Carnival of rust

Обратно в Барселону Али возвращалась все на том же поезде. Криштиану не поехал ее провожать, да оно и понятно: светиться перед камерами лишний раз ему не хотелось, а Али и не настаивала. Уезжала она с тяжелым сердцем, конечно, на йоту стало легче, но… Сколько же было разных но. Ситуация не изменилась. И ее восприятие — тоже. У Лео все равно будет ребенок. Но Али по-прежнему любила его. Бесполезно, бессмысленно, бестолково. И Криштиану, как бы ни старался, ничего сделать не смог. Али была безмерно благодарна ему за все попытки вернуть ей хорошее расположение духа, но толку было мало: комок в горле как был, так и остался. И вряд ли куда-то исчезнет. Выбравшись из здания вокзала Сантс, где она едва не заблудилась в потоке пассажиров, запутавшись в мудреной схеме расположения входов и выходов на платформы, Али вышла на забитую черно-желтыми жуками-такси парковку и внезапно замерла, пораженная тем, что в Барселоне… выпал снег. Все вокруг было белым: крыши машин, грязно-серый асфальт, снующие туда-сюда люди. Али подняла руку, и на ее черную перчатку приземлились две узорные снежинки, которые почти сразу же растаяли. Что-то в этом было до того символичное, что Али закрыла глаза, пережидая нахлынувшие слезы, от которых защипало в носу. Она вернулась домой. Где все было по-прежнему плохо. Только снегом засыпало, да разве это поможет… — Али, здравствуйте. Она нехотя открыла глаза — перед ней стоял Тони, у которого воротник пальто был весь в снегу. Он был похож на телохранителя, как и раньше. Только тело, которое ему предстояло охранять, никого не слушалось и не хотело никуда идти. — Привет, Тони, — поздоровалась Али, натягивая на нос воротник своего черного пуховика. Будто они оба на похороны собрались. Черная одежда, темно-серый асфальт и белый снег. У китайцев белый — цвет скорби. Не зря. — Вы замерзли? — осведомился Тони, забирая у Али сумку с вещами. Она отдала все безропотно, но продолжала стоять на месте, как приклеенная, словно вросла ногами в парковку. — Может, хотите кофе? Али покачала головой. Ей хотелось водки, а не кофе. И сигарету. И снова водки, чтобы до беспамятства. — Пойдемте, — Тони аккуратно подхватил Али за локоть и повел к машине. Она шла механически, потому что не чувствовала ног. Боже, как же она заледенела внутри, какой тут кофе… Забравшись на заднее сиденье, Али почувствовала себя немного лучше — наверное, взбодрилась в какой-то степени. В машине пахло мужским парфюмом с бергамотом, а также немного кофе и корицей — вероятно, ароматизатор. Запахи окутали Али и совсем чуть-чуть растопили ее сердце. — Домой? — поинтересовался Тони, пристегиваясь и заводя двигатель. Али не стала отвечать, только кивнула, побоявшись, что расплачется, как только откроет рот. Машина вырулила на дорогу. Али откинулась на сиденье, пошарила по карманам в поисках наушников, но в последний момент передумала. Хотелось тишины, благо Тони даже радио не включил. Некоторое время они ехали молча. Тони изредка поглядывал на свою пассажирку через зеркало заднего вида, а Али старательно делала вид, что не замечает этого. От запаха кофе слабо кружилась голова, и она вдруг почувствовала, что и правда не отказалась бы от дозы кофеина, несмотря на то, что уже был вечер. — Тони, — голос был хриплым, — давай заедем в ближайший Старбакс или еще куда… и правда, хочу кофе. — Хорошо, тут недалеко. Вы можете не выходить, я принесу. Что будете? — Моккачино, — поразмыслив, ответила Али. — С мятой. Большой стакан. Старбакс, как по заказу, оказался совсем недалеко от железнодорожного вокзала. Тони ювелирно припарковался, оставил свою пассажирку отсиживаться на заднем сиденье и юркнул в кофейню. Али устало посмотрела в окно на стоящую возле Старбакса группу людей — студентов, судя по всему. Три девушки и четыре парня — улыбчивые, смешливые, со стаканами кофе в руках. От них почему-то веяло Рождеством, простым беззаботным счастьем. Беспроблемной жизнью. Свежим воздухом. Она представила себе Лионеля. Свободного, не обремененного семьей (как же ужасно это звучало у нее в голове). Просто лучшего в мире футболиста Лионеля Месси, который живет футболом, не строит ни с кем отношений… а потом в Барселону приезжает Али. Как… как бы это было? Проскочила бы между ними искра? Али позволила себе с головой утонуть в запретной, даже страшной фантазии: они встречаются в тот день на тренировке, когда Лео вернулся из отпуска. Перебрасываются парой слов, играют вместе… Потом он учит ее пробивать пенальти, его ледяные руки оставляют ожоги на ее коже. Лео смотрит ей в глаза, и она чувствует, как их тянет друг к другу. Они бегают по полю рядом, во время матча будто на уровне подсознания понимают друг друга, а после игр Лео обнимает ее, благодаря за очередной ассист, но задерживает руку на ее спине дольше положенного. Они вместе бьют татуировки. Лео держит ее за руку в машине, Али ждет поцелуя, но они оба боятся сделать первый шаг и разрушить зыбкую дружбу. Но потом случается празднование выхода в плей-офф, и из душевой они выходят вместе. Лионель держит ее за руку. Больше они не скрываются. Как бы ругался Хосе — представить страшно: кричал бы, что о футболе надо думать, а украдкой улыбался и поднимал вверх большие пальцы. Они бы засыпали вместе — в большом доме Лионеля, в котором… больше не было пусто. Ездили бы вместе на тренировки, забирали по дороге вечно веселого Неймара, пели всякие идиотские песни, смотрели друг на друга, сходя с ума от желания пропустить тренировку и провести целый день в постели. На Рождество Лионель отвез бы ее к своей семье в Росарио, Али бы смущалась, краснела и крепче сжимала его руку. Она бы всегда держалась за него. Боясь потерять этого… самого лучшего мужчину на всей чертовой планете. Али попыталась вдохнуть, но легкие как будто схлопнулись — без возможности снова расправиться. Будто ее придавило к сиденью приступом клаустрофобии. Срочно понадобился воздух — она пониже натянула капюшон и вылезла из машины, как раз аккурат к тому моменту, как из кофейни вышел Тони с большим стаканом в руке. — Али? — недоуменно спросил он, направляясь к ней и по пути перешагивая небольшой сугроб на бордюре. — Что-то случилось? — Мне… мне нужно в туалет, я быстро, — буркнула Али, быстрым шагом направляясь в сторону кофейни. Конечно, никуда ей было не надо, но от вида этой веселой компании ее замутило, срочно захотелось подавить тошноту уединением, хотя бы среди умывальников. Ужом проскользнув внутрь помещения, Али заозиралась, в толпе пытаясь разглядеть дверь в уборную. Глаза скользили по чужим разноцветным куртками и пальто, по смешным шапкам с помпонами, а потом Али увидела его лицо. Лицо Лионеля. Нет, не вживую — на фотографии. Большой фотографии с автографом, висящей в рамке на центральной стене кофейни. Лионель со стаканом кофе — улыбающийся. В черном свитере и темных джинсах. Самоуверенный. Чуть-чуть нахальный. Довольный собой. Кто-то зацепил Али плечом — капюшон чуть не слетел с ее головы, благо она вовремя успела придержать завязки. Оторвать глаза от Лионеля было невозможно в принципе — да и хотелось ли? Своего рода незапланированную проверку на выдержку Али Альварес провалила с треском. Ее снова затошнило, но на этот раз взаправду. Горло сдавило, желудок рванул вверх, во рту стало кисло. Лионель продолжал смотреть на Али, высасывать остатки души взглядом темных глаз. Этого вынести она уже не смогла — прикрывая рот рукой, бросилась в сторону туалета, который успела нашарить взглядом. Колени стукнулись об ледяной белый кафель пола. Два-три пустых спазма — и Али вывернуло одной желчью, желудок ведь был пуст: она за день выпила только чашку чая. Какая же дрянь. Али оторвала кусок туалетной бумаги и брезгливо вытерла губы. Она самой себе была противна. Омерзительна. Словно Лионель вживую наблюдал, как ее выворачивает от одного его вида. Как от хтонической злобы и неутихающей ярости организм хочет выплюнуть все внутренние органы. За дверью кабинки была гробовая тишина — довольно странно, учитывая, что кофейня была забита людьми. Али выбралась наружу, держась за стены, умылась прохладной водой, чтобы хоть как-то привести себя в чувство. Из зеркала на нее смотрела измученная, бледная, как полотно она сама — плохо узнаваемая, но все же Али. Она попыталась улыбнуться своему отражению в зеркале, оскал вышел вымученным. Словно к лицу Али приклеили чей-то рот, вырезанный из журнала. Стало еще отвратительнее. Спрятавшись в капюшоне, Али быстрым шагом, но слегка шатаясь, пробралась через зал и вышла на улицу, от свежего воздуха в глотке зачесалось. Компания уже успела разойтись, теперь на их месте стояли мать с ребенком, которые кого-то ждали. Али отвернулась от них, слишком резво для человека, который только что блевал, перепрыгнула сугроб и забралась обратно в машину. Тони молча указал ей на стакан моккачино. Можно было ехать домой. Кажется, она уже мысленно произносила эту фразу. Вот только когда… А, точно. Спонсорская вечеринка. Сыр. Шампанское. Лионель и Антонела. Блядь. Как же омерзительно.

***

Утро застало Али врасплох — она спала отвратительно, постоянно вздрагивала, просыпалась, таращилась в потолок, пугаясь каждой тени в темных углах. Комната казалась сжатой до пределов собственной вспотевшей ладони. Али плотнее заворачивалась в одеяло, утыкалась носом в подушку и засыпала, чтобы через час снова подпрыгнуть и судорожно ловить ртом воздух. Ночь была бесконечной, но внезапно оборвалась заглянувшим сквозь задернутые шторы солнцем. Али в очередной раз открыла глаза и выдохнула; в груди болело, а затылок тянуло от недосыпа. Было паршиво. Точно так же, как до отъезда в Мадрид. Разве что чуточку легче, где-то в глубине души. Если она еще осталась. Несмотря на ужасную ночь, Али довольно быстро собралась и вызвала такси, параллельно дожевывая нехитрый завтрак, хотя кусок в горло ей не лез. Соскучившаяся кошка, которую во время отсутствия Али кормил Хосе, мешалась под ногами, но гладить ее не было времени — ноги сами вынесли Али на улицу, а руки совершенно самостоятельно воткнули в рот сигарету. Запрыгнув в такси, Али вытащила телефон и набрала номер Криштиану, смутно припопоминая, что у него, вроде бы, тоже утренняя тренировка. Хотя она вышла из дома раньше положенного времени, потому что планировался медосмотр, который Али надеялась пройти без проволочек. — Доброе утро! — бодро отозвался Криштиану, что-то энергично жующий прямо в динамик телефона. — На ногах уже спозаранку? Думал, ты отоспишься. — У меня медосмотр. Хотела сказать еще раз спасибо за поддержку, — Али покосилась на водителя, который меланхолично покачивал головой в такт музыке и будто бы нарочно сделал радио чуть погромче. — Конечно, не сказать, что все наладилось, но мне лучше. Спасибо. — Я только рад, — слишком серьезно сказал Криштиану. — Но… ты же понимаешь, что вы встретитесь сейчас? Вот прямо через… — он помолчал, — ну, полчаса максимум. Ты уверена, что не стоило продлить твой… скажем так, вынужденный отпуск? Али прекрасно понимала, что встреча с Лионелем неизбежна — только тупорогий бы этого не понял, — но почему-то слова Криша вмазались в нее, словно грузовик. Она потерла глаза ладонью и тихо выдохнула: «Уверена». — Ну смотри… — слегка раздосадованно фыркнул Криштиану. — Я бы на твоем месте… — Боже упаси тебя быть на моем месте, — довольно резко оборвала его Али и тут же пожалела о своей грубости. — Черт, прости. Прости, я сама не понимаю, что несу. — Все в порядке. Я не обращаю внимания на такие эскапады. Ты имеешь право злиться и срываться, пусть твоих воплей и ругани заслуживаю вовсе не я. — Я тебя не заслуживаю, — в тон ему сказала Али как можно тише. Таксист почему-то ее напрягал. — Черт. Можно, я позвоню после тренировки? Ты когда освободишься? — У меня встреча с рекламщиками сразу после, так что не знаю… Часа в четыре. Если не отвечу, то перезвоню сам. И глупостей не делай. — Каких глупостей? — удивленно переспросила Али, но Криштиану уже повесил трубку. Она недовольно уставилась на его имя, белеющее на экране, но перезванивать не стала. Кажется, у нее закончились слова. Чтобы хоть как-то отвлечься, Али вытащила из сумки плеер, после порции нецензурной брани про себя распутала наушники и уже собиралась нажать на кнопку воспроизведения, как вдруг подумала: «Вот какая песня заиграет, так и будет дальше». Судьбе было угодно, не иначе. Because of you // Из-за тебя I never stray too far from the sidewalk // Я научилась не сворачивать с верного пути. Because of you // Из-за тебя I learned to play on the safe side so I don't get hurt // Я научилась оберегать себя от страданий. Because of you // Из-за тебя I find it hard to trust not only me, // Я разучилась доверять не только самой себе, But everyone around me // Но и людям вокруг. Because of you I am afraid // Из-за тебя мне страшно. Будучи в каком-то трансе от голоса Келли Кларксон, Али дослушала песню и на автомате ткнула в кнопку повтора. Из-за тебя стучало об черепную коробку, отдаваясь эхом в мозгу. Слез не было, они кончились еще в Мадриде, даже нет, раньше, еще в раздевалке, когда Али стояла рядом с Андресом. Теперь она могла лишь бесцветным взглядом смотреть в пустоту перед собой и ничего не видеть. — Мы почти приехали, — больше себе, чем ей сказал таксист, видимо, заметив, что Али выпала из реальности. Она кивнула, услышав его голос как будто вдалеке, накинула ремень сумки на плечо, все еще не вынимая наушники из ушей. Песня пошла по четвертому кругу, но Али не могла найти в себе сил нажать на кнопку и прекратить эту пытку. Слова будто бы ее загипнотизировали. И попадали в точку каждой строкой — это ведь все из-за него. Из-за того, кого Али сейчас придется увидеть. Встретиться лицом к лицу без возможности сбежать — другой конец поля не считается. И по логике вещей, чтобы заработать возможность выйти на поле в ближайшем матче Лиги Чемпионов или хотя бы в запас попасть для поездки в Манчестер, Али должна будет выложиться на все двести процентов, а самое главное — показать, что она полностью здорова. Отличный план. А как скрыть то, что ты уже к чертовой матери сгнила изнутри? Такси остановилось на парковке Сьюдад Депортиво. Али вылезла наружу и вдохнула утренний воздух, который каким-то чудом мгновенно взбодрил ее. Парковка в это время была еще пустой, до тренировки было больше полутора часов, так что было вполне возможно, что это время Али проведет в относительном спокойствии. Подтянув ремень сумки и выключив наконец проклятую песню (которая теперь упорно повторялась в голове, будь она неладна), Али решительно зашагала ко входу, где поздоровалась с охраной, отделавшись парой дежурных фраз о своем здоровье, и прошла по путанным коридорам в раздевалку, решив сначала переодеться, а потом уже накинуть форменную ветровку и идти в медкорпус на съедение врачам. Дверь раздевалки Али открывала со страхом, несмотря на то, что на парковке машины Лионеля не было — животный ужас сковал внутренности так, что она справилась с ручкой лишь с третьей попытки. Внутри оказалось пусто. Али с заметным облегчением швырнула сумку на пол, содрала с себя вещи и замерла посереди раздевалки в одном белье. Голова сама по себе повернулась в сторону его шкафчика. Закрытого. Как и его сердце. И его проклятая жизнь. Для Али, само собой. От собственной киношной сопливости Али затошнило. Она вытерла губы от несуществующей слюны, взяла из стопки чистый комплект тренировочной формы своего размера и как можно быстрее переоделась. Футболка была до того холодной, что Али сразу натянула толстовку. Взгляд упал на рукав, а после него сразу на предплечье — на татуировку. Дышать стало нечем. Али зажмурилась так, что перед глазами запрыгали мушки. Простояв так целую минуту (она считала), она осторожно открыла глаза, в очередной раз бросила взгляд на шкафчик Лионеля и вышла из раздевалки, забыв про вещи, кучей сваленные на полу. До медкорпуса она почти бежала, потому что забыла про ветровку — так сильно хотелось убежать от раздевалки подальше. Ноги сами принесли ее под крыло Рамона Каналя и Хауме Муниля, которые уже ее ждали. По дороге Али наткнулась на Вальдеса, штатного психолога Барселоны, но испугано шарахнулась за ближайшие облезлые и присыпанные снегом кусты. Если он ее и видел, то никак не отреагировал, хотя должен был. Али все равно была уверена, что ее рано или поздно отправят к нему на «допрос», если так будет продолжаться дальше. С грехом пополам Али добралась до медицинского корпуса, где ее встретили медсестры. Из-за активного копошения вокруг себя Али почувствовала, что сейчас расплачется. Она отвыкла от такой заботы (Криштиану не в счет, это совсем другое): ее усадили в кресло, принесли чай, дали заполнить какие-то бумаги, которые она даже читать не стала. Осматривал ее сам Рамон Каналь. С привычным ему цоканьем языком и слегка недовольным взглядом. — Ты похудела, — отметил главный врач Барселоны, критически глядя на показатели весов. — Молодец. Давление в норме, ты хорошо отдохнула? Али кивнула, не в силах отвечать. Каналь перевернул листы в планшете и взглядом указал Али на беговую дорожку. — Давай на тест, посмотрим, что у тебя с выносливостью. Целых двенадцать минут бегать в тишине, да и к тому же облепленной датчиками, было тем еще удовольствием. Али постаралась максимально сосредоточиться и ни о чем не думать, только смотреть в стену и мысленно отсчитывать секунды. Она прекрасно понимала, что если пробежит плохо, то никакая Лига Чемпионов ей не светит. Поэтому она или будет кусать локти, ненавидя сама-знаешь-кого за то, что она растеряла физическую форму, несмотря на тренировки с Кришем, или приложит все силы, если они еще остались. Организм Али не подвел: она справилась с двенадцатиминутным бегом, одолев две тысячи двести метров, чуток не дотянув до превосходного результата. Каналь в очередной раз цокнул языком, но теперь уже одобрительно. — Умница, — похвалил он улыбающуюся Али. — Ты полностью готова к тренировкам. Отдых пошел тебе на пользу. Придерживайся диеты и все равно не перетруждайся, до ближайшей игры еще есть время. Приходи через два дня, проведем еще пару тестов, чтобы удостовериться, что ты полностью восстановилась. Али улыбнулась и снова надела толстовку. После слов врача и появившейся надежды на грядущую игру она вдруг почувствовала необычайный подъем, желание почти что горы свернуть. Оставшиеся до тренировки полчаса вдруг расстроили: Али горела энтузиазмом прямо сейчас нестись на поле и показывать всем и вся, что у нее еще есть порох в пороховницах, или как там говорят. Но черт дери судьбу-стерву. Стоя в дверях кабинета физиодиагностики, Али и думать забыла о Лионеле Месси. Который шел прямо ей навстречу. Заложило уши. Закололо под ребрами. Стало холодно. Футболка прилипла к спине. Ладони вспотели. Самоуверенность рухнула обломками прямо на пол. Она словно видела Лионеля впервые и в то же время, будто они последний раз пересекались вчера или вовсе час назад. Он шел привычной уверенной походкой, смотрел в телефон и не видел Али, замершую в дверях. На мгновение ей показалось, что он либо вовсе ее не заметит, либо заденет плечом, толкнет, причинит физическую боль. Раздавит одним своим нахождением рядом. Али стало дурно от собственных мыслей. Она заставила себя сделать шаг, еще один, еще, еще, дальше от него, дальше от врачей, мысленно — дальше от базы, футбола, Барселоны. В гребанный космос. Лишь бы не видеть его. Не дышать этой инопланетной заразой, отравляющей ее организм. Не чувствовать его запах, преследующий за сотни тысяч километров. Удушливую чернику, которую нужно как можно быстрее выблевать прямо на глянцевые полы Сьюдад Депортиво. Лео прошел мимо. Конец света не наступил. Он видел ее. Али спиной чувствовала, что он обернулся. Чувствовала прожженную дыру на толстовке, ощущала, как покидает уверенность в себе. Понимала, что неделя у Криштиану прошла зря — ничего не изменилось. Ее все так же трясло. А Лионель все так же ее не видел. Потому что она пустое место. Плевок на грязно-сером асфальте, припорошенном снегом — прямо таким, какой Али увидела, выйдя на парковку у железнодорожного вокзала Сантс. И, стоя чуть дальше по коридору возле кабинета физиодиагностики и даже не пытаясь собрать себя заново, Али в очередной раз поняла, что излечить от этой болезни может только смерть. И забрать эта старуха с косой должна вовсе не счастливого папашу Лионеля Месси. Али приплелась в раздевалку, еле переставляя ноги. Помялась ради приличия целую минуту у двери, прислушиваясь к знакомым голосам, а потом вошла. Что толку было откладывать неизбежное — прячься не прячься, а заниматься нужно. Все же поехать в Манчестер Али хотела всеми фибрами души, как и вернуться на поле в качестве адекватного и полезного игрока. В раздевалке народу было немного: Али сразу заметила Суареса, который разговаривал по телефону, Маске и Жорди, сидящих рядом и что-то негромко обсуждающих. Хави и Иньеста стояли в самом дальнем углу, лица у них были недовольные, точнее, Андрес выглядел каким-то обескураженным, а Хави — слегка виноватым, как проштрафившийся школьник. Видеть таким сурового капитана Барселоны было непривычно, это даже немного пугало. Али нерешительно шагнула через порог, приковывая к себе всеобщее внимание. Мунир, стоявший к ней ближе всех, высунулся из-за шкафчика и приветливо улыбнулся. — С возвращением! — радостно воскликнул марокканец. — Народ, Али приехала! Она неловко улыбнулась, пожала протянутую руку Мунира и пошла по раздевалке, здороваясь со всеми. Сколько же приятных слов она услышала — парни были и правда рады ее возвращению, по очереди спрашивали, как здоровье, как прошла эта неделя вынужденного отпуска. Али отвечала заученными фразами про Хосе, тишину и спокойствие. Чертовски страшно было проговориться о том, что она провела больше недели дома у Криштиану. Представить было жутко, какая была бы реакция. — Что новенького? — спросила Али, когда наконец приветствия закончились и она смогла сесть на скамейку — ее вещи, которые она свалила кучей, теперь лежали на скамейке аккуратной стопкой. Стало стыдно. — Что я пропустила? — Мы продули Малаге вчера, — отозвался Неймар. От его голоса Али стало не по себе: слишком свежи были воспоминания о том, что бразилец застукал их с Лионелем. — Если бы выиграли, то оказались бы наверху таблицы. — На один день, — недовольно вставил Бускетс. — Смысл-то какой… — Да ладно вам, отыграемся! Это же Малага! — фыркнул Суарес, закончивший говорить по телефону. — Она проклята, не иначе. — Дело не в отыгрыше, — сердито добавил Хави, игнорируя все еще странно смотрящего на него Андреса. — Мы на игру не настроились, так что проиграли вполне заслужено. Впереди Манчестер. И Лучо с нас не слезет. — Само собой. И мы не против, — от лица всей команды сказала Али. — Блин. Я даже не видела обзор, у меня телевизоры были под запретом всю неделю. Никаких новостей, полный информационный вакуум. — Сейчас просвещу тебя, — влез Жерар. — Смотри, мы продули Малаге. Малага обыграла Эспаньол, нам должно быть стыдно, и нам очень стыдно! — он выделил голосом слово «очень», выразительно глядя на Хави. — Но мы обыграли Леванте, забили пять, так что стыдно чуть меньше. — Жери! — Да шучу я! Сельта сделала матрасников, а Реал — Депортиво, — Али чуть было не ляпнула «я знаю, Криш же был на матче!», но вовремя прикусила язык, только кивнула. — И как бы больше ничего особо интересного. Лучо прессует перед Сити, сегодня получим по шапке за вчерашние желтые, которыми можно половину раздевалки облепить, но это я утрирую, само собой. Так что ничего особо интересного ты не пропустила. Как настрой? — Боевой, — хмыкнула Али, сильнее затягивая шнурки бутс. — Я только с медосмотра, сказали, что я готова на сто процентов. — Супер! — Пике потрепал ее по волосам. — Блин, такие короткие, я никак не могу привыкнуть… Али открыла рот, чтобы разразиться тирадой о том, что короткие волосы — это классно, удобно и вообще ей идет, что бы Жерар понимал, но тут открылась дверь и появился Лионель. Сама того не ожидая, Али тут же метнула взгляд в сторону Неймара, который, черт бы его побрал, сразу же посмотрел на нее, словно ждал какой-то реакции. Но хоть внутри у нее разорвалась бомба, внешне Али оставалась совершенно спокойной. Со всех сторон раздались приветствия, на которые Лионель ответил легким небрежным кивком. Как король, приветствующий подданных, ни больше ни меньше. Али скривилась, делая вид, что морщится из-за никак не поддающегося шнурка. Лео прошел мимо нее, обдав ее спину мертвенным холодом, которого никто, кроме нее, не чувствовал. — Али, привет, — прилетело ей в затылок. Собрав все невозможные силы, Али выпрямилась, подняла голову, в упор посмотрела на Лионеля и ответила ему точно таким же царственным кивком, словно пародировала его. Сбоку раздался смешок: Мунир понял, что она передразнивает Месси. Самоубийца. Комментировать нахальное ребячество Али было ниже достоинства Лионеля. Он даже взглядом ее не удостоил, прошел к своему шкафчику и демонстративно (или Али так показалось) загремел дверцей. Команда рассредоточилась по раздевалке, на Али больше никто не обращал внимания. Кроме Неймара. Она спиной ощущала его пристальный взгляд, понимая, что смотрит он то на нее, то на Месси. Ищет намеки? Изучает их поведение по отношению друг к другу? А если Али это только кажется? Она даже разговаривать с Неймаром напрямую боялась: что скажет? Как будет себя вести? Господи боже, сколько вопросов… Дождавшись, пока парни начнут подтягиваться на поле, Али набралась храбрости неизвестно откуда и направилась к Неймару. Прихватила его за рукав яркой олимпийки и потянула на себя. — Ней, на пару слов, — руки тряслись, а ладони стали противно мокрыми. Джуниор недоуменно оглянулся на нее, но остался. Пришлось ждать, пока остальные уйдут на поле, чтобы наконец Али и Неймар остались одни. — Ты что-то хотела? — бесцветным голосом спросил бразилец, опираясь спиной на ровный ряд шкафчиков. Али представилось вдруг, что она невиновный на суде, но судья не поверит ни единой ее попытке оправдаться. — Да, я… — Али была той еще трусихой, храбриться получалось плохо. — Как у тебя дела? — прозвучало настолько фальшиво, что Али захотелось провалиться сквозь пол к самому Дьяволу (нет, к обычному Дьяволу, а не к ее личному, еще его не хватало). Неймар пожал плечами, продолжая с нескрываемым ожиданием смотреть на Али. — Али, тебе что нужно? — не слишком дружелюбно спросил он. — Я просто хотела спросить, как жизнь. Как Лука? — она попыталась съехать на тему сына, чтобы хоть как-то сгладить странную ситуацию. Но на Неймара это не произвело никакого впечатления. — Нормально. Али, если ты переживаешь по поводу… Я ничего не видел. Это не мое дело, — отрывисто произнес Неймар, на Али при этом он даже не взглянул, уставился куда-то ей за плечо. Именно в то место, где в тот раз застукал Али и Лионеля вместе. — Я никому не скажу, не надо вот этого вот всего. Али стало дурно. Еще совсем недавно Неймар фоткался с ней для своего инстаграма, смеялся, шутил, подкалывал ее, выбивал мяч из-под ног во время тренировок, а теперь… между ними словно стена выросла, толщиной с трибуны Камп Ноу. И Али билась об эту стену, но Неймар даже не пытался ее разрушить, лишь докладывал сверху новую порцию кирпичей. Она сама все испортила. Лионель испортил — но с чертовым Месси Джуниор общался как ни в чем не бывало! И это было нечестно. До слез несправедливо. — Ну и черт с ним, — мрачно отозвалась Али, окончательно забивая на попытку найти общий язык с непонятно почему обидевшимся бразильцем. — Пошли на поле, хватит время терять. На газон они шли молча. Али сунула озябшие руки в карманы олимпийки, а Неймар по пути нацеплял на голову повязку, чтобы не замерзли уши. Друг на друга они даже не смотрели, но почти у самого выхода Неймар вдруг схватил Али за рукав. — Не злись, а, — примирительно сказал он, хотя улыбка на его лице явно была притворной. — Я просто… не надо передо мной заискивать. Я — могила. И вопросов задавать не буду, обещаю! Али смотрела в блестящие глаза Джуниора, но немой вопрос в них видела. На самом деле он хотел знать правду. О том, что видел — подоплеку, почему и зачем, хотя, судя по его реакции, прекрасно все понял, только не озвучил. Неймар был ее хорошим другом, не таким, конечно, как Криштиану, но все же. И он имел право знать, что за хрень он тогда наблюдал. Но Али не могла открыть рот и просто так рассказать все. Страшнее было только остаться с Месси наедине в запертой комнате — от этой мысли Али бросило сначала в жар, а потом в холод. Нет, боже упаси. Али снова почувствовала удушливый, всепоглощающий стыд — из-за Неймара, такого понимающего: черт, он не дурак, способен сложить два и два. Чувство вины вдруг разом поменяло все расклады. Джуниор, смотрящий на нее с улыбкой, пусть и не совсем настоящей, казался почти святым. Али была тварью, влезшей в чужую семью, а Лионель — изменником. И Джуниор, который должен был ее наказать, высказать, например, взять на понт фразой «я все понял, как ты могла?!», обругать, отчитать за содеянное (конечно, с Месси такой номер бы не прокатил), обещал молчать и не задавать вопросов. — Проехали, — преодолев желание расплакаться, сказала Али, порывисто хватая Неймара за руку. — Пойдем на поле, а то сейчас нам прилетит за опоздание. Неймар хитрюще улыбнулся и ткнул Али в бок. — Наперегонки? — предложил он, подпрыгивая на месте. Альварес на мгновение почувствовала, как в ней просыпается былой футбольный задор. — Кто последний до ворот, тот… — она не успела договорить и сорвалась с места. Бразилец с улюлюканьем понесся за ней. Они вылетели на газон друг за другом, заливисто хохоча; Неймар пытался догнать Али, а она мчалась вперед, то и дело оборачиваясь и высовывая язык. Конечно, до противоположного конца поля она успела первой: Неймар отстал на пару секунд. Они почти синхронно повалились на мокрый газон, хватая ртами воздух и продолжая веселиться. — Али, Неймар! Решили сами организовать разминку? — возмущено крикнул Энрике с другого конца поля, где собралась команда. — Что за дела? Сюда идите! — Ой, началось, — простонал Неймар, утыкаясь носом в искусственную траву — сегодня тренировка проходила не на самом большом поле Сьюдад Депортиво, а на другом, с ненатуральным газоном и без трибун. Али перевернулась на спину и, тяжело дыша, уставилась в свинцовое небо. — Вставай, ты выиграла. С меня кола после тренировки, идет? Али махнула рукой, дескать, сойдет, поднялась, отряхнулась и вместе с Джуниором направилась к ждущей их команде и недовольному Энрике, рядом с которым стоял не менее недовольный Морено. — А теперь радостно бежим десять минут все вместе, — скомандовал Лучо, как только Али и Джуниор наконец присоединились к остальным. — Жоан, принеси мои бумаги, пожалуйста, — просьба была адресована помощнику тренера, с которым Али пересекалась редко: Барбара вообще предпочитал не отсвечивать еще со времен Барселоны Б, где тоже работал вместе с Лучо. — После кросса — все в зал, кроме Али, Марка, который Бартра, Хави, Адриано… — Я все еще не могу… — Ты должен, рано или… Али не дослушала, отвлеклась на разговор; сначала она не поняла, чьи это голоса, осторожно покосилась куда-то в бок, сделав вид, что ее ужасно интересуют бутылки с водой на бровке, и наконец заметила, что Андрес и упомянутый Лучо Хави отошли на несколько шагов от собравшейся в кружок команды и что-то обсуждали. Точно с такими же непонятными лицами, как в раздевалке. Со стороны могло показаться, что они ругаются, как старые супруги, каким бы смешным ни было это сравнение. Андрес поджимал губы, становясь с каждой репликой Хави все смурнее, а сам Эрнандес разводил руками и отводил взгляд, будто бы продолжая талдычить одно и то же. Андрес первым заметил, что Али на них смотрит, ткнул Хави в бок — они тут же замолкли. Основной капитан Барселоны в упор посмотрел на Альварес и сделал страшные глаза. Она резко отвернулась и махнула волосами по лицу стоящего рядом Клаудио, который зачем-то наклонился вперед, повисая на тер Штегене. — Ау, — фыркнул чилиец. — Я сейчас твоих волос наемся. — Извини, — сконфужено сказала Али, снова пытаясь сосредоточиться на том, что говорил Лучо, но наткнулась на испепеляющий взгляд Месси. Спину пронзило болезненной дрожью, но… Лео смотрел не на нее, а на Хави с Андресом. Оборачиваться на них еще раз Али не рискнула, только сделала шаг в сторону, ближе к Браво, чтобы не стоять на пути убийственного взгляда Месси. Происходила какая-то чертовщина. С тренировки Али уходила почти последней: после матчей команда восстанавливалась в спортзале, а ей и еще нескольким футболистам было уготовано набирать форму под чутким руководством Унсуэ и Морено. Али вымоталась до такой степени, что едва стояла на ногах: тренеры ее не щадили, потому что Лучо, по его словам, был настроен выпустить ее на поле на матч с Манчестером. Так что оставалось лишь работать, работать и еще раз, черт побери, работать. Задержавшись на газоне, чтобы еще немного погонять мяч, Али лениво поплелась в раздевалку. На самом деле торчала она на поле, продуваемом всеми ветрами, не потому, что хотела как можно быстрее вернуться в строй (хотя не без этого), а потому, что не хотела снова лоб в лоб сталкиваться с парнями, в частности, с Лионелем. Хорошо, что команда почти в полном составе ушла в тренажерный зал, где с ними работал Поль — находиться в непосредственной близости от Лео было невыносимо. Подгадала Али удачно: в раздевалке не было никого, кроме Суареса, который уже был одной ногой на парковке, но, заметив Али, опустил набитую вещами сумку обратно на скамейку. — Ты чего тут трешься? — со смешком спросила Али, стаскивая пропотевшую олимпийку и небрежно кидая ее в корзину для грязной формы. — Меня ждешь? — Ага, — улыбнулся Суарес до того заразительно, что Али не удержалась и прыснула, шутливо поклонившись. — Я польщена. Сейчас, я быстро. Она мигом метнулась в душ, быстро сполоснулась, завязав волосы, чтобы не намочить, и натянула джинсы и свитер. Странно, Суарес был единственным из золотого трио Барселоны, с кем на данный момент Али было легко общаться. Неймар… Недосказанность между ними все равно никуда не делась, несмотря на веселье, а Лео был просто Лео. Можно было даже не пытаться. Оставался Луис, всегда улыбчивый, довольный, похожий на большого увальня-медведя, не зря в команде его дразнили Толстый — с подачи Месси, само собой. Когда Али вышла из душевой, на ходу застегивая джинсы, Луис сидел на скамейке и копался в телефоне. — Слушай, мы тут планируем устроить сбор где-то после Манчестера, — сказал он, не отрывая взгляда от экрана. — У Нея, скорее всего. Присоединишься? — Не рано ли праздновать? — осведомилась Али, влезая в кроссовки. — Мы еще не победили. — А мы в любом случае соберемся. Неважно, как сыграем. В связи с последними событиями… — Суарес неопределенно махнул рукой, но Али поняла, что он имеет в виду. — Нам не помешает маленькая акция по сплочению команды. — Тогда и Лучо нужно пригласить, раз «сплочение», — Али нагло высунула язык. Суарес прыснул. — Боже упаси. Ты готова? Пора ехать, меня дети дома ждут, я обещал сегодня урок рисования. — Рисования? — Тебе лучше этого никогда не видеть, поверь, — со смешком пояснил Луис, забирая у Али сумку с вещами. — Пойдем. На практически пустой парковке из основного состава Барселоны тусовались только Иван и Марк. Завидев Али, последний скорчил недовольную мину и замахал руками. — Я ее тут жду, а она… предательница! — громко крикнул Марк. — Вот теперь пусть Лу тебя и возит! — Как же страшно, боже мой, — рассмеялась Али, поравнявшись с Иваном. — Я думала, ты уже уехал давно. Не обидишься? — Да ладно, я шучу, — Марк почти отечески потрепал ее по затылку. — Ты в норме? Как здоровье? — Как у быка, — заверила его Али, хотя не верила ни единому своему слову. Наверное, поэтому она почувствовала облегчение, когда увидела в раздевалке Луиса: он точно не будет задавать лишних вопросов, в отличие от Марка, который прекрасно видел, как ей стало плохо после… Так, не надо. Нет. Хватит. Отлично. Теперь к Месси и Неймару прибавился еще и тер Штеген. Дойдет до того, что она будет ото всех своих одноклубников шарахаться в кусты. И как прикажете играть в таком случае? — Пошли, — Луис будто заметил ее замешательство и схватил Али за рукав, утягивая к машине. — До завтра, парни! Али залезла на переднее сиденье и проверила телефон — ни одного звонка или сообщения. Да оно и хорошо: разговаривать сейчас с кем-то, кроме одноклубников, не хотелось совершенно. И Суарес был идеальным кандидатом для ни к чему не обязывающей беседы. — Ты хорошо выглядишь, — заметил Луис, заводя машину. — Отдых пошел на пользу, да? — Да-а-а, — протянула Али, разваливаясь на жестком сиденье. — Спала, ела, снова спала и снова ела. Представляешь, никакого телевизора. Интернета. Новостей. Ничего! — С ума сойти можно, — посочувствовал Луис, но в его голосе буквально прорывался смешок. — Ладно, давай сменим тему. Как настрой перед поездкой в Манчестер? Али поежилась. — Так себе. Мы в Баварии пересекались раз пять, если я правильно помню, и последняя наша встреча в Лиге Чемпионов была не особо удачной. Мы сначала в группе столкнулись, первый матч мы выиграли, а второй уже они. Причем во второй раз мы забили на первых минутах, а потом получили аж три мяча, да один, к тому же, с точки, гадство какое, — Али сморщила нос. — Хотя все равно никто из нас до финала не дошел, так что, считай, честно. — Да, я вообще думаю, что Сити вполне может претендовать на финал, — заметил Луис. — Может, со стороны так и не кажется, но они все же титул чемпиона Англии защищают, да и парни у них там… ну, ты понимаешь. У них атака сильная, но защита местами провисает, поверь, я же играл против Сити в Ливерпуле. Хотя знаешь… — Луис задумчиво посмотрел куда-то вперед. — Это другое. Когда клуб меняешь — все другое. Али мысленно представила, как во время жеребьевки Барселоне выпадает Бавария, и внутренне содрогнулась. С каждым матчем и новой ступенькой вверх вероятность такого расклада была все больше и больше. Она как раз собиралась спросить у Луиса его мнение на этот счет, как их ниочемный футбольный диалог прервал звонящий телефон. Али вытащила мобильный, собираясь скинуть звонок не глядя, но взгляд сам упал на дисплей. Она похолодела. Денис. — Отвечай, — кивнул Суарес, — Потом продолжим. Но Али не хотела отвечать. Она хотела открыть окно и вышвырнуть телефон прямо на проезжую часть, чтобы по нему проехался чей-нибудь автомобиль, лучше фура, да побольше. Денис продолжал настойчиво звонить, телефон трясся, а потом вдруг умолк. Али выдохнула, украдкой покосившись на Луиса, и уже собиралась убрать телефон в сумку, как он загудел снова. — Кто-то очень настойчив, — не преминул подколоть ее Суарес. — Ответь уже, вдруг чего срочное. Али как под гипнозом дрожащим пальцем провела по экрану. — Привет! — громкий голос Черышева впился ей прямо в подкорку мозга. Она сразу заметила, что Луис прислушался. Черт. — Как дела твои? Ты выздоровела? — Да, я… Мне уже лучше, спасибо. Как сам? — Все тип-топ, жду не дождусь кубковой игры четвертого! Я хочу пригласить тебя в гости, если получится и тренерский штаб не будет против, все же ты после болезни. Соскучился я. Али покраснела до корней волос: Суарес хитро ухмыльнулся и сделал вид, что внимательно рассматривает светофор — они как раз встали на перекрестке. Альварес не знала, куда деваться от неловкости и стыда — громкость телефона, выставленная на максимум, давала Луису прекрасный шанс слышать каждое слово. — Э… посмотрим, я пока не могу сказать точно. Слушай, Денис, я тут еду домой… — Отлично, давай вечером созвонимся? У меня полно новостей, я… — Денис, я устала, — оборвала его Али, тут же пожалев о своей резкости. Денис будто разом потух. — Ладно, извини, я не подумал, что ты с тренировки. Ты ведь с тренировки? — Да, — слегка заторможено отозвалась Али. Уточнение было неожиданным. — Давай лучше я тебе… напишу, когда будет время, хорошо? Чтобы не по три минуты трепаться. — Буду ждать! — в голос Дениса вернулась толика былого энтузиазма. — До скорого. — Пока, — Али сбросила вызов, запихала телефон как можно глубже в сумку и с непроницаемым лицом уставилась на дорогу, чернеющею за лобовым стеклом. Некоторое время они ехали молча, но выносить эту тишину было невозможно — Али потянулась, чтобы включить музыку. Заиграло какое-то невнятное попсовое радио, но ситуацию это ни капли не улучшило. — Можно спросить? — аккуратно поинтересовался Луис. Весь его вид выражал крайнюю заинтересованность и в то же время боязнь сказать что-то не так, как надо. Али устало посмотрела на него и кивнула. Куда тут денешься… — Как у вас складывается с… Денисом? Вы вроде неплохая пара. Парни говорили, что вы вместе приехали на тренировку недавно. После травмы. Звучало как полнейший бред, но Суарес не подавал вида. — Угу, — буркнула Али, заворачиваясь в свой пуховик по самый нос, хотя в машине было жарко, как в адском пекле. Ей просто хотелось спрятаться. — Нормально. Денис тогда ко мне в гости заезжал, потом сразу поехал в аэропорт. «А потом я узнала, что Лео снова будет отцом». — Вы хорошая пара, — мягко заметил Суарес. — Мне Софи еще говорила, когда увидела вашу фотографию вместе, помнишь, на первой игре с субмариной в сезоне? Сказала, что вы неплохо смотритесь. Али опять ощутила липкий мерзкий комок в горле. — Спасибо, Лу, — она не нашла, что еще на это сказать. — Не знаю, что из этого выйдет, у меня сейчас нет времени на то, чтобы строить нормальные отношения. Да и желания особого нет. Хочу сконцентрироваться на футболе. — Али, Али… — протянул Луис тоном воспитывающего непослушных детей отца. — Футбол никуда не денется. Любовь — это прекрасно. Не лишай себя возможности испытать это чувство. — Тебе будто девяносто, а мне пять, — недовольно проворчала она. — Все меня норовят поучать, что это за манеры такие… — Просто о тебе хочется заботиться, — вдруг заявил Суарес без тени улыбки на лице. — Поддерживать. Помогать. Хоть ты и сильная, не спорь! Мы же команда. Одна семья. «Семья». Али через силу улыбнулась, поблагодарила Луиса за заботу и, сославшись на начинающуюся головную боль, оставшуюся часть дороги полулежала на сиденье, уткнувшись лбом в окно. Любовь — прекрасное чувство. Но что делать, если ты влюбилась не в того?

***

Двадцать четвертое февраля наступило невероятно быстро. Все дни до одной восьмой финала розыгрыша Лиги Чемпионов Барселона провела в интенсивных тренировках, коротких передышках и снова тренировках. Али старалась выкладываться на всю катушку, полностью абстрагируясь от собственных переживаний. Лучо принял решение дать ей шанс с первых минут, и она была намерена не упустить наконец-то подвернувшуюся возможность. Хотя маячившие перед носом горожане выглядели довольно устрашающе. Они не первый год стремились выиграть в Европе что-то существенное, к тому же, к матчу они подходили в хорошей форме, обыграв Сток Сити и Ньюкасл. В отличие от Барселоны, которая за время отсутствия Али уступила Малаге на своей же территории, хотя Энрике и малодушно списал поражение на чрезмерную концентрацию на грядущей еврокубковой игре, что для него было вообще не в характере. В прошлом Барселона и Сити уже встречались на этой же стадии турнира, тогда удача улыбнулась сине-гранатовым, поэтому пресса кипела от возбуждения, горя желанием узнать, извлекли ли подопечные Пеллегрини уроки из тех двух поражений. Али одернула темно-вишневую олимпийку и устало откинулась на сиденье автобуса, везущего команду в аэропорт. Она встала в такую несусветную рань, что до сих пор не могла толком проснуться, поэтому забралась на самые дальние места и не участвовала в общем бурном обсуждении. Даже слушать эту болтовню не хотелось, в голову словно ваты набили. Ее совершенно никакое состояние заметил Хави, который стоял неподалеку, держась за поручни и меланхолично глядя в окно, в болтовне он тоже не участвовал. — Грустишь? — спросил он, садясь рядом на жесткое сиденье. — Где же твой боевой настрой? Взял и вышел? — Подкол засчитан, — фыркнула Али. Она и правда всю неделю перед игрой пахала как ломовая лошадь, видимо, запал слегка потух, но главное, чтобы загорелся снова непосредственно перед матчем. — Это я так настраиваюсь. К семи буду на подъеме. Отчасти… — Али неловко поерзала на сиденье и вытащила из уха наушник, из которого доносился визгливый голос Ники Минаж: с недавних пор она начала нравиться Али (но признаваться было стыдно). — Если мы выйдем, то… можем встретиться с Баварией. Мы недавно говорили об этом с Лу. — Они сыграли вничью с Шахтером, — заметил Хави. — Нехорошо так говорить, но… они еще могут не выйти, если следующая игра будет не в их пользу. — Я даже не знаю, что лучше, — пробормотала Али, натягивая на пальцы рукава олимпийки. Почему-то винный цвет ее раздражал — наверное, потому что Лионель, стоявший в другом конце автобуса, в такой одежде выглядел как кинозвезда. Наверняка ему и тюремная роба пошла бы. Хави ласково потрепал ее по плечу и тепло улыбнулся. — Лучше будет сосредоточиться на матче с горожанами. И оставить все на потом. Лучше решать проблемы по мере их поступления. И не смотри на меня так, я тебя не лечу, а настраиваю на игру, — добавил Хави слегка недовольно и уж очень по-капитански, заметив, как у Али изменилось лицо. Она тут же поморщилась и почесала кончик носа, чтобы хоть как-то скрыть смущение. — Я очень хочу сегодня отличиться, так что можешь не тратить на меня красноречие, — заставив себя улыбнуться, сказала Али. — А то занудствуешь будь здоров! Хави хмыкнул, но отстал, переключившись на скучающего Бускетса. Али засунула наушники обратно. Телефон вывалился из кармана толстовки прямо на соседнее кресло — на экране мигала иконка нового сообщения. Писала Джули, которая интересовалась, в каком отеле остановится Барселона и получится ли у них пересечься; матч начинался без пятнадцати семь, но Лучо принял решение прилететь раньше, чтобы дать команде собраться, пообедать всем вместе, а самому тренеру и Пике еще предстояло провести предматчевую пресс-конференцию. У остальных футболистов было немного времени передохнуть после почти трехчасового перелета в Англию. Али отписалась, что позвонит, когда они приземлятся в Манчестере, вылезла из своего кресла и пробралась через толпу футболистов к Лучо, который сидел впереди. — У меня вопрос, — она повисла на поручне прямо над головой тренера. — Я могу повидаться с подругой, когда мы приедем в отель? Нахмурившийся Лучо поднял голову от своих записей и переглянулся с сидящим рядом с ним Морено, который меланхолично пожал плечами. — Ты из-за вчерашней вечеринки Пике и сопричастных спрашиваешь? — поинтересовался Лучо. — Хвалю. И я не против, только чтобы без эксцессов. Без идиотских фотографий в прессе и размусоливания. Али кивнула и поспешно убралась с глаз тренера, мысленно похихикивая по поводу реплики про «Пике и сопричастных». Вчера днем в Барселону из Лондона приезжал Цеск Фабрегас, который организовал вечер в ресторане для Лео и Жерара. Естественно, фотографии просочились в прессу, приправленные заголовками в стиле «звезды Барселоны перед важной игрой прохлаждаются в баре». Пока что этот случай не обсуждался непосредственно с тренером, но, учитывая грядущую пресс-конференцию, было ясно, что эта тема перед игрой всплывет еще не раз, несмотря на то, что ужин прошел вполне мирно и ни Лионель, ни Жерар не выглядели уставшими или не выспавшимися. Но пресса она и в Африке пресса. Все три часа пути до Манчестера Али проспала, забившись в самый угол самолета. Рядом с ней устроился не менее сонный Маскерано, который почти всегда дрых без задних ног, если полет занимал больше часа. Вообще с момента, как ноги Али коснулись асфальта аэропорта, она планировала сесть возле Неймара, чтобы хоть как-то продолжить налаживать с ним контакт, но затея, как обычно, провалилась с оглушительно громким треском: Алвес ловко утащил Джуниора за собой, оставив Али молча кипеть от обиды. Поэтому она прошла в самый конец салона, завернулась в принесенный стюардессой плед и весь путь провела в ленивой дреме, изредка выныривая в реальность, отпивая невкусный зеленый чай и снова вырубаясь. Оставалось надеяться, что к восемнадцати сорока пяти ее организм будет в полной боевой готовности. Отель, в который должна была заселиться команда сине-гранатовых, располагался почти в самом центре Манчестера, в восьми минутах езды от стадиона Этихад и в десяти от Олд Траффорда. Он назывался Principal, и самым интересным в нем Али показался контраст между викторианским стилем здания отеля и современными интерьерами, которые никак не сочетались с громоздкими колоннами и золочеными вензелями на стенах. Али был выделен одноместный номер с белыми стенами и темно-коричневыми полами, из окон которого открывался вид на Дворцовый театр. Она мысленно порадовалась своему одиночеству — после довольно длительного полета хотелось немного перевести дух, а не чесать языками с одноклубниками. Лучше было бы поговорить с Джули, раз уж она изъявила желание приехать. Али сразу же отписалась ей, как только самолет приземлился в Манчестере; Джули сразу же ответила, что уже едет к отелю и очень надеется, что охрана ее не сожрет с потрохами еще на подступах к гостям горожан. По коридору третьего этажа Барселона шла гурьбой, таща за собой сумки и чемоданы. Али на этот раз ограничилась рюкзаком и уныло брела самой последней. То ли организм еще не проснулся до конца, то ли вид веселого и улыбающегося во все тридцать два зуба Месси вызывал тошноту. Или так ее тело реагировало на обещание позвонить Денису, как будет время. Она не могла перестать об этом думать, тем самым еще глубже закапывая себя в эти недоотношения с человеком, который… ей изначально не подходил. А разорвать этот порочный круг Али никак не могла. В Денисе, который иногда и слишком уж часто звонил, все же было что-то успокаивающее. Да, а еще нудное, упрямое и дотошное не в меру. Али поджала губы и распахнула дверь в свой номер. По обыкновению, ее поселили одну, и, в отличие от ситуации с раздевалкой, это ее радовало. Перед важной игрой на выезде одиночество шло Али на пользу, она расслаблялась, отложив в сторону телефон, пользуясь короткой передышкой перед обедом, делала дыхательные упражнения, которым ее когда-то научил Криштиану прямо по видеосвязи. Но на этот раз она не чувствовала привычного желания полежать на кровати, потому что слишком нервничала перед встречей с Джули. Они не так давно разговаривали, но Джули и словом не обмолвилась о том, как сейчас обстоят ее дела на личном фронте. Про своего загадочного «Гари» она не упоминала с тех пор, как рассказала Али про тот злополучный разговор в кафе, словно мужчины никогда и не было. Али, хоть и не могла сказать этого вслух, завидовала подруге, ведь у нее так просто получалось делать вид, что ничего не произошло. Что она не страдает от безответного, жрущего изнутри чувства так долго. Но разница между ними была ощутимой: Али совершила непоправимую ошибку, а Джули — нет. После того разговора в кафе она наверняка устояла бы перед соблазном попробовать чертов запретный плод, а Али оказалась слишком слабой, чтобы противостоять своим желаниям. Джули смогла сдаться и отказаться от борьбы, которая рано или поздно развернулась бы, а Али, прекрасно понимая, что ничего не получит, все равно мотыльком счастливо полетела на этот пожирающий все вокруг огонь. В дверь постучали. Али нехотя сползла с кровати и распахнула дверь, за которой обнаружилась улыбающаяся Джули Уилшир. — Хэй! — воскликнула она, тут же кидаясь Али на шею. — Ты еще жива? Али отпихнула от себя Джули и щелкнула ее по носу. — Ага, а ты надеешься на другой исход? Болеешь за Сити с недавних пор? Проходи, у меня не так много времени. — Я знаю! — отмахнулась Джули, стягивая кеды и швыряя их на белоснежный придверный коврик. — Ваш тренер, как его там, а, Энрике, меня предупредил, что через час меня выгонит, потому что тебе нужно отдохнуть и пообедать. — Интересно, как он собирается тебя выгонять, если уедет на пресс-конференцию перед игрой, — фыркнула Али. — Сегодня пресса на ушах стоит, ты слышала про Пике? Джули кивнула, по-хозяйски обходя номер и наконец усаживаясь в большое темно-вишневое кресло. — Ага. Твою же мать, как можно быть такими безалаберными? Тренер, наверное, с них три шкуры спустил, когда фотографии появились в интернете. Али отмахнулась. — Ты не поверишь, но нет. Наоборот, он нам в автобусе лекцию прочитал о том, что пресса всегда раздувает слона из мухи, хотя Жерар и иже с ним повинились, но они не пили и домой вернулись вовремя, режим не нарушили. А теперь пишут о том, что всех нахлобучат, что Жери и… Лео чуть ли от игры не отстранили. Желаемое, блин, за действительное. — А я думала, что ваш тренер — злая собака, — Джули показала язык. — Еще какая! Меня вот совершенно спокойно отстранил, даже ухом не повел, но меня было за что, — повинилась Али. Джули тут же осеклась и недоуменно вскинула брови. — В смысле? У тебя же травма была. Я читала пресс-релиз. Бедро вроде. Али прикусила язык и с невозмутимым видом уставилась в телевизор, по которому как раз показывали пресс-конференцию Барселоны и непосредственно Пике. — Это моя личная жизнь. Друг из Лондона приехал к нам прошлой ночью, и мы хорошо провели время, — отчитывался Пике, с легкой улыбкой поглядывая то на журналистов, забивших зал, то на сидящего чуть поодаль Лучо. — Мистер Энрике, ваше отношение к… — Меня интересует исключительно футбол, а не сплетни, — отрезал Лучо. — Следующий вопрос. Да? Нет, в матче с Малагой мы не расслабились, а были хорошо готовы. Мы никогда бы не стали подходить к игре Примеры с мыслями о Лиге Чемпионов. Нам просто не удалось взломать оборону соперника. В футболе такое случается, но сегодня у нас матч в другом турнире. — Врет и не краснеет! — возмутилась Али, радуясь возможности перевести тему. — Парни говорили, что реально к матчу с Малагой были вымотаны подготовкой к Лиге Чемпионов. Так вообще можно делать? — Ты мне тут тему не переводи, — Джули прищурилась. — Что значит «было за что»? Ты на тренировку опоздала, что ли? Али понимала — стоит начать распутывать перед Уилшир этот тугой клубок проблем, она непременно расскажет о том, что случилось в декабре. И о том, что у Лионеля… Нет, она даже мысленно не могла этого произнести. Придется рассказать про Криша, про ее вынужденный побег из Барселоны в стан главного врага сине-гранатовых. Нет уж, лучше сразу застрелиться. — Али. — М-м-м? — Ты расскажешь или нет? — Джули недовольно заерзала в кресле и задрала ноги на подлокотник. На ней были носки ярко-красного цвета с эмблемой Манчестера. Если бы Али могла, она бы рассмеялась. Но губы словно занемели, а язык отнялся. — Да, я… я напилась, — она решила попробовать быть аккуратной со словами. — Бессовестно надралась и проспала тренировку. Вот и вся история. Мне до сих пор стыдно, и я буду очень благодарна, если ты меня позорить не будешь. Джули странно посмотрела на нее и поджала губы. — Во время тренировок? Ты серьезно? — Сказала та, которая фигачила джин без тоника, — парировала Али, украдкой потирая враз ставшие мокрыми ладони. — Да, мне было плохо. Думала, что поможет. Не помогло вообще. Лучо отстранил меня от матчей, я тренировалась одна. Спасибо моему агенту, что до прессы эта информация дошла в исправленном виде. — Ладно… — с расстановкой произнесла Джули. — Хотя мне странно это слышать. На тебя не похоже. — Я сама на себя не похожа последнее время, — неожиданно для себя выпалила Али. — Черт. Я… я не могу тебе сказать. Очень хочу, но… не могу. Кое-что случилось. Я… у меня был нервный срыв, или что-то вроде этого. Ты, наверное, читала. Я почти десять дней отдыхала, спала, занималась, но все это в полнейшей изоляции дома у Хосе. Уже прошло время, а я никак не могу собрать себя в кучу. Пожалуйста, не вытягивай из меня подробности. Я… пока не готова. И не знаю, буду ли. Но одно могу тебе сказать: мне очень и очень хреново. Джули вдруг пересела с кресла на диван, где устроилась Али, и порывисто обняла ее. От Уилшир пахло свежим парфюмом и стиральным порошком — почему-то это сочетание напомнило Али о доме. О доме, которого у нее уже давно не было. — Я не буду задавать лишних вопросов, — вполголоса сказала Джули. — И всегда готова тебя выслушать. В конце концов, ты меня не расспрашивала, хотя могла бы. Али не стала говорить, что Джули с каждым разговором выбалтывала все больше и больше: теперь Али знала, что его зовут Гари, ему чуть за сорок, он часто приезжает на матчи, у него две дочки и жена. А еще он считает Уилшир хорошей девушкой. Вот последнее звучало просто омерзительно. — Спасибо, — гнусаво произнесла Али, уткнувшись носом в плечо Джули. — За понимание. Они просидели так некоторое время, Джули вздыхала, а Али чувствовала, что подруга странно напряжена, словно ее что-то гложет. И дело было не только в загадочном Гари, ведь она о нем почти не говорила последнее время. — Давай сменим тему, — отстранившись, предложила Джули. — У меня есть одна новость, но пообещай меня не осуждать. Не хотела говорить по телефону. И это хорошая новость! — быстро пояснила она, заметив, как у Али вытянулось лицо. — У меня… есть кое-кто. Но тут тоже не без сюрпризов. Али была рада возможности поговорить о чем-то хорошем: несмотря на поддержку от подруги, на душе у нее по-прежнему выли облезлые коты. — И кто же он? — спросила Али, стараясь выглядеть как можно более заинтригованной. — Мы… познакомились во время тренировки. Он тоже из Манчестера, только из молодежки. Я приехала раньше, разминалась, он сам подошел. Сказал, что следит за моей карьерой! — Джули расхохоталась. — Прикинь, следит! Я чуть в осадок не выпала. Его зовут Маркус¹. Мы ужинали пару раз, все было довольно мило. Пока далеко не зашло, но я думаю, что из этого может что-то выйти. Али мысленно сложила два и два. Потом еще раз. И еще. Картинка никак не хотела собираться. Молодежка Юнайтед. Джули в основном составе. Получается, что… — Уилшир, сколько ему лет? — строго, словно учительница, спросила Али. — Ему хоть есть двадцать один? — Ему семнадцать! — Джули опустила взгляд и пошла красными пятнами. — Не смотри на меня так, черт! Мы просто общаемся, ничего не было и не будет! — Рассказывай, ага, — рассмеялась Али. — Но я рада за тебя. Вот честно, я сразу почувствовала, что у тебя какие-то положительные перемены. Новые люди в жизни — это всегда прекрасно. Улыбающаяся Джули вдруг резко помрачнела, будто вспомнила что-то нехорошее. Дерьмовое. И Али не понравилась эта перемена. — Кстати, о новых людях… Мне нужно тебе кое-что показать. Я, собственно, поэтому и пришла. Джули достала телефон, потыкала в экран — Али видела, что она листает какие-то фотографии, — а потом отдала телефон ей. С совершенно непроницаемым лицом. — Я помню, что ты отдыхала у Хосе. По твоим словам. Меня мало волнует правда, но вот это… это показала мне Джеки. Я упросила ее перекинуть фотки мне. На всякий случай. Я же знала, что ты приедешь, хотела показать тебе лично. Пересылать слишком рискованно. Я сейчас их удалю, когда ты… рассмотришь. Они пока есть у моего агента и у меня. Я подумала, что тебе стоит знать. А то вдруг твой Хосе на тебя вывалит информацию, как ведро снега. Облысеешь. Али сидела ни жива, ни мертва, иначе не скажешь. Руки тряслись, голова стала тяжелой, словно ее набили мокрой ватой. Ноги онемели, а сердце колошматилось о грудную клетку. На экране телефона Али отчетливо видела Криштиану в костюме и… девушку рядом с ним. В платье. И черной куртке сверху. В капюшоне, из-под которого виднелись волосы. Это была она. Али Альварес. Рядом с Криштиану Роналду. В ебучем Мадриде. Возле ресторана. Али выронила телефон и в ужасе закрыла лицо ладонями. На нее разом накатила смертельная усталость, будто она весь путь до Манчестера из Барселоны пробежала бегом без передышек. Господи. Что скажет Президент? А парни? Можно только представить лицо Неймара, Дани и всех остальных. А Лео? Лионель? Который зажал ее в пустой раздевалке и высказал свое неудовольствие ее «отношениями» с Денисом? Черт, лучше было сдохнуть и не дожидаться небесной кары. — Откуда она у твоего агента? — едва слышно спросила Али, не отнимая ладоней от лица. — Где она их взяла? — У Джеки свои каналы, но я тебя уверяю, еще никто их не видел. Пока что. Рано или поздно… ты же понимаешь, пресса… — Джули растеряла остатки слов и утешающе погладила Али по плечу. — Извини. Я не подумала вообще, у тебя же матч на носу. — Если бы они должны были всплыть перед матчем, то наверняка всплыли бы, — отмахнулась Али, беря со столика свой телефон. — Я позвоню Хосе, он должен быть в курсе, должен что-то сделать… Но как только Али взяла телефон, тот зазвонил — Хосе. — Привет, я видела, это ужасно, что теперь… — затараторила Али, проглатывая слоги, но Хосе тут же прервал ее стенания. — Стоп. Спокойно. У тебя матч через несколько часов. Забудь. Я держу руку на пульсе, их опубликуют через несколько дней, пять-шесть, может, больше. Я сделал все, что мог, Джеки — просто убийственная сила. Жорже в курсе, думаю, что Криштиану тоже. Но скажу тебе, что если не знать сразу, что на фото ты, хрен поймешь, кого Роналду тащит в ресторан. Расслабься. Будем все отрицать, я завтра научу тебя, что говорить в случае наездов и вопросов. Пока что можешь не думать об этом, ладно? — Хосе… — Ладно? — с нажимом переспросил агент. Али выдавила что-то вроде согласия, и Хосе тут же повесил трубку. Джули с сожалением смотрела на нее — Али во время разговора сама не поняла, как вскочила на ноги и убежала в другой конец комнаты. — Пиздец, — резюмировала Альварес, плюхаясь обратно на диван. — Еще этого не хватало. Да, я была у Криша. Представь, если бы я осталась у Хосе после случившегося… я бы свихнулась. Джули молчала, только ее лицо стало еще более грустным. Видимо, она жалела о том, что показала Али эту злосчастную фотографию. Али вдруг нестерпимо захотелось рассказать Джули все, как есть. — Джули, я хочу… В дверь постучали. Они обе как по команде вскочили со своих мест. В проеме показался встрепанный помощник тренера Жоан. — Лучо просил передать, что время вышло, — пародируя командирский голос тренера, сказал он. — Скоро обед. Упираться Али не стала, обняла Джули, напоследок еще раз поблагодарив ее за визит и за фотографии — последнее было сказано тихим-тихим шепотом. Уилшир точно так же тихо в очередной раз извинилась и ушла. Али уставилась на закрытую дверь, чувствуя себя заключенным в тюрьме, от которого только что выпроводили редкого посетителя. Казалось, что мир вокруг продолжает постепенно разваливаться на куски, и чем обернется эта история со злополучной фотографией, Али даже представить боялась.

***

От созерцания невыносимо прекрасного Манчестера ее отвлек настойчивый стук в дверь. Али мужественно сносила противный мерный звук в течение целой минуты, надеясь, что незваный гость подумает как следует, решит, что ее сейчас нет в номере, и уйдет. Она наелась, наконец улеглась, чтобы передохнуть, а какая-то зараза пытается лишить ее законного часового перерыва! Но стук не прекращался — то звучал как мерная дробь, то становился громче. Недовольная Али швырнула на стол так и не открытую пачку сигарет, с края которой свисала пленка, и направилась к двери, собираясь высказать все знакомые ей непечатные выражения в лицо тому, кто решил потревожить ее покой перед важнейшим матчем. Но когда она открыла дверь, предварительно нацепив на лицо максимально недовольное выражение, все колкости застряли в горле. Гостем оказался Лионель. На нем была уже знакомая Альварес белая футболка с фотографией боксера Мохаммеда Али и широкие синие шорты. Он выглядел как серфингист с побережья Майами. Только обычно такие парни сверкают белозубыми улыбками и флиртуют напропалую, а не угрюмо смотрят в пол. Этот Лионель кардинально отличался от того, с которым Али довелось столкнуться после ее возвращения в Барселону. Сейчас она чувствовала себя разбитым зеркалом — после разговора с Джули Али даже думать стало тяжелее: мысли ворочались в голове с шарнирным скрипом, соображение почти отключилось. Она могла лишь смотреть на Лионеля и недоумевать, какого черта он пришел в ее номер. — Привет… — Лео почесал затылок, неловко улыбаясь. От этой улыбки, такой с виду дружелюбной, Али стало тошно. Воспоминания нахлынули удушливой волной, грудную клетку сдавило так, что нельзя было и вдоха сделать. Руки враз озябли, Али обхватила себя ими и отошла в сторону, молча пропуская Лионеля в номер. Язык прилип к небу, а горло превратилось в пустыню Сахара. — Я не хотел тебе мешать, просто… — Лео умолк, дошел до столика возле кровати и зачем-то взял в руки стакан для воды. Али проследила за его движениями, повернула дверной замок и уселась на постель как можно дальше от незваного гостя. «Между нами больше не искрит», — внезапно поняла она, глядя, как Лионель крутит в руках стакан. Остались лишь гадкие, мерзкие недомолвки и теперь не хрупкая, а огромной толщины тишина, которую никто из них не решался нарушить. Али сглотнула, чувствуя, что вот-вот закашляется, видимо, так на нее влияла вода в высоком графине, который стоял на низком столике, возле которого завис Лионель. Но она предпочла бы сдохнуть от обезвоживания или поперхнуться воздухом, но уж точно не подходить близко к нему. Радиационный фон был слишком высоким, а Али едва-едва начала выздоравливать. Мадридотерапия пошла ей на пользу. Частично. Совсем немного. Капельку. — Просто что? — набравшись храбрости, спросила Али, глядя куда-то в стену, причем вообще не в сторону Лео, а туда, где чернело распахнутое окно. — Спросить хотел, — почему-то резко ответил он. — Можно? — Смотря о чем. Металл неприкрыто звенел в ее мгновенно охрипшем голосе, но она не стала утруждать себя деликатным покашливанием. Эта хриплость, напоминающая голос Бейонсе, почему-то придавала Али сил. — Про фотографию. Али вскинула брови, все еще не глядя на Лионеля. — Какую? Раздался едва слышный выдох, словно кто-то смертельно устал. Лионель вдруг возник у Али прямо перед носом. Теперь их разделяла всего пара злосчастных метров. — Ты знаешь, какую. Фотографию, — произнеся последнее слово, он еле заметно скривился, но не заметить это было нельзя. Али слишком пристально следила за ним с первой встречи, поэтому могла уловить крошечные перемены в его настроении. Уловить да, но понять причины — увольте, эта миссия не то что невыполнима, а заведомо обречена на провал. — Фотография, — повторила Али, рассматривая белую стену у Лионеля за плечом. — Какой вопрос-то? — она перевела взгляд обратно на Лео. Он сложил руки на груди, но почему-то продолжал сжимать стакан. Али на секунду показалось, что если она скажет то, что ему не понравится, стакан прилетит ей прямо в лоб. Он не мог знать. Хосе сказал, что держит руку на пульсе, контролирует все возможные утечки информации… — Про тебя и Роналду, — вопреки поджигающим задницы фанатам газетчикам, Лео произнес фамилию своего главного соперника совершенно безэмоционально. Али держала маску так, как еще никогда в своей жизни. Отпираться было бесполезно, но черт подери, Джули же сказала… она клялась, что никто не увидит эту чертову фотку! Обещала! Твою же мать! Вот как так… — Мне Кун сказал, — добавил Лионель, изучая бесстрастное лицо Али. — А ему — его агент. Я знаю, что в прессе ее нет. Это чисто… кулуары, — туманно пояснил он. — Ты и Роналду. Услышав фамилию португальца второй раз, Али поняла, что отпираться бесполезно. — Фотография как фотография, — нервно и одновременно небрежно ответила она. Внутри все клокотало от желания рявкнуть, крикнуть что-то вроде «У тебя ребенок будет, а ты стоишь тут и допросы ведешь! Какое право ты имеешь!», только вот… Али по-прежнему где-то в глубине своего кое-как склеенного сердца считала, что Лионель это чертово право имел. — Так это правда? Вы с ним… — он запнулся. Запнулся посередине фразы, отвел взгляд, будто стыдился. Сложно было представить, что Лионель Месси вообще способен испытывать чувство стыда. — Что мы с ним? — спросила Али, чувствуя, что начинает заводиться. — Встречаемся? Дружим? Трахаемся? Последнее слово повисло в воздухе дамокловым мечом. Лионель опасно прищурился. — Даже так? — это звучало как вызов, он будто бросил Али в лицо свою реплику. Слова хлестнули Али по щекам, отрезвляя. Снова кольнуло в груди от воспоминаний о раздевалке, где ее морально раздавила новость о грядущем пополнении в семье Месси. — Не мели чушь. Ты же знаешь желтушников. Мало ли что там за фотографии и кто, блядь, на них изображен, — расплывчато пояснила Али, ежась и шаря рукой по пушистому пледу, в который так неудержимо сильно хотелось завернуться, чтобы спрятаться от этого колючего взгляда, оставляющего на теле раны, хотя там и так не было живого места. — Не матерись, — бросил Лео, гремя стаканом и наливая себе воды. — Я просто хотел узнать. Из первых уст, так сказать. Услышав последнюю фразу, Али с трудом сдержала едкий смешок. — Иди к Бартомеу. О моей личной жизни он осведомлен намного лучше меня, может, получишь премию за новость, — кисло сказала она, вставая и направляясь к окну. Все-таки нужно пользоваться возможностью полюбоваться прекрасным видом. Завтра команда уже вернется в Барселону, и кто знает, когда еще выдастся возможность приехать в Англию. Плазма в углу заиграла сопливую песню, и Али поморщилась. Бритни Спирс, отлично. Розовых лепестков не хватает для пущей романтики. — Али… — обескураженно произнес Лионель, но она не повернулась. Широко распахнув огромные гостиничные окна, Али вдохнула прохладный воздух и вцепилась руками в подоконник. Как же ей не хотелось молчать. Хотелось заорать, разбить стакан о гениальную голову Месси, выкричать всю ту боль, которую она стоически пыталась перенести в течение последних недель… Но Али сжала зубы и таращилась в пустоту, на сияющие огнями небоскребы Манчестера. — Ты правда все это время провела у него? — тихо спросил Лионель. Али выдержала положенную паузу и медленно кивнула. Какой смысл отрицать очевидное? Пусть она и не ответила прямо, пыталась уклониться от ответа, да что толку… он видел ее насквозь. Джули не осуждала, наоборот, а вот Лионель… Да, конечно же, он имел право спрашивать все, что ему заблагорассудится. «Давай, проваливай теперь. Ты меня сломал, доволен? Еще скажи, что тебе не плевать. Пришел, сцены ревности устраивает. Иди к жене», — у Али чесался язык сказать какую-нибудь гадость. Но поддаваться на провокации Лео было нельзя. Да похоже это и не были провокации, судя по его спокойному тону, он просто хотел узнать… — А я думал, что это Кун прикалывается. Пока фото не увидел, — голос Лионеля едва слышался из-за шума вечернего города. Али закрыла глаза, чтобы успокоиться и дождаться того момента, пока до Месси дойдет, что пора свалить и оставить ее в покое. Несмотря на все то, что случилось, она все еще не хотела, чтобы он ушел. Но под расстрелом бы не сказала этого вслух. — Каждый раз, когда я пытаюсь улететь, я падаю без своих крыльев, — завывала Бритни Спирс из динамиков. — И думал бы так, а не доставал меня расспросами. Али уже совершенно не следила за языком. Она и так завелась из-за фотографии, а тут еще и Лионель подливал масла в огонь. Али сжала кулаки. В ту же секунду в ней все перевернулось: она почувствовала, как Лео подходит к ней и осторожно берет за плечо. Она дернула рукой, пытаясь высвободиться, но его пальцы лишь крепче сжали ее локоть; Лео дернул ее руку на себя, Али ахнула и оказалась в его объятиях. Так близко. Она почувствовала его запах, колени задрожали. Она полностью обмякла в его руках. Али практически неощутимо вздохнула, сдаваясь на милость победителя, позволив себе эту крошечную слабость. Но ведь правда же, как только он оказывался рядом, вся ненависть куда-то исчезала. — Сегодняшний день может изменить все, — произнес Лео, размеренно дыша прямо возле ее уха, — мы должны… — У нас в запасе еще один матч. — Нет никакого запаса. Мы должны выиграть, — в голосе Месси сквозила едва заметная злость, — мы приехали в чертов Манчестер для того, чтобы выйти в одну четвертую. — Мы справимся, слышишь? — Али поерзала в его руках, обдумывая свои дальнейшие слова, — мы сильная команда. — Знаю. Но каждый матч для меня, как первый, — шепотом сказал Месси, сильнее прижимая Али к своей груди. Али позволила себе вольность и провела пальцем по его татуировке на руке — Лионель со свистом втянул воздух от этого незамысловатого жеста. — Я так хочу, чтобы скорее наступило семь, — продолжил он, — быстрее бы. Ожидание убивает. — А я так этого не хочу, — Али произнесла фразу, практически не издав ни звука. Лионель ее не услышал, но она этого и добивалась. Просто нужно было сказать. Необходимо. Бритни Спирс закончила петь, и из колонок донесся противный резкий голос диджея, тут же разрушивший мимолетное единение двух ставших чужими людей. Лео отпустил ее, и Али тут же почувствовала дикое желание повернуться и поцеловать его. Такое с ног сбивающее желание, что единственным возможным исходом было обойти Лионеля и взять с кровати сигареты. — Сигареты? — недовольно сказал Лионель, глядя, как Али воюет с никак не поддающейся пачкой. — Ты куришь? Перед матчем? Али замерла с сигаретой в руке. — Ладно. Если ты настаиваешь… — пробормотала она, — тогда не буду. — Вот и хорошо. Я пойду, увидимся внизу. Не опаздывай. Али обернулась и увидела, что Лионель идет к входной двери. Первой мыслью было попросить его остаться, но ее взгляд упал на левую ногу Месси, непривычно голую без гетр. На ту ногу, на которой красовался рисунок в виде маленьких рук Тьяго. — Хорошо, — ответила Али, когда за ним захлопнулась дверь, потоком воздуха вынеся из комнаты всю атмосферу минутной слабости двух нападающих Барселоны.

***

Несмотря на полнейший раскардаш в душе и мыслях, Али была просто обязана взять себя руки и показать все, на что способна. Лионель, видимо, прочувствовав ее одержимость желанием забить и провести отличную игру, не подавал никаких признаков «жизни» — в автобусе сел подальше, а в раздевалке вел себя совершенно неприметно, будто не вваливался к Али в комнату несколькими часами ранее. Она молча приняла правила его игры — ничего иного Али просто не могла сделать — и настроилась на первый матч одной восьмой Лиги Чемпионов. Продли Барселона свою победную серию в субботу, возможно, и позволила бы себе толику вальяжности в Манчестере, но оскорбительное, если не сказать позорное, да еще и домашнее поражение от Малаги спустило гранатово-синих с небес на землю прямо лицом об траву. Луис Энрике принял решение бросить в бой, пожалуй, лучшую на данный момент десятку полевых игроков. Даже Дани Алвес после кошмарной результативной ошибки на Камп Ноу в матче с Малагой сохранил место в основе. Лишь во вратарском вопросе принцип ротации тренера Барселоны был непреклонен: в воротах двадцать четвертого февраля на Этихад был тер Штеген. Мануэлю Пеллегрини пришлось обойтись без дисквалифицированного Туре. Заодно он заменил и второго центрального полузащитника — Фернандиньо. Каталонской троице Бускетс — Иньеста — Ракитич наставник горожан противопоставил Фернандо и Милнера. Замысел Пеллегрини был достаточно ясным: переждать бурю, если таковая последует, на своей половине поля и ловить противника на контратаках. Но разъяренная Барса явно не собиралась миндальничать с соперником и незамедлительно взялась за дело. Хотя началась игра довольно неспешно. Каталонцы разыграли мяч на своей половине поля, но в атаку рваться не спешили. Горожане тоже не особо активно шли в отбор в прессинге. Али на своем фланге аккуратно придерживалась одной линии с Месси, поэтому довольно скоро получила от него мяч, но вмешался Компани, который ловко выбил мяч на угловой. Али чертыхнулась, но оглядываться на Лео не стала — Ракитич рысью пробежал до флажка, мяч Барселона разыграла. Естественно, будучи озверевшей из-за недавнего поражения, команда Лучо довольно скоро в своей излюбленной манере взяла под контроль центр поля и начала давить на ворота Сити, охраняемые высоченным, как шпала, Джо Хартом. Поэтому горожане первые минуты матча провели без мяча, что было довольно предсказуемо. А Барселона, в свою очередь, первой нарушила правила: Маскерано попытался выбить мяч из-под ног Джеко, но свалил его с ног. Арбитр свистнул, Маске спорить не стал — потому что за дело. После этого Сити огрызнулись попыткой ударить из штрафной, удар был блокирован, но Милнер удачно забросил мяч прямо на ход Джеко, но на его пути внезапно вырос Пике. Попытка провалилась. Жорди попытался перепасовать мяч со своей половины поля, но очень неудачно угодил Джеко прямо ниже пояса, будто доведя попытку Маскерано свалить его с ног до логической концовки. Пока свалившегося на газон парня осматривали врачи, у Барселоны была минута отдышаться — Энрике резво заскакал по бровке, размахивая руками. Али отвернулась от него и вдруг услышала какой-то гул. Оказалось, что Суарес взял мяч, на что болельщики горожан отреагировали недовольными воплями. Воспользовавшись паузой, Али за несколько больших шагов преодолела расстояние до уругвайца. — Чего это они? — громко спросила она, прикрывая рот рукой — чертовы камеры беззастенчиво снимали их. — Помнят Ливерпуль, — хмыкнул Суарес, катая мяч по газону. — Детский сад. Джеко вернулся на поле, и игра возобновилась. На половине поля Барселоны Агуэро обвел зазевавшуюся Али, из-за чего у Маскерано не осталось выбора, кроме как нагло сфолить на своем коллеге по сборной в нескольких метрах от штрафной. Барселона выстроилась в стенку, Али уткнулась носом прямо Лео в затылок. Пахнуло черникой, болью и разочарованием, но она титаническим усилием воли взяла себя в руки, даже сделала пару шагов в сторону, но Пике пихнул ее в спину, отправляя на место. Милнер метров с двадцати двух пробил низом точно в стенку, но на этом атака не завершилась — Агуэро получил мяч на правом фланге, но не смог прострелить. Таким образом, на это короткое время горожане получили небольшое преимущество, но — лишь на время. Али снова включилась в игру и на выходе из штрафной легко разобралась с Сабалетой, отдала красивый пас прямо на ход несущемуся, как торпеда, Месси, который нанес опасный удар, но Демикелис успел броситься на мяч, принимая его на себя. Али переглянулась с Лионелем, который поднял вверх большой палец, после чего тут же отвернулся, переключаясь на Суареса. Альварес прошибло потом от его прохладного взгляда, привычно обдало ведром ледяной воды, промораживая насквозь. Но отвлекаться было нельзя — трибуны снова загудели, потому что мяч перехватил Суарес, за которым несся Компани, не позволивший ему пробить; Луису пришлось отдавать пас Ракитичу, но передача не прошла — мяч снова вернулся к Суаресу, который с ходу пальнул мимо ворот Харта. Но в итоге Сити поплатился за первые робкие минуты матча: на пятнадцатой минуте Али, которую лишь раззадоривал гул трибун, сопровождавший каждое касание мяча Суаресом, подкараулила отскок от Компани и, сориентировавшись, метко отправила его в дальний угол ворот. Болельщики Барселоны, занимавшие всю гостевую трибуну, взорвались воплями, Али повалилась на мокрый хрустящий газон, восторженно вереща прямо в траву, уткнувшись в нее носом и вцепившись руками. Сердце вылетало из груди, на спину ей навалились грудой одноклубники, но она не чувствовала веса — смогла! Забила! Отличилась! После такого долгого перерыва! Лучшего исхода и представить было нельзя! Только поднявшись и привычно вскинув руку вверх, устремляя два пальца в небо, адресуя свой гол тому, кому это было нужно не больше, чем снег зимой, Али поняла, что пас получила именно от него. От Лионеля. Мать его ети. Она не могла о нем не думать. Даже несясь по полю, стараясь удержаться на скользкой траве, смахивая со лба пот и лезущие в глаза волосы, внимательно отслеживая действия своих одноклубников, анализируя, сопоставляя, планируя, Али все равно шестым чувством ощущала присутствие Месси. Его темную энергетику. Его тяжелый взгляд. Это мешало сосредоточиться. Мешало, но Али пыталась. Изо всех сил. Каталонцы оживились, начали выжимать соперника по всей ширине поля. Горожане обязаны были оживиться, дома проигрывать они явно были не намерены, о чем красноречиво свидетельствовало недовольное лицо Мануэля Пеллегрини. Джеко смело пошел на Маскерано один на один прямо на подступах к штрафной площади, но аргентинец стоял стеной и отобрал у боснийца мяч. Джеко выругался, прокричал что-то, но Маскерано не удосужился обернуться, вместо этого отдал пас Алвесу, который с правого фланга подал на Суареса, однако мяч отскочил от ноги защитника Сити, так что шанс был упущен. Игра быстро перетекла на половину поля Барселоны, и в этот раз Эдин Джеко воспользовался шансом сравнять счет: ударил головой, выиграв борьбу у Пике и Маскерано, — но мяч пролетел немного левее ворот. Борьбы было много, команды были на равных, атаки следовали одна за другой, но ни одна больше не увенчалась успехом. Али чувствовала, что начинает уставать — влажная футболка приклеилась к спине, рукава лонгслива неприятно облепили локти. Но отыграли они всего двадцать минут. Лионель попытался с правого фланга сделать заброс на Ракитича, но Иван понял, что находится в оффсайде, поэтому даже не стал бежать на мяч. Зато Али пулей сорвалась с места, как только подвернулась возможность — играючи вскрыла оборону, отдавая передачу Суаресу, однако Луис в ближнем бою не смог переиграть Джо Харта. Затем через пару минут Давид Сильва навесил с углового, но опять же вхолостую: второй этаж Барселоны сыграл на опережение. В этой игре явно больше работы доставалось Харту, нежели Марку, который был рад хотя бы какой-то активности в своей штрафной. Барселона не на шутку завелась, Али прочувствовала эту внутреннюю злость всем своим существом, кровь забурлила в венах, как лава в проснувшемся вулкане. Неистово орущий стадион подгонял: фанаты сине-гранатовых заглушили бесплотные попытки местной публики затянуть гимн Сити почти сразу, не давали им и слова-выкрика вставить. Это заставляло взрываться, действовать активнее, на последнем издыхании рваться за мячом, успевая отдышаться лишь за долю секунды. И уже во второй раз Али сумела вовремя броситься в атаку — Жорди получил пас от Месси, влетел в штрафную с левого фланга, выдержал короткую паузу, выискивая адресата, и направил мяч четко в ногу Али, которая прямо с линии вратарской заколотила мяч в ворота. Все смешалось — Али вмазалась в чью-то грудь, истерически вопя от восторга, кто-то схватил ее за шею, потянул на себя, она попятилась, напоролась на прибежавшего из своей штрафной Маскерано и развалилась прямо на нем, облокотившись спиной и раскинув руки в стороны. Эмоций было слишком много, они сбивали с ног, размазывали паштетом, заливали, словно цунами. Али пыталась хватать ртом воздух, но легкие по-прежнему жгло. Она сделала чересчур много для первых тридцати минут. Много, но в то же время чертовски мало. — Давайте, бегом, бегом! — Иньеста пытался разогнать команду, но сине-гранатовые не хотели слушаться своего капитана, продолжали кричать, обнимать вконец осоловевшую Али и праздновать, праздновать, праздновать. Два-ноль. К концу первого тайма! — Да черти вас дери! — не сдержался Андрес, растаскивая парней, как котят. — Поехали, все-все! Рано радоваться! Али широко улыбнулась Иньесте и подумала, что Хави, который пока восстанавливался после травмы и сидел на трибунах, наверняка бы оценил свое влияние на всегда спокойного друга — Андрес словно впитывал от Хави, который во время матчей становился довольно импульсивным, его эмоциональный фон и настрой. Было в этом что-то магическое. Али невольно залюбовалась возмущением на лице Иньесты, но тут же спохватилась. Самое странное, что коллективные обнимания заняли не больше минуты, а казалось, что едва ли не десяток. Реальность вокруг стала четче и яростней, Али снова вернулась в игру и попыталась сразу же забить головой на кураже, но вовремя подоспел Компани, который не дал свершиться третьему голу. До конца матча оставалось десять минут — Али успевала урывками смотреть на табло, а Манчестер Сити откровенно сдался, предоставив Барселоне столько свободы, сколько она не получала в матчах Чемпионата Испании со слабыми соперниками. Конечно, каталонцы не преминули использовать пространство так, как им заблагорассудится. Лишь на последних минутах горожане попытались хоть что-то сообразить: Джеко нанес хлесткий удар, но мяч отскочил обратно к нему, угодив в руку. Игроки Барселоны попытались апеллировать к судье, но тот проигнорировал их крики. Видимо, Ракитича слишком сильно задел этот игровой эпизод, потому что он почти сразу же схлопотал желтую за грубость в центре поля. Энрике тут же сорвался с места, с энтузиазмом размахивая руками, подгоняя своих подопечных. Дани Алвес в ответ изобразил что-то отдаленно похожее на идиотского вида книксен, после чего мастерски попытался выполнить передачу на Али, но мяч свалился с его ноги и едва не влетел в ворота, однако в итоге впечатался в перекладину и улетел за пределы поля. Алвес не стал изображать вселенскую обиду, лишь посмеялся, подмигнув Али и дружески хлопнув ее по плечу, пробегая мимо. До конца тайма Барселона не сумела изобразить ничего путного, а Манчестер Сити поднажал: Насри из-за пределов штрафной пробил, но тер Штеген выручил своих. После свистка арбитра Али почувствовала, будто из нее разом выкачали весь воздух. Все тело заныло от непривычных нагрузок и усталости, но сдаваться так просто она не собиралась. Только у Лучо были на нее совсем иные планы. — Молодец, гордимся тобой, — тепло улыбнулся тренер. Команда рассредоточилась по раздевалке, а Энрике придержал Али за плечо. — Наше преимущество — и твоя огромная заслуга тоже. Передохни, набирайся сил, пора Неймару размяться и показать себя. В следующем тайме не сбавляем темпа! — теперь он уже обращался ко всем остальным. — Сити не будут отсиживаться, Пеллегрини наверняка выпустит Бони, так что будьте внимательны, держите Агуэро. Али, получив карт-бланш на отдых, с удовольствием растеклась по скамейке, лениво улыбаясь одноклубниками, которые то и дело смотрели в ее сторону и тоже улыбались. Изнутри ее распирало от гордости, чувство собственной важности едва ли из ушей не лезло, но Али этим наслаждалась. От души наслаждалась, особенно тем, что все сделала сама. Конечно, не без помощи команды, но, черт побери, как же хорошо было иногда побыть эгоисткой хотя бы у себя в голове. Ведь кому-то это простительно, причем даже озвучивать это вслух разрешается. Али украдкой посмотрела на самого главного «эгоиста» и тут же поперхнулась воздухом, потому что Лео смотрел прямо на нее. Нет, не на Неймара, нетерпеливо подпрыгивающего неподалеку, нет, именно на нее. Ей в глаза. В самое сердце. Не прожигая привычно глазами. Он просто смотрел. Словно… видел ее отчетливо, а не так, как раньше — как пустое место. Али разом захотелось ослепнуть, лишь бы не видеть его взгляда. И не искать в нем обещаний. Она отвернулась, но тело, несмотря на усталость, тянулось, рвалось с цепи, дергалось и дрожало — молило о том, что побыть рядом с Лео хоть секунду. Короткую секунду, чтобы почувствовать его. Али противилась, понимая, что сдается. Спорила сама с собой, когда вставала со скамейки, накидывала бордовую олимпийку поверх салатовой формы, прихватывала с собой бутылку Gatorade. Спорила, спорила, спорила… И задержалась, сделала вид, что перешнуровывает бутсы, опустилась на одно колено, краем глаза пристально наблюдая за передвижениями Лионеля. Он не спеша пересек раздевалку, перекинулся парой слов с Иньестой, а потом поравнялся с Али… и замедлил шаг. Словно ждал, пока она встанет. Али поднялась на ноги. Хоть она и была выше Лионеля, сейчас она явно уменьшилась в росте. Лео улыбнулся уголком рта и неловко (как такое вообще было возможно?) потер плечи. — Ты… молодец, — как-то невнятно сказал он. Али занервничала и оглянулась на остальных парней, которые по очереди выходили из раздевалки. Никто не обращал внимания на то, что они с Лео разговаривают, в этом, по факту-то, не было ничего необычного. Но происходила какая-то фантасмагория. С губ Али едва ли не рвались вопросы и требования разъяснить его непонятное, странное поведение. Но вместо того, чтобы открыть рот и сказать хоть что-то вразумительное, она лишь натянуто улыбнулась (аж губы затрещали). Они вместе вышли на поле, только Лионель пошел в сторону ворот, а Али села на скамейку, готовясь наблюдать второй тайм. Конечно, все попытки сконцентрироваться на игре проваливались одна за другой — опять, как было до того, как она попробовала самый запретный плод из всех возможных. Она даже не заметила, что Неймар, чуть подзадержавшийся у выхода на поле, сцепился с болельщиком Сити, который отсыпал ему порцию оскорблений. Бразилец не отреагировал, поулыбался и резво поскакал на поле, а вот незадачливому болельщику пришлось покинуть трибуны. Али проводила его и охрану в оранжевых жилетах пустым взглядом и снова уставилась на Лионеля. Яркая салатовая форма удивительно шла ему, как и вся одежда в принципе. Наверное, надень Месси мешок для мусора — все равно был бы самым сексуальным мужчиной на свете — в глазах Али, само собой. В реальности это место прочно занимал Роналду. Вспомнив португальца, Али поежилась, опять возвращаясь мыслями к фотографии. Она украдкой оглядела сидящих рядом парней, ища на их лицах хоть какие-то признаки того, что они знали правду — ни одного намека. Все были сконцентрированы на игре, на Али вообще перестали обращать внимание. Но это было ей на руку, потому что… потому что Лионель. На поле что-то происходило, но Али плохо понимала, какой счет, какой матч и какой турнир вообще идет, видимо, выдохлась, выложившись на полную катушку и оставив половину себя на промерзшем газоне Этихад Стэдиум. Вроде преимущество было на стороне Манчестера, что, в общем-то, было вполне ожидаемо. Иван попробовал пробить из штрафной (Али почему-то вспомнила Модрича в этот момент), потом горожане снова стали давить и в итоге получили свое: стадион взорвался, Агуэро побежал к трибунам, а стоящий неподалеку Дани смачно сплюнул на газон и вытер губы. Шла шестьдесят пятая минута. Через какое-то время Энрике заменил Ракитича, которому угодили по ноге: видимо, решил поберечь хорвата и выпустил Жереми. Али все еще смотрела на Лионеля, даже усевшемуся рядом Ивану ничего не сказала, потому что даже не заметила его. Месси попробовал пробить из штрафной из-под ноги кого-то из англичан, Али не разглядела, кого именно, но Харт мяч взял, хотя мог и не дотянуться. Али вздрогнула, понимая, что Лео опять начинает заводиться. Он еще не забил, но было видно, что очень хотел. Он не мог не хотеть. И Лионель Месси привык получать то, что хочет, будь то мячи, трофеи, индивидуальные награды или футболистки мелкого пошиба вроде Али Альварес. Он всегда брал, что хотел. Не спрашивая. Было видно, что англичане начали уставать, да и сама Барселона отодвинула игру от своих ворот, концентрируя ее в середине поля. Лео все же забил, но из офсайда — заспорил было, однако потом кивнул и молча отошел от арбитра, которого обступили каталонцы, упрямо настаивающие на том, что судья видит то, чего нет. Лео оттащил Неймара от арбитра и сделал ему внушение, после чего взялся за Пике. Игроки быстро вернулись на свои места — Али следила за этими короткими переговорами почти с благоговением: в том, как Лео включал капитана, была какая-то особая магия. Ему невозможно было не подчиняться. И она тоже сдалась перед ним. Была бессильна. Только утром еще ненавидела до трясущихся коленей, а теперь не могла оторвать от него глаз. Как так можно? Это вообще законно? Реально? Утром желать ему сдохнуть, а через десять часов стоять с ним в обнимку возле окна в чужом городе? Это явно магия Манчестера, туманы просто застлали Али мозг. Она должна была держаться от Лео подальше, а сама добровольно складывала оружие. В очередной раз. Уже получив ответ на свой самый главный вопрос, все равно сдавалась ему. И не знала, как прекратить этот кошмар. В компенсированное время назначили пенальти: Сабалета сбил Месси с ног. Пока арбитр отбивался от недовольных таким положением вещей англичан и сине-гранатовых, которые упрямо настаивали на том, что все честно, Лионель забрал мяч и подошел к точке. Оглянулся по сторонам, и Али вдруг почувствовала, даже с такого большого расстояния, что он смотрит на нее. Не на тренера, от холода прыгающего вдоль бровки, не на парней под навесом на скамейке, а именно на нее. Посмотреть в ответ у нее не вышло — лицу стало жарко, Али потерла щеки холодными ладонями и отвернулась. То ли чтобы не видеть, как Лионель бьет, потому что переживала и надеялась, то ли чтобы просто не видеть его. Лионель пенальти не забил. Игра закончилась со счетом два-один. В первом матче одной восьмой Барселона победила, переиграв Манчестер по всем показателям и обеспечив себе довольно весомое преимущество перед ответной игрой на Камп Ноу.

***

До самолета Али добралась в каком-то трансе. Как только команда вышла из отеля и загрузилась в автобус, она тут же прилепилась к стеклу и провожала взглядом тонущий в ночных огнях Манчестер. Ее терзали противоречивые эмоции: радость от победы и двух забитых мячей, стыд и животный ужас из-за фотографии, растерянность и полнейшее непонимание из-за поведения Лионеля. Он ушел от нее в другой конец автобуса, точнее, это Али так решила, что от нее — на самом деле, Суарес утащил Лео с собой обсудить грядущие посиделки, которые планировались у Неймара; сначала они хотели собраться сразу после игры с Манчестером, то есть завтра, но устали так, что коллективный опрос показал, что парням хочется побыть дома с семьями, особенно ратовал за это Пике, у которого не так давно родился сын — самое смешное, что Жерара с таким шумом никто не поздравлял, как Лео, вот вам и разница между талантливым футболистом и символом команды, значившим едва ли не столько же, сколько эмблема или гимн. Встречу решено было перенести на начало марта, примерно после матча с Вильярреалом, то есть где-то пятого-шестого числа. Али идею поддержала без особого энтузиазма, потому что была погружена в свои мысли. Семьи у нее не было, так что дата сборища ее не особо волновала, не завтра, так потом, какая разница. — Сядешь со мной? — спросил у Али Суарес, когда они поднимались по трапу самолета. Она кивнула без особого энтузиазма, но в глубине души была рада, что будет сидеть с Луисом: он не будет доставать разговорами, потому как сам вымотался до чертиков. Но когда они добрались до своих мест, Суарес вдруг оглянулся, перекинулся с кем-то парой слов и, бросив на Али извиняющийся взгляд, сел на сиденье впереди вместе с Рафой. Али недоуменно обернулась, собираясь спросить, в чем дело, но наткнулась на… Лионеля. Вот черт. — Я сяду? — как бы невзначай спросил он, бросая сумку на сиденье, уступив Али место у окна. Она заторможено кивнула, плюхнулась на сиденье и невидяще уставилась в иллюминатор. Присутствие Месси тяготило ее. Напрягало. Можно даже сказать, мучило. Но она не стала ничего говорить. Сейчас она чувствовала лишь бессильный гнев. Али просто чертовски устала бороться. С ним и с самой собой. Самолет набрал высоту, Али какое-то время помучилась от закладывающих ушей, а потом закрыла глаза и откинулась на сиденье, собираясь поспать. От неудобной позы ныла шея, от присутствия Месси, который не сказал ей ни слова, болело сердце, но Али стоически терпела, то и дело вздрагивая и поднимая голову, снова прижимаясь затылком к спинке. — Эй… — сквозь сон услышала она тихий голос. А потом почувствовала, как к ее плечу прижимается чужая рука. — Ложись. — М-м-м… — сонно протянула Али, не понимая, чего и кто от нее хочет, но послушно устроила голову на чьем-то плече и наконец крепко заснула. Ей снился огромный зеленый лес, высокие деревья и кусты иссиня-черной черники.

***

Дни после матча с Манчестером были посвящены тренировкам и подготовке к грядущей кубковой игре. Ни на что другое Али старалась не отвлекаться. За день до выезда в Вильярреаль Хосе позвонил ей и предупредил, что фотография будет опубликована сегодня. Али встретила эту новость уже без ужаса и паники, потому что с Кришем они уже несколько раз успели обсудить случившееся; Роналду убедил ее, что если никто не знает о ее поездке, то никто и не поймет, что на фото рядом с ним она. «Если не знать, то можно предположить что угодно», — меланхолично говорил Криштиану, который так привык к тому, что пресса полощет его имя, что ни капли не напрягался, в отличие от Али: она с трудом перенесла свое имя на первых полосах после номинации на Золотой Мяч, а теперь еще и это. Хосе научил ее отрицать все до последнего, даже если тебя ловят за руку — нет, не я, ничего не знаю. Он даже составил расписание, основанное на отчетах о здоровье Али, которые они отправляли в Барселону, пока она отсиживалась у Криша, а все думали, что у Хосе; дотошность ее агента в такие моменты шла на пользу. Али разговаривала даже с Мендешем, агентом Криштиану, который позвонил ей поздно вечером и с нахрапу стал расспрашивать про ее вынужденный перерыв в тренировках, сказав, чтобы она представила, что говорит с назойливым журналистом. Али прошла проверку с блеском, поэтому старалась не нервничать и лишний раз не думать о случившемся. Фотография появилась в прессе через два часа после звонка Хосе. Это время Али провела в тренажерном зале дома, а когда вышла, задолбавшись на беговой дорожке, сразу с опаской проверила интернет. Все оказалось не так страшно. Стандартные заголовки в стиле «Новая пассия Криштиану Роналду?» плюс размытая фотография, Али в платье и черном пуховике (который пришлось ликвидировать по первому приказу Хосе — теперь Али носила темно-синий, абсолютно той же модели, что и раньше, приобретенный на случай непредвиденных ситуаций). Несмотря на щекотливость ситуации, это помогло Али отвлечься от мыслей о Лионеле. После возвращения из Манчестера он не проявлял к ней внимания, вел себя точно так же, как и с остальными одноклубниками, и, если честно, Али была ему благодарна хотя бы за это. То, что Лео подставил ей плечо в самолете, он тоже никак не прокомментировал, но Али не задавала вопросов. Боялась еще больше запутаться. Вот так всегда, думаешь, что сложила пазл, а потом появляется какая-то сволочь и все рушит, приходится начинать сначала. С Лионелем было так же: только Али убедилась в том, что все поняла и получила ответы на все вопросы, началась какая-то чертовщина, не поддающаяся никакому путному объяснению. Но она и подумать не могла, что вроде бы известный Лионелю факт про фотографии подольет масла в огонь и ситуация поменяется кардинально буквально за несколько минут. Это случилось в перерыве матча с Вильярреалом. Барселона силами Неймара и Лионеля открыла счет с первых минут, после чего расслабилась и усиленно отбивалась от игроков желтой субмарины, которые соорудили один гол. Команды ушли на перерыв: Вильярреал — за поддержкой от тренера Гарсии, а Барселона — за внушением от Лучо, который не скрывал своего недовольства. Пока команда внимала наставлениям тренера, Пике вдруг откуда-то вытащил телефон и начал пихать его всем под нос, привлекая внимание. — Видал? — заговорщицкий прошептал он, показывая стоящему рядом с Али Иньесте фотографию на телефоне. Лионель, сидевший впереди, заинтересованно оглянулся, Пике с готовностью показал снимок и ему. — Али, ты видела? На тебя похожа! Али похолодела и за спиной стиснула кулаки так, что ногти впились в ладони. В тот момент у нее в прямом смысле перед глазами пронеслась вся жизнь, которую сопровождал убийственный взгляд Лионеля, смотрящего теперь не на Пике, а на нее. Али постаралась максимально дружелюбно рассмеяться, радуясь, что с ними не было Хави (он стоял в другом конце раздевалки): она помнила их разговор про дружбу с игроками Реала, наверняка он бы все понял. Али подумала, что раз так, то и Андрес должен сразу раскусить ее, но тот снова смотрел на Лучо, фотография его не особо интересовала. Иньеста, как и многие старожилы Барселоны, не любил сплетни. — А мне кажется, что на тебя в платье, — фыркнула Али. — Ничего не хочешь нам рассказать? Пике ответить не успел: в открытой двери раздевалки мелькнул Денис, который явно ждал Али. Она совершенно механически улыбнулась ему, чувствуя, как Лео прослеживает ее взгляд. С Черышевым она не успела и парой слов перекинуться перед игрой, так что было совершенно ясно, что он просто так теперь не отстанет. Жерар тоже его заметил и тут же позабыл про снимок (но чутье подсказывало Али, что ненадолго). — М-м-м, пришел твой дружочек, — с идиотским влюбленным выражением лица протянул он. Али закатила глаза. Месси не переставал на них смотреть, даже сел в пол-оборота. — Лео, давай поздороваемся! «Придурок!» — пронеслось у Али в голове, а руки на автомате схватили Пике за плечо и пребольно ущипнули. — Заткнись, а! — прошипела она, трясясь от волнения. Лионель не отворачивался, Али хотелось его пнуть. — Давай, — елейным голосом отозвался Месси. — Али, отпусти его. — Хватит! — она уже повысила голос. — Да уймитесь вы! — влез Бускетс. — Развели тут! — Особое внимание на Томаса Пину, полузащита… — Дени-и-и-с! — Жери, блядь! — прорычала Али, которую пытался придержать Иньеста. — Замолкни! Творящуюся неразбериху и пререкания прекратил Энрике, который закончил свои наставления: время перерыва вышло. Али первой вылетела из раздевалки, пронеслась мимо Дениса, бросив что-то вроде «потом поговорим», притормозив только у выхода на газон. Ее всю колотило от ярости и ненависти. Злость захлестывала ее, перекрывала кислород, не давала трезво смотреть на мир. Это ее и подвело. Она так сильно рассвирепела, что перестала себя контролировать, послав подальше свое обещание держать эмоции и личные переживания подальше от поля. Ей казалось, что Пике продолжает смеяться над ней, что Месси издевается, глядя на нее со своей позиции в центре. В итоге Али не увидела несущегося к ней Пина и кубарем свалилась на газон, воя от дикой боли в колене. Над Томасом зажегся красный свет, но ничего не соображающей Али этого было мало. Она подорвалась с места, подволакивая ушибленную ногу, и заорала: — Совсем охренел?! Были бы силы, то пихнула бы Пину в грудь. Но к ней тут же подлетели сине-гранатовые, обступая ее плотным кольцом, оттесняя подальше. Арбитр показал ей желтую, но Али было плевать. Она отмахивалась от помощи врачей, потому что хотела играть дальше. Но ее насильно отправили с поля. Лучо разве что за шкирку ее не схватил, но выглядел так, будто у него руки чесались дать ей подзатыльник. Остаток матча Али просидела в раздевалке с привязанным к ноге льдом, вокруг нее суетились врачи, но она в их сторону даже не смотрела. Команда через полчаса пришла с хорошими новостями: они забили еще два мяча, тем самым установив такой же счет, что и в первом матче. Али попыталась порадоваться, но тяжелый взгляд Месси пригвоздил ее к месту. Время было позднее, так что собирались все быстро, даже Неймар, который обычно долго таскался по раздевалке, начиная переодеваться самым последним, на этот раз спешил. Али все еще сидела на лавке, отказавшись от помощи. Ее словно заключили в огромный пузырь, внутри не было слышно ни звука, а картинка окружающего мира была размытой. Лионеля она тоже не видела и не хотела видеть. Последним остался Дани Алвес, по крайней мере, Али так казалось. Он накинул на плечо сумку и повернулся к ней. — Может, тебе правда помочь? Ты идти сможешь? — Да, — кивнула Али, — несильно болит. Я почти переоделась, сейчас приду. — Тогда ждем вас в автобусе, шевелитесь, — у Дани было какое-то странное лицо. Он смотрел куда-то Али за спину, а потом вышел; Али не успела спросить, кого это «вас». Потому что сразу поняла. Когда Алвес ушел и они остались одни, в первые десять секунд царила тяжелая, давящая тишина. А потом Месси со всей силы ударил кулаком об стену и выругался. Али тихо вскрикнула от неожиданности. Он был в ярости. Это было страшно. Его красивое лицо исказила гримаса злобы. Лео практически никогда не употреблял нецензурных слов, его нужно было сильно вывести… И у нее это невольно получилось. — Али, — ее имя звучало в его устах, как ругательство, — что у вас с ним? У Али даже не возникло желания возмутиться и сказать ему, что это не его собачье дело. — С кем именно? — Что значит с кем именно? Ты издеваешься? — по его скулам ходили желваки, он говорил тихо, но разъяренно. Али никогда не видела его таким, не знала, как себя вести, и испуганно сжалась, вцепившись руками в скамейку. Какого черта? — Почему тебя волнует моя личная жизнь? — вопреки страху, который сковал все внутренности, Али говорила довольно резко. — Никого не волнует, а тебя волнует?! Лионель закатил глаза. — Интересно, ты способна ответить на вопрос вразумительно? — издевательски спросил он. Его негодование и ярость были буквально физически ощутимы. — А ты способен не лезть не в свое дело? — Вполне! — огрызнулся Лео. — Тогда нехрен меня доставать! — Нехрен так нехрен, прости за беспокойство! — рявкнул Лионель, хватая сумку и дергая ручку двери. Али тупо уставилась в открытый проем, всеми фибрами души надеясь, что Месси сейчас вернется. Но ситуация приняла совсем уж нежелательный оборот. В раздевалку заглянул Денис. — Эй, я не вовремя? — Черышев с опаской переступил порог раздевалки гостей: по негласному правилу это отнюдь не поощрялось. — Нет… Все в порядке. Остальные уже ушли, извини, что не поговорила с тобой в перерыве, — Али устало потерла виски: у нее начиналась мигрень. Как ее еще не вырвало от всего это безумия — хороший вопрос. — Не извиняйся. Поздравляю с победой, — Денис присел на скамейку и осторожно похлопал Али по плечу. — Вы хорошо играли. Нам было нелегко. — Вы свинтусы, мы такой быстрый гол прозевали! Сориано нас чуть не убил в перерыве. Али улыбнулась. — У него было такое лицо, будто бы он вас по скамейкам размажет и скажет, что так и было. — Да так и было, в общем-то. Как твоя нога? Тут Али вспомнила про ногу. Сцена негодования Месси выбила ее из колеи, и она совсем забыла про лед и возможную травму. — Наверное, синяк будет. Кажется, не болит. — «Кажется, наверное», — перездразнил ее Денис, — давай посмотрю. В следующие пять минут любой, кто мог зайти в раздевалку сине-гранатовых, мог увидеть очень странную картину — Али сидела, вытянув вперед левую ногу, а на коленях перед ней стоял Денис, медленно разматывающий бинт, стягивающий пакет со льдом. Казалось, что Черышев получает удовольствие от этого процесса, настолько медленно он освобождал ногу Али от повязки. Когда все было снято, Денис провел пальцем по синяку, тянувшемуся от колена до икроножной мышцы, и стал расшнуровывать бутсу. — Ты зачем так крепко шнуруешь? Нога у тебя и так синяя, — с укором сказал он, снимая за бутсой вымазанную в земле и траве гетру. — Мне надо, чтобы бутса намертво держалась, — неуверенно сказала Али, рассматривая светлую макушку Дениса. — Нужен размер поменьше, или поуже. Больше их не надевай. — Слушаю и повинуюсь. Денис слишком долго держал ее ногу, и Али стало неуютно. Она поерзала, пытаясь дать понять, что пора заканчивать этот сеанс доморощенной мануальной терапии. Но Денис не спешил. — Денис, дай я переоденусь, мой запах способен свалить лошадь. Молчание. — Денис, ты меня слышишь? Черышев поднял голову и посмотрел Али прямо в глаза. — Я вас слышал. Али похолодела. — О чем ты? Денис отпустил ее ногу, и Али сразу почувствовала легкую боль, которая грозила перерасти в сильную. В ноге боль, а не в сердце. — Тебя и Лионеля. Как вы ссорились. Я не собирался подслушивать, просто как раз подошел к раздевалке. У Али затряслись руки. Одно дело рассказать Криштиану, а совсем другое — когда кто-то, пусть даже милый и добрый Денис, узнает об… этом. — Мы не ссорились, просто Лионель… Его иногда заносит. Он бывает неправ. — Али, — мягко начал Денис, — я же не дурак. «Сомневаюсь… Не был бы дураком, не пришел бы сюда, а понял бы все давным давно». — У вас что-то есть? С ним. — Нет у нас ничего, — поспешно, даже слишком поспешно. Денис отвел взгляд. — Ясно. Почему ты сразу не сказала? Я бы все понял, а ты не сказала, — Денис выглядел настолько расстроенным и обескураженным, что Али сразу расхотелось закрываться в глухую оборону и отрицать все до последнего. — Тут нечего говорить, Денис. Правда, нечего, — в противовес своим словам Али вцепилась руками в волосы и уставилась в пол. — Мда… — протянул Черышев, поднимаясь с колен. — Прости, не стоило задавать вопросы… — Наверное, — пробормотала Али, пряча лицо в ладонях. Денис был такой хороший, такой понимающий, добрый… Всегда мог помочь, поддержать… А Лионель даже не спросил, нет ли у нее травмы после столкновения с Томасом — наорал и хлопнул дверью. Очень по-мужски. Очень по-человечески. — Эй, ты чего? Давай-ка без слез, — Денис отвел волосы с лица Али. Она устало посмотрела на ярко-желтую форму Вильярреала, от которой резало глаза. — Не собираюсь я рыдать. Я просто устала. От всего. Еще и форма твоя цыплячья! Денис рассмеялся и неожиданно обнял Али, крепко прижимая к себе, и она при всем желании не смогла бы высвободиться. От этого спонтанного проявления нежности Али действительно захотелось зареветь. — Чего ты, перестань, — пробубнила она, обнимая Дениса в ответ. Они просидели так некоторое время. Али закрыла глаза, отдаваясь нахлынувшему на нее давно забытому чувству умиротворения и спокойствия. От Дениса пахло не лучше, чем от нее, но это не смущало, как и то, что Черышев уткнулся носом в ее грязные волосы. — Тебе лучше? — спросил Денис, неохотно отстраняясь, но все еще держа ее за плечи. Али кивнула. — Прости, я в полном раздрае. Мне нужно доехать до Барселоны, добраться домой, принять ванну и уснуть. А еще лучше — уснуть в ванной. — Мне тоже пора, а то автобус уедет без меня. Я и так переодеться уже не успею. Давай я тебя провожу? — Не надо. Все в порядке. Али понимала, что отпустить его сейчас будет просто огромнейшей ошибкой, один раз она уже ее совершала, но ее взгляд натолкнулся на валяющуюся на скамейке футболку Месси — как символ того, что избавиться от наваждения просто так ей не удастся. От вида скомканного куска ткани Али прошиб холодный пот. Но теплая ладонь Дениса словно возвращала ее на бренную землю, не давая затеряться в воспоминаниях. — Ну, увидимся... как-нибудь, — сказал Денис, поднимаясь со скамейки. — Счастливо. Он протянул Али руку. Она слегка пожала ладонь Черышева, прежде чем окончательно его отпустить. Напоследок Денис оглянулся, будто хотел что-то сказать, но все же ушел молча. И Али прекрасно понимала, что навсегда.