Исчезни

— Мама! — с перепугу Кэролайн отталкивает Клауса, но дуло пистолета уже было направлено на него. Девушка соскакивает с кровати, поправляя халат на ходу. — Убери пистолет! Ты неадекватно оцениваешь ситуацию. Но Лиз не слушает дочь. Она испепеляет взглядом Майклсона, еле сдерживаясь от выстрела. — Перед вами шериф полиции — Элизабет Форбс. Попрошу вас представиться, молодой человек. Никлаус же, на удивление, сохраняет спокойствие. Он медленно принимает сидячее положение, не отводя зрительного контакта. Лицо его совершенно невозмутимо. — Прошу прощения, шериф Форбс. Не хотел, чтобы мы познакомились именно таким образом. Меня зовут Никлаус Майклсон. И хочу вас заверить, мои намерения к вашей дочери абсолютно серьёзны. — И где именно твоя серьезность? В твоих штанах? — Лиз опускает пистолет, медленно делая вдох-выдох. — У тебя минута, чтобы исчезнуть из этого дома. Иначе я за себя не ручаюсь. Кэролайн ещё какое-то время пытается противостоять матери, но вскоре понимает, что под горячую руку сейчас лучше не лезть. А Клаусу дважды повторять не приходится — он быстро исчезает с поля зрения шерифа. И надо же было так вляпаться… — Ты мне расскажешь, что это сейчас было? Голос матери не сулил ничего хорошего. Конечно, она явно заметила, что Клаус не ровесник ее дочери. И что раньше она его не видела в этом городе. — Господи, мам! У меня что, не может быть отношений? Кэролайн будто и правда ничего не понимала. Она сходила с ума от переполняющих ее чувств. Это подтверждало до сих пор раскрасневшееся лицо девушки, ведь пару минут назад Клаус осыпал ее щеки и губы поцелуями. Тем временем, сердце блондинки грозилось поломать ее ребра своими частыми ударами. И даже грозный взгляд старшей Форбс не мог это остановить. — Он хотя бы в курсе, что ты… — В курсе, — перебивает Кэр, грустно глядя в окно на уезжающую машину. — Вздор, — шериф взмахивает руками. — Хочешь сказать, он настолько влюблен, что ему все равно? Готов чужого ребенка воспитать? Или просто воспользовался чужим горем, чтобы втереться в доверие и использовать, об этом ты не подумала? Подумала. Конечно же подумала. Но разве плохие мысли могли стереть то, что она к нему чувствовала? Влюбленное сердечко упрямо верило в красивую историю любви со счастливым концом. — Неправда. Я бы это поняла, — нахмурилась Кэролайн, а сама в голове представила то, как Клаус, после момента их близости, просто навсегда пропадает с радаров. Где-то в груди предательски закололо от подобных мыслей. — Скажи это миллионам обманутых женщин, — качает головой Лиз. — Я надеюсь, мы позже ещё раз это обсудим. И ты мне все про него расскажешь. Но прошу тебя, будь осторожна. Старшая Форбс покидает комнату дочери, а сама по пути уже набирает нужному человеку. — Привет, Шон. Это Лиз. Пробей, кто такой Никлаус Майклсон. Да, все, что найдешь. Скинешь на почту. Спасибо. * * * Все полюбили мистера Майклсона в школе. Неудивительно: внешность, харизма, манера общения с учениками. Он легко завоевал сердца многих, но ему нужно было внимание только одной юной особы. И этого Клаус, безусловно, смог добиться. Пока он царапал на доске тему урока, Кэролайн, сидя за партой, не могла перестать кусать нижнюю губу, вспоминая вчерашние поцелуи своего учителя. По телу вновь и вновь проносилась дрожь от неизведанных раннее ощущений, а теперь они появлялись только при мыслях о его губах. Разве такое возможно? — Перестань так палиться, — послышался тихий шепот подруги возле уха блондинки. Бонни сидела спереди, но лишь одного взгляда на лицо светловолосой хватило, чтобы понять, о чем она думает. — Не понимаю, о чем ты? — Кэр невинно хлопает глазами, но ее счастливая улыбка все выдает. — Не прикидывайся! — Беннет подавила смешок и легонько стукнула карандашом руку Форбс. — Щеки цветом как спелый помидор. Я никогда тебя такой не видела. — Мисс Беннет и мисс Форбс, не срывайте мне урок, — прерывает их диалог Клаус, снисходительно улыбаясь. Знал же, что они, наверняка, обсуждают именно его. — Простите, — почти прошептала Кэролайн, сохранив спокойное выражение лица, что было довольно трудно, когда в голове то и дело возникали далеко не приличные картинки. Они ещё не успели поговорить после произошедшего. Форбс дождалась, пока все покинут класс, а сама подошла к учительскому столу. Она не знала, с чего начать. Но ей и не пришлось. — Извини за вчерашнее. Я не должен был, — тихо говорит Клаус, надеясь, что Кэролайн поймет, о чем он. — Извинить… За что? Она и в правду не понимает. За то, что впервые в жизни заставил почувствовать и пережить такой приятный спектр эмоций? За то, что влюбил в себя ещё сильнее? Или может за то, что ее мать чуть его не пристрелила? — Мне придется найти другую работу. Сегодня же напишу заявление, — твердо решает Никлаус, оставляя вопрос девушки без ответа. — И, если ты не против, я бы хотел пригласить тебя на ужин. Сегодня в шесть. Я заеду за тобой. Будущий бывший учитель первый покидает класс, не дожидаясь ответа блондинки, которая осталась стоять на месте, открыв рот в недоумении. «Просто супер», — думает она про себя, прежде, чем выйти следом. Далее день проходит словно в тумане. Кэр в суматохе перебирает гардероб, уже думая, как она будет говорить об этом с матерью. Черт возьми, он вообще подумал, каким образом она должна спокойно пойти с ним на ужин после всего этого? Однако деваться было некуда, особенно когда блондинка нашла любимое изумрудное платье, в котором так и не получилось выйти в свет. Не было повода. Оставалось только надеяться, что ее фигура не изменилась на столько, чтобы оно стало мало. Голову одолевало странное предчувствие, которое Кэролайн старалась игнорировать. Все это было до жути странно и страшно. Невероятно, что эта девушка вообще кого-то к себе подпустила после такого ужасающего события в ее жизни. Но с Клаусом все было по-другому. Он заставлял дрожать каждую клеточку ее тела и она не собиралась так просто отказываться от этого чувства. Стук каблуков по лестнице отвлек шерифа от просмотра телевизора. Она тут же вскочила на ноги и встала перед дочерью, сурово глядя на нее с поднятой бровью. — И куда ты такая красивая собралась, скажи мне на милость? Хочешь, чтобы у меня инфаркт стукнул в мои годы? — Мама, прекрати, — вздохнув, говорит Кэролайн и аккуратно берет мать за руки. — Все хорошо, поверь мне. Ради меня Клаус увольняется с работы. Понимаешь? Думаешь, он бы так поступил, если бы желал мне зла? Успокойся, прошу тебя. Тяжелое молчание долго висит в воздухе. На лице старшей Форбс сменяется несколько эмоций, прежде чем она наконец сдается. — Ладно. Будь на связи. Если ты не ответишь на звонок, я приеду и к чертям разнесу его дом. Ясно? Кэролайн улыбается, обнимает мать и выбегает на улицу, где ее уже ждал Клаус, оперевшись о капот своей машины. Его обезоруживающая улыбка тут же уносит все сомнения куда подальше. — Ты невероятна, — шепчет он ей куда-то в шею, когда прижимает ее к себе в знак приветствия. — Готова провести лучший вечер в своей жизни? Но они ещё и представить не могли, что он будет одним из худших. * * * Шериф Форбс как раз собиралась съездить на работу, когда раздался звонок ее мобильного. — Да что там еще… Да? Я уже выезжаю. — Шериф, откройте почту. Срочно. Я выслал информацию по Майклсону. Сравните с текущим расследованием. — Что? Сейчас. Минуту. Я перезвоню. Руки предательски задрожали и Лиз далеко не сразу смогла открыть ноутбук. Ещё через несколько секунд она открывает досье. Здесь было все, что удалось найти ее помощнику: биологические показатели, такие как рост, вес и прочее; города, в которых он бывал. Женщина отметила, что переезжал он слишком часто. Постоянно менял работу, хотя в основном это была одна и та же профессия. Искусствовед. И в этот город он приехал… за пару дней до совершения преступления над ее дочерью. Обычно Элизабет действует хладнокровно, но сейчас не могла унять дрожь. Пока тревога не сменилась яростью. — Я убью его! — кричит она, вскакивая с места. На ходу берет рацию и жмет кнопку. — Внимание всем! Вызывает шериф Форбс. Повторяю, вызывает шериф Форбс. Подкрепление на Джеверли Стрит 17. Я выезжаю. Конец связи. Звук сирены прерывает тишину улиц.