Один из Первых. Вирус

Они бросили угнанный мотоцикл за пару кварталов. Карэйн предусмотрительно открыл бензобак, обмакнул в него окровавленный носовой платок и поджег импровизированный фитиль. Он еще даже не успел отбежать, как мотоцикл взорвался, разлетевшись на множество кусков пластика и покореженного металла. Юноша увернулся от солидного обломка корпуса, что летел в его сторону. — Теперь, — он повернулся к Юни. — Никому не придет в голову его искать. Девушка молчала. Она не произнесла ни слова после того, как он вытащил ее из машины — настолько она была подавлена. — Юнь, — парень подошел к ней и мягко взял за плечи. — Ты не виновата… В ответ Юни кинулась к Карэйну и, прижавшись к нему, уткнулась в грудь. Тишину нарушили приглушенные всхлипывания. Карэйн нежно обнял девушку, но она все продолжала плакать. — Не надо, — молвил он, нежно гладя ее по голове. — Не вини себя. — Я пыталась, — сквозь слезы говорила Юни. — Я правда пыталась… Но… — Это не твоя вина… — Я не смогла их сдержать, — в дрожащем голосе сверкнули нотки досады. — Я не смогла… Прости меня, милый… — Юни, это не так, — ответил Карэйн. — Одно дело, когда ты сражаешься с агентами. Здесь хотя бы можно предугадать их тактику. Близнецы же не такие, как они. Они словно призраки, и даже мне нелегко биться с ними. Одно то, что ты осталась жива после встречи с ними, — большое достижение. А ты еще и дралась с ними. — Я проиграла… — Нет. Ты выдержала. Я боялся, что они убьют тебя, но ты выдержала. Так что ты просто молодец. Не вини себя за случившееся, ты не виновата. — Ты, — всхлипывания, похоже, прекратились. — Правда так думаешь? — Конечно. Все хорошо, милая. Все хорошо… Какое-то время они еще стояли друг у друга в объятиях, и никто не хотел друг друга отпускать. Казалось бы, даже если бы они снова столкнулись с кем-нибудь еще за сегодняшний день, они бы все равно стояли и обнимали друг друга. Но все же о безопасности тоже надо думать. К тому же… — Пойдем, — сказал Карэйн. — Надо что-то сделать с твоими ранами. — Ты крепкая, — юноша осматривал спину девушки. Рядом со старыми шрамами в районе лопатки красовалось еще свежее пулевое отверстие. Карэйн ощупал края раны. Юни еле сдержала стон. — Кость не сломана, но пуля застряла внутри. Надо ее вынуть. — Как ты это сделаешь? — отозвалась девушка. — Потерпи. Будет больно. Карэйн снова теперь видел ее в матричном коде. Так он гораздо лучше видел, где находится пуля, застрявшая в ней. Он протянул к ней руку, проходя сквозь живую плоть, словно сквозь воду. Секунда — и пуля была уже у него в руке. Сквозь механический шелест строчек кода Матрицы он услышал еле сдерживаемые крики. «Даже если бы я это делал сам себе, это было бы очень больно». Юноша снова видел в нормальном спектре. Он отложил в сторону окровавленный свинцовый конус. На спине девушки же не было никаких следов вмешательства, кроме дырочки, которую эта пуля оставила в ней. — Еще одна спереди, у тебя в груди. Повернись. Юни повернулась, смущенно отводя глаза. Карэйн протянул руку к ране под ключицей. — Готова? — Да. После новых болезненных манипуляций на столике рядом лежали уже две пули. — Больше ничего во мне нет? — спросила девушка. — Ничего, — Карэйн смочил йодом ватный тампон. — Я все вынул. Сейчас обработаю раны и перевяжу тебя. — А как же ты? Ты ведь тоже ранен. — Веришь или нет, но я своих ран уже несколько часов как не чувствую. — Эм-м… Это как? Карэйн отложил тампон и разделся по пояс. Ему было и самому интересно, что с его ранами. — Есть свежие раны, но они почти затянулись, — Юни, казалось, решила внимательно изучить каждый шрам. — Тебе ген ящерицы привили в детстве? — Ничего мне не прививали, — усмехнувшись, отозвался Карэйн, снова взяв тампон со стола. — Видимо, с некоторых пор на мне все лучше стало заживать. Хотя до ящериц мне еще далеко. — Было бы интересно, — задумчиво отозвалась девушка. — Ай! — Потерпи. Это не пули из тебя вытаскивать. — Все равно… Ай! Приятного мало. — Сэнсэй мне как-то говорил: «Бойцу не больно — бойцу приятно». — Ага… Получается, все воины являются мазохистами. — Возможно, — Карэйн закончил с обработкой ран и уже доставал бинты из аптечки. — Надо тебя перевязать. Сними свой… Короче, сними. Юни вмиг стала красной, как кумачовый флажок. — А… Без этого нельзя? — Нельзя, — Карэйн тоже почувствовал подступающий к щекам румянец. — Повязка будет хуже держаться. — Только… Старайся не смотреть, хорошо? Она отвернулась и расстегнула застежку на спине. Через несколько секунд лифчик уже покоился на диване. Карэйн осторожно развернул Юни лицом к себе и приложил к ране свежий тампон и зажал его концом бинта. — Прижми пока пальцем, — он всеми силами старался не залиться краской. Она послушно зажала тампон и бинт, пока парень накладывал второй тампон на рану на спине. Теперь протягиваем бинт… — Подними руку. Юни подняла. Карэйн закончил оборот и пошел на второй. — Можешь отпустить бинт. Нет, на ее грудь невозможно было не смотреть. Пусть она была и маленькой, но ее можно назвать красивой. Аккуратная форма, маленькие аккуратные соски с аккуратными круглыми ареолами вокруг них… Он продолжал перевязку, изо всех сил стараясь не подавать виду. — Кто были эти люди? — спросила Юни. — Какие? — Близнецы, француз, наемники его… — Я не знаю точно, кто такие Близнецы. Я предполагаю, что телохранители француза. Цепные псы, я бы сказал. Наемники… Их я вообще впервые видел. Да и вообще, мало ли наемников на свете… — А француз? — Француз, — Карэйн на секунду остановился. — Его зовут Меровинген. Он держит французский ресторан где-то ближе к набережной. Думаю, не надо объяснять, почему именно французский. Еще он торгует информацией. И берет под свое крыло изгнанников, если сочтет их полезными. Довольно обходителен… Но на самом деле тот еще ублюдок. — Я смотрю, ты его уже давно знаешь. — Да, — кивнул юноша. — Именно он повинен в смерти Фэйт. Юни переменилась в лице. — Прости. Я не хотела… — Все хорошо. Я отпустил Фэйт. — Правда? — Да. В этом, как ни странно, мне помогла жена Меровингена. — Так он еще и женат? — удивилась Юни. — Да, — Карэйн обрезал бинт и разорвал его конец вдоль на две части. — Ее зовут Персефона. Очень красивая женщина. — И… Как она это сделала? — Когда Меровинген отказался дать мне то, что обещал, мне ничего не осталось, кроме как уйти ни с чем. Позже я сидел в парке, когда она подошла ко мне. Посочувствовала. Посетовала на мужа. И сказала, что готова дать мне то, что отказался дать он… В обмен на поцелуй. — ?! — Я сам был ошарашен. Но выбор у меня был невелик. Сначала она мне не поверила, но потом… У меня перед глазами стояла Фэйт. Как будто я целовал ее, а не Персефону. И Персефона… Словно выпила мою печаль. Я не знаю, как она это сделала, но мне стало легче. Вместе с кодами от городского сервера я получил исцеление. Карэйн закончил перевязку и взглянул на девушку. Раны скоро затянутся — он сделал все, что мог. Но Юни, похоже, сейчас что-то терзало. И это были явно не раны. — Карэйн, — проговорила она, смущенно отведя глаза в сторону. — А я… Я красивая? «Юни…» — Конечно. — Такая же красивая, как Персефона? Или как Фэйт? — Каждая женщина красива по-своему, — юноша старательно выбирал слова. — И ты тоже. Я не берусь сравнивать, но… Ты очень красивая. — Ты никогда мне раньше этого не говорил… — Не представлялось возможности. Сама видишь, что ни день — то снова бой. — Да, но все же… — Юни, — Карэйн смотрел ей прямо в глаза. — Я не за красоту тебя люблю. Вернее, не только за нее. — А за что еще? — Ты есть. Безусловно, безо всяких причин — ты есть. Такая, какая ты есть. Большего и желать не смею. Юни притянула его лицо к себе и слилась с ним в долгом и нежном поцелуе. Ей было плевать, что она слишком сильно прижалась к Карэйну, и теперь задетая рана на груди отдавалась болью по всему телу. Она просто хотела, чтобы он был рядом. Так близко, как только можно. И как нельзя… — А моя грудь, — проговорила она, когда они оторвались друг от друга. — Тебе нравится? Карэйн смутился. — Я же видела, ты на нее смотрел. — Хочу смотреть на нее и дальше, — юноша уже не думал, что говорил. — Тогда смотри. Если хочешь… Он едва ли был способен себя контролировать в эту минуту. Это единственное, в чем он отдавал себе отчет. Он почувствовал, как его рука скользит по ее коже вверх от талии, а затем сворачивает на спину. Большой палец скользнул по соску, который вмиг стал тверже камня. — Я люблю тебя, — выдохнул Карэйн. Юни нежно провела ладонью по его горячей щеке. — Иди ко мне…