Point de suture

      Бэкхён стоял на кухне, укутавшись в мягкий плед, и задумчиво смотрел на неторопливо набирающий свои обороты рассвет. Он мягкими цветами озарил синеющее небо, которое после дождливой ночи было, на удивление, ясным. Бён не знал, который сейчас час, но с упоением наслаждался живописным зрелищем, что открывалось его заспанным глазам.       Эту ночь он спал отнюдь вон плохо. Его мысли путались, терялись, пропадали, а потом вновь обрушивались с неистовой силой. Рядом лежал Кёнсу, который постоянно ворочался и что-то неразборчиво бурчал себе под нос. Взгляд то и дело падал на хмурящееся лицо мальчика, и Бэкхён, словно заботливая мама, водил рукой по щеке и трепал высыхающие прядки волос. Ему хотелось так многое узнать от До, но сейчас он не решался прервать его умиротворенное состояние. Наоборот, он был чуточку рад, что оказался в тот момент рядом.       Не только это беспокоило и без того тревожное сердце, которое в полной тишине Бён слышал с особой отчетливостью. Каждый удар, ему казалось, заставлял тело содрогаться. Он закрывал глаза, видел Чанёля, глубоко выдыхал и поднимал свои веки вновь, пытаясь избежать мучительных мыслей. Даже дремота не могла его одолеть, поэтому к утру, когда комната более-менее посветлела, он осторожно встал с кровати и вышел в блок, чтобы не мешать своим копошением сну Кёнсу.       Попивая горячий чай, он чувствовал, как начинает болеть голова, а тело трясти в ознобе. Вчерашняя прогулка под дождем давала о себе знать. Это было и к лучшему, ведь идти в школу изрядно не хотелось.       Дверь в коридоре противно заскрипела, и Бён вздрогнул. Кто еще мог проснуться в это время? Первая мысль была о Кёнсу, но, услышав стук женских каблуков, мальчик вновь привалился к косяку. — Кретин! — в сердцах бросила девушка. — Выставляет меня как последнюю шлюху! Ну, посмотрим, Пак Чанёль! Я это так просто не оставлю!       Она торопливым шагом направилась к выходу и напоследок хлопнула дверью так, что казалось, все стены в блоке задрожали. Бэкхён усмехнулся, но не злорадно, а скорее, печально. Он поправил спавшее одеяло и продолжил наслаждаться прекрасным видом из окна.       Через несколько минут дверь скрипнула еще раз, и тяжелые шаги стремительно стали приближаться к кухне. Вошедший человек остановился, наверное, опешив, увидев Бэкхёна. Мальчик не стал поворачиваться, прекрасно зная, кто стоит у него за спиной. Чанёль прошел дальше, открыл холодильник, поставил чайник и принялся что-то увлеченно резать. Бён почувствовал, что начинает раздражаться его присутствием, поэтому не выдержал и колко бросил: — Что, бурная ночь не оправдала ожиданий?       Мальчик повернулся и, скинув одеяло на диван, подошел к раковине. Стоящий буквально в трех шагах Чанёль сначала удивленно вскинул бровь, а после тихо рассмеялся. — Что это? — спросил он. — Неужто ревность и злость?       Бён поднял свой взгляд и встретился им с Паком, который вальяжно облокотился о тумбу и зазывно рассматривал его. — Скорее, отвращение и разочарование, — проговорил он и сделал шаг вперед к выходу, но парень преградил ему путь. — Отойди. — Я тоже во многом разочарован, — без толики язвительности сказал Чанёль. Его руки скользнули по талии мальчика, который тут же дернулся и попытался скинуть их. — Не смей трогать… — Бэкхён, — хрипло прошептал Пак. — Меня… — Хочешь быть на ее месте? — томно сказал парень и провел носом по шее. Бэкхён сначала замер, но когда горячие губы оставили звучный поцелуй, он с силой оттолкнул от себя Пака и ударил его по лицу. — Нет, — зло прошипел мальчик. — У меня есть свое место. Занимать чужое я не намерен.       Бэкхён уже хотел удалиться, но Чанёль грубо схватил его за локоть и развернул к себе. — Еще раз ударишь меня, — сказал Пак таким ледяным и жестоким голосом, что у Бёна остановилось сердце, — я тебя уничтожу.       Бён испуганно посмотрел на Чанёля, который вмиг превратился в того, другого, о котором он и понятия не имел. Мальчик выдернул свою руку и попятился назад, а потом и вовсе сорвался на бег. Спрятавшись в своей комнате, он с трудом перевел дыханье и плюхнулся на кровать в полном бессилии.       Он и сам не заметил, как быстро отключился. Бессонная ночь дала о себе знать, поэтому несколько часов Бён сладко проспал. Проснулся он лишь от назойливого солнца, которое светило прямо в глаза. — Бэкхён? — раздался рядом тихий голос, и мальчик живо подскочил. На него прищурено смотрел Кёнсу, который, кажется, только-только приходил в себя. — Где я? — В моей комнате, — сказал Бён. — Пить… — прошептал он и схватился за горло. Бэкхён подал ему стакан с водой, который стоял на тумбочке еще с ночи. До залпом осушил его и тяжело вздохнул. — Горло болит… и голова… — Ты помнишь, что вчера было? — спросил мальчик, но, наткнувшись на непонимающий взгляд, сказал сам. — Ты упал в обморок. Сколько ты провел под дождем? — Немного, — буркнул Кёнсу. — Ты был такой холодный, что точно не меньше часа! — вспылил Бён. — Кёнсу, что происходит? — Ничего. — Тебе не кажется, что я имею право знать? Я твой друг или просто прохожий, в конце концов?! — Друг, — сказал мальчик и поднял свои глаза. Он смотрел не как обычно: просто с грустью или сожалением. Его взгляд будто изменился, стал взрослее. Он не был неуверенным или бегающий, скорее, вымученным и требующим, чтобы его оставили в покое. Бэкхёна это задело, но он решил не продолжать ссору. — Когда захочешь, тогда и расскажешь, — выдохнул мальчик и принялся рыться в своем шкафчике. Он вытащил из коробочки пару таблеток и протянул их Кёнсу. — Спасибо, — кивнул тот и пошел на кухню, чтобы запить их. Он прихрамывал, но Бэкхён не стал ничего говорить по этому поводу.       Весь день они провели вместе. Бён не стал строить из себя обиженного, да и не мог он в чем-то винить Кёнсу. Мальчик и правда был слишком закрытым. К тому же, готов ли сам Бэкхён рассказать другу о своих мыслях? Пожалуй, нет. Есть в жизни каждого нечто настолько личное, что даже самый близкий человек не должен знать об этом.       У Кёнсу была температура, поэтому он все время лежал. Бэкхён предложил пойти к врачу, но тот лишь отмахнулся. «Обычная простуда, » — сказал Кёнсу и ободряюще улыбнулся. Они разговаривали обо всем, стараясь избежать щепетильных тем, но каждый из них ловил себя на мысли, что далек от понимания сути сказанного. В итоге, мальчик отправился к себе в комнату, и Бён не стал его останавливать. ***       Черный мотоцикл с оглушительным ревом ворвался на маленькую территорию детдома. Водитель ловким движеньем припарковался на своем обычном месте рядом с машиной директрисы, после чего, заглушив мотор, скинул руки девушки со своей талии и слез с железного коня.       Сняв шлем, Кай рукой поправил волосы и положил его сзади на специально отведенное место. Суджон протянула ему руку, чтобы он помог ей слезть, но парень проигнорировал ее, и ей пришлось справляться самой, придерживая короткую юбку.       Когда она оказалось на асфальте, то довольно улыбнулась своему парню и взяла его под руку. — Спасибо, оппа, — протянула она. — Без тебя у меня бы были проблемы. — Ты думаешь, у тебя есть право выдергивать меня, заставлять ехать на другой конец города, чтобы спасти твою задницу? — раздраженно проговорил Чонин и оттолкнул от себя назойливую девушку. — Нет, конечно, — сказала она и обиженно надула губы. — Прости. — Деньги, которые я отвалил за тебя копам, можешь не отдавать. Но окажи маленькую услугу. — Все, что угодно, любимый, — тут же оживилась Суджон. — Давай расстанемся, — устало сказал Чонин и сделал несколько шагов вперед. — Ты прекрасно знаешь, что абсолютно не нравишься мне. Давай закончим с этим цирком. — Что?! — ошарашено произнесла девушка. — Чонин, я… Я… Обещаю, больше ни во что не ввяжусь. Честно! Почему ты внезапно заговорил об этом? — По-моему, я уже сказал причину. Ты мне не нравишься. — Раньше тебя это не смущало! Или… — Суджон выдержала паузу. — Кто она? — Отвали. — Кто эта дрянь?! — взвизгнула девушка и вцепилась Каю в куртку. Он грубо одернул ее и, схватив за руки, с силой тряхнул. — Дрянь — это ты, поняла? — он произнес это спокойно, но именно это и напугало Суджон. Она тут же взяла себя в руки и отвернулась от парня, потому что его взгляд заставлял все ее тело дрожать. Она была не из робкого десятка, но даже на нее гневный Чонин производил сильное впечатление. — Рассчитываю на твое благоразумие. Иначе ты понимаешь, что я с тобой сделаю.       Кай отпустил девушку и стремительным шагом направился к общежитию. Девушка семенила за ним, но он не замечал это, мечтательно глядя на здание. Впервые в жизни он так радостно шел туда, ведь его мысли, его сердце сейчас находились именно там, на третьем этаже. Он злился в глубине души на Суджон, которая вырвала его посреди ночи, но с другой стороны, он чувствовал облегченье, выяснив все отношения сейчас. Он бы не хотел вмешивать Кёнсу в эти бессмысленные склоки, которые обязательно устроит его теперь уже бывшая.       Что он чувствовал после всего того, что произошло? Счастье. Он не понимал еще, насколько это прекрасно, когда в твоей душе нет злости и сомнений. Сейчас там было нечто большее, то, что наполняло его жизнь смыслом. Хотелось кричать о том, насколько ему хорошо. Никогда еще его тело не чувствовало такого блаженства от одного маленького воспоминания о той ночи. Он бежал, нет, летел на третий этаж, не замечая ничего вокруг. Не успев опомниться, он уже останавливался у комнаты Кёнсу. Он никогда не стучал, и в этот раз не собирался изменять своей привычке. Он с уверенностью дернул за ручку и вошел.       Кёнсу стоял возле письменного стола и разбирал книги. Когда дверь заскрипела, он вздрогнул и обернулся. Из рук тут же все выпало, едва он успел скользнуть взглядом по парню. Тот проникновенно посмотрел на него и, прикрыв дверь, двинулся к нему. Кёнсу словно оцепенел и был не в силах даже пошевелить пальцем. Чонин наклонился к мальчику и, улыбнувшись, жадно поцеловал его. Кёнсу жалобно простонал и попытался попятиться назад, но ладони парня крепко держали его лицо и прижимали к себе. Он бы и рад был хоть как-то помешать этому, но нежные губы ласкали слишком трепетно. Каждое прикосновение проникало в тело, и оно слабело, заставляя мальчика снова поддаться неистовой силе Кая.