«Каждый заслуживает шанса», — говорила Сан Шайн. Коби всё больше и больше верил её словам. А как тут не поверишь, когда, несмотря на любые сложности, надежда в глазах девушки не потухала, и она снова и снова приходила к узнику карцера, несмотря на все трудности. Её неугасаемая вера и бесконечное терпение передавались и киллджою. А дракулоиду приходилось нелегко. Временами его ломало, и мужчина метался по стенам, разбивая локти, к тому же, его часто тошнило, организм выворачивался наизнанку в борьбе с токсинами. Киллджой всё больше убеждался, что пленник не представляет угрозы для лагеря. По крайней мере, пока. Человекомонстр был слаб. Большую часть времени он просто лежал или сидел, привалившись к грязной стене, и тяжело дышал. Уже на следующий день Дик испытал нечто вроде сочувствия к дракулоиду. Целыми днями находиться в полуобездвиженном состоянии, в отвратительных условиях, когда суставы выкручиваются изнутри, а ноздри заполняет запах собственной рвоты. Впервые Коби стал смотреть на узника, как на человека. Да и большую часть времени последний и выглядел совсем по-человечески. Измученный взгляд, трясущиеся руки и засохшая кровь на пальцах вызывали у Джекоби сочувствие, но никак не ненависть. Потихоньку киллджой перестал видеть в дракулоиде врага. Но бдительность парень терять не собирался. Да, пленник измождён и ослаблен, но что будет, когда его кровь полностью очистится от наркотика и силы вернутся? Не перегрызёт ли он глотку своей доброй спасительнице? Коби видел, что остатки злобного огня ещё изредка загораются в глубине светлых глаз пленника, до неузнаваемости меняя его облик. На Хэлли дракулоид реагировал спокойнее, чем на него. Могло сложиться впечатление, что узник, подобно прирученному зверю, доверял лишь одному человеку. Также по-звериному он прислушивался к ласковому голосу девушки, осторожно подпуская её к себе. Как бы Джекоби не протестовал, она всё ещё самостоятельно подавала пленнику еду и питье и осматривала его разбитые руки. Приглядевшись, Коби заметил, что они тоже покрыты татуировками. Джокер, женские силуэты, слово «Truth» готическим шрифтом. «А он был неплохим парнем когда-то», — немного сожалеюще решил для себя Дик.
— Ты помнишь своё имя? — заботливо спрашивала Шайн, осторожно держа пленника за руку, обрабатывая свежую ссадину на его предплечье.
— Н-нет, — задумавшись, ответил дракулоид.
— Хоть что-нибудь, что-нибудь о себе помнишь? — не сдавалась Сан.
— У меня была маска, — мигом отозвался мужчина.
— Нет, до того, как тебя сделали дракулоидом, — настаивала девушка.
— У меня была маска, — монотонно повторил узник, убирая руку. — Спасибо, Хэлли.
— Ладно, — уступила Хэлли. — Что ты делал, когда на тебя надели маску дракулоида?
— Выполнял приказы, — чётко, не задумываясь, выдал человекомонстр.
— Зачем? — спросила Сан.
— Не могу по-другому, — пожал плечами мужчина. Сейчас он казался совершенно обычным человеком.
— Если сейчас тебе прикажут, ты сделаешь тоже самое?
— Да. Я должен убивать киллджоев.
— Но на тебе же уже нет маски, — как дурачку, объясняла Шайн. — Ты не должен никого убивать, не должен слушаться больше.
— Не могу по-другому, — снова последовал ответ.
— А если бы тебе приказали убить меня? — затаив дыхание, поинтересовалась девушка.
На сей раз дракулоид сразу не ответил. На лбу пролегла складка, и мужчина произнёс:
— Я не хочу убивать тебя.
— И не надо, — с облегчением продолжала Хэлли, — тебе больше не надо выполнять приказы.
— Да чё ты сюсюкаешься? — стоящий всё это время у стены, скрестив руки, Джекоби, шагнул вперёд и заговорил, обращаясь к пленнику. — Ты мужик или кто? Ты позволил каким-то ублюдкам нагнуть тебя раком, теперь ты здесь, ты больше не чучело корпорации. Прекрати жевать сопли и докажи, что я не зря не пристрелил тебя при знакомстве.
Шайн кинула на него взгляд, полный негодования, но на дракулоида, кажется, подействовали слова киллджоя. Человекомонстр ничего не ответил, только вскинул на Коби ясный взгляд голубых глаз и стиснул руки в кулаки. Парню показалось даже, что пленник едва заметно кивнул.
За пару дней киллджои посетили «пациента» около восьми раз. За это время как Джекоби поменял своё отношение, так и пленник привык к присутствию парня. Хотя Коби почти не взаимодействовал с ним. Он стоял поодаль, наблюдал за тем, чтобы всё было в порядке, а в действительности видел перед собой настоящее чудо, как он для себя определил это. Парень видел, как Шайн своей добротой на глазах меняла, лечила того, для кого никто, кроме неё, не видел надежды. А на третий день Дик уже был готов палец на отсечение, что у неё получалось. Он многое замечал: и то, что дракулоид ждёт прихода гостей с нетерпением, и то, что пытается не огорчать девушку, и то, что усиленно борется с собой.
А ещё сложно было не заметить изменений, произошедших в поведении Хани Киллер по отношению к Коби. С тех пор, как парень начал проводить время в обществе Сан, врачевательницу будто подменили. На них обоих она теперь смотрела с холодом в голубых глазах, нередко отпуская язвительные замечания по поводу «питомца». Откровенно говоря, Дику было посрать на это, но Сан воспринимала колкости подруги болезненно. Не понимая причины, она пыталась завести разговор первая, но натыкалась на неприступную стену. Это ранило девушку, к тому же, сложнее стало общаться с Райд Мун и Фаном. Последний был всегда рад почесать языком с кем-либо, но он редко оставался один, поэтому их беседы с Шайн стали происходить всё реже.
Гоул шёл на поправку и, очевидно, сильно тяготился постельным режимом. Будь Джекоби на месте Хани, он бы, не задумываясь, отпустил киллджоя, пока тот не надумал ночью сбежать через окно. У Фана никогда не кончался запас оптимизма, как не закрывался и рот, и не иссякали байки, которые он увлеченно пересказывал уже несколько раз слышавшей их Мун. Его энергией можно было бы заправлять автомобили и бластеры, да так, что потребность в перезарядке отпала бы навсегда. Парень жил и жил в полную силу, даже когда сам валялся раненый в госпитале, даже когда его друзей могли убить каждый день. Он радовался минутам, улыбался людям и любил он так же — всем сердцем. Не нужно было особой внимательности, чтобы заметить, как он менялся, когда рядом Мун, как он смотрел на неё, и как вмиг все его шутки, слова и улыбки были адресованы лишь ей.
Замечала это и Хэлли.
Видеть, как девушка с каждым днём всё больше падает духом после посещения медпункта, Джекоби не мог. Идея родилась у него спонтанно, но он быстро предпринимал шаги к воплощению её в действие. И начал он с Шоу Пони.
— Ну что, одолжишь тачку? — напирал Дик.
— Не могу, брат, — извиняясь, пожимал плечами киллджой. — Ди мне ещё за тот раз взбучку задал, когда я Фаер отправил. Хотя он отлично знал, что я поступил правильно. Но это дисциплина, и это Ди.
— Тогда ты отправил не умеющую водить девчонку, — Коби уже был наслышан об этой истории и искренне надеялся, что Флай не разбилась по дороге, — а сейчас я прошу у тебя машину на день, я-то головой соображаю, мы быстренько смотаемся, и я верну её обратно.
— Я не могу прикрывать каждого киллджоя, который хочет склеить девчонку, — фыркнул Шоу.
— Да никого я не хочу склеить, — мигом рассердился и вспыхнул киллджой.
— Ага, конечно. Я так и понял, — хмыкнул помощник Ди. — Поэтому ты выспросил, где можно провести время вдали от лагеря в уединённом месте, а теперь вымаливаешь у меня тачку. Тачку добыть надо самому, чувак.
— Ты сомневаешься в том, что я могу это сделать? — склонил голову Коби.
— Я не сомневаюсь и вообще об этом не думаю. Ты пока не доказал обратного. Вот добудь, тогда и поговорим.
— Так ты тачку одолжишь, мать твою?
— Если только ты признаешь, что хочешь склеить девчонку. Это же Сан Шайн, да?
— Да она меня вообще бесит, — всё больше и больше краснел Джекоби. Чёрт возьми, почему этот фрик так уверен, откуда ему знать, что за чушь он несёт…
— Ну тогда зачем тебе её везти куда-то? — притворно удивился Пони. – Нет, машина тебе определённо не нужна.
— Да чёрт с тобой! — вскипел Коби, - Да, я хочу её склеить! Дай ключи на пару часов, не будь говном, — в конце концов, какая разница, что он скажет? Он-то знает, что никого клеить он не собирается, и вообще это всё, чтобы поддержать Сан, не больше.
— Лови, — довольно улыбнулся ему Шоу Пони. — Только смотри, чтобы тебе потом Хани Киллер глаза не выцарапала. Она давно на тебя запала.
«Чёрт возьми, даже этот клоун знает об этом», — раздражённо подумал киллджой, твёрдым шагом направляясь к медпункту.
Киллджой, как и обычно, встретил девушку возле здания с банкой консервов и водой для дракулоида. Она выглядела усталой и, кажется, заплаканной. Именно это обстоятельство заставило что-то внутри окаменеть.
Они прошли мимо повернувшейся к ним спиной Киллер, стараясь не тревожить заснувшего Фана. Пока Гоул спал, в медпункте воцарялась прямо-таки изумительная, непривычная для ушей тишина. Только тогда можно было услышать звуки, доносящиеся из карцера. И сейчас по комнате разносились обрывки вечно повторяющейся фразы: «Моя маска... Маска... Где маска?»
— О, команда Гринпис явилась, — в дверном проёме соседней палаты стоял, ухмыляясь, бритый киллджой с разбитой головой. Последствия его сотрясения совсем недавно начали сходить на нет, так что парню приходилось опираться на стенку, чтобы не шататься. Однако наглости его это никак не убавляло.
— Я вижу, Дримлес тебя недостаточно сильно приложил, Спайдер, — развернулся к Крипу Джекоби. Историю о стычке, произошедшей между новенькими и местными женолюбцами, Дику рассказали едва ли не в первый день после прибытия. — Хочешь добавки?
— Боюсь-боюсь, — насмешливо протянул киллджой.
— Ты считаешь, что твоё сотрясение помешает мне проделать дыру в твоём пустом черепе? Да мне плевать, — Коби больше не тратил время на слова. Похоже, проще один раз показать наглядно, чем каждый раз видеть, как Шайн страдает, из-за собственной доброты становясь изгоем. Нет, Дик не собирался бить киллджоя, он считал достаточным припугнуть. Однако и этого ему не дала сделать Хани Киллер.
— Не подходи к моему пациенту, иначе ваш домашний любимец завтра же окажется в пустыне, подозреваю, что с дымящейся дыркой в башке, — угрожающе произнесла целительница, подходя к мужчинам.
— Не думаю, — дёрнул уголком рта Джекоби. — Это приказ Ди, не забыла? Как бы тебя саму не выкинули загорать потом.
Небесно-голубые глаза Киллер сверкнули, и Спайдеру, Шайн и всё это время молчавшей Мун показалось, что девушка сейчас ударит самодовольного Дика. Её рука взметнулась, но тут же опустилась. Стиснув зубы, Хани отвернулась к подставке с бинтами и металлическими пинцетами.
Пока она стояла рядом с Шайн, Коби вдруг заметил их схожесть. Если бы ему кто-нибудь сказал, что девушки сёстры, он бы без колебаний поверил в это. Обе худенькие, белокурые, востроносые. Хотя любой парень сказал бы, что Хани во многом превосходит Сан, эффектная, более высокая и статная, с безукоризненными чертами лица. Хэлли тоже могла показаться симпатичной, но неумолимо блёкла рядом с целительницей.
Сан и Коби зашли в карцер, прикрывая за собой дверь. Дракулоид встретил их вполне осмысленной радостью в светлых глазах.
— Привет, Хэлли, привет, Коби, — поздоровался он, вставая с пола.
— Как ты? — ласково спросила Шайн.
— Где моя маска, Хэлли? — теперь на лице мужчины отражалась мольба.
— Я избавилась от неё, — осторожно сказала девушка, ожидая любой реакции, — уже давно. Она не позволяла тебе быть тем, кто ты есть, понимаешь?
Дик вновь внимательно прислушивался к разговору. Неужели Сан считает, что пленник уже достаточно осознает себя?
Казалось, ответ киллджойки причинил боль узнику. Он опустил голову и тихо заговорил:
— Она была моим щитом. Маска позволяет тебе стать сильнее. Даёт тебе почувствовать, что личность внутри защищает тебя от всего. Позволяет тебе дать слово этой личности. Что бы это ни было. Кто бы это ни был. Когда она собирается выйти наружу, всё кончено. Маска — отражение всего, что ты прячешь, но в то же самое время чем ты хочешь поделиться со всем остальным миром*. Когда ты выходишь на сцену…
— Хватит, — мягко, но настойчиво оборвала его Сан. — Ты должен забыть об этой маске, хорошо?
— Хорошо, — покорно согласился дракулоид. Он выглядел потерянным, словно упустил нечто важное. И самое интересное, Коби тоже почувствовал это. Что-то в непривычно длинной речи человекомонстра заинтересовало его, билось пойманной птицей в подсознании, вызывая тревогу. Но мысли киллджоя были сосредоточены на другом. Он уже предвкушал, каким необычным станет сегодняшний день для него и Шайн.
— Мы принесли тебе поесть, — протянула мужчине консервы девушка, — кушай, а мы зайдём к тебе еще днём или…
— Вечером, — перебил её Коби. — Мы зайдём только вечером.
— Почему? — удивилась Сан. — Я думала…
— Увидишь, — подмигнул её киллджой. — Пока, страшилка, — так он попрощался с узником, которому, в определённом смысле, недавно начал симпатизировать. Дик положил руку на плечо девушки, выводя её из карцера.
— Спасибо, Коби и Хэлли, — внезапно сказал дракулоид. — Вы помогли мне. И меня не ломает больше.
— Вот видишь! — глаза Шайн горели счастьем, когда она устремила на парня взгляд, едва за ними закрылась дверь. — Я же говорила, говорила, что он такой же, как мы. Ты видишь, ему стало лучше, он не монстр!
Коби улыбался. Он делил вместе с неё эту радость, он был готов признать, что был неправ, а ещё был чертовски рад видеть на лице девушки улыбку. Это был успех, который с недавних пор стал общим. Но никаких заслуг киллджой себе не приписывал. Он знал, что если чудо и произошло, то его сотворили доброта и любовь Хэлли.
Они прошли, смеясь и улыбаясь, мимо людей в госпитале, даже не замечая их. Коби вёл девушку к блестящему чёрному форду, заранее припаркованному невдалеке. Парень немного волновался о том, как он найдёт нужное место, всё ли пройдёт нормально, но сердцем чувствовал, что этот день запомнится им обоим как светлый.
Хани Киллер взглянула на удаляющихся киллджоев в зарешечённое окошко лазарета, и вдруг её плечи дрогнули. Она быстро спрятала глаза, но предательские слёзы уже дорожками потекли по её щекам.
Это зрелище перепугало и всполошило всех невольных зрителей. Райд Мун, вскочив с табуретки подле постели Фана, кинулась к подруге, обнимая ту за плечи. От волнения девушка глотала слова:
— Хани... Ну что ты... Не надо... Что ты... — она ещё ни разу не видела Киллер плачущей. Ей казалось, что всё это происходит во сне.
— Детка, ну если у тебя такой недотрах, мы можем повторить наш опыт, — «утешил» Спайдер.
— Заткнись, — одновременно бросили Фан и Райд, и в этот момент на их лицах читалась одинаковая злость.
— Я, блять, влюбилась, — выдавила Хани. — В первый раз в жизни влюбилась, блять, — кажется, это чувство убивало киллджойку изнутри. Она упустила момент, когда в её жизни что-то переломилось, и она из первой красавицы лагеря, чьего внимания добивались все мужчины-киллджои, превратилась в безответно влюблённую несчастную девчонку.
***
А Сан и Коби уже отъезжали от лагеря на весело сверкающем боками автомобиле.
— Что ты надумал? — со смехом спрашивала Шайн.
— Увидишь, блондинка, — отмалчивался киллджой, вдавливая педаль газа.
— А вдруг ты маньяк и решил меня изнасиловать, — прищурилась девушка.
— Ой, да нужна ты мне, — весело фыркнул киллджой и затянул песню:
— Cut my life into pieces,
This is my last resort.
Suffocation, no breathing,
Don’t give a fuck
If I cut my arm bleeding**
Когда девушка заметила виднеющиеся на горизонте силуэты, ей стало не по себе. Остов чего-то громадного поднимался из пустынной пыли, словно железный великан. Лишь приглядевшись, Сан поняла, что это…колесо обозрения?
— Коби, это… это луна-парк?
— Именно, крошка, — подтвердил Коби, — сегодня мы едем развлекаться.
— Погоди, но он же…
— Заброшен, да, — весело отвечал киллджой, словно так всё и нужно было.
Спустя несколько минут они въехали на территорию бывшего парка аттракционов, минуя остатки ограды. Несмотря на то, что это место сейчас выглядело не лучшим образом, оно заворожило девушку. Широко открыв глаза, Сан смотрела на покорёжившиеся американские горки, палатки с выбитыми стёклами, большой каменный круг, бывший, очевидно, когда-то фонтаном. Дух захватывало. Почему-то в этом месте совсем не было страшно, скорее, загадочно и по-своему красиво. Загнав автомобиль в тень разрушенной карусели, Коби развернулся к девушке, довольно улыбаясь.
— Ну и зачем мы сюда приехали? — тоже улыбаясь в ответ и осматриваясь, полюбопытствовала Сан.
— А зачем приезжают в парк развлечений? Развлекаться, — задорно отвечал киллджой, вылезая из машины. Хэлли последовала за ним, слегка жалея, что не оделась полегче для такой прогулки под солнцем. Вдруг в голове девушки забилась паническая мысль.
— Коби, — с тревогой обернулась к парню Шайн, — тут ведь никто не умер?
— Ну, я подозреваю, что на Земле вообще практически нет мест, где бы никто не умирал, но если ты имеешь в виду взрыв или резню, то нет, — ободрил её Дик. — Расслабься, призраки нас не потревожат.
Он подошёл к девушке и галантно взял её под руку, подмигнув:
— Ну что, Санни, выбирай аттракцион.
— Они же не работают, — засмеялась девушка, подставляя руку. Вокруг, точно скелеты динозавров, возвышались металлические основания каруселей, на солнце блестели полустёршиеся буквы и глаза декоративных персонажей.
— Кто тебе такое сказал? — возмутился киллджой, внезапно ныряя за динозавра, стоящего возле аттракциона под названием «Парк Юрского периода» и издавая оттуда рычащие звуки:
— Не желаете ли посетить наш атррррракцион?
— Ну уж нет, туда я точно не полезу, — хихикнула Шайн. — Монстров мне итак хватает.
— Ну тогда… — ненадолго задумался Коби, вылезая из-за фигуры, — как насчёт тира?
Он ловко переместился к палатке с мишенью неподалёку, будто знал местность, как свои пять пальцев.
— Я не люблю стрелять, — поёжилась Сан.
— А игрушки любишь? — спросил у неё парень. — Смотри, сколько их, — он указал рукой на ряды запылившихся от пустынной пыли плюшевых животных и персонажей мультфильмов.
— Люблю, — кивнула Хэлли. — Интересно, почему киллджои не растащили их?
— Ну детей в лагере пока нет, а девушек мало, — рассудил Коби, — не нам же, парням, с мишками спать.
— А почему бы и нет? — шутливо предложила Хэлли.
— Так что, хочешь вон того зайца? — киллджой указал на серого длинноухого с сердечком, за две прищепки подвешенного к верёвке. Он был почти вдвое крупнее висящего по соседству Спанч Боба.
— Это самый крупный приз, — прищурилась Хэлли. — Тебе за него придётся знатно постараться.
— Ничего, постараюсь сколько нужно, — Коби достал бластер из кобуры, умело примериваясь. Череда ярких вспышек заставила банки и бутылки лететь с полки, что напомнило Сан первый вечер в лагере. Следом настала очередь маленьких жестяных фигурок птичек и, кажется, медведей. Разобрать, куда именно попадает заряд, было тяжело, потому что от жара оплавлялись и стекали рядом стоящие силуэты. Девушка улыбалась, но стоило ей прикрыть глаза, прислушиваясь к звукам выстрелов, как перед взором встала не так давно увиденная картина: распластавшийся на лобовом стекле автомобиля дракулоид со свернутой шеей.
— Хватит, Джекоби, — осторожно тронула она киллджоя за плечо. — Ты уже его выиграл.
— В таком случае, — Дик ловко снял зайца с прищепок, отряхивая, — позвольте раскланяться, это для вас, прекрасная мадемуазель, — и парень в самом деле отвесил поклон, сверкая искорками в лукавых глазах.
— Спасибо, — от души поблагодарила Сан, принимая подарок и зарываясь носом в шерсть зайца. Он был с половину её роста, и девушка прижимала игрушку к себе обеими руками.
— Не угодно ли проследовать сюда? — всё ещё кривлялся киллджой, подводя спутницу к крытому шатру. Вывеска гласила: «Кривые зеркала».
Через пару минут звонкий смех разнёсся по безлюдной пустыне, в то время как Хэлли смотрела на вытянувшееся лицо парня в отражении. Не растерявшись, Коби подвёл её к зеркалу, сделавшему её стройную фигурку похожей на грушу, и протянул у неё над головой заячьи уши, воспользовавшись игрушкой. Но стоило им пройти чуть подальше, и тут уже отыгрывалась Сан, ухохатываясь с многоносого Дика в отражении.
Они буквально вывалились на улицу, согнувшись от громкого смеха, и Хэлли вдруг поняла, что всё это время, пока они были здесь, она не думала ни о Фане, ни о дракулоиде, ни о судьбе Энн и парней… Ничего её не тревожило, совсем ничего.
Они брели по песку, рассматривая уцелевшие аттракционы. При взгляде на круглую карусель с подвешенными к ней на цепочках сидениями Сан вдруг прижала руки к вискам. Скрип цепей, детский смех… Как тень далёкого прошлого.
— Кажется, я всегда любила эти цепочки, — поделилась она с Коби.
— Ты что-то помнишь? — обернулся к ней киллджой.
— Да, — с грустью подтвердила Хэлли. — Так больно, когда не помнишь прошлого. Возможно, кто-то где-то ждёт меня, тебя... А мы не знаем, не помним. Не любим…
— Полюбить никогда не поздно, — возразил ей киллджой. — А когда ни о чём не помнишь, не о чем и жалеть…
Не успела Сан задуматься над его словами, как парень предложил:
— Покачать тебя?
— А? — удивилась девушка, — они же сломаны?
— И что? — хитро посмотрел на неё киллджой. — Садись-ка.
Он помог Шайн забраться на одну из сидений цепочечной карусели, которая располагалась так, чтобы не задевать другие, и качнул. Свежий ветерок подул в лицо Хэлли, раздувая белые кудряшки. Она зажмурилась, подставляя лицо порывам, чувствуя тепло солнечных лучей на своих веках. Безмятежность и радость наполнила её сердце, пока девушка качалась на качелях, будто в далёком детстве, которого она не помнила. Её глаза встретились с зелёными глазами Коби, и вдруг Сан, неожиданно для самой себя счастливо, по-детски рассмеялась.
***
Коби ощущал, как его грудь практически разрывается от светлого чувства, наполнившего её. В его ушах стоял светлый, звонкий, словно десятки колокольчиков смех Хэлли. Сама девушка дремала, уморившись, на заднем сидении. А Дик смотрел на неё в зеркало и чувствовал себя счастливым, несмотря на ноющую боль в натруженных руках.
— А с вами вновь я, непревзойдённый и бессменный Доктор, Презирающий Смерть, — ожило вдруг радио, — Vampires Will Never Hurt You, иными словами, наша красная голова завтра возвращается после многодневных скитаний в родное лоно. Мы едем-едем-едем. Поднимите вверх свои пергидрольные шляпы. Чёрный Легион тоже возвращается в наш псевдооазис. Ни за что не дайте им взять вас живыми, детки, доброго вечера!
Он был так возбуждён, что даже забыл о том, что Сан спит, и рисковал разбудить её, если бы она уже не проснулась.
— Пойзон возвращается! — воскликнули они в один голос. Их обоих просто распирало от радости.
***
Ещё одна новость ждала киллджоев по прибытии в лагерь. Хани «выписала» Фана, иными словами, позволила ему отправиться домой, если домом можно называть фургоны киллджоев. Лишь только узнав об этом, Сан метнулась проведать друга, а Коби с небольшим сожалением, как и обещал, отправился проведать дракулоида.
Глядя сейчас на мужчину, сидящего в углу комнаты, довольно сложно было представить, что недавно он смотрел на киллджоя с ненавистью и мог броситься в любой момент. Хотя Коби не особо обращал внимание на реакцию пленника, лишь рассеянно убрал за ним и поинтересовался о здоровье. Взгляд киллджоя был устремлён куда-то за решетчатые окна, а по губам бродила задумчивая улыбка.
— Тебе ведь нравится она? — вдруг нарушил тишину человекомонстр. — Хэлли?
— А? С чего ты взял? — удивлённо посмотрел на него сверху вниз Коби. От кого, от кого, но не от этого человека он ожидал этого вопроса.
— Сложно не понять. По-моему, ты один этого не понял, — просто ответил пленник.
— Чёрт, — неожиданно Дик сел на пол рядом с дракулоидом, словно это был его старый друг, и завязал беседу. — Да, чёрт возьми, ты прав. И что мне с этим делать?
Улыбка тронула губы голубоглазого мужчины.
— Ну как что? Не будь дураком, иди и скажи ей это.
Простота мысли уже второй раз за пару минут поразила киллджоя.
— Точно. Блин, точно, именно это я и сделаю. Спасибо, братан! — он хлопнул дракулоида по плечу от полноты чувств. Зелёные глаза Коби сияли. Киллджой вскочил на ноги и направился к выходу, машинально напевая песню Slipknot, которую так часто слышал в последнее время в баре:
— And the rain will kill us all
We throw ourselves against the wall
But no one else can see***
— The preservation of the martyr in me, — вдруг закончил за него пленник.
— Что? — обернулся к нему Коби. Этот голос в сочетании с песней слился в одно, словно зарядом электрического тока пронзив мысли киллджоя. — Откуда ты знаешь эту песню?
— Я... я... — голубые глаза дракулоида вдруг заметались по комнате. — Я не помню. Чёрт. Чёрт. Я не помню.. Маска. Где моя маска?
«Маска!» — вдруг Джекоби отчётливо осознал, о чём всё это время вёл речь пленный. Оставалось лишь проверить свою догадку и освежить собственную память.
— Жди, я скоро вернусь, — пообещал он мужчине и с шумом выбежал за дверь. Ноги сами несли его к бару.
ЭрСи он нашёл быстро, тот неизменно стоял за стойкой, не забывая менять пластинки с альбомами слипов. Бармен аж подпрыгнул, когда Коби окликнул его:
— ЭрСи! ЭрСи, скорее, скажи мне, давно ты слушаешь Slipknot?
— Они моя любимая группа, приятель, — слегка ошалев от напора, начал киллджой, — я слушал их ещё до того, как корпорация захватила власть.
— А что стало с ними? — затаив дыхание, спросил Джекоби, уже заранее догадываясь об ответе. — Они сбежали к киллджоям?
— Ооо, нет, — по лицу ЭрСи пробежала тень грусти. — Слипы были не из тех, кто пустился в бега. Этим ребятам никто и никогда не указывал, что им делать, где выступать и что говорить. Они не собирались держать язык за зубами. Не собирались подчиняться. Ничто не могло сломать и утихомирить их. Они плевали в рожу каждому и посылали всех нахуй. Они поджигали здания, которые строила корпорация, и пели на их руинах, зачастую на трупах. Пели так, что закладывало уши, не жалея сил и не жалея себя. Так-то их и взяли, целый эшелон дракулоидов накинулся на них во время «шоу», избив до полусмерти и утащив за собой. Парни они были крепкие, должно быть, сделались одними из тварей в масках, работающих на BLI… В масках, какая ирония…
«Где моя маска?» «Где маска, Хэлли?» — застучало в голове Шэддикса.
— …кого-то, скорее всего, уже нет и в живых, — ЭрСи смотрел куда-то в стену отсутствующим взглядом. Чувствовалось, что группа очень многое значила в его жизни. — Но эти ребята навсегда будут моими кумирами. Я никогда не забуду, как Кори кричал, и ему вторили толпы:
— Cut, cut, cut me up and fuck, fuck, fuck me up! ****
«Кори! Кори Тейлор!» — новой молнией пронеслось в мозгу Джекоби. Части мозаики сложились в одно целое. Он, неловко извиняясь, оборвал бармена:
— Прости... Я познакомлю тебя кое с кем, ты только не пугайся. Сегодня. Ты же можешь отлучиться ненадолго? Только сначала мне нужно поговорить с ещё одним человеком.
Он покинул бар со скоростью молнии, со всех ног мчась к фургону Сан. Он не знал, где сейчас девушка, но надеялся поскорее разыскать её. Он чувствовал победу, их победу, он знал, что они почти что спасли своего «пациента», и представлял, как обрадуется этому Хэлли.
Он едва не врезался в девушку, которая выбежала из соседнего трейлера, не разбирая дороги.
— Джекоби! — её голос звучал так жалобно, что киллджой оторопел. — Пожалуйста, Ко-Коби..
Голос Шайн сорвался на рыдания. Ничего не понимающий и испуганный киллджой взял её за плечи и завёл в фургончик, сажая на кровать. Как только они оказались вдвоём, Сан уткнулась носом в грудь парня, цепляясь за его куртку. Коби даже не пришлось ни о чём спрашивать — поток слов полился сам, хотя и потребовалось время, чтобы понять, о чём Хэлли ведёт речь:
— Я никому, никому не могу об этом ра...рассказать, Коби, Кобичка, я не могу, ты единственный мой друг… Я люблю его, Коби, милый, люблю, не могу, я всё, всё делала для него, но я не нужна ему, у него есть Мун.
— Ты про Фана? — сердце киллджоя рухнуло в пятки, казалось, с километровой высоты.
— Да, да, — билась в истерике Сан. — Я больше так не могу, Коби, я их видела вместе, я ещё на что-то надеялась до этого, но сейчас… Я так люблю его, Коби, не меньше, не меньше, чем она. Так нечестно, нечестно…
Её слова стали похожи на оправдания маленького ребёнка, девушка плакала навзрыд, срывая голос, билась в объятиях Дика. Коби поглаживал её по спине, говорил слова, которые потом не помнил, а глаза его были пустыми. Последняя фраза, которую вымолвила Хэлли, когда успокоилась, словно запечатала замок у него внутри:
— Спасибо тебе… Ты настоящий друг, Коби!
«Настоящий друг»…
***
Уже в третьем часу ночи, когда медпункт спал, в дверь раздался тяжёлый стук. Хани была не из тех, кто привык бояться маньяков, она парой выстрелов умела насмерть убивать противника. Да и раненных, бывало, доставляли в поздние часы. Но всё же ночной визит заставил целительницу вздрогнув. Запахнув халат, она пошла открывать.
На пороге стоял широко ухмыляющийся, довольно подвыпивший Коби.
— Ты что, к пугалу вашему вернулся? — недовольно поинтересовалась Киллер, уничтожая киллджоя высокомерным взглядом. Хорошо, что в темноте не было видно покрасневших, заплаканных глаз.
— Нет, крошка, я к тебе, — он думать забыл о дракулоиде. Даже не давая девушке возможности переодеться, Дик подтащил её к себе, обнимая за талию. Впрочем, уж что, что, а возражать против этого киллджойка не собиралась. Улучшив момент, чтобы ущипнуть себя, она послушно направилась с парнем к фургону, который служил ему временным обиталищем.
