Контрасты

      — Ви-и-инсент, — Майк ухмыльнулся, склонив голову набок и остановился посреди прохода.       — Ма-а-айк, — фиолетововолосый упер руки в боки и, смахнув с лица волосы, глянул на парня исподлобья.       Брюнет закусил губу и, казалось, источал гораздо большую наглость, нежели обычно. Сероглазый хихикнул и улыбнулся, накручивая на палец выбившуюся лиловую прядь. Он медленно шагнул вперед, сощурившись.       — Я хочу услышать от тебя три заветных слова, Шмидт, — на выдохе произнес Винсент, сокращая дистанцию между двумя.       Он остановился впритык к другу, глядя тому прямо в глаза. Майк провел языком по нижней губе и, все так же язвительно ухмыляясь, положил ладони на плечи фиолетововолосого.       — Скажем это, — парень приостановился, — вместе?       Винсент приблизился к лицу брюнета, ощущая его дыхание на коже, едва отдающее ментоловыми сигаретами и притянул ближе к себе за талию.       — Давай, — послышался томный вздох.       — Я, — оба заговорили синхронно, едва шепча, — я… ВСЕ СДАЛ!       Громко завопив, двое едва не сползли по стеночке от заливистого смеха, но обернувшись вправо, увидели сонное и окончательно прихуевшее лицо Скотта, сидящего все это время на подоконнике с двумя стаканами кофе в руках, и загоготали еще звонче. Винсент утер тыльной стороной ладони подступившие слезы и, тихонько посмеиваясь, подошел к Коутону, выхватывая один пластиковый стаканчик из его ладоней. Парень удивленно смотрел на него снизу вверх сквозь линзы очков непонимающе хлопая глазками. Фиолетововолосый подмигнул ему, чем ввел сидячего в ступор.       — Как-то по гейски слишком, — Скотт хмуро поправил рукав светлой рубашки и отхлебнул горячий напиток.       — Боже, кто бы говорил, — Майк весело плюхнулся на посеревшую подставку возле друга и, пихнув того в бок, продолжил, мечтательно запрокинув голову и растягивая буквы, — но, признай, это было стра-а-астно, — и вновь прыснул со смеху.       Коутон закатил глаза, хотя уголки губ дрогнули в едва видимой улыбке. Он сонно глянул в окно за спиной, всматриваясь в лица прохожих на улице, после — на циферблат наручных часов и вздохнул.       — Тебе во сколько сегодня? — Винсент разглядывал значки на рюкзаке Майка, хотя обращался и не к нему, — и вообще зачем? Разве ты не сдавал…- его перебили.       — Я завалил два предмета, Винс, — он поправил очки и вздрогнул от легкого прикосновения к пояснице, — сегодня ночью я повторил все конспекты за полугодие, может, что-то из этого выйдет, — ладонь соскользнула со спины в задний карман джинс, заставляя парня невольно смутиться.       Фиолетововолосый прислонился к Скотту, продолжая молча попивать кофе и непринужденно отстукивать какой-то ритм об металлическую трубу, привинченную к стене. Спустя секунду он непринужденно изрек:       — Не итоговые же, расслабься, — сероглазый встряхнул пустую пластиковую упаковку и сжал губы, — а где Джереми?       Майк, молчавший весь диалог, лишь пожал плечами, рассматривая доску объявлений напротив. Пестрые бумажки шелестели на сквозняке, отовсюду доносились голоса других студентов. Брюнет уже как-то особо не прислушивался к двум друзьям, обсуждающим что-то интересное — паренек успел пару раз отвлечься и не улавливал сути разговора. Он глазами искал светлую макушку или салатовую шапку среди кучи всевозможных людей, расхаживающих по холлу в верхней одежде. Фицджеральд в последний месяц казался ему отреченным и странным, хотя, вроде бы, ничего не происходило. Блондин все так же улыбался, цеплял между второй и третьей пуговицей рубашек невидимки для волос, таскал из сумки Майка зажигалки, отучивая паренька от вредных привычек, но…       Что-то в нем было не то. Его взгляд, порой, был замученным и затравленным, хотя он продолжал шутить. Зеленовато-синие глаза, мутные без прозрачных линз и такие тревожные. Шмидт на мгновение почувствовал себя совершенно чужим— он так забегался с чертовым зачетом, что, кажется, совершенно не придал этому значения. Он попытался вспомнить, как давно он наведывался к Джереми, но ничего подобного позднее конца октября не происходило, за исключением общих прогулок и пары выездов по вечернему городу.       Неожиданно Скотт пнул брюнета, выдергивая из раздумий. Тот охнул и повернул голову.       — Может, заглянем к нему, пока я не пошел на пересдачу? Мобильник у него недоступен да и к тому же, — Скотт замялся на секунду, будто размышляя, стоит ли ему говорить это, — вы не замечали того, что он стал более, — парень покрутил ладонью, вскинув брови, — более замкнутым что ли, нет?       — Ты его видишь чаще нас с Майком, тебе виднее, — фиолетововолосый хмыкнул, — лично я ничего не приметил.       Майк качнул головой в неопределенности и сполз с подоконника, отряхивая брюки. Втроем они двинулись к гардеробу, делая ставки, кто больше будет похож на капусту, стоя под козырьком остановки и ноябрьским серым небом, затянутым облаками.

***

      —Ребят, мы вообще где? — Скотт стоял, растирая замерзшие ладони, и корил себя за то, что утром оставил перчатки на антресоли.       Майк оглядывался по сторонам и двоякое чувство разливалось внутри. С одной стороны было забавно, что они нашли новый район пригорода, но с другой — паршиво оказаться где-то на окраине, не зная дороги обратно как и того, где ближайшая станция в противоположную сторону. Винсент стоял рядом и разглядывал карту на экране смартфона, негодуя, почему у него пропадает сеть. Было решено искать автобус или хотя бы попутку вручную, и ребята двинулись вдоль по обочине.       Спустя минут сорок они разместились в небольшом салоне общественного транспорта.       —Майк, думаю, мы тебя оставим одного, — сероглазый расстегнул замок по просьбе Коутона, доставая стопку листов, — я боюсь, иначе мы не успеем.       — Вам тогда получается…— брюнет взглянул на маршрут, приклеенный скотчем к двери, — на следующей выходить, да. Удачи, Скотт, напишешь потом, как прошло.       Во время остановки двое и еще небольшая толпа человек из 7-9 вывалила из дверей на тротуар и рассредоточилась в разных направлениях. Шмидт хотел было помахать парням рукой, но те шли быстро, не оборачиваясь. Он вздохнул и едва не повис на поручне, обитом каким-то мягким покрытием, от которого потели ладони.       Вскоре двери распахнулись в очередной раз и Майк ступил на асфальт, от которого веяло теплом и пахло бензином, выпечкой, свежестью. Терпкий привкус образовался на языке от смеси запахов и парень поспешил убраться прочь.       Брюнет приостановился у перехода и, секунду поразмыслив, заглянул в кафетерий, где купил пару сладких слоек. Бумажный пакет выглядел забавно — черным маркером было нарисовано некое существо обнимающее эмблему коротенькими лапками. Настроение поднялось в разы даже от такой мелочи.       Наконец за поворотом появился многоэтажный дом с цветными плитками на фасаде. Подъездная дверь, темно-синяя с вкраплениями черного, ловила белесые отблески от стен на гладкой поверхности. Медленно шагая на нужный этаж, парень задумался, что могло произойти с телефоном Джереми. Вдруг он его потерял? Майк перво-наперво спросит об этом. Расхаживая по коридору у крайней двери, ему показалось, что чего-то не хватает — в узком проходе стало немного свободнее, нежели обычно, но он никак не мог понять, что же поменялось.       Трель звонка была слышна даже брюнету и, спустя несколько мгновений, дверь распахнулась, а на пороге стояла миссис Фицджеральд в офисном костюме. Ее лицо было напуганное, глаза широко распахнуты. Она не моргая смотрела на парня, застывшего в недоумении, и ужасалась все больше.       — Здравствуйте, — Майк приветливо улыбнулся, чувствуя себя некомфортно под прожигающим взором, — а Джереми дома?       — Майк, он же, — она приложила ладонь ко лбу, — он же ушел вчера под предлогом, что идет с тобой и кем-то еще, кажется, с Джейсоном, в кино на ночной сеанс, — женщина отошла, приглашая парня в дом и закрыла за ним дверь.       Шмидт поднял бровь, открыл рот, собираясь ответить, но замялся и, проведя рукой по волосам, выдал:       — Но мы ни с кем не собирались в кино на этой неделе, — он нахмурился.       Мисс Фицджеральд нервно теребила браслет, перебирая пальцами цветные фигурки птиц на цепочке. Повисло молчание, столь напряженное и тягостное. Она неожиданно рвано вздохнула и покачала головой.       — Его нет дома с 5 часов вчерашнего вечера, мобильник он оставил в комнате на столе, — женщина стряхнула невидимую пыль с кристально-белой рубашки, закусив губу, — куда же он мог уйти? — нервничает.       — Знаете, думаю, он у кого-то из друзей переночевал, хотя странно, что Джереми никому не сказал об этом, — парень почувствовал некий укол ревности, хотя сам и понимал, насколько сейчас неважны личные интересы, — давайте подождем до вечера? Я пока обзвоню его друзей, — Майк отвел взгляд.       Она неожиданно спохватилась и метнулась в сторону комнаты блондина, возвращаясь оттуда с телефоном. Сиреневый чехол был парню очень знаком — вспомнилось, как Майк колебался в магазине у прилавка, не зная, какой цвет будет лучше. Женщина протянула парню мобильник.       — Если найдешь его, пусть сообщит мне, что с ним все хорошо, — она потерла переносицу, прикрыв глаза, — к тому же там наверняка есть номера его знакомых.       Парень убрал его в карман и стоял, не понимая, что ему делать после.       — Я тогда сначала загляну к Джейсу, — Шмидт махнул рукой, — не волнуйтесь, найдем его.       — Надеюсь, и, Майк, — мисс серьезно посмотрела на него, — как встретишь Джереми, передай ему, что мы с отцом оба волнуемся о нем.

***

      На улице начался противный моросящий дождик. Холодные капли катились вниз по стеклам проезжающих машин, сверкающим витринам и вывескам. Брюнет обзвонил всех, чьи номера смог найти и ни один не знал, куда ушел Джереми. Джейсон так же ничего путного не сказал, потому парень сейчас сидел под сухим деревом в сквере. Листья уже давно опали, и голые ветви, торчащие в разные стороны, совершенно не спасали от мороси. Становилось зябко, а Шмидт продолжал разглядывать списки контактов, сообщения, даже историю браузера — ничего. Он прокашлялся и, прикрывая ладонями сигарету от влаги, закурил.       Неожиданно мобильник завибрировал, а на заставке высветилось личико миловидной девушки. Майк ответил на вызов, хрипло проговорив: «Алло?»       — Джереми! Ты забыл у меня свой шарф, не мог бы ты заглянуть? — она тараторила очень быстро, брюнет и слова вставить не успевал, — заодно я тебе тетрадку по иностранному передам, — она хихикнула, — и что с твоим голосом, ты все же там простыл? А я говорила…       — Подожди-подожди, это не Джереми, а его друг, — брюнет прижал плечом телефон к уху, — ты не знаешь, куда он пошел вчера вечером?       Девушка внезапно замолчала, тихо шурша чем-то около динамика.       — Ну, знаю отчасти, но он просил никому не говорить об этом, — она прочистила горло, — он пропал что ли?       — Да, пропал, а если ты не скажешь, где он может быть, то он мог попасть в передрягу, — процедил Майк сквозь зубы, неимоверно взбесившись.       Его просто разрывало от гложущего чувства собственности и обиды, хотелось разбить смартфон об землю, лишь бы девочка замолчала. Он уже ее ненавидит, всем сердцем. Почему Джереми обратился к какой-то девушке, нежели к брюнету? Он готов был волосы драть, лишь бы успокоиться и, прежде, найти друга.       — Он, как бы объяснить, — она замялась, — поехал на озеро с синим мостиком и таким небольшим хвойным лесом рядом в северной части города, ээ, ну… искупаться.       — ЧТО? — Майк вскочил, — какое к черту купание в ноябре?!       — У Джереми был велосипед, кстати, я так думаю, он остался на стоянке у дверей — если ему стало жарко, то он мог и ополоснуться. И вообще он спросил, где можно освежить мысли, и посоветовала окунуться в водоем, а еще…       — До свидания, — брюнет теперь точно ее убьет при первом попавшемся случае. Досвидули       Убьет и не дрогнет.       Парень сорвался с места, направляясь к бывшему отцовскому гаражу, где стоит двухколесный транспорт и валяется куча барахла, коробок и раскиданных по углам гаек с болтами. Ноги скользили по разжиженной земле, а дождь усиливался с каждой минутой. Яркая вспышка озарила улицу, послышался громкий треск и грохотание. Погода разбушевалась.

***

      — Ох, — брюнет спрыгнул с сиденья, но, зацепившись ногой, распластался в чавкающей грязи.       Поднявшись, Майк снял куртку и выжал ее, вздрагивая от холодных, пронзающих до мозга костей, порывов ветра. Ливень барабанил по панели передач с неимоверным шумом, вода стекала по лицу, волосы лезли в глаза, мокрыми прядями цепляясь ко лбу. Шмидт рванул к озеру, на бегу перескакивая через низкое ограждение. Ни души не было в парке, лишь гул шоссе и гром нарушали тишину заповедной территории.       — Джереми! Джереми отзовись! — брюнет драл горло, стараясь перекричать все на свете.       Он пробежался по берегу, оцарапываясь о колючие кустарники, и, едва не задыхаясь, метнулся к беседкам. Одежда липла к коже, его мелко трясло, а в ботинках хлюпала вода. Он надеялся, что рюкзак на спине изнутри остался сухим.       В первом строении было пусто, лишь клееночная скатерть трепыхалась, свисая на половину со столика. Вторая беседка располагалась в сотне метров и парень поспешил к ней. По дороге он почти навернулся, потому с разбегу запнулся о деревянную ступеньку, вваливаясь внутрь. Он простонал от боли и, подняв голову, застыл в изумлении.       — Ох, черт, — Майк повозил руками по мокрому полу, размазывая слякоть и уселся на колени.       Зареванный блондин сидел на скамье и продолжал всхлипывать, глядя на Шмидта. Майк подошел к нему и, плюхнувшись рядом, притянул к себе, крепко сдавливая трясущимися ладонями. У Джереми посинели губы от ледяного дождя, потрескались и кровоточили, он продолжал рыдать, легко касаясь брюнета негнущимися пальцами. Шмидт перехватил его руки и принялся растирать. Блондин молчал.       — Сколько же времени ты тут провел, Джереми, дурак, — парень достал из рюкзака детский плед и накинул на плечи Фицджеральда, — снимай свой свитер, бегом, -мягкость сменилась приказным тоном.       Паренек всхлипывал, стягивая одежду. Майк, взбесившись, сам начал расстёгивать замок ветровки блондина, едва ли не сдирая с него одежду. Как только влажная насквозь футболка оказалась у него в руках, он начал растирать друга колючим полотенцем, прикрикивая, чтоб тот сильнее кутался в плед. После достал сухую кофту, шаль и две толстовки, натягивая на паренька все содержимое рюкзака. Он замотал его в огромный детский плед с рисунками каких-то осьминогов и медуз, прошитый по краям блестящими нитками, надел капюшон, затянул завязки. Крашенные волосы слиплись, потеряли форму и отливали желтизной, но брюнету они показались чертовски привлекательными. Хотя виду он не подал.       — М-майк, — сиплый голос дрожал.       — Замолчи, околеешь, — Шмидт посмотрел на обувь парня.       Кеды, перепачканные травой, потемнели от влаги и казались бардовыми. Он яростно выдохнул и полез по карманам в поисках чего-нибудь теплого, но они все уже были пусты. Парень вновь сел на корточки, стягивая с Фицджеральда обувку и, насильно прижав его колени к груди, максимально завернул во все, что было.       Он подхватил Джереми на руки, закинул рюкзак и направился к парковке. На мгновение показалось, будто он несет контейнер со льдом, промерзшим насквозь. Майк усадил паренька перед собой и, почти вдавливая того в руль, газанул, мчась в сторону дома.

***

      В небольшую съемную квартиру вломился брюнет, едва не снеся шкаф с верхней одеждой при входе. С него струилась дождевая вода, заливая линолеум, но он направился прямиком в ванную, попутно скидывая все на пол. Он посадил на бортик Джереми и, включив горячий кран, начал снимать с него джинсы. Блондин рвано дышал, стараясь хоть как-то помочь, но трясущиеся конечности саднили от малейшего движения. Шмидт бросил брюки в сторону и усадил друга под душем. Вода медленно набиралась, зеркало запотевало и в отражении не было видно очертаний лица. Майк разделся сам и залез в ванну, хватая с полочки мочалку.       Он уселся на ноги друга, ощущая его холод и начиная тереть все его тело, не обращая внимание на скулеж и нытье. Он отчаянно растирал хладные плечи до тех пор, пока они не покраснели, разогревал ступни, иногда царапая кожу. Джереми подвывал, безучастно сидел, сжимая кистями нескользящий выступ. Парень дошел до запястий, хмуро оттянул вцепившееся в акриловую поверхность руки и остановился, недоуменно глядя на свежие полосы, дотягивающиеся почти до сгиба локтя, некоторые из которых еще не покрылись корочкой запекшейся крови.       Он поднял голову и пересекся со взглядом зеленых заплаканных глаз, которые испуганно смотрели прямо перед собой. Майк выдохнул и, наклонившись ближе, нежно коснулся уже потеплевших губ, стараясь вложить всю возможную трепетность и осторожность в легкий поцелуй.       — Я-я… они разводятся, Майк, теперь точно, и я не знаю, что н-на меня нашло, я, — блондин спешил, пытаясь быстро сформировать четкие предложения, — я эгоистично поступил, но они так скандалили, а после и меня кричали…       — Тихо, успокойся, — Майк переплел между собой теплые пальцы, — ти-и-ише, они оба очень о тебе волнуются, — он проговорил это куда-то в шею, прикасаясь губами к мокрой коже, слушая сбитое дыхание, блуждая второй ладонью по оголенному телу под водой.       Джереми уперся затылком в кафельную плитку, забываясь в ласках. Прикосновения жгли тело похлеще горячей воды из крана, что уже заполнила ванну на половину. Ощущения сводили с ума, ломали все предостережения, страхи. Показывали, что у блондина есть тот, кто всегда окажется рядом, в любом случае сожмет кисть в своих ладонях как можно сильнее. До хруста, до посинения.       — Прости меня, Майк, умоляю прости, — Джереми запустил руку в темные волосы, притягивая второго к себе, и шептал, — прости.       — Конечно, Джер, конечно.