Friendship, Sex and Fall-in-love

Backstreet Boys — Everybody rock you body Andy Allo — Do I wanna know (Arctic Monkeys cover) Arctic Monkeys — Do I Wanna Know?

— Ты уверен, что правильно назвал мне адрес? — выхожу я из такси, уставившись на вывеску прямо перед собой. — Да, входи скорее, все ждут только тебя, — задорно вещает голос Кристофера из трубки. — Но здесь же караоке, — озвучиваю я свои самые страшные опасения. Вуд снова провел меня. Знает же, что ни под каким предлогом меня не затащить в подобное место добровольно, поэтому это и выходит у него исключительно обманным путем. Именно так, как он поступил со мной сейчас, сообщив, что после работы приглашает на ужин в одно совершенно невероятное место. Да уж, невероятное, конечно! — Да, — подтверждает он мои догадки, — разве это плохая идея — провести дружеский батл? Ты наверняка уже забыла, как я пою, — слышно, как Кристофер усмехается, будучи уверенным в своих вокальных данных. И не зря — поет он действительно круто. Но если бы Вуд останавливался только на этом. Потому что мой друг одержим отвратительной идеей вытащить меня на сцену каждый раз, как мы оказываемся в подобном месте. — Я буквально вчера слышала это в душе, поэтому сей момент все еще свеж в моей далеко не короткой памяти, — ворчу я, понимая, что мне никак не отвертеться. Ну, хоть бы предупредил заранее. Или вещи прислал в офис. Вид-то у меня неподходящий для подобных заведений — строгий костюм и сдержанная прическа. Придется выкручиваться, как умею — с Крисом эта способность незаменима. Ведь неизвестно, что Вуд учудит в следующий момент. Нет, конечно, он не делает ничего плохого, но в нашей совместной биографии есть парочка историй, годящихся для очередной части «Похмелья в Вегасе». — Мне пора, baby, и не вздумай пропустить мое выступление, — быстро проговаривает парень, прежде чем сбросить вызов. Все с тобой понятно, Крис, наверняка приготовил какой-нибудь номер в своем стиле.       Когда я вхожу в зал — понимаю, что и с этой догадкой оказалась права. Он и еще парочка парней уже на сцене, а из колонок во всю играет знаменитая песня не менее знаменитых «Backstreet Boys»*. И девушки в зале просто сходят с ума. Готова поспорить, половина из них не знает, кто такой Крис Вуд. Но та энергетика сумасшедшего обаяния, что исходит сейчас от сцены, на которой выплясывает этот парень, не может оставить равнодушной никого. Думаю, если в зале есть геи, даже они пускают слюнки на моего друга, настолько он хорош сейчас. Постепенно собравшиеся здесь ценители народного таланта начинают хлопать в ладоши в такт музыке. Кое-кто подпевает вслед за Вудом. А некоторые даже пускаются в пляс возле столиков. Уж зажег, так зажег. В этом случае, у Криса не бывает полумер.       Он будто родился в свете софитов с микрофоном в руке. Этого нельзя не заметить. То как он держится, как играет с публикой, как заставляет гореть взгляды, прикованные к нему.       Я быстро приветствую Райли и Кристен, усаживаясь рядом с ними, и внимательно следя за происходящим на сцене. Мальчики уходят в отрыв. Крис будто не замечает никого. Он отдыхает. Чувствует музыку, пропускает ее через себя, игриво пританцовывая в такт ей. И с его прирожденной ловкой и уверенной грацией это прекрасно выходит. Кажется, будто каждое движение бедер Вуда пропитано сексом, проскальзывающим между строк песни, которую он исполняет. Уж не знаю, действительно ли там есть секс по задумке авторов, но в исполнении Криса он появляется везде, даже в колыбельной.       В то же время Вудстер безумно очарователен и мил. Мил настолько, что все плюшевые медведи и котята мира блекнут перед его открытой улыбкой и игривым, слегка застенчивым взглядом серых глаз, которым он окидывает зал, периодически подмигивая счастливицам в нем. Господи, у меня под боком столько лет был такой клад, а я обратила на него внимание только недавно! И то, как обратила. Скорее совратила его. Хотя, кто еще кого совратил, учитывая, что Кристофер вытворяет в постели.       Мне кажется, или сейчас гордость за друга и сексуальное влечение к нему же переросло в нечто большее? Зная Криса настолько, насколько его знаю я, в него легко влюбиться. Но я не буду делать этого. Ведь мы друзья навеки. Именно в такой дружбе мы клялись тогда на бокале портера, сидя в одном псевдо-английском пабе в Северной Каролине. Жаль только, что Вуду не везет с девушками. Он заслуживает счастья. А пока я беззастенчиво пользуюсь его одиночеством. Но Крис, как мне кажется, абсолютно не против такого использования.       Парни дарят всем присутствующим низкий поклон, но со сцены не уходят. Точнее, не уходит Крис. И я чувствую, как кровь приливает к моим щекам, окрашивая их стеснительным румянцем. Бляха! Я так и знала, что это произойдет! — А сменит меня у этого микрофона очаровательная зажигалка моего вечера, — низким томным голосом Крис подогревает интерес к моей персоне.       В зале раздается вопросительный шепот. Не то, чтобы тут было много людей, просто сама планировка помещения сделана так, что эхо отражается от его стен, увеличивая громкость пения и оваций, если оно, конечно, заслуживает этого. — Моя подруга немного стесняется, поэтому будет выступать под псевдонимом, — с невинной улыбкой произносит Крис, а Райли тем временем приободряющее хлопает меня по плечу. Увы, это слабо поможет в моей ситуации, но я благодарю ее за поддержку. — Поприветствуем Крошку-картошку! — объявляет Кристофер, и я, проведя указательным пальцем по горлу, показываю ему этим жестом, что парень только что подписал себе смертный приговор. — Выпьешь для храбрости? — Кристен протягивает мне стопку скотча, которую я с радостью принимаю и вливаю в себя, чувствуя, как по венам разливается тепло алкогольной смелости. Черт возьми! Если у Вуда выходит, значит выйдет и у меня! Плевать, что я не актриса, нужно утереть ему нос!       Распускаю волосы, и взбиваю их руками, расправляя и придавая им объем. А после демонстративно медленно следую к сцене, принимая предложенный Кристофером микрофон. Он беззаботно смеется в ответ на мои ругательства и угрозы, произносимые шепотом. Знает же, что я не решусь сделать ничего из них. Просто не сумею. И эта шутка станет одной из тех историй, которую мы будем с хохотом вспоминать при встрече. Но чтоб так случилось — ее нужно сделать запоминающейся. А Вуда будет сложно переплюнуть с его-то магнетизмом.       Я шутливо выталкиваю его со сцены, заявляя, что сейчас я на ней правлю бал. Он с веселой усмешкой умывает руки, занимая место возле своих коллег и неустанно следя за мной.       Первым делом я узнаю, что за песню выбрал мне друг. Так-так, «Влюблена до безумия»**. Серьезно?       Я подзываю одного из парней возле сцены и меняю трек, который буду исполнять. Посмотрим, что ты скажешь на это, Кристофер? Но, несмотря на принципиальность моего выступления, я жутко нервничаю. Ведь испытываю страх. Нет, не перед сценой. Ее я перестала бояться еще после «Весеннего пробуждения», когда путешествовала с Крисом и целых два раза подменяла его некстати заболевшую партнершу на сцене. Это было странно. И вот тогда это было страшно. Но по юности я знала все их тексты наизусть, ведь не раз проигрывала их с Вудом в его комнате, помогая готовиться к выступлению.       А еще была более азартна, чем сейчас. Легка на подъем. А потом закрылась в этом чертовом офисе. Крис же наоборот остался таким, как и тогда, несколько лет назад. Так вот оно что! Это не глупая шутка, а попытка расшевелить меня. Дать мне снова глоток того безбашенного удовольствия от безнаказанности и легкости бездумных, но таких веселых и беззаботных поступков. Теперь я понимаю все. И хотя бы в данный момент не злюсь на него за эту подставу. Но это временно. Тем более не стоит забывать о страхе, хоть он и основан на банальном и выдуманном сценаристами происшествии — сцене из нашего любимого с Кристофером сериала, где Моника так же выступает в караоке, а ее кофточка просвещается настолько, что посетителям бара, включая Чендлера, виден ее бюст. Неловко, неприятно и обидно. Что ж, надеюсь, не повторю ее участь, потому что первые аккорды минуса к «Хочу ли я знать?» уже звучат, и мне приходится вжиться в выбранный образ.       Что ж, это должно быть томно, волнующе, порочно и сексуально. Но, ни в коем случае не пошло. Нужно удержать баланс так, чтоб загорелся огонек, но не перекинулся на сидящих за столами этого бара красным петухом вульгарности.       Каждая строчка раскрепощает все больше и больше, и вот я уже не так робко пританцовываю в такт, соблазнительно извиваясь на сцене. А дальше вообще аккуратно расстегиваю нижние пуговицы блузки под одобрительный и удивленный свист из зала.       Не торопясь. Одну за другой, но ровно столько, сколько нужно чтоб оголить только живот и ничего более. Крис заворожено следит за моими действиями, от изумления прикрыв рот ладонью. Похоже, он не ожидал такой развязности, думая, что это будет нечто сдержанное и слезливое. Не на ту нарвался, ты же знаешь, baby. Я такая же, как ты, именно поэтому мы неразлучны уже столько лет.       Я завязываю края блузы под грудью, превращая ее в своеобразный короткий топ, и это вызывает в зале восторженный гул, который переходит в голоса, подпевающие девчонке, так уверенно раздевающейся на сцене, что невозможно не сделать этого.       На самом деле мне абсолютно плевать на тех, кто собрался здесь, чтоб поглазеть на меня, Криса и других исполнителей. Это выступление для одного единственного человека. И его возбужденный, заинтересованный и увлеченный взгляд серых глаз говорит мне, что я на верном пути. Крис хочет, чтоб я продолжала. Он чувствует, что это нравится мне и сам в восторге от происходящего. Поэтому я и дальше играю с ним в эту игру, удовлетворенно наблюдая, как парень соблазнительно закусывает нижнюю губу, следя за моим выступлением.       Это явно то, на что он надеялся. Представляю, как он мысленно уже трахает меня посреди сцены, возможно, даже на глазах у всей этой разгоряченной публики. Во всяком случае, будь я на его месте в данный момент, то думала бы именно об этом. И стоит забыть на время, что сегодня не суббота, и даже не пятница. Этот вечер закончится сексом. И лишь от Криса зависит, будет ли он участвовать в нем.       Когда звучат последние ноты мелодии, Кристофер бросается к сцене, и, не объясняя ничего, под одобрительные аплодисменты закидывает меня на плечо, унося из зала и вообще из помещения бара. Лишь на улице друг ставит меня на ноги, позволяя снова оказаться в более удобном положении, чем минуту назад, когда я висела на нем вниз головой. — Что это было? — одновременно задаем мы друг другу одинаковый вопрос даже со схожей интонацией. Первым берется объясниться Крис: — Ты была там настолько горячей, что я решил взять на себя обязанности твоего телохранителя, и увести тебя оттуда раньше, чем это сделает кто-то другой, — признается он со слегка смущенной усмешкой. — Телохранителя, значит? — ухмыляюсь я. — Что же ты наделала, baby, — срывается Вуд, захватывая меня в свои объятия, и припадая к моим губам в неистовом, просто сумасшедшем поцелуе. От такого напора и водоворота нахлынувших сладострастных чувств я едва могу устоять на ногах, не говоря уже о самоконтроле, который давно послан ко всем чертям.       Крис заканчивает целовать меня, слегка оттягивая мою нижнюю губу зубами, ласково прикусив ее. Это отзывается очередным томным спазмом возбуждения внизу живота, и я отвечаю ему тихим стоном. — Прости, слишком уж велико было желание сделать это сразу после песни, — поясняет он. — Ничего, — я заверяю парня в том, что извинения лишние, прикасаясь губами к его шее. Там, где тонкой жилкой бьется учащенный от возбуждения пульс. И там, где Крис обожает, чтоб я целовала его. Это поднимает градус наших объятий еще выше, и нет иного выхода из этой ситуации, кроме как поймать такси и отправиться домой. — К тебе или ко мне? — задорно улыбается Кристофер, открывая передо мной входную дверь. — Уверен, что мы зайдем дальше гостиной? — в тон ему отвечаю я. — Логично, — соглашается Крис, и как только за нами закрывается эта самая дверь, притягивает меня к себе. Далее следуют такие желанные, сладкие, голодные поцелуи, что каждое движение его языка, ласкающего мой рот, будто глоток воды для умирающего от жажды в летний зной. — Поможешь мне? — игриво провожу я пальцами по груди, намекая, что пора избавить меня от блузки. — Нет, я хочу, чтоб ты сделала это сама, — хрипло шепчет Вуд, желая повторить те ощущения, что он испытал с моим обнажением на сцене. Я послушно исполняю его просьбу, неторопливо проходя первую пуговку. На второй он не выдерживает, и разрывает ткань к чертям, заставляя оставшиеся пуговицы с тихим стуком разлететься по комнате.       Нас хватает только для того, чтоб добраться до ближайшей стены. Даже не до дивана. Сейчас это слишком далеко.       Крис прижимает меня к ней спиной, опускаясь передо мной на колени, и по-хозяйски запустив пальцы под золотистую резинку моих трусиков, которые с его помощью моментально оказываются на полу у моих щиколоток.       Вуд оставляет на моем лобке легкий мимолетный едва ощутимый на коже, но такой заметный для зашедшегося в возбуждении сердца поцелуй, и возвращается к моим губам, снова становясь передо мной в полный рост.       Он все это время помогает мне устоять на ногах, бережно придерживая, пока его пальцы двигаются внутри, доводя меня до исступленных стонов, и заставляя мое тело пылать жарким пламенем предвкушения наслаждения, которое он может подарить мне. — Может у тебя есть для меня сюрприз? *** — шепчет мне в губы Кристофер, подхватывая меня за бедра своими сильными мускулистыми руками, и приподнимая, позволяя обвить его ногами. — На этой неделе я мечтала о тебе почти каждую ночь, — так же шепотом отвечаю ему на ухо, дополняя эту строчку довольным стоном и легким укусом, когда Вуд заполняет мое тело, опуская меня на свой член. — Ты умеешь хранить секреты? — трахая меня, он продолжает играть со строчками исполненной мной песни, и я поражаюсь его выдержке. — Я нашел одну мелодию, которая почему-то заставляет меня думать о тебе, и я ставлю ее на повтор, пока не усну, — хрипло бормочет Крис, а я понимаю, что эта мелодия не что иное, как мои стоны и его дыхание, что синхронно разрывают тишину комнаты той страстью, которая переполняет наши тела. — Baby, мы оба знаем, что ночи созданы в основном для того, чтоб говорить вещи, которые нельзя сказать назавтра, — поскуливая от накатывающего экстаза, отвечаю ему, зарываясь пальцами в темные волосы Кристофера, который чувствуя приближение моего наслаждения, ускоряет темп, углубляя свои толчки. — Хочу ли я знать, взаимно ли это чувство? — с этим шепотом и прикосновением его теплых губ к моей шее, оргазм окончательно захватывает меня, заставляя полностью отдаться во власть этого невероятного всепоглощающего чувства.       Крис кончает вслед за мной, после даря мне один из тех умопомрачительных поцелуев, что получают далеко не каждые после такого изумительного секса. Да уж, я снова убедилась, что не зря выбрала эту песню. Но вряд ли когда-нибудь еще смогу слушать ее спокойно, не вспоминая при этом то, как Вуд имел меня под нее, сводя с ума своим жарким, хриплым, порочным шепотом, который действовал эффективнее, чем любой афродизиак.       Но, несмотря на это внешнее спокойствие, я уже приготовила план мести, возможность осуществить который выдается спустя пару недель, когда Кристофер едет на конвенцию, а я напрашиваюсь с ним.       Конечно же, он не может промолчать, оставив мое присутствие там втайне, поэтому вызывает на сцену. Вот он, мой звездный час. И я буду отнюдь не петь или танцевать. И даже не заставлять его делать это. Все намного хуже. Взяв у Криса микрофон, я улыбаюсь собравшимся в зале людям: — Всем привет! Наверняка вы знакомы со мной заочно, судя по миллиону фотографий в аккаунте Кристофера. Так вот, как вы все знаете, наш горячо любимый Вуд свободен, и я, на правах его лучшего друга, и по совместительству главного критика его пассий, объявляю кастинг на невесту для этого неисправимого холостяка, — заканчиваю я под нарастающий всеобщий визг, моментально встречаясь с гневным и отчасти растерянным взглядом серо-голубых глаз Криса. Он поражен и побежден. Обратного пути нет. Ах, если бы я знала тогда, в какой ад превратится наша жизнь после этой, казавшейся мне таковой в тот момент, невинной шутки…