ПРОЛОГ
Раньше, когда небеса были синими, а небо безоблачным, когда реки были быстрыми и чистыми, а белые башни с золотыми вершинами упирались в самые облака, не было границ между миром Света и Тени. Мы бродили по мягкой зеленой траве своими босыми ногами, ели то, что дарила нам Мать Природа, грезили и любили наяву и во сне… Мы были свободны, мы были равны… До тех пор, пока не появились те, кому этого было мало. Они явились к нам и показали нам свою силу, они забрали нашу землю, они забрали нашу свободу. Не осталось в наших землях ничего, что мы могли бы назвать своим. Мы женились, чтобы выжить, мы отдавали наших детей в рабство, мы молили о справедливости, но небеса молчали и высокие белые башни стали нашими молчаливыми стражами…Глава 1. Eshaʼlin
Через темный лес, с трудом пробираясь сквозь снег, не разбирая дороги бежали мужчина и женщина. Они были одеты в темную одежду из грубой ткани, лица их закрывали массивные капюшоны. Женщина, не успев за мужчиной, споткнулась и упала. — Оставь меня. Я тебя лишь задерживаю. — закричала она мужчине, но он не убежал. Он обернулся и помог женщине встать, от порыва ветра с лица ее слетел капюшон. Под ним оказалась совсем еще молодая девушка-эльфийка, щеки были красными от холодного ветра, который трепал ее волосы. — Я не брошу тебя, — ответил мужчина и схватил ее за руку. Девушка убрала волосы под воротник и снова накинула на голову капюшон. — Тогда мы не должны задерживаться. Они мчались во весь дух, застревая в сугробах и цепляясь одеждой за ветки, а вслед им несся непрестанный волчий вой. Казалось, он почти касался их ног, настигал, обволакивал и переливался всполохами магического пламени.Мужчина всеми силами пытался помочь девушке, тянул ее за руку, но она была слишком слабой и уставшей. Вскоре они оказались на маленькой, окруженной массивными деревьями поляне, которая со всех сторон таила опасность. Жуткие твари, что преследовали их и сжимали в адское кольцо, сверкали из темноты своими желтыми глазищами и ослепительно белыми обнаженными клыками. Кольцо стало тесным, и беглецы были в самой его середине. Прижавшись друг к другу, они слились в единый черный силуэт. Огромный черный зверь вынырнул из чащи и, взмывая в воздух, обрушил свои черные лапы прямо перед ними. Из глотки его вырвался странный звук, похожий не то на рык, не то на смех. Все вокруг засияло зеленым светом, и черный зверь медленно приобретал свою истинную форму. Эванурис… Бог с небес… — Как ты посмел заставлять меня искать тебя, раб? — спросил он. Человек, чьи доспехи отливали золотом, а волосы могли сравниться чернотой с самой тьмой черного неба, уставился своими желтыми глазами в голубые человека в капюшоне. Человек в капюшоне присел на колени перед Эванурисом, таким способом отгораживая от него девушку, которая от неожиданности сделала шаг назад и невольно привлекла к себе его внимание. — А это еще кто? — бог-Эванурис бесцеремонно подошел к девушке и сорвал с нее капюшон. — Моя дочь здесь ни при чём. Прошу отпустите ее, — со слезами в голосе промолвил человек. На губах бога засияла злобная ухмылка. — Ни при чём говоришь? Почему у нее нет метки на лице? — он схватил ее за руку и сильно дернул, отчего девушка повалилась на снег рядом с отцом. — Вы рабы! Задумали мятеж. Я знал. Она была права, она сказала мне. Девушка обняла отца и взглянув ему в глаза, обратилась к Эванурису: — Прошу Вас пощадите моего отца, я буду служить Вам. Тот с удивлением посмотрел на нее и, усмехнувшись ее наивности, ответил: — Чем ты можешь мне послужить? Погреть мою постель пару ночей? Еще и добровольно? Ты рассмешила меня. — Твой отец умрет. Сейчас. — он рассмеялся ей в лицо и, вызвав магическую сферу, разорвал тело несчастной жертвы на мелкие кусочки, окропляя сидящую рядом девушку кровью. Крик жертвы отдавался глухим предсмертным хрипом, заглушенным торжествующим смехом Эвануриса. Все обагрилось кровью. Казалось, она заполнила лес и эту поляну, затопила кусты и хлынула яростным потоком к ее ногам. Эванурису нравился красный цвет на белом, и чем больше было красного, тем сильнее он хотел это увидеть. Девушка не могла сдержать рыданий, слезы текли по ее щекам, скатывались на грудь. Кровожадный бог поднял заплаканное лицо девушки за подбородок — в отличие от нее на его лице не было ни единой эмоции — и спросил: — Ну что? Ты все еще хочешь служить мне? Девушка оттолкнула его руку и, поднявшись с колен, прошептала: — Никогда! — столько ненависти и злобы было в ее голубых глазах, точно таких же, как и у ее отца, что кровожадный бог отшатнулся, мысленно решая, что же делать дальше с этими предателями. Но долго думать ему не пришлось — руки девушки засветились пурпурной магией, и электрический шар полетел прямо в него. Эльф успел укрыться от удара перчаткой, но сильный сгусток магии все же оставил отметину на его доспехах. Гнев заклокотал в его жилах. Эта рабыня владеет магией? — Магия запрещена внизу. Разве ты этого не знала? Откуда… — он не успел договорить, как девушка снова использовала силу, сбивая его с ног. Удар на этот раз был слабее — девушка устала, ее силы были на пределе. Кровожадный бог, поднимаясь на ноги, гневно проорал: — Ты знаешь, что теперь ты тоже должна умереть. Я хотел решить это по-другому, но ты сама виновата. — Я требую правосудия Митал! — проорала в ответ девушка, за что получила кулаком в лицо и упала на спину. — Что? Не смеши меня. Она сюда никогда не придет. — Кровожадный бог наклонился к ее лицу и выплевывал каждое слова с особым садизмом, понимая, что здесь они одни в этом лесу и сейчас он — власть, он — правосудие, он — Митал. — Я решил, что не буду тебя убивать… пока, — холодный металл перчатки коснулся обнаженной кожи шеи и еще ниже, в расширенных зрачках девушки застыл страх и осознание того, что здесь и сейчас этот эльф сломает ее волю… Но внезапно властный и громкий голос женщины вырвал ее из пучины этого ужаса: — Так и что у нас здесь творится?