Приливы

IV

Ночь в карцере закончилась быстро. У храмовников не было настроения издеваться над ним, а может, они не хотели замучить до смерти единственного неплохого целителя. Впрочем, учитывая случившееся с Эдди, его можно назвать отличным, замечательным целителем. Вымотавшимся и оставшимся без способности колдовать на ближайшие несколько дней, но все же… Дин скорчился на сыром полу карцера в кромешной темноте. Ему не хотелось ни есть, ни пить. Ему хотелось поговорить. Сначала он злился на храмовников. И на Каса — за то, что он вместе с ними. И их слова — отличная работа, Кастиэль — должны были убедить его в предательстве Каса. Потом, когда бессонница превратилась в усталость, злость ушла. Однажды он уже думал, что Кас его предал. А потом оказалось, что он просто искал его. И теперь… Дин помнил, как выглядел Кас, когда увидел храмовников. Ничуть не лучше Дина. Та же растерянность. Тот же шок. Он не ожидал. Просто о них знали и за ним следили. Они оба стали наживкой, пока думали, что обманывают храмовников. Храмовники оказались умнее. Дин представлял будущее. Каса выгонят — он не сможет остаться в Ордене, зная, что невольно подставил Дина. А его самого убьют или, хуже того, усмирят. Дин притянул колени к груди и обхватил их руками. Он потерял счет времени, но ему казалось, что наступило утро. Хотелось пить. Голода пока не было. Но он еще придет. А пока он бы многое отдал за стакан воды. Спустя какое-то время Дин попробовал лизнуть влажную стену. На языке остался привкус извести. А может, Кас и предал его. И бросил. Или его убили. И Дин тут тоже умрет. Создатель, он не хочет умирать. Ему следовало сбежать в первый же год, как и говорил Кас. Он безумец, задержавшийся здесь чересчур долго. Дин помочился в углу и отполз от него подальше. Его била холодовая дрожь. Ночная сорочка до колен казалась теплой только на сытый желудок, теперь же он отчаянно в ней мерз. Дин постоянно сглатывал скудную слюну, но хотел пить только сильнее. Прошло так мало времени, а у меня уже потрескались губы. Что же будет дальше? Дин припал губами к стене, уже не боясь заразы и не думая ни о чем. Он нашел каплю влаги, и она мгновенно растворилась на губах, словно кипящее масло. Отличная работа, Кастиэль. Он забылся тревожным сном. Поле, снившееся ему ночью вечность назад, стало багровым, а лицо матери скукожилось и почернело, как брошенный в очаг лист бумаги. Дин очнулся, весь дрожа, и зашелся в мучительном сухом кашле, обдирающем горло. Он закрыл глаза, ища в себе хоть каплю силы, чтобы облегчить свою участь, но он был пустым, совершенно пустым, все ушло на воскрешение. Это стало шедевром, венцом всего, что он умел, но теперь Дин должен был сам погибнуть. В желудке поселилась резь от голода, словно он проглотил десяток ножей. Дин свернулся в клубок. Все, он не выживет. О нем забыли. Нет, хуже того. О нем помнят и ждут, когда он умрет. Или хотят истощить до того, чтобы он и рукой не мог двинуть. Чтобы он распластался перед ними и принимал пытки недвижимым. И даже не мог кричать, потому что горло высохло… Дин распрямился, лег животом на холодный пол карцера. Ножи в желудке соскользнули, словно распоров все ткани. Сдержав стон боли, Дин глубоко вдохнул. Воздух с сипом вошел в легкие, раздирая гортань. Отличной работой будет, Кас, твое появление здесь для того, чтобы вытащить меня. Уж постарайся. Но вокруг разлились бесконечная темнота на пару с тишиной. Дин закрыл глаза. Он протянет неделю без воды. У него помутится сознание. Он станет изнывать так, что будет пить собственную мочу. Его затошнило. Кас не придет. Никто не придет. Теперь он согласен и на пытки. Всяко веселее, чем медленная смерть от обезвоживания. Дин прикусил свою ладонь, пытаясь отвлечься от боли в желудке, горле и голове. Он зажмурился, утопая в игре разноцветных точек и кругов. Ему померещился звук, но он не открыл глаз. — Дин? Дин, быстрее… Не доверяя своим ушам, Дин приподнялся. Свет едва пробивался, но Дин смог различить силуэт Каса. Тот стремительно приблизился и опустился рядом с ним на колени. — Пей, — Кас взял его ладонью за затылок и приложил к губам край бурдюка с водой. Дин дотронулся до плеча Каса, подозревая, что это всего лишь преждевременная галлюцинация. Но Кас не растворился, а в горло полилась вода, настоящая, сладкая… Дин схватил бурдюк и жадно вылакал все. — Ты уйдешь? — отрывисто спросил он между глотками. Конечно же, Кас просто ненадолго смог вырваться к нему. Его скоро хватятся. — Только с тобой. Одевайся. — Что? — Дин поймал тюк. Тот распался на две части. Рубашка и штаны. Дин натянул рубашку, кое-как попав в рукава. Он поднялся, чтобы одеться, и покачнулся. В глазах потемнело. Кас поддержал его и помог натянуть штаны. Опустившись на одно колено, он быстро всунул ноги Дина в ботинки и крепко завязал шнурки. Он оглядывался в коридор. — Кое-что произошло. Кто-то поджег хранилище храмовников… Все их подштанники и носки полыхают… И оружейная тоже горит… Ума не приложу, кто это сделал… Улыбка в голосе Каса придала Дину сил. — Ты опасный преступник. — О да, — согласился Кас. — Я стану еще опаснее, когда украду другого преступника. — И как ты это сделаешь? Кас взял его за руку и потащил по коридору. — Ну, я же все-таки храмовник. У меня неотложное дело. Меня вызвали обратно, чтобы я дал показания по сдвинувшемуся с мертвой точки расследованию. Они беспрепятственно покинули Круг. Царила суматоха. Маги, храмовники — все бегали. Пожар распространялся все выше. Главные двери были распахнуты, и маги, высыпав на улицу, с восторгом наблюдали, как из окон вырывается пламя. Никто не делал попыток его потушить — ведь им нельзя применять магию вне Башни… Дин улыбнулся. Кас нес сумку, и в ней наверняка был небольшой запас еды, краденые амулеты и магические безделушки. Кас ведь умный. Отличная работа. Они остановились у моста. Кас зажег сигнальный огонь и бросил его прочь от себя. Тот, недолго пролетев, рухнул в ров. Храмовники с той стороны подчинились беспрекословно. Мост медленно стал опускаться. Они с Касом даже не дождались, пока он полностью ляжет на землю — вскочили на него, как на ступеньку, и устремились вперед. Храмовники сдвинулись было к центру, чтобы спросить у них разрешение на проход, но их было всего двое, а за спинами Дина с Касом уже с улюлюканьем шагали маги. Дин побежал, держа Каса за руку. Это вымотает его и заберет последние силы. Ну и пусть! Они сделают привал в лесу. И все у них будет хорошо.