Глава 17. Halam'shivanas
Круглая комната, наполненная белым светом, словно склеп молчаливо окружала девушку. Она сидела на коленях перед закрытым элувианом. Здесь не было выхода. C исчезновением сферы и разрушением барьера ловушки, выход укрытый Венадалем был закрыт. Магия сломала баланс древнего заклятия, словно хрупкую стекляшку - вдребезги и наполнила собой каждый уголок комнаты. Как только магия перестала действовать, освободились и неприкаянные души этого места, тихие призрачные стражи. Сущности светились в воздухе и апатично бродили вокруг нее, не обращая никакого внимания, словно она стала одной из них. Девушка не знала, сколько времени провела здесь, внутри она ощущала только пустоту, словно она превратилась в одного из этих мертвых существ, тихой парящей тенью, которая все видит, но остается безразличной. Сколько времени прошло? Час? Два? Она не могла толком определить, когда начала замечать, что мутная поверхность элувиана слегка затрепетала. Слабый луч яркого света смог каким-то образом пробиться в это богом забытое место, и Энлеа услышала тихий шепот, такой же, как до того приходящий к ней во снах: - Ma isala nuvenin. Itva`adim. * Снова этот голос, зовущий ее что-то делать. Возможно, где-то там есть кто-то или что-то, тот кто, несомненно, нуждается в ней. Сейчас она была свободна от иссушающей магии и ловушки устроенной Фен`Харелом, но внутренне она была надломлена. Нет. Разве станет она сидеть здесь и умирать от того, что кто-то считает себя слишком самоуверенным, чтобы решать за нее. Впрочем, перспектива довериться голосу тоже не сулила ничего хорошего, она станет на шаг ближе к истине или же к своей кончине. Какая теперь разница? От холода все тело пошло мурашками, однако это было не просто физическое ощущение, что-то внутри нее противилось и заставляло слушать этот голос. Обхватив себя руками в попытке отогнать эти ощущения и немного согреться, она тихо прошептала не то себе, не то своим молчаливым собеседникам: - Я не хочу умирать в одиночестве и, если мне суждено здесь погибнуть, я лучше умру от собственной руки, чем, если меня убьёт время или одиночество. Боялась ли она этого или желала, но в любом случае сейчас она не видела другого выхода для себя, и лишь мысленно взмолилась чему-то или кому-то незримому: - Святая смерть, прими меня в свои теплые объятия, отец встреть меня с теплотой и прости за то, что я приду так рано, – ей почти удалось то, что, казалось бы, было неизбежным. В ответ на ее мольбу одна из сущностей схватила ее за руку и острыми когтями полоснула по ладони. Брызги крови попали и на зеркало, которое к ее удивлению заскрежетало. В клубах темно-фиолетового дыма, пробуждалось нечто, точно такое же темное и властное как тогда в Подземном городе, когда Фен`Харел в обмен на проход отдал немного ее крови хищным духам. Она могла бы умереть, и знала это, но нечто внутри нее умирать не хотело и не позволяло ей погибнуть, пока она не достигнет какой-то цели. С губ ее сорвался стон облегчения, перешедший в истерический смех, глаза снова наполнились слезами: - Хотите моей крови? Что ж если это так, за свою свободу я отдам вам столько, сколько вам нужно. Принять помощь, хоть и не совсем бесплатную от того, кого она не знала и никогда не видела, вызывало в ней смятенное чувство. Сейчас она не умрет, потому что теперь она связана с чем-то большим, чем она сама, и это нечто хочет, чтобы она прошла свой путь до конца. Кровь на пальцах ярко заблестела в свете магического зеркала, и, не теряя времени, она приложила их к поверхности элувиана, позволяя холодной магии взять свое. В голове гудел тот странный звук, похожий одновременно на шум воды, свист ветра и льющейся по венам крови. Окружение окрасилось в алое, и клубящаяся субстанция окутала все вокруг, словно призрачный туман. Он обволакивал каждую частицу помещения, и поглотил собой весь белый свет в Святилище, а затем, клубясь и растворяясь, заставил поверхность зеркала затрещать и наконец, открыть ей проход. Призрачные тени до того давившие на нее своим присутствием и лихорадочно парящие рядом, внезапно замерли, наблюдая своими холодными пустыми глазницами за кровавым ритуалом.*****
Абелас нервно постукивал пальцами по столу, с тех пор как армия Джуна отправилась на подмогу Изумрудным рыцарям, от разведчиков не было вестей. Последнее, что знал Абелас это то, что Фалондин ослушался приказа и вместо сдерживания духов Забытых напал на города Андруил. Было ли это спонтанным решением или его хитрой тактикой никто не знал. Да и местонахождение самой Андруил тоже оставалось тайной. На мгновение в храме стало тихо. Один из элувианов засиял золотом и зажегся пурпуром, сквозь поверхность задрожали искры, языки магического пламени и под мелькающими лучами лица эльфов казались то бледными, то красными. Наконец Абелас увидел, как со ступеней из элувиана выходит Фен’Харел с другим раненным эльфом. Сразу разглядеть, кто это не было возможным из-за шлема, который закрывал его лицо, но по доспехам он определил в нем одного из Защитников. Хранитель тут же поспешил на встречу Ужасному волку, и, помогая раненному устроиться у стены обратился к Фен’Харелу: - Что произошло? Вас долго не было и где Энлеа? С тех пор как Митал отправила Энлею с ФенХарелом, он не мог найти себе места. Лишь когда войска Защитников отправились на помощь к Изумрудным рыцарям, защищать границы от захватчиков ФалонДина он смог немного отстраниться от тревожных мыслей. - Vir Mithal enast, Abelas,** - только и ответил Ужасный Волк, глаза Абеласа расширились от удивления, и он поспешил ответить: - Ты сошел с ума? Заявляешься сюда и просишь о немыслимом. Он не мог поверить, что Фен’Харел говорит о такой серьезной вещи так просто. - Ты забыл, кто я и чьим голосом говорю? К тому же ты и сам знаешь, что как Хранители вы должны защищать его Абелас, - пропуская замечание Абелас мимо ушей ответил он. Хранитель надеялся, что Ужасный Волк снова потешается над ним, но увы он говорил серьезно, более того он продолжил: - Ее магия достаточно сильна, чтобы справится, а ты должен подготовиться и помочь ей принять это. Абелас смотрел на Волка во все глаза и как ни странно верил ему. Однако он верил Фен’Харелу не потому что он был рядом с Митал и многое знал, чего не могли знать даже Хранители, а потому что ему очень хотелось, чтобы Волк говорил правду. - Это воля Митал? – словно эхом повторил за ним светловолосый эльф, но договорить он не успел, так как лицо Фен’Харела изменилось и взгляд устремился за спину Абеласа и голос до боли знакомый перебил их: - Что повелела Митал? Она стояла позади них, слегка наклонив голову. На лице ее не было никаких эмоций, лишь когда взгляд ее глаз неожиданно устремился Ужасному Волку, он почувствовал себя так, будто бы с размаху налетел на каменную стену и вместо того чтобы что-то ответить он лишь прошептал ее имя. Девушка в ответ на это слегка кивнула и подошла к ним ближе, а затем слегка дрогнувшим голосом, повернувшись к Абеласу решительно сказала: - Я доверюсь и выполню все, что прикажет Митал. Абелас снова кивнул, и Энлеа слегка улыбнулась ему кончиками губ. Абеласу она могла улыбаться и доверять, но с Фен`Харелом она закрывалась своей привычной маской. Как же он ненавидел ее холодную любезность, привычную маску вежливости и это после того как они расстались в Святилище. Фен’Харел не был уверен, что она не оттолкнет его после того, что он сделал. Он понимал, что заслужил такое обращение, и все же ему было от этого больно. Больно потому что это была она, он ворвался в ее жизнь и все перевернул, втянул в войну и поставил ее жизнь под угрозу. - Ir Abelas Enlea,*** - понизив голос, произнес Волк, стараясь обратить ее внимание на себя. До того мнимое безразличие на ее лице развеялось, обнажая ее истинные эмоции, грусть, обиду, но только не злобу. Ей, скорее всего вообще были чужды такие эмоции. Фен’Харел ждал ее ответа. - Мне не нужны извинения. – она посмотрела ему в глаза и без осуждения ответила спокойно. - Думаешь, я ждала их? - разочарованно проговорила она все также, не сводя взгляда с Ужасного Волка, а потом показала им свою окровавленную ладонь. Шумно вздохнул, он без слов понял, каким способом она смогла очутиться здесь, а затем сказал: - Кровавая магия, жертва — это контракт, за который придется заплатить, ты не должна была делать этого. - У меня был выбор? – спрашивая, проговорила девушка, он молчал, внутренне борясь с собой. Скрывать что-то не просто, это ранит того кто скрывает и того, от кого скрывают, он боролся с чем-то внутри себя и с чувствами, которые испытывал, возможно даже впервые в своей жизни. Энлеа же не скрывала ничего и не могла сдержать обиды и слез, которые предательски потекли у девушки по щекам, Фен’Харел не сдержав порыва, тут же бросился к ней и его руки немедленно оказались на ее плечах. Он почувствовал, как она вздрогнула от его резкого порыва, их глаза встретились, и время вокруг будто бы остановилось. Он слегка коснулся ее губ, делая это так нежно, как только мог, словно снова боясь испугать, она же отвечала тем же, пытаясь продлить этот момент как можно дольше. Сердце стучит как бешенное и не хватает воздуха, тихий стон срывается, вырывается из груди, а по телу распространяется приятное покалывание. Как же хочется навсегда остаться стоять здесь и забыть о войне эльфов и всем этом безумии, про весь остальной мир. Руки Фен Харела скользят по ее предплечьям, а поцелуи спускаются все ниже. Ужасный волк отстраняется лишь ненадолго, чтобы снова поцеловать ее, но на этот раз в кончик носа, вызывая недоумение на ее лице, затем поджимает губы, чтобы не рассмеяться, а потом отступает от нее, чтобы снова уйти. - Нет, сначала ответы, - Энлеа хватает его за руку, на этот раз она не позволит ему уйти так просто, Фен’Харел вздыхает и послушно поворачивается к ней. - Почему оставил меня? Почему ты не можешь остаться? Почему ты не хочешь ничего объяснять? – тихонько выдохнула она. - Потому что я больше ничего не могу для тебя сделать. Я даже не могу остаться, – от этого признания сердце Энлеи пропустило удар, а лицо Фен’Харела было серьезным и грустным, она не стала перебивать, в этом не было никакого смысла он все равно не станет отвечать на ее вопросы прямо. - Ты дорога мне, но мне не принадлежишь, - выпалил Волк, Энлее до того стоявшей неподвижно показалось, что она перестала дышать. Она робко провела кончиками пальцев по его губам, подбородку. Ей казалось, что нет никого более красивого, да так что у нее защемило в сердце. Энлеа запустила пальцы в его волосы и притянула его голову к себе, заставляя вновь слиться в поцелуе. С каждым поцелуем ее тянуло к нему все сильнее, а языки пламени вспыхивали все ярче. Он продолжал целовать ее крепко и жадно будто бы этот момент самый последний в его жизни. Девушка недовольно застонала, когда он оторвался от ее губ. Фен’Харел оборвал их поцелуй. Он не мог себе даже и представить, что сможет полюбить кого-то столь сильно и отчаянно, но долг перед Митал был превыше всяких чувств, как его, так и ее. Поэтому как отчаянно целовал ее несколько секунд назад, так и отчаянно он оттолкнул ее, словно только так он мог убежать от нее и от себя. -Мне нужно уходить, но из-за тебя я не могу заставить себя это сделать. Митал мертва, я принял свою судьбу, и ты прими, ma vhenan.**** Горечь и сожаление в его голосе, а также это известие отрезвило и заставило Энлею смягчить свою ярость. Фен’Харел ушел не оглядываясь. Она смотрела ему в след умоляюще, боль, словно кинжал вонзилась в сердце пониманием, что он с ней так попрощался.