Месяц
22 октября 2015 г. в 04:10
В маленьком ресторанчике тихо, светло и уютно. Сейчас на них ещё не оглядываются, не шепчутся про нестареющих господ Баскервилей, пока ещё можно смешаться с толпой, не встречая настороженных и изумлённых взглядов.
Можно говорить, расслабиться и просто говорить, потягивая вино. Винсент чувствует себя спокойным и счастливым: брат рядом. Они столько времени упустили, и им ещё так много нужно наверстать.
— А помнишь, как... — начинает Винсент, и Гилберт смотрит на него с мягкой открытой улыбкой, с такой, от которой теплеет в груди и сердце заходится от радости.
У Винсента, как ему самому кажется, сияют глаза. Он упоённо вспоминает обо всём на свете: о том, как Гилберт поймал больше рыбы и тайком подкинул несколько штук в ведёрко Винсента, пока думал, что тот не видит. Как в особенно холодную ночь их босоногого детства Гилберт отдал ему свою курточку. Как они часами сидели в библиотеке Найтреев, уткнувшись в одну и ту же книгу, и сталкиваясь локтями. И как однажды они разыграли старую ворчливую служанку...
Винсент тихонько смеётся.
Смеётся, даже когда взгляд Гилберта становится всё более рассеянным. Смеётся, когда тот кивает невпопад. Когда улыбается, тепло и нежно, глядя сквозь Винсента.
— А помнишь, как... — вдруг говорит Гилберт, и Винсент замирает, весь подбирается, готовый слушать.
— Помнишь, — повторяет Гилберт, и молчит, напряжённо всматриваясь вглубь зала. Глядит долго, не отрываясь, а потом едва слышно вздыхает и трёт переносицу, когда светловолосый мальчишка подходит ближе: не тот.
Винсент делает вид, что не замечает.
Потому что иначе Гилберт не сделает вид, будто смотрит на Винсента.
А Винсент не сможет притвориться, что верит.