***
Южный штаб был разрушен. Каждый, кто не был в курсе событий, при виде дымящихся развалин мог предположить, что здесь развязалась жестокая кровопролитная война. Но на самом деле, погром учиненный в Даблисе устроила женщина, отчаянно защищавшая своего ребенка от рук армейских псов. А точнее, погром был учинен из-за нее. Один из участников данного происшествия стоял внизу, засунув руки в карманы темно-красных брюк. Ветер слегка трепал взъерошенные на макушке волосы и расстегнутый пиджак. Его звали Зольф Джей Кимбли, а в армии он был известен, как Багровый алхимик, если только не учитывать того, что уже несколько лет его должны были казнить, но как сам он любил отвечать, если кто-то задавал ему этот вопрос «меня не убили, словно решив, что я еще пригожусь.» Алхимик работал на гомункула Жадность, в данный момент совсем не желая отправляться обратно. Да и что сказать «начальнику»? Он, ведь, не выполнил свое поручение, а значит, его ждут побои, в лучшем случае. Кимбли поежился. Последний раз, когда Грид был им недоволен, плохо закончился для Багрового. К счастью, он отделался парой сломанных ребер и ушибами, хотя все могло обойтись для него гораздо хуже. Зольф был на удивление удачливым. В какой бы, казалось, катастрофической ситуации он бы не оказался, ему всегда удавалось улизнуть, не забыв прихватить с собой что-нибудь выгодное. Выгодное для него, разумеется. Вот и сейчас мужчина думал о том, что настанет тот день, и он избавится от тирании этого хама. Хама, который умеет покрываться алмазной броней, почти неуязвим для его атак, а еще всегда тусуется вместе со своими химерами, готовыми грудью встать на защиту хозяина. Все это в будущем. Сейчас надо было подумать, как поведать Жадности о провале так, чтобы тот не счел Кимбли виноватым, и не переломал бы ему все кости. Как назло, ни одной чертовой идеи не появилось в далеко не глупой голове бывшего государственного алхимика. Кроме того, чей-то звонкий голос окликнул мужчину по имени. Алхимик раздраженно сжал зубы и обернулся, приметив фигуру, стоящую прямо на крыше почти полностью разрушенного здания. — Зольф Джей Кимбли, я полагаю? — отрывисто и достаточно громко отозвался некто. Заметив, как блестят на мундире боевые ордена, Багровый приметил, что перед ним офицер и один из возможных героев ишварской войны. Или же только участник? Мужчина остановился, достаточно пристально разглядывая фигуру солдата. Когда тот вышел из тени, подрывник смог рассмотреть его получше. Он был средних лет, невысокого роста, не очень складный, но это не бросалось в глаза. Форма на нем была хорошо отутюжена, сапоги начищены до блеска. Офицер показался ему опрятным, и Кимбли хмыкнул: очередной педантичный до безобразия чистюля, просиживающий в каком-нибудь кабинете, завалившись бумагами. Алхимик представил себе эту картинку и еле подавил смешок, усилием воли продолжая свой осмотр. Взор янтарных глаз перебежал с формы на лицо незнакомца. Оно было бледным, как полотно, с каким-то болезненным оттенком, словно военный никогда не видел солнца. Волосы его были темными, зачесанными назад. А то, что заставило Багрового оцепенеть — глаза. Холодные, спокойные, не выражающие каких-либо эмоций, уверенные, удивительно яркие, голубые глаза. — Правильно полагаете, — со смешком отозвался Зольф, и несмотря на то, что внизу стоял он, умудрялся взирать на собеседника свысока. На самом деле, ему было абсолютно плевать на этого человека. Он всего лишь хотел поскорее от него отделаться и уйти отсюда, где его могли поймать, и не дай бог, снова засадить в тюрьму, из которой ему удалось так удачно сбежать. Собственно, если офицер будет мешать ему, тот сможет легко обратить его тело в порох, после чего устроить еще один славный фейерверк. Хм, а ведь неплохая идея. — Полковник Фрэнк Арчер, будет вам так угодно, — отозвался незнакомец, растянув губы в надменной улыбке. И она была такой же холодной, от которой по спине невольно пробежали бы мурашки у любого. У любого, но не у Кимбли. — Я мог бы устроить вам возвращение в армию на звание подполковника, а так же восстановить лицензию государственного алхимика. Как вы на это посмотрите? — мягко отозвался представившийся Фрэнком военный, явно ожидал согласия, хоть и умело скрывал это. Это был его шанс и решение всех вопросов с Жадностью. Определенно, очередной подарок судьбы. Ведь штаб мог дать ему защиту, а так же разрешение на то, что Кимбли просто обожал — убивать. Но Зольфу почему-то очень сильно захотелось поиздеваться над собеседником, нарочито долго обдумывая свой очевидный ответ. Может быть, эта ухмылка сползет с его лица, и покажет, что он за ней прячет. Однако, алхимик просто небрежно посмотрел на небо, затянутое тучами, окрашенное в дымчато-розовые тона заходящего солнца, которое светило словно через легкую завесу, потом снова лениво переведя взгляд на Арчера. — Звучит весьма неплохо, полковник, — с удовлетворением отозвался Багровый, легким кивком дав понять, что он вовсе не против такого поворота событий. Фрэнк по прежнему улыбался, но его глаза все равно оставались похожими на две ледышки: непоколебимыми, абсолютно непроницаемыми, что привело Зольфа в какой-то дикий восторг. Чем труднее цель — тем приятнее добиваться результата. Кимбли правда хотел добиться хоть какого-то результата, и в нем просыпался интерес. Если Арчер поможет вернуться ему в армию — то наверняка оставит с собой рядом. Ведь единственное, что в нем можно разглядеть — так это то, что полковник настолько же корыстен, как и он сам. Сомнений и быть не могло, Зольф уже видел его. Точнее, слыхал, когда проводил годы в сырой одиночной камере, подслушивая разговор двух надзирателей. По их словам, полковник никогда не брезговал копаться там, где мог найти хоть какую-нибудь зацепку. А иначе, чем объяснить то, что в таком молодом возрасте он дослужился так высоко? На вид Арчеру не было и тридцати, а то, что он не алхимик, можно было догадаться сразу, поскольку из его кармана не свисала цепочка серебряных часов. Фрэнк ответом алхимика остался, судя по всему, удовлетворен. Он верил, что цель оправдывает средства, и довольствовался всем, что могло перепасть ему. Этим с Кимбли они определенно были похожи.***
— Все никак не могу взять в толк, какого черта я должен буду скрываться здесь, — недовольно фыркнул алхимик, окинув оценивающим взглядом апартаменты, в которых обитал полковник. Кимбли должен был признать, что Арчер неплохо устроился. Видимо, средства, получаемые за работу, позволили ему обустроить свою квартиру надлежащим образом. И впрямь, перфекционист, коим Фрэнк несомненно являлся, требовал, чтобы вся мебель, находящаяся в зале, сочеталась между собой, а так же гармонировала со стенами, обклеенными недешевыми фисташковыми обоями. К слову, это были, пожалуй, лучшие обои, которые Багровый когда-либо видел. Похоже, эстетический вкус полковника не мог стоять под сомнением. Особенно внимание Зольфа привлек громофон, стоящий на тумбочке справа от изящного кожаного дивана. Мужчина, без разрешения устроившись на мягкой обивке, трогал этот прибор со всех сторон, и если бы тот не был таким тяжелым — наверняка поднял бы его и вертел так, как тому вздумается. Как ни странно, Арчер абсолютно спокойно отнесся к любопытству своего гостя, воспринимая это, как должное. Могло показаться, что ему льстило внимание, которое Багровый оказывал одной из его вещей. Между прочим, этой покупкой Фрэнк очень гордился. — Пока я не улажу свои дела в штабе и не договорюсь с фюрером — не стоит тебе так в открытую заявлять о себе. Это испортит мне репутацию, а тебе будет стоить жизни, — полковник сложил руки на груди, взирая сверху вниз на мужчину, который сразу же убрал руки от прибора, так его заинтересовавшего сначала, и достаточно нагло посмотревшего в глаза самого Арчера. Зольф хмыкнул. Рассматривать комнату, конечно, было достаточно интересно, а рассматривать ее владельца — еще интереснее. Образ мрачного болезненного, сразу понятно, что одинокого офицера никак не вязался с помещением. Разве что, улавливалась любовь к порядку и дисциплине, присущей любому хорошему военному. А сомнений в том, что Арчер хороший военный не было никаких, ровно как и оснований отрицать это. Кимбли не витал в облаках. Он верил фактам и своим глазам, а глаза его еще ни разу не подвели. Арчер не витал в облаках тоже, и он знал, что за человек находится перед ним. Полковнику нужно оружие, которое будет исправно работать, а так же уберет необходимость пачкать руки кровью. Однако, мужчина понимал и то, как сильно рискует: Кимбли жесток, своенравен, горд, безумен, а так же не имеет тормозов, что усложнит задачу офицера в разы. Но даже это не остановило бы Арчера. Рисковать своей жизнью — обычное дело для солдата, тем более, что такая игра в его понимании станет гораздо интереснее. Полковник лишь слегка напрягся, когда заметил, с какой плохо скрываемой усмешкой взирает на него алхимик. — У тебя не найдется закурить? — небрежно спрашивает он, словно уже чувствуя себя хозяином дома. Прожигающий все насквозь взгляд янтарных глаз остановился на глазах собеседника. Арчер терпеть не мог адресованную ему наглость. И все же, он открыл один из ящиков полированного черного шкафа, вытащив из него коробок, судя по-всему, с сигарами. Пепельница стояла на столе, но никаких следов пепла на ней не было. Можно подумать, что Фрэнк держит ее просто для красоты, хотя скорее всего так и было. Кимбли протянул руку, забрав одну из маслянистых гладких трубочек, задумчиво повертел ее в пальцах, оценивающе разглядывая, а потом поджег, приложив один конец к губам. Алхимик довольно затянулся, облокотившись о спинку дивана. Он слово лоснился от удовольствия. От зажженной сигары тянуло чем-то пряным, терпким, отдаленно напоминавшим древесину. Фрэнк, стоя возле приоткрытого окна, все поражался тому, как быстро Зольф сумел прижиться на новом месте. Похоже, только это умение и помогло ему кочевать из одного места в другое: из армии — в тюрьму, из тюрьмы — в банду гомункула, а потом снова в армию. Втянув запах, разнесшийся по комнате, офицер чуть скривился. — Боже правый, Кимбли. Как ты умудряешься дышать этой дрянью? Тот хмыкнул, небрежно стряхивая пепел в хрустальную посудину, после чего еще раз с удовольствием втянул носом терпкий аромат, и его пазухи наполнились сигарным дымом. — А ты, выходит, за здоровый образ жизни, Арчер? — лениво отозвался Багровый, продолжая затяжки. В очередной раз, он даже набрался наглости и выдохнул дым в сторону полковника. Мужчина сразу закашлялся, никак этого не ожидая. Развернувшись к нему всем корпусом, офицер чуть нахмурился. Не то чтобы догадка собеседника оказалась неправильной, просто ему вдруг стало интересно, с чего это Зольф пришел к такому выводу. Словно прочитав вопрос на лице Фрэнка, подрывник продолжил: — Пожалуй, это самый лучший табак, который мне приходилось курить. Так что, не понимаю, почему ты воротишь нос. Либо ты не куришь — либо настолько привередлив, — пояснил он, слегка покручивая пальцами обертку, из-за чего та начала шуршать. Багровый внимательно прислушался к этому звуку, словно дирижер перед репетицией. Арчера не покидало смутное ощущение, что он тут лишний. Кимбли каким-то образом удалось поставить его в таком дурацком положении, что полковник был готов поверить, будто бы Багровый сейчас разговаривает не с ним, а с пепельницей, которую, к слову, очень тщательно рассматривал. Фрэнк неотрывно смотрел на собеседника. Вид у подрывника был дерзкий, как у уличного бандита, начиная прической, заканчивая его манерами. За все то время, что они были лично знакомы, а это был довольно короткий промежуток, Арчер уже три раза успел подумать о том, не совершил ли он ошибку, связавшись с этим человеком. Ведь в отличии от полковника, алхимик не сомневался ни на минуту. Солнце уже почти село, и его лучи падали на обоих мужчин, делая их непохожими на себя, словно они не из этого мира. Становилось достаточно поздно. Поэтому, Багровый поспешил докурить сигару и потянулся, разминая отекшие запястья. — Знаешь, Арчер, я почти что готов сказать тебе спасибо, — признался Зольф, особо не напрягаясь. Он уже чувствовал себя своим здесь, что только прибавило ему уверенности. — Если бы не ты — меня ждали бы разборки с Жадностью, а я не знаю, чем бы это для меня закончилось. Похоже, это было правильным ходом, поскольку на бледном лице полковника проснулся интерес и энтузиазм, хотя минуту назад оно было похоже на фарфоровую маску. Сам факт того, что Арчер вообще способен проявлять какие-то эмоции, повеселил Багрового, и он, закинув руки за голову, бесстыдно посмотрел тому в глаза, которые тут же лихорадочно заблестели. — Ты знаешь, где убежище одного из гомункулов? — Фрэнк облизнул пересохшие губы, стараясь выглядеть все таким же холодным. Но получилось плохо, и Кимбли это видел, чем решил воспользоваться ежесекундно. Главное — не переборщить. Тогда полковник окажется на его поводке. — Да, знаю, — все так же небрежно, словно его это вообще не касается, отозвался Зольф, наигранно безучастно глядя перед собой. Это и послужило спусковым крючком для офицера. Определенно, Багровый уже знал, что делать дальше. Кажется, появилась прекрасная возможность избавиться от своего тяжелого груза проблем. Раз и навсегда. При этом, это поможет Арчеру утвердиться на своем посту. Смерть Жадности — это отличный шанс убить двух зайцев. Так почему бы не воспользоваться такой прекрасной возможностью? Цель оправдывает средства. Так считали они оба.