Один из Первых. Вирус

Теперь Карэйну пришел черед удивляться — на его лице было написано полное непонимание. Это, конечно, понятно, что Харон благодарен ему за спасение. Но вот только его еще так не называли. — С какого ты корабля? — Корабля? — не понял Карэйн. — Ты о чем вообще? — Ты ведь должен быть на каком-то из кораблей, — продолжал Харон. — Иначе как ты выходишь в Матрицу? — Ни о чем таком не знаю… Не слышал даже. — Ты ведь освободился, верно? Ты ведь принимал красную таблетку, ты должен об этом знать! Красная таблетка? Корабль? О чем этот парень вообще говорит? — Ты, я смотрю, точно принял, — недоуменно проговорил Карэйн. — Да, — шутка осталась непонятой. — Я принял красную таблетку, чтобы меня нашли на полях и отключили от Матрицы. Потом меня подобрал корабль. Так обычно и происходит. А ты… Ты принял красную таблетку? — Нет, — честно признался юноша. — Значит, синюю… — И синюю тоже нет. Харона словно разрядом прошило. Теперь он недоуменно уставился на Карэйна. — Быть того не может, — выдохнул он. — Просто не может такого быть. — Я серьезно! — Как же ты смог тогда стать Избранным? Как ты вообще смог отключиться от Матрицы?! — Я не отключался. Как-то само все произошло. Градус недоумения повысился. Заметно повысился. — Чепуха, — Харон отвернулся и начал ходить по тупичку, пытаясь привести мысли в порядок. — Бред… Нонсенс просто. Не может такого быть, чтобы человек инициировался, не отключаясь от Матрицы. За всю историю Зиона такого не было! — Зи… Чего? — Ты и про Зион не знаешь?! — с Харона можно было уже карикатуры рисовать. — Про что ты вообще знаешь, извини меня? — Об искусственном интеллекте, — начал Карэйн. — О вымирании человечества. О его войне с машинами. О Матрице. — Только не надо мне нести всякий бред, что ты сам до этого дошел, — с холодком ответил Харон. — Мне рассказали. — Кто? — Имя тебе вряд ли что-то скажет. — И все же, — Харон стоял на своем. Карэйн вздохнул. Что-то много странного за последнее время происходит вокруг него. А уж для этих суток так вообще перебор. Сначала сны, потом схватка с агентом, а теперь еще и это… — Ее звали Фэйт, — наконец выдал юноша. Лицо негра начало проясняться. Кажется, логические цепочки в его голове начали потихоньку выстраиваться. Харон медленно покачал головой. — Я знал ее, — сказал он. — Не настолько близко, конечно, но знал. Я дружил с капитаном «Изиды», ее корабля. С ней пересекались в Зионе на советах капитанов. Она даже несколько раз была у нас на «Агамемноне» — помогала с отладкой оборудования. Потрясающая женщина. В последний раз мы виделись… Немногим более полугода назад. Она мне сказала тогда, что ведет какого-то мальчика и хочет инициировать его отключение от Матрицы. В любом случае, красная таблетка была у нее наготове. — Она погибла, — ответил Карэйн. — Меровинген натравил на нас своих близнецов, а там подключился агент. Она погибла, защищая меня. — Знаю. Я был на ее похоронах в Зионе. Тупик погрузился в пучину неловкого молчания, грозившего стать гнетущим. Теперь все встало на свои места. Кажется… — Эй, вы там ни про кого не забыли? — раздалось возмущенное. — Ах, да, — Карэйн совладал с собой. — Юни, это Харон. Харон, это Юни. Моя… — Я прекрасно понял, кто она, — ответил Харон. — Достаточно уже того, как она на тебя смотрит. Девушка смутилась, но тут же взяла себя в руки. — Так Вы тоже посвященный? — спросила она. — Не знаю, где ты нахваталась таких слов. Я капитан «Агамемнона», корабля на воздушной подушке. Я солдат. И, судя по всему, нашего полку прибыло. А ты? Хотя бы тебя отключали? Можно было не спрашивать. Юни слышала их с Карэйном разговор, но все сказанное Карэйном и Хароном все еще плохо укладывалось у нее в голове. Впрочем, основную суть она, кажется, ухватила. Поэтому честно ответила: — Нет. — Так, значит, и ты тоже… Что-то многовато парадоксов для сегодняшнего дня… — Так и что дальше? — спросил Карэйн. — Почему ты убегал от агента? — Нам с агентами не тягаться, — проговорил Харон. — Всякий, кто пытался драться с ними, погибал у нас на глазах. Я видел, как в агента выпускали всю обойму, но не могли попасть. И как агент прошибал кулаком стену, тоже видел. Нет смысла в риске, если он не оправдан. А бой с агентом — риск, которого мы не можем себе позволить. — Но я… — Ты победил агента по иной причине. У тебя есть сила и знание, которое не дано нам. Ты Избранный. Опять это слово… — Не понимаю, почему ты называешь меня «избранным». — Я не могу всего объяснить, — ответил Харон. — А вот она сможет. — Кто? — Пифия. Из ее уст и родилось пророчество. «Так, это уже начинает попахивать оккультизмом. Пифия, пророчество… Что дальше? Война богов? Или тотальный армагеддец, который по закону жанра непременно нужно предотвратить? И что это за «избранный», на которого этот Харон готов молиться? И что это за пророчество? И кто такая эта Пифия? И, раз уж я и есть этот самый «избранный», — думал Карэйн, — то кем избран? И для чего?» Впрочем, подобные вопросы мучают его уже неделю. С тех самых пор, как он стал видеть этот сон. Да даже если оставить видения в покое, то для чего-то ведь дана ему эта сила, раз она у него есть. Он прекрасно знал, что дар становится проклятием, если его не использовать. Здесь ситуация ровно та же самая. И кто теперь поможет разгрести всю эту мешанину в голове? Уж точно не Юни. Если вспомнить, что творилось в ее мозгу после того, как Карэйн открыл девушке правду, то тут уже точно не захочешь стать психологом. Ни за какие коврижки. — Где мне найти эту… Пифию? — спросил Карэйн. — Легко сказать, — усмехнулся Харон. — У нее много врагов, так что ей приходится перемещаться. Но я знаю того, кто отведет тебя к ней. — Кто он? — Я не знаю. Но скажу тебе, где его найти. На Центральном рынке войдешь в торговый павильон и пойдешь к черному ходу — там отдельный сектор с китайской едой. Там войди в дверь. — Ты там был? — Довольно давно. Но он, вроде, еще должен быть там. Китайская еда на Центральном рынке… Давненько он не ел китайской еды. Впрочем, это всего лишь бутафория. Он уже знал, куда отправится теперь. — Пошли, — Карэйн направился к выходу. — Покажешь дорогу.