More l...

Шприц вонзился в одну из движущихся мишеней. Совсем сбоку, едва попав в нарисованного наемника, но этого было достаточно, и деревяшка остановилась с резким скрежетом и упала на пол, заставив тут же появиться другую мишень. – Gesundheit! Медик даже хлопнул в ладоши, подбросив Арбалет крестоносца. Снайпер, стоявший у стены, скрестив руки, покачал головой: – Если бы это был ваш горящий трикстер, он умер бы раньше, чем ты смог прицелиться. А если кто-то из Красных – и целиться не надо: тебя моментально пристрелят, док. Он дернул за рычаг, и мишени остановились. – К тому же, в отличие от меня, тебе придется носиться по всему полю боя и стрелять не только во врагов, но и в союзников. Может, все же будешь пользоваться своим шприцеметом? – Ich bin Medik, mein Lieber, – весело ответил немец, – я должен лечить, а не калечить. Однако было видно, что его энтузиазм немного угас. Медик развернулся, перезарядил арбалет и посмотрел на Снайпера. Тот вздохнул и опять дернул за рычаг, вновь заставляя мишени двигаться. – Хорошо. Медик поднял арбалет, наблюдая за мельтешащими целями. На полсекунды закрыл глаза – и вздрогнул, почувствовав чужие руки на своих бедрах. – Снайпер! Австралиец, стоящий перед ним, опустился на колени, не обращая внимания на реакцию Медика, и отцепил пряжку ремня немца. – Значит, будем учиться хорошо и быстро целиться в любой ситуации. – Снайпер, нас могут увидеть! – Кто? – стрелок поднял голову, и Синий увидел в его глазах нехороший наглый блеск. – Твои знают, где ты и с кем, и не полезут сюда. А у нас с тобой, приятель, не так много выходных, чтобы видеться чаще. Да и то в один из них ты тащишь меня в тренировочный зал, чтобы пострелять. Поиграем по другим правилам: не сможешь поразить шесть мишеней, пока не кончишь, – он усмехнулся, стягивая штаны Медика и касаясь большми пальцами бугорка на трусах, – и закончим этот день так, как хочу я. Медик закусил губу. Поднял голову, полностью сосредоточился на цели, нажал на спусковой крючок – и охнул, дернувшись; шприц полетел настолько косо, что пьяный Демо мог ему позавидовать. – Снайпер… Тот ответить ему пока не мог, да и самому Медику не хотелось, чтобы стрелок останавливался. Для одинокого бушмена Красный Снайпер был довольно… хорош в плане минета. – Не отвлекайся. Горячее дыхание обожгло, и немец, сдавленно застонав, вновь направил выстрел не туда, куда нужно. Еще раз дернулся, а потом, закусив костяшки левой руки, правой поднял оружие и выстрелил, не особо смотря, куда стреляет. – Mein Gott… Снайпер, в отличие от Медика, был сосредоточен, ускоряясь, когда немец целился и стрелял, и замедляясь, когда он перезаряжал арбалет, чтобы не рассыпать все шприцы. На секунду отвлекся, проведя языком по члену снизу вверх и чувствуя, как любовника бьет крупная дрожь – и заглотнул совсем глубоко, заставляя вытянуться почти в струну. И Медик сдался, отбросил оружие в сторону и вцепился в жесткие черные волосы, вскрикнув и тяжело вздрагивая, как в лихорадке. Снайпер почувствовал, как ему обожгло язык густой вязкой жидкостью; игра была окончена. – Итак, – он, немного подождав, поднялся, рукавом вытирая рот, – я надеюсь, док, ты попал хоть в… И замер. Все шесть мишеней остановились В каждой из деревяшек торчал шприц, буквально на пару-тройку сантиметров не захватив центр нарисованного круга. – ???!!! – Tut mir leid, – Медик, все еще тяжело дышащий, откинул со лба растрепанные волосы, – похоже, в стрессовой ситуации я стреляю куда лучше. Стрелок усилием воли закрыл рот и повернулся к немцу. – И после этого ты просишь чему-то тебя научить, приятель? Ладно, – он поднял руки, словно сдаваясь, – ты победил, док. Чем теперь хочешь заняться? Медик открыл рот. Закрыл его. Вздрогнул. Покраснел. А потом спрятал лицо в ладонях и сказал настолько тихо и глухо, что его с трудом можно было понять: – Kann sein… может быть… еще одна тренировка?