***
Едва разгонявшая мрак лампа отбрасывала на лица причудливые тени. Милош смотрел на Немца сквозь полуопущенные веки, однако от взгляда Виктора не укрылось, что контрабандист смотрит на него с неодобрением. Он не возражал, не пытался разубедить или предложить что-то иное. Лишь сидел и слушал, все чаше и глубже затягивался сигаретой. — Ты рехнулся, — наконец Милош прервал свое молчание и проводил взглядом струйку дыма, исчезнувшую во мраке под потолком. — Узкоглазые нам конечно бывают полезны, как и мы им. Но искать помощи у этих… это как лезть к чёрту запазуху… я не знаю. Едва появится стоящий покупатель, и тебя продадут раньше, чем ты поймешь. А если я тебя правильно понял, заплатить за твою шкуру желающих много. — Возможно. Но это произойдет далеко не сразу. Здесь меня найдут гораздо раньше. Да и вам достанется. А терять эту нору я не горю желанием. Слишком много ресурсов ушло на ее создание. С китайцами я выиграю время, подсоберу кое-какие активы. И избавлю вас от ненужных проблем. Большего сейчас и не требуется. И потом… я умею сокращать поголовье желающих поторговать мной. Особенно, когда не приходится стесняться в методах, — бесшумно поднявшись, Виктор не спешно обогнул стол и застыл за спиной приятеля. — Равно, как награждать тех, кто был мне полезным. Ведь ты будешь мне полезным? — Да, само собой, — Милош небрежно затушил окурок. — Разве когда-то было иначе? — И отлично, — кронпринц вернулся на свое место и расслабленно откинулся на спинку стула, — показывай, чего у тебя там. Милош, порывшись в рюкзаке на полу, извлек небольшой пакет и пихнул его на противоположный край стола. — Теперь ты среднестатистический бизнесмен из бывшего восточного блока с маленькой фабрикой в окрестностях Гуанчжоу. Летишь проверять, как там собирают твои тостеры и утюги. Если передумаешь — время еще будет. Вылет завтра. До Братиславы тут езды всего ничего. Подумай еще раз. — Ты стал чересчур мнительный, — Виктор пролистал бумаги и удовлетворенно кивнув, убрал содержимое обратно в пакет. — Параноики живут дольше. Особенно в нашем деле, — контрабандист поднялся, намереваясь уходить. — Но честное слово, я переживаю за тебя. Хотя ты вряд ли поверишь. — Не поверю. Тут ты прав. За меня некому было переживать в этой жизни. Думаю, за тебя тоже. Ты хорошо делаешь свое дело — я хорошо плачу тебе. Оставь сантименты своим девкам. Это удлинит твою жизнь еще больше. — Однако, не впрягись ты тогда… та сволочь снесла бы мне башку. А может что и похуже. У нас не принято забывать такие вещи. — Лучше забудь, — Виктор откинул крышку ноутбука. — Иди и проследи, чтобы меня никто не беспокоил. — Да, босс, — Милош вышел, беззвучно закрыв за собой дверь.Неучтенные обстоятельства. Часть I
22 сентября 2016 г. в 18:19
Человек не замечает, когда сон затягивает его окончательно. Серая стена базы растаяла и забылась. Перед Ником снова был берег Дуная, залитый неверным светом Луны. Только теперь очертания каменистых холмов сгладились, исчезнув под свежевыпавшем снегом. Он бросил взгляд туда, где еще недавно высился замок Кроненбергов. Горизонт был пуст, ничем не намекая ни на строения, ни на парк.
Порыв ветра заставил его покачнуться и перевести взгляд себе под ноги. И в ту же секунду в ужасе отшатнуться назад. От падения в черную, безмолвную бездну его отделяла лишь покрытая льдом кромка обрыва. Он попытался отступить хотя бы на полшага, но холодная стена за спиной вдруг стала непреодолимой.
«Снега не может быть столько. Не должно» — мысли беспомощно путались в голове, не давая найти решения.
Новый звук был едва уловим и приближался со всех сторон. Тихий скрип слишком быстрых и легких для человека шагов. Стараясь не утратить свое призрачное равновесие, Ник обернулся.
Их было много. Со шкурами едва ли не белее снега, искрящимися под луной. Странные звери, не волки и не собаки. Они видят его. Следят за каждым его движением. Наполненные чуждым светом, горят полупрозрачные глаза. С новым порывом ветра приходит запах — сладкий, тошнотой подступающий к горлу, дух разложения. Почему он оказался здесь? Безоружный и беспомощный, с единственным выходом там внизу, в ледяных водах чужой реки.
«Если прыгну — есть шанс уцелеть. Останусь — шансов не будет. Надо только оттолкнуться сильнее, чтобы долететь до воды».
Приземление пришло к нему вместе с пробуждением. Иллюзии и реальность смешались, не давая вспомнить или понять, где он находится. Звук воды превратился в грохот падающих вещей и его самого. Беркхарт разлепил глаза, потирая ушибленный затылок одной рукой и силясь что-то нащупать перед собой — другой. Фигура Тавитяна выросла перед ним, вернее, сначала перед Ником выросли его ботинки. Он приподнял голову, попытавшись изобразить что-то вроде кивка.
— Привет, Ганс… извини, я опять всех перебудил? — Окончательно проснувшись, детектив уцепился за край кровати и взгромоздился на него.
— Нет, — командир Лауфер сдержанно улыбнулся, что Ник сначала списал на свое более чем странное пробуждение. - Но заорал ты так, что тебя, наверное, услышали наверху.
— Ты решил доделать то, что не доделал кулак Игана? — осведомился голос, который Беркхарт рассчитывал сейчас услышать меньше всего. Тавитян подвинулся, давая автору вопроса протиснуться в его закуток. Перед ним снова стояла одежда Ренфи, однако голова принадлежала совсем не нукелави.
— Мейснер? — Беркхарт поднялся, непонимающе моргая и едва справляясь с желанием более основательно удостовериться, что перед ним не очередное видение.
— Уж если ты проснулся, хороший кофе точно не помешает, — Мартин хлопнул его по плечу. — К тому же, у меня есть несколько вопросов. Относительно всего, что произошло в замке, пока я гостил у Хааса. У тебя вопросов наверняка не меньше.
За стол Ник садиться не стал. Вцепившись в кружку, будто грея замерзшие ладони, он прохаживался от стены до стены, стараясь не останавливаться. Отвратительное послевкусие сна не оставляло его, всплывая в каждом ощущении, стоило ему лишь только замереть на месте. Вопросы приходили к нему будто издалека. Он отвечал односложно, излагая лишь сухую канву общих событий, о которых знал.
«Я, кажется, вечность ждал возвращения Мейснера. Но вот он здесь, а я не чувствую ожидаемой радости» — достигнув стены в очередной раз, он все же остановился и присел на край ящика. От давно остывшего кофе, к которому он едва притронулся, вдруг потянуло вонью стаи из кошмарного видения. Ник едва справился с желанием запустить кружкой в стену. Вместо этого он двинулся по своему маршруту вновь.
«Почему он расспрашивает меня? Капитан знает гораздо больше. Но не рассказал ему о произошедшем после провальной вылазки. Не успел или не захотел? Или… или что? Или рассказал, а он сейчас сверяет его и мой варианты?»
К немалому облегчению Беркхарта, расспросами самого Мейснера весьма живо занялся Ганс.
— Ник? — Мейснер слегка прихватил его за локоть, когда детектив в очередной раз пересекал кухню. Беркхарт, затянутый в дебри своих раздумий, разжал пальцы, выпуская кружку и перехватил запястье Мартина раньше, чем осколки разлетелись по полу.
Снежный зверь стоял совсем рядом, на столе. Отблески огня угасали в холодных глазах. Иней таял на сверкающих прядях шерсти, падая тяжелыми каплями. Белый мех темнел изнутри, набухая алым. Ник потянул к нему свободную руку и опомнился лишь услышав что-то сдавленно — отрывистое на немецком. Призрак сгинул. Едва ли не с удивлением он уставился на свои побелевшие в хватке пальцы. Разжав кисть и запоздало сообразив, что вцепился аккурат туда, где наручники оставили глубокий след в коже Мартина, Ник отступил.
— Я идиот… — он устало опустился на стул.
— Э нет, парень. Если бы все было так просто. Позволь? — Мейснер слегка приподнял рукав толстовки Ника. — А теперь расскажи то, что так старательно пропустил. Этими браслетами нас наградили в замке одновременно, если помнишь. Обычно такие вещи не исчезают за пару дней.
— В этом нет необходимости, — Ник резко одернул рукав. — Все, что касалось тебя, я рассказал. Остальное касается только меня. И я думал уж ты то в курсе, что на гриммах всё заживает куда быстрее, чем на обычных людях.
— Боюсь, что касается это всех.
Ганс, о присутствии которого, казалось, забыл и Беркхарт и Мейснер, деликатно кашлянул: — Может кто-нибудь из вас объяснит, что происходит?
— Я же сказал, что это не имеет значения, — Беркхарт развернулся и быстрым шагом вышел. Мартин проводил удаляющуюся спину взглядом и заговорил, лишь когда шаги Ника окончательно стихли.
— Ничего хорошего, Ганс. Впрочем, как обычно, — Мейснер невесело усмехнулся. — Дай Бог, чтоб я ошибся в своих выводах. Но нечто подобное я уже видел. Похоже, что Беркхарта привязали к замку. Старый приём для несговорчивых Гриммов. Чем дальше он будет от замка, тем больше у него возникнет проблем. Тем не спокойнее он будет себя чувствовать. Возвращение станет для него навязчивой идеей и в один не прекрасный момент он просто сметет всех, кто попытается ему в этом помешать.
— Значит, возвращение в Портленд для него тоже не вариант.
— Его ждет психушка. А может и того хуже. Он только за последние два часа попытался выйти в стену и щупал воздух над столом, попутно пытаясь сломать мне руку. Рассказать Беркхарт ничего не сможет, даже если захочет. В его мозгах стоит блок. Ты видел, как он реагирует даже на простую попытку поговорить. Немного магии и никакого насилия, шантажа или угроз. Он вернется и станет тем, кем станет. Беркхарт с его потенциалом, с промытыми мозгами по рецепту Игана Хааса. И его же школой «Как быть настоящим Гриммом». Представил картину? Понравилось?
— И что ты предлагаешь? Оставить его жить на базе до гробовой доски? Мы втянули парня в это.
— Я предлагаю соединить неприятное с полезным. И привести сюда того, кто уж точно сможет с этим разобраться. А заодно и с Виктором.
— Забудь. Шону сейчас не до нас. Особенно после всего, что мы там устроили.
— А кто говорит о Ренарде? — напускная несерьезность на лице Мартина едва вязалась с мрачной иронией в голосе. — Я очень хочу поболтать с королевским Гриммом. На моей территории.
— С Хаасом? Ты сам точно от зелья отошел? — Тавитян хмыкнул и отрицательно отмахнулся. Но Мартин знал своего друга слишком давно. Идея Гансу «зашла». — Думаешь, это работа Игана?
— Он был чертовски взбешен. Беркхарт серьёзно попортил ему лицо. Во всех отношениях. А уж самолюбие... какой-то мальчишка-самоучка бьёт Королевского Гримма на глазах десятков агентов Феррат… Такое унижение не забывают, Ганс. И не прощают. Слишком легко он дал им сбежать.
— Не веришь в благие намерения Гримма?
— Если этот Гримм — Иган, нет. Что касается Ренарда. Зачем ему это? И даже если так. Ты верно заметил — колдуну не до нас. Беркхарту ни звука.
— Дай тебе волю, ты б его под замок посадил.
— В каждой шутке есть доля шутки. Ты предпочитаешь, чтобы по базе прошелся вооруженный Гримм в очень плохом настроении? Ганс, он Гримм, и в несколько раз сильнее и быстрее любого нашего бойца. А сейчас Беркхарт видит то, чего нет, и периодически забывает, где он, кто он и зачем.
— Думаешь, он способен перейти черту?
— Я думаю, нам прислали троянского коня. Только парень и сам об этом не подозревает. А черту он уже переходил. И знаешь… достаточно легко. Сейчас главное — это Виктор. И я больше чем уверен — Хаас знает, куда эта сволочь делась. Придется ему поделиться информацией и сэкономить нам массу времени.
— Ты знаешь, где искать королевского Гримма? — на сей раз ирония и недоверие Тавитяна были не наигранными.
— Нет. Но зачем-то ты Шону передал мобильник? Пошли.