его тогда, попробовал на привкус эту сласть намного раньше, вместо того, чтобы отдаваться страданиям и отчаянию. Куроко начал вспоминать детство. Возникли яркие и отчётливые картинки прошлого. Встреча с Акаши, дружба, горечь от прощания. Как он мог такое забыть? Друг детства. Его единственный верный друг. И сейчас этот человек рядом, уже являясь для Тецуи намного больше, чем друг. Любовь? А ведь это странно любить парня... Сейджуро вдруг вспомнил о пятне крови на теле Куроко. Мидорима! Где он? Что Тецуя с ним сделал? — Где Шинтаро? — вдруг резко спросил капитан, откидывая все те нежности, которым только что предавался. Тецуя понял, что не сможет уйти от ответа. Ему стало не по себе. Сглотнув комок в горле, он ответил: — Иссохший. Заперт в подвале.