More l...

Мир горит и плавится: Пиро чувствует это даже сквозь противогаз. Времени остается все меньше, напряжение растет с каждой прошедшей секундой, а ни RED, ни BLU не желают поддаваться, и точка не вспыхивает – моргает, Красным и Синим цветом поочередно; ни одна из команд не желает сдавать позиции. Пиро носится по всей карте, забегая во все закоулки и в одном из них натыкается на раненого Красного Скаута. И, нисколько не сомневаясь в своих действиях, обрушивает на него столп пламени, наблюдая, как друг корчится от боли, сгорая. А когда от него остается гора плавленной одежды – Пиро выключает передатчик, садится на колени, прижимая к себе то, что раньше было замаскированным врагом, и приподнимает противогаз. – Мне пг'авда очень жаль. Пространство позади трескается с громким лязгом и едва слышным смешком. – Я знаю, mon ami. Синий Шпион стоит, прислонившись к стене; в одной руке у него Звон смерти, в другой – КПК, но ни то, ни другое он пока не использует. – Ты говоришь это каждый раз. Не делай вид, что думал, я не слышу, mon dragon: я теперь могу разобрать большую часть того, что ты говоришь сквозь свою маску. Пиро улыбается с какой-то толикой вины во взгляде и, вытащив из обгорелой кучки оставшийся там балисонг, поднимается и отдает его хозяину. – Пг'осто Медик говог'ит, что мне стоит сконцентг'иг'оваться на г'аботе, а не на тебе. Хотя, – виноватая улыбка внезапно становится нахальной, – я скучаю по вг'еменам нашей сделки. – По тем, когда твоя pays de feu полностью контролировала тебя? – парирует Шпион, пытаясь сделать вид, что последняя фраза его нисколько не тронула. Нахальное выражение чужого лица вновь становится чуть виноватым. Совсем немного. Это сейчас не имеет никакого значения. Точка захватывается Красными – Синими – Красными, а где-то в старом бараке, куда даже Скаутам ни к чему будет забегать, целуются, забросив куда подальше все оружие, двое из разных команд. И Синий Шпион изо всех сил пытается держаться, чтобы не сказать: «Я тоже скучаю по тому времени». Потому что Пиро быстро учится. Слишком быстро учится, чтобы стать действительно хорошим в этом деле; превращает свои поцелуи в нечто большее, неумелые ласки в то, от чего просто невозможно держать себя в руках, а картавость – в мурчащее рычание, от которого хочется сползти вниз по стене и закрыть глаза, просто поддаваясь; mon Dieu, а ведь он прекрасно об этом знает, ему ли, победителю трикстеров, об этом не знать? Времени остается все меньше, а напряжение растет с каждой прошедшей секундой. Поле боя скоро взорвется голосом Администратора – в чью пользу? – но здесь его вряд ли будет слышно; а если и будет – можно и не обращать на него внимания. – Non, – бескомпромиссно произносит Шпион, чувствуя, как пальцы в резиновых перчатках скользят по спине и забираются под белоснежную рубашку. – No-on, – произносит, но уже менее уверенно, ероша мягкие волосы, пахнущие горелой резиной и огнем. – Ох, нет же! – вновь находит в себе силы и отстраняется от Красного. – Я приду сегодня, – выдыхает. – Хог'ошо, – пожимает плечами Пиро, улыбаясь и закрывая глаза. Надевает противогаз обратно и принимается собирать свое оружие. Шпион делает то же самое, задумавшись о чем-то. И, наконец, все же спрашивает, не желая молчать: – Твоя Пироландия… – Ее больше нет, – неловко пожимает плечами Пиро. – Иногда я скучаю по ней. Убивать без нее совсем не весело. И каг’тинки иногда были кг’асивыми. Но я не хочу, чтобы она вег’нулась. Это того не стоит. – Мне казалось, тебе нравится убивать, mon ami. Cela ne veut pas vrai? Это не так? – Не всех. Он опять улыбается. Времени остается все меньше. Администратор кричит что-то о точке. Пересмешник и пироман переглядываются и, ничего не говоря, выбрасывают вперед правую руку, сжатую в кулак. Pierre. Feuille. Ciseaux. Камень против ножниц. – Только не огнеметом, s'il vous plaît, – ухмыляется Шпион и закрывает глаза секунды за две до того, как пожарный топор делит его пополам. Пиро фыркает – знает, что огнеметом этого делать нельзя, да и не хочется. У Синего Шпиона еще будет время сгореть. Пироман убирает топор, подхватывает огнемет и несется помогать союзникам. Мир плавится, это чувствуется даже сквозь противогаз.