Точка невозврата.

Колин нашел Тэрона на кухне с бутылкой какой-то водки, по виду совсем уж некачественной, в руках. Возле стола громоздилось несколько жестяных банок от пива и бутылка «Hennessy», которую Тэрону преподнес какой-то фанат. Тары, само собой, были пустые, и теперь Эджертон догонялся дешевым пойлом из ближайшего ларька. Фёрт с трудом вырвал бутылку из его рук: - Господи, Тэрон, какого хрена ты тут творишь?! - Отстань, я тьпрь могу делть, что хчу, - Эджертон пьяно развел руками. – Я тьпрь с-сирота… - Что? Не пори чушь, у тебя есть мама, па… - Не-а, нету. Птому что нахуй им не сдался за-заднепрово… заднеривод… заднеприводный сынуля - пидор! –криво улыбаясь возвестил Тэрон и начал заваливаться куда-то в бок. - Мальчик мой… - Колин подхватил его и водрузил обратно на стул, присел перед парнем на корточки и погладил его по руки. - Расскажи мне, что случилось? Зачем ты говоришь все эти гадости? Тэрон с секунду смотрел на него все так же страшно улыбаясь, а потом лицо его начало кривиться, нижняя губа задрожала, брови поползли вверх, а глаза наполнились слезами, не задерживающимися на ресницах, а быстро сбегавшими вниз по щекам. Эджертон отчаянно зарыдал, вцепляясь в плечи Колина мертвецкой хваткой, даваясь слезами и своим отчаянием. Он никак не мог успокоиться и начать говорить, из горла парня вырывались только нечленораздельные звуки: хрипы, стоны, даже едва слышные свисты, будто он захлебывался в горе, не в силах побороть течение и выплыть. Фёрт молча гладил его по рукам, плечам, спине, стараясь успокоить, показать парню: «ты не один, вот он я, рядом». Колин знал – это момент такой, когда все болит, особенно там, глубоко внутри. Ему сейчас нужно просто ждать, а Тэрону просто поплакать, выплескивая всю боль, что поселилась внутри. Эджертон проплакал целый час. Колин никогда его таким не видел: парень стеснялся своих слез, старался спрятать от Фёрта зареванное лицо, при этом сам же тянулся к мужчине, прижимаясь всем телом, заглядывая в глаза, будто спрашивая «Я тебе не противен? Я тебе еще нужен?». В перерывах между безутешными рыданиями парня тошнило. Сначала он успел добежать до раковины, но испачкал футболку, пытался оттолкнуть Колина, который с него эту футболку силился стащить, упал на пол, поскользнувшись на луже, которую расплескал из крана пока смывал нечистоты. Остальное же время парень сидел в ванной и трясся, лишенный своего верхнего предмета одежды и завернутый за неимением лучшего в полотенце. Его явно бил озноб, при этом слезы не переставали течь даже тогда, когда Тэрон сам, кажется, этого не замечал. Фёрт регулярно приносил ему стаканы с водой и активированный уголь, целовал молодого человека в висок и говорил, что ничего страшного не произошло. Истерика закончилась далеко за полночь. Опустошенный во всех смыслах этого слова Эджертон позволил довести себя до спальни и уложить на диван. Когда же Колин попытался встать, чтобы принести парню еще воды и влажное полотенце, юноша вцепился в мужчину словно бультерьер. Фёрту пришлось минут пять уверять Эджертона, что он не собирается уходить, что он просто идет на кухню и сейчас вернется, и эта сцена, невольным свидетелем, которой он стал, никак не повлияет на их отношения. Фёрт сделал все, что позволил ему сделать Тэрон и все, что советовало сделать чувство ответственности. Наконец он лег на узкую кровать парня, крепко обняв хозяина ложа, и осторожно убрал намокшую челку со лба Тэрона. - Расскажи мне теперь, что произошло? Лицо паренька приняло страдальческое выражение, но в этот раз ему с большим успехом удалось пересказал разговор с родителями, хотя он несколько раз опять начинал дрожать и всхлипывать. Колин не переставал касаться тела юноши, зная, как важен в такие моменты тактильный контакт. Когда Тэрон вспоминал какой-то особенно болезненный отрывок разговора, Фёрт осторожно целовал его в переносицу, как бы напоминая – что было, то прошло, а ты здесь и сейчас со мной. Под конец сбивчивого и полного отчаяния разговора, Тэрон тяжело вздохнул и прошептал: - Нахер я тебе сдался? Терпишь меня с моими тараканами и выходками… Даже родители отказались, а ты долго протянешь?.. Фёрт застонал с отчаянием: - Двадцать пять лет, а все равно такой ребенок! Я люблю тебя, Тэрон. И не терплю, а просто… просто люблю, каждого твоего таракана и каждую выходку. И родители любят, поверь, я-то лучше разбираюсь в поведении моих сверстников. Просто им сейчас… - мужчина запнулся на мгновенье. – Им не просто сейчас. Они не были к этому готовы. Дай им немного времени, они очень пожалеют, что сказали тебе столько ужасных вещей, обязательно приедут или позвонят, и вы помиритесь. Это ведь родители, мой родной, они знают, какой ты замечательный, какой ласковый и добрый. Они знают, что ты лучший сын, не смотря ни на что. Фёрт не сразу заметил, что Тэрон пристально смотрит на него. Юноша молча положил ладонь на грудь мужчины и коснулся губами его губ, потом слабо улыбнулся и прошептал: - Ты сейчас произнес главные фразы, которые хочет услышать человек в своей жизни. - Это же прописные истины, которые я озвучил. Правдивые прописные истины. - И то, что ты меня любишь – тоже? – в глазах Эджертона было столько тепла, надежды и любви, что Колин не сразу понял, о чем тот говорит. Он еще секунду просто любовался посветлевшим лицом паренька, и его вдруг словно током ударило. А ведь правда, он признался Тэрону в своих чувствах. Казалось, он и помнить забыл об их разговоре про то, что они друг к другу испытывают, а тут такое… И ведь, что самое странное, пытаясь просто унять боль близкого человека, он открыл и для себя, и для него то, что чувствует на самом деле. Мужчина испытал прилив всепоглощающей нежности и, не зная, что еще сейчас он может сделать, чтобы не разрушить момент такой близости, он просто потерся кончиком носа о щеку Тэрона. - Тоже. Люблю тебя, безумно люблю, как никого не любил. - Мой самый лучший мистер Колин Фёрт, - прошептал Тэрон и уткнулся в его плечо, смущенно улыбаясь. *** В их отношениях ничего радикально и внешне не изменилось: Тэрону все так же приходилось уезжать, когда к Фёрту наведывался Уильям, а это парень стал делать слишком часто в последний месяц. Но что-то между ними было такое, что нельзя описать слова, словно тонкая, едва различимая ниточка объединяла их, как далеко они бы не находились друг от друга. Она согревала их души, когда они были далеко друг от друга, она заставляла их лица сиять неясным свечением изнутри, словно в венах каждого текли ручейки магического лунного света. Когда Тэрон был вынужден покидать дом Фёрта, Колин звонил ему вечером, и они могли часами болтать по телефону, хотя, казалось бы, видели друг друга сегодняшним утром. Казалось, в их отношениях начался такой эмоционально-чувственный период, который еще иначе называют «медовым месяцем». Колин был рад, что внутри него открылось что-то новое, что дарило крылья и заставляя лететь к Эджертону. Да и их отношения с Уиллом становились все лучше – сын даже начал интересоваться Тэроном, задавал вопросы про жизнь, хобби Тэрона и внимательно слушал ответы. Казалось, его искренне волновала личная жизнь отца. Но ведь всегда есть какое-то «но». Для Тэрона этим «но» стала стремительно развивающаяся у него херофобия*. Он отчаянно пугался того, какие последствия будут у его внезапно обретенного безграничного счастья. Юноша был глубоко убежден, что за хорошим обязательно последует плохое. Слишком уж замечательно все у них складывалось, а из-за событий, произошедших в предыдущие месяцы, Эджертон до дрожи боялся поверить, что счастье и радость будут с ними всегда. А как известно, когда боишься самого плохого, самое плохое обязательно случится. Письмо для Тэрона пришло на его домашний адрес. Он сразу почувствовал укол неукротимого ужаса, когда только заметил кремовый конверт, лежащий на его коврике в прихожей. Парень трясущимися руками подобрал красиво упакованное письмо с его адресом и именем, написанными красными чернилами. Обратного же адреса не было. Первой из конверта выпала записка с не особо аккуратными буквами, выведенными простой синей шариковой ручкой. «От доброжелателя». Когда Тэрон потряс конверт над столом, на деревянную поверхность выпало несколько снимков. Тэрон даже зажмурился. Он ожидал увидеть на них что угодно: расчлененные тела близких, фотографии своего отца, который публично отказывается от сына перед всеми работниками компании, фотографии зареванной матери, которая утверждает, что Тэрон погиб. Чем его попытаются убить на это раз? Но в конверте лежало то, чего он никак не ожидал увидеть. Было всего 3 фото, но, черт возьми, лучше бы их было десять и лучше бы это было публичное запечатление того, как отец сообщает всем, что у него больше нет сына. На фото был Колин, его любимы Колин. Мужчина сидел за столиком в кафе и явно что-то рассказывал. Напротив устроился симпатичный молодой человек в больших квадратных очках. Парень улыбался, держа в руках свою чашку с каким-то напитком. Тэрон почувствовал, как внутри у него что-то лопнуло – слишком уж много уюта и интимности было на снимке. Тело юноши словно задеревенело, но он негнущимися пальцами взял следующий снимок. Теперь руки юноши и Колина были соединены над столом. Неизвестный парень с таким трепетом держал руку актера, мужчина в ответ сжимал изящную ладонь с нескрываемым удовольствием. Эджертон действительно долго решал, хочет ли он увидеть последний снимок, оказавшийся перевернутым по счастливой случайности и сейчас остававшийся тайной для Тэрона, или он хочет бросить эти дурацкие фотки в мусоропровод, так и не узнав, что там было на этой последней фотокарточке, и оставить все, как есть, не давай Колину понять, что он осведомлен об этой встрече. Тэрон не брал трубку, когда телефон истерично пищал, уведомляя, что с ним хочет поговорить Питер, Шонна, его друзья. А от Колина набралось аж десять пропущенных вызовов. Но Эджертон был просто не в состоянии сейчас говорить. Ему нужно было подумать и принять, возможно, одно из самых важных решений: узнать, что на снимке и сломать самые теплые и крепкие отношения в его жизни или не смотреть и сомневаться теперь вечно, честен ли с ним Колин. Сомневаться в Фёрте отчаянно не хотелось. Тэрон не хотел каждый день просыпаться с мыслью, не встретиться ли Колин сегодня с каким-нибудь подобным незнакомцем. Парень подошел к фотографии, глубоко вздохнул и выдохнул несколько раз, перевернул ее и отшатнулся. То, что он увидел, скорее, не было для него неожиданностью, к чему-то такому он пытался готовиться. Но одно дело думать, что такое возможно и совсем другое, видеть это воочию. На фотографии незнакомый юноша перегнулся через стол и целовал Колина, а руки мужчины лежали у парня на плечах. Фёрт не сопротивлялся. Он просто целовал парня. В ресторане. Хотя, судя по фотокарточке, сидели она в небольшой, уютной кабинке. Тэрон выронил карточку, и та легко спланировала на пол. Когда состоялся его разговор с родителями, ему хотелось напиться и умереть. Хотелось кричать, пока легкие не вылетят через горло, и топать ногами, рыдать, разбивать кулаки об стены и голову об асфальт. А сейчас Тэрону просто хотелось исчезнуть, бесследно, прижаться к стене и раствориться в ней, словно его и не было. Ведь его и так нет. У него нет родителей, любимый человек врал или теперь врет. Он для всех слишком плох, значит и для этого мира слишком плох, раз самые близкие люди оттолкнули, променяли. Тэрон расхохотался истерично, так что эхо разлетелось по пустым комнатам. Для подростковых депрессий- поздно, для кризиса среднего возраста- рано, что тогда с ним? Почему внутри так пусто и холодно, и одновременно обжигающе горячо? Ему хочется не существовать и одновременно с этим жить, чтобы всем доказать - вот какой я, и я тоже заслуживаю любви. Это просто такая ситуация, в которой ты слишком молод, чтобы уметь справлять с такими проблемами самостоятельно, и слишком взрослый, чтобы резать вены и убиваться. И вроде бы надо плюнуть, встать и иди дальше, ведь вся жизнь впереди, только ноги словно подрубили, а на обрубках особо не походишь. Эджертон бесцельно ходил по квартире, пока не наткнулся на зеркало. Из зазеркалья на него смотрел выцветший, картонный парень с пустыми стеклянными глазами и тонкой, словно бумага, бледной кожей, с заострившимся носом и скулами, с щетиной и морщинами на лбу. Таким он себя видел последние несколько месяцев. Только на пару недель из зеркального плена на него вновь смотрел улыбающийся, румяный, беззаботный двойник, но его быстро сменила вот эта тень. Тэрон криво улыбнулся своему отражению, когда раздался стук в дверь. Юноша распахнул створку и был просто снесен ураганом упреков и обид. На пороге стоял Колин и сердито размахивал руками, громко высказывая свое неодобрение поведением Тэрона: - Ты издеваешься? Никто не может до тебя дозвониться! Я тебе раз пятнадцать звонил, а ты не брал трубку, твои друзья звонили – нет ответа, Питер звонил – ты молчишь! Ну как так?! Мы думали, с тобой что-то случилось! - Колин смешно поправлял съезжающие очки. Тэрон отходит от двери, оставляя ее открытой: если Фёрт хочет - пусть заходит, а на нет и суда нет. Колин явно поражен такой выходкой, он так и замирает на пороге с поднятыми руками. Мужчина ждет, что Эджертон вернется, объясниться, но тот уходит в гостиную и плюхается в кресло, включая телевизор. Колин неуверенно заходит в обитель парня, закрывает за собой дверь и движется туда, где расположился юноша. Актер замирает на пороге комнаты, глядя на крепкие плечи, обтянутые серой футболкой. Ему нравится, когда Тэрон вот так забирается в кресло с ногами – этот немножко детский жест показывает, насколько юн этот мальчишка и насколько он открыт для Колина. Фёрт присаживается на подлокотник кресла и следит за Тэроном, пялящимся в экран, где показывают старую серию Симпсонов. Эджертон никак не показывает свое недовольство, когда Колин кладет руку на спинку. Они какое-то время молча сидят так, пока Колин все же не решается спросить: - Я тебя обидел чем-то? – получается тихо и неуверенно. - Что? – голос парня звучит холодно и бездушно. Фёрт откашливается и предпринимает еще одну попытку: - Я обидел тебя? - Ну что ты! Обожаю, когда люди, которых я люблю, врут мне и встречаются с другими. Я прям фетишист на такие вещи! - Тэрон, что случилось? – сколько еще раз он задаст своему мальчику этот вопрос?! - Там, на столе, - Тэрон, не поворачивая головы, кивает на журнальный столик. Колин покорно идет в указанном направление и подбирает снимки, веером лежащие на поверхности. Он быстро просматривает их и устало вздыхает: - Тэрон, ты все не так понял. Тот, кто прислал снимки, пытается просто очернить меня в твоих глазах. - Ну, конечно, я не так понял! А очернитель просто негодяй! Заставил вас по дулом пистолета целоваться! Фёрт поворачивается к парню и просительно смотрит на него: - Выслушай меня, хорошо? Я попытаюсь объяснить, а потом можешь решать, верить мне или нет. Эджертон кивает и выключает телевизор, поворачиваясь к актеру. - Пару дней назад я просматривал свою почту и увидел письмо от молодого человека. Он писал, что является моим фанатом, но он очень серьезно болен и, возможно, в скором времени его не станет. Он умолял о встрече и был настолько искренним, что я просто не мог отказать. Мы встретились в одном из популярных ресторанов, он и правда выглядел не очень здоровым, но его жажда к жизни меня потрясла. Он попросил подержать меня за руку, если я не буду против. Я выполнил эту простую просьбу, а потом он так резко встал и… - Колин развел руками. – Я попытался его оттолкнуть, вот этот момент, когда я взял его за плечи, - Фёрт поднял показал одно фото Тэрону. – Хорошо они потрудились, выглядит так, будто я его придерживаю, но через секунду после этого я оттолкнул его. Тогда он извинился и убежал. Я еще подумал, что жаль этого паренька, но теперь… - мужчина закусил губу. – Сдается мне, что это был актер. - Кто бы стал подсылать к тебе актера? – Тэрон недоверчиво смотрел на него со своего кресла. - Та же женщина, что и разослала наши личные фотографии нашим близким. - Пирс? - Она самая. Эджертон смущенно поглядел на мужчину: - Так значит, ты не хотел мне изменять? - Тэрон, я понимаю, что слухи обо мне ходят, как о самом закоренелом бабнике, но я клянусь тебе, что ты для меня один. Ты мой любимый мальчик. Ты и только ты. На лице Тэрона все еще читалось сомнение. Колин провел кончиками пальцев по ежику волос: - Ну чем тебе доказать тебе мою любовь? Я все, что угодно для тебя сделаю. Хочешь, признаюсь завтра всему миру, что люблю самого замечательного парня на свете? - Просто скажи, что любишь меня, - Тэрон перехватывает его ладонь и кладет себе на щеку, накрывая своей рукою. - Люблю, - Фёрт только двигает губами беззвучно, но Эджертон понимает все без слов и так же неслышно произносит в ответ: «И я тебя». - Знаешь, я останусь, пожалуй тут ночевать, если ты не против, - говорит Колин с усмешкой. Тэрон хитро щурится: - А как же Уильям? - Переночует денек в своей квартире, ничего с ним не будет. Тем более, я так по тебе соскучился, - Колин присаживается на край кресла Тэрона, позволяя ловким рукам снимать с него куртку и массировать плечи. – Боже, как же я соскучился. *** Тэрон просыпается от того, что ему становится нечем дышать. Он спросонья трет глаза, но пелена не проходит, она так и стоит, словно мир окутало огромное туманное одеяло. Эджертон принюхивается и думает, что забыл выключить кофе-машину, кофе сгорел, вот отсюда и запах горелого. Он лениво встает и, шлепая босыми ногами по полу, идет к двери в комнату. Снаружи слышится какой-то странный треск, и Тэрону даже становится страшно на мгновение, но он напоминает себе, что он взрослый мужик и справится с любой ситуацией, поэтому парень кладет ладонь на ручку, удивляясь, отчего она такая горячая, и распахивает дверь. Его вбрасывает обратно в комнату струей обжигающего воздуха. Кожа на лице горит огнем, как и грудь, и ладони. Тэрон с ужасом и непониманием смотрит на охваченный пламенем коридор. Вот почему было так дымно, у них в квартире пожар! А из-за того, что дверь в его спальню слишком плотная особо много дыма не просочилось. Господи, они ведь могли заживо сгореть! За всего каких-то несколько секунд шока Тэрона, пожар успевает вползти неудержимым монстром в комнату по потолку и двери. Дверные проемы горят, а огненная стена бежит все дальше, поглощая ткань, расплавляя пластиковые поверхности. Эджертон начинает кашлять, вскакивает на ноги и толкает Колина. Мужчина не реагирует на удары и толчки. Тэрон чертыхается и мечется по объятому племенем помещению. Футболка на нем тлеет, легкие с каждой секундой забиваются копотью все больше, он уже кашляет, не прекращая, а в сознании все плывет. Они в западне! Его спальня – самая дальняя комната. Значит, бежать больше некуда. Тэрон отчаянно вцепляется в Колина и стаскивает с кровати на пол – тут должно быть чуть больше свежего воздуха. Он сам садиться рядом и старается не поддаваться панике. Если рискнуть, то можно добраться до коридора и попытаться открыть входную дверь. Если не получится с дверью, то дальше на кухню и на балкон, там есть лестница вниз и вверх! Нужно только придумать, как обезопасить Колина! Времени почти нет, так что Тэрон хватает одеяло и накидывает на мужчину, потом подхватывает довольно тяжелое тело и встает. Но стоит ему подняться, как сказывается отсутствие чистого воздуха и в голове все мутнеет. Эджертон снова падает вниз и тянет тело Колина за собой. Кашель настолько сильный, что по пути к коридору Тэрона выворачивает несколько раз. Глаза ужасно слезятся, и парень едва видит, куда ползти, он передвигается наугад. Когда юноша почти теряет надежду найти в этом аду дверь, он натыкается на нее коленом. Отпустив Колина, Тэрон из последних сил шарит руками по двери, нащупывает замки и, обжигая руки до мяса, открывает их один за другим. Эджертона тошнит от запаха паленной плоти, он почти теряет сознание, только уговаривает себя «Еще один! Остался еще один!». Наконец, дверь распахивается, и он вываливается на лестничную клетку, вдыхая поврежденными легкими почти чистый воздух. Молодой человек делает последнее усилие и вытягивает из горящей квартиры Колина. Когда Тэрон падает на каменный пол, он слышит звуки тысячи ног, вой сирены и чьи-то крики. А еще он чувствует невыносимую боль в руках и груди и тошнотворный запах горящего человеческого мяса. Когда его укладывают на каталку, подключив ко всем существующим системам жизнеобеспечения, он хватает за рукав медсестру скорой помощи и хрипит чуть слышно, нагружая пострадавшие голосовые связки до изнеможения: - Как Колин? Медсестра виновато качает головой и накрывает его рот и нос дыхательной маской. Тэрон проваливается в наркотический сон с мыслью о том, что лучше бы он остался в этой квартире. *** Когда Тэрон приходит в себя неприветливый усатый полицейский рассказывает ему, что они поймали поджигателей. Ими оказываются Николь Пирс и Уильям Фёрт, являющиеся любовниками. - Знаешь, парень, мистера Фёрта они не собирались убивать, они ведь отправили тебе какие-то фотографии, что должно было привести к ссоре. Ты должен был быть в квартире один. Вот такие дела, - мужчина щелкает шариковой ручкой по своему колену. – Но вообще-то тебе очень повезло. Да и сам ты большой молодец, не растерялся. - Спасибо, - бесцветно произносит Эджертон. - М-да… Ну ты не думай, мы их посадим. Дело-то серьезное! Тут сразу несколькими статьями попахивает. А ты знал, что Николь Пирс – сумасшедшая? Тэрон смотрит на мужчину безразлично и отрицательно качает головой. - И я вот не знал. А у нее, оказывается, мания преследования и всякое такое… Ну это по словам адвоката, конечно. Эх, это будет сложное дело. Ну, выздоравливай, я приду через пару дней. Когда дверь за полицейским закрывается Тэрон смотрит на себя в небольшой квадрат зеркала, прикрепленный к стенке. Брови и ресницы сгорели. Челка, волосы на висках, волосы на руках и груди теперь тоже отсутствуют. Ладони и грудь обожжены и крепко замотаны, врачи обещают сделать все, что смогут, но они не боги, так что останутся шрамы. Говорят, ему повезло, что спас лицо, хотя сейчас оно выглядит голым и каким-то инопланетным. Тэрон отворачивается от зеркала и ложится на кровать. Завтра должны приехать родители. Папа плакал и просил простить его, мама плакала и ругала их с отцом и умоляла за них обоих. Колин был прав. А Тэрон смог забыть. Они ведь – родители. Колин не приходит в себя уже третью неделю. Врачи говорят – возраст, серьезные повреждения. Врачи говорят – надежды мало. Сердце говорит – верь. А разум говорит, что если медики окажутся правы, то он, Эджертон, окажется соседом Николь Пирс в доме скорби. Тэрон с неуверенностью ставит на надежду. *** Николь и Уильяма обвинили в покушении на убийство. Пирс попала в психиатрическую лечебницу, свалив всю вину на Уилла. Парень молча выслушал приговор и также молча отправился в места лишения свободы. Хотя Колин сразу подал апелляцию на сокращение срока, парень должен был еще прилично времени провести среди заключенных. Пирс радовалась тому, что так легко избежала наказания и собиралась в скором времени покинуть лечебницу, но долго она там не протянула - какая-то сумасшедшая, утверждавшая, что Николь - Сатана, умудрилась стянуть нож и нанести женщине несколько ножевых ударов, несовместимых с жизнью. И как бы Тэрон не хотел ей посочувствовать, ему было ее почти не жаль. Возможно, он даже несколько разделял мнение убийцы Николь... *** «Сенсация! Отец троих детей, известный ловелас и неподражаемый актер Колин Фёрт признался в своей гомосексуальности! Кому же принадлежит сердце этого элегантного мужчины? Читайте невероятную историю любви в нашем журнале!» - Тэрон фыркает и сворачивает желтое издание трубочкой. Слава богу, что он занялся уборкой в кабинете Колина! Этому хламу уже года три, а Фёрт все никак не избавится от этих газетенок. Тэрон сбегает по лестнице и заходит в гостиную, где Колин играет с сыновьями в настольные игры. Мальчишки смеются и громко покрикивают, подбадривая друг друга. -Колин, смотри, что я нашел, - присаживаясь рядом с любимым, шепчет Тэрон и показывает мужчине заголовок. - Э-э-э, - Колин чешет в затылке и проникновенно улыбается. – Я подкладывал его под ножку стола, он ведь ужасно шатался. - А, ну конечно! Я так и подумал, - беззлобно подкалывает его Тэрон. Молодой человек встает и идет на кухню, чтобы точно распрощаться с очередным напоминанием о том, что им пришлось пережить. Когда он почти выходит их комнаты, его зовут Колин: - Тэрон? Эджертон оборачивается и читает по губам мужчины три своих самых бесценных слова. Он так же беззвучно отвечает той же фразой, что ответил и три года назад в своей квартире. Тэрон и не уверен, произнесет ли он когда-нибудь эти слова вслух, ведь эти беззвучные признания и есть самая романтичная часть их «невероятной истории любви». *херофобия - боязнь быть счастливым Вот такая небольшая история получилась. Надеюсь, Вам было интересно ее читать :) Всем большое спасибо!