Украденные письма

Харидж был унылым мрачным городом даже по меркам Англии. Железной дороги тут ещё не было, самая большая улица звалась не иначе как Главная, и вся она состояла из однотипных двухэтажных особняков красного кирпича. Здание порта единственное в городе имело три этажа, а его унылый серый цвет отлично подходил к такому же морю. У причала стояло три массивных грузовых корабля, один небольшой пассажирский лайнер и распространяющее вонь рыболовецкое судно, окружённое галдящими чайками. Винсент обрадовался, что пассажирский корабль отплывает именно сегодня: это прекрасно вписывалось в его теорию. Представившись капитану как член тайного сыска Её Величества, он отчаянно обшарил всё от трюма до рулевой рубки, хотя чутьё сразу сказало ему, что это бесполезно. В каюты к пассажирам с такой легендой лучше не соваться: не все они окажутся настолько же пьяны, поэтому кто-то может запомнить его в лицо. — Простите, на борту есть врач? — спросил Винсент у первого попавшегося матроса и пошёл в указанном им направлении. Путешествие морем на материк — удовольствие не из дешёвых, и хотя этот лайнер был далеко не высшего класса, на нём явно присутствовали благородные господа, раз уж нашёлся медпункт. На судёнышках попроще хорошо если была аптечка у капитана. Открыв нужную дверь, Винсент получил неожиданную для себя информацию: он понял, где капитан раздобыл спирт. Ничуть не стесняясь храпевшего на койке доктора, Винсент позаимствовал его халат для нужд государства. — Санитарный осмотр! Симпатичный молодой брюнет в белом халате, желающий осмотреть их каюты на предмет нарушений, не вызвал ни у кого из пассажиров подозрений. Впрочем, как и они у него. Две юные особы отчаянно строили ему глазки, а одна пожилая дама измучила жалобами на ржавый пол, поддувающий иллюминатор и скрипящую койку. На борту не оказалось шпиона или даже писем. Винсент со злости скинул проклятый халат и потоптался по нему. Неужели он ошибся? Всё это время Дитрих допрашивал начальника порта. Не видел ли тот подозрительных личностей? Не замечал ли неожиданно разбогатевших матросов? Были ли пассажиры без багажа? Никаких стоящих внимания ответов он не получил. Осмотрев тайком здание, он вышел наружу, на ходу запахивая шинель. У дальнего причала он заметил Винсента и направился к нему. — Есть успехи, старик? — Нет, этот придурок не заметит, если через его порт провезут контрабандой стадо слонов. А у тебя? — Тоже ничего. Ни на пассажирском корабле, ни на грузовых. Зато рыбаки заплатили мне три шиллинга, чтобы я сделал вид, что не заметил тухлую рыбу в бочках со свежей. Достойная плата, не находишь? — Разве ты не должен пресечь это? — нахмурился Дитрих. — Я не в настроении, — грустно ответил Винсент, глядя на плещущие о берег волны. У кромки воды чайки клевали разбухшую рыбью тушку. Местами уже были видные белые кости, мягкие внутренности птицы растащили и размазали, испачкав лапы. Винсент смотрел на это и думал. О своей стране, нынешние союзники которой в любой момент обернутся врагами и точно так же будут яростно отдирать от неё куски; о том, как его самого за проваленное задание сбросят в Темзу, и тело разбухнет так же, как эта несчастная зубатка. Дитрих запустил в чаек камень, и они с возмущёнными воплями взлетели в воздух, оставив почти голый рыбий скелет на берегу. Винсент дёрнулся от громких звуков, выходя из забытья. Рано хоронить себя, ещё есть шанс всё исправить. Ну и что, что они не обнаружили шпиона в этом порту. Может, он поплыл на материк в тот же день из Лондона? Или поехал-таки в Гримсби? В любом случае его теперь не догнать, остаётся только гнаться за ним через Северное море в Роттердам.