***
Понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя и понять, что случилось. Воспоминания проносились перед глазами: «Корифей, сфера… Наша победа… Его уход… Праздник в честь Вестницы и Инквизиции, которая столь многого достигла за такое короткое время. И я горжусь всеми нами, вот только…» Картинка смазалась, и я почувствовала горький вкус слез. «Нет, не надо плакать». Коря себя за секундную слабость, я быстро вытерла слезы, и начала неловко выбираться из постели. Вдруг голову прошила парализующая боль. В глазах потемнело, и я свалилась с кровати. Мелькнула мысль, что, падая, подвернула лодыжку. Голову будто проткнули раскаленные иглы. Адская, мучительная боль пропитала каждую клетку… Кажется, я кричала, не в силах сбросить этот капкан. Но неожиданно боль ушла, и откуда-то издалека до меня донеслась едва различимая песня. Она манила и завораживала, притягивая к себе, заставляла думать только о ней. Но было той мелодии что-то настолько пугающее и зловещее, от чего по моему телу пробежал озноб. «Нет. Это не правильно», — пронеслось в голове, и я с нарастающей паникой начала искать выход. Было страшно сделать первый шаг в черную, глубочайшую тьму. Я собрала все свое мужество и… шагнула. Один раз, второй, третий… с каждым разом все ускоряясь. Вдруг передо мной что-то вспыхнуло, и я попала в спасительный яркий свет, унесший меня из той бездны…***
— Ох, слава Создателю. Она очнулась! Разлепив ноющие веки, я внимательно осмотрелась. — Что же со мной произошло, раз вы все прибежали сюда? Я лежала на коленях Варрика, Кассандра заваривала какой-то чай, а Дориан окружал меня целебной аурой. Хриплым голосом усмехнулась: — Кажется, я умерла и попала на небеса. Такая идиллия… — Инквизитор, мы услышали твой крик, сидя в тронном зале. Еще повезло, что не вся Инквизиция прилетела сюда, чтобы узнать, от чего ты так завопила, — хмыкнула Кассандра. На что Варрик с ухмылкой ответил, обратившись ко мне: — Поверь, они представляют себе далеко не ту картину, которую здесь увидели мы… — Варрик, я, конечно, благодарна… Но зачем вы меня лечите? — Дорогая Лавеллан, если бы я тебя сейчас не лечил, то ты бы так и валялась безжизненным трупом. — Прости, Дориан. Но мне, и правда, тошно от всей этой магии… — Хм… И это нам говорит избавивший других магов от круга Инквизитор, который победил возомнившее себя богом порождение тьмы… — Хм, забыл упомянуть о девушке с разбитым сердцем. — …ты про Соласа? — Не важно… Я резко подскочила и тихо охнула от боли. Целебная аура, окружавшая меня, растаяла, и тошнота, мигрень и боль в ноге дали о себе знать. Но самое страшное — это то, что воспоминания вновь разбередили душевную рану и чувства, которые я, похоже, уже не смогу сдержать. Голос, которым я заговорила, был сломлен и жалок: — Дориан, вылечи лодыжку. Похоже, я неудачно на нее упала… Он без слов, аккуратно потянул рукав моей пижамы на себя, заставляя присесть рядом. Потом осторожно начал лечить мою ногу, будто боясь вспугнуть дикую галлу. Но мне было все равно, силы уходили только на то, чтобы не разрыдаться прямо на глазах у друзей. Про темную бездну и песню я и вовсе старалась на тот момент не думать. После лечения я выпроводила всех лишних из своей комнаты и стала собираться. Сегодня приезжала императрица Селина, чтобы лично поздравить нас с победой. К сожалению, даже Инквизиция не могла позволить себе расслабиться. Маски всегда надеты, игра продолжается. Поэтому Жозефина заставила меня влезть в платье и сделать макияж. Пфф… Эльфы и косметика никогда не будут сочетаться, но круги под глазами тоже красоты не добавляли. Спустя час упорной подготовки, я смотрела на себя в зеркало и впервые за эти дни по-настоящему улыбнулась: белое платье с синей вышивкой по подолу и атласная лента подчеркивали ярко-голубые глаза, а серебряные волосы были уложены в высокую прическу. Я довольно улыбнулась отражению в зеркале. Но улыбка быстро превратилась в печальную задумчивость. Моя пострадавшая гордость и ущемлённое самолюбие вновь дали о себе знать. Поправив одну непокорную прядь, еще раз взглянула на себя и прошептала: — Черта с два! Сегодня я великий Инквизитор, а не соплячка с разбитым сердцем! В дверь тихонько постучали, и Жозефина вошла в комнату. — Леди Вестница! Вы ведь прекрасны в этом платье! Почему же тогда отказывались его надеть? — Не люблю платья. В клане мы не носили такой непрактичной одежды… — Но сейчас вы представляете лицо Инквизиции. Нам хватило и того, что на балу в Халамширале вы были в парадном костюме. — Жози, если бы тогда я надела платье, то не осталось бы в этом мире таверны, где бард не спел бы песню о доблестном Инквизиторе, пытавшемся носиться на каблуках за дорогой кузиной нашей императрицы. Жозефина попыталась скрыть усмешку, но я заметила дрогнувшие губы.***
Встреча с императрицей прошла на высшем уровне. Селина привезла сотню платьев последней моды. Про себя я с усмешкой отметила, что к каждому платью еще прилагалась и отдельная маска. Сбылись девичьи мечты! — Скромный дар Орлея за вашу неоценимую помощь, леди Инквизитор. Весь обед я пыталась сдержаться и не рассмеяться при послах. Они также были выряжены в платья, вот только гораздо вычурнее моего. Кстати, в делегации присутствовали лишь трое мужчин, остальные дамы в количестве семерых фрейлин и императрицы были похожи на чудных птиц, которые обитают в Ривейне. После обеда Жозефина отправилась договариваться с послами об отношениях Орлея и Инквизиции. Моя роль в этом цирке закончилась.***
В Скайхолд прибыло письмо от Алистера Тейрина, короля Ферелдена, с приглашением во дворец, в Денерим. Я устало протерла глаза: почти полночь, а я все не решалась лечь спать. И дело не только в той бездне, откуда я сегодня лишь чудом вышла. Нет. Я боялась опять увидеть, услышать, почувствовать его. Тело бросало в волнительную дрожь даже от одной мысли о его присутствии. Я не хотела, чтобы он заметил неуверенность или неуемную тоску на моем лице. Растоптанная гордость не выдержала бы еще и его жалости. Вдобавок, появились смутные подозрения, что прошлой ночью свои сны видела не только я. — Тебе больно. Я чувствую страх и горечь. Ты сойдешь с ума, если продолжишь цепляться за него… Я невольно вздрогнула и обернулась на голос. Коул сидел на подоконнике и смотрел на меня пронзительным, немигающим взглядом. — Я ничего не могу с собой поделать. Пока что слишком мало времени прошло… — Время не лечит, Инквизитор, оно лишь приводит к равнодушию. Но так нельзя. Ты должна отпустить его, должна идти своей дорогой, но не забывать и продолжать чувствовать. Только тогда ты сможешь жить, не боясь завтрашнего дня. Быстро вскочив с подоконника, он подошел ко мне. Заглянул в глаза. — Ты сильная, ты сможешь. Не забудешь. Но отпустишь. Не сдавайся… — Коул… спасибо. Я буду продолжать бороться, пока хватит сил. Он легкой дымкой исчез из виду, будто никого здесь и не было. А я еще долго одиноко сидела у камина, все повторяя про себя его слова: «Не сдавайся, не сдавайся…»***
Королевский дворец в Денериме был совсем не похож на классическую орлесианскую архитектуру. Здесь все было грубо вытесано, гигантские колонны-мабари сидели неподвижно, охраняя своих королей. Но на мой вкус, это было лучше той помпезности, окружавшей орлесианский двор. Но только на мой вкус. Жозефина же морщила нос. Король Ферелдена сидел на деревянном троне с подчеркнутой невозмутимостью. Рядом с ним на таком же, но поменьше, троне сидела Эллиса Кусланд. Героиня Ферелдена. Но только мы приблизились к венценосным особам, как с короля слетела вся невозмутимость, и он, радостно улыбаясь, встал с трона, чтобы поприветствовать гостей. — Добро пожаловать в Денерим, столицу Ферелдена, леди Инквизитор! Королева также встала со своего места и поддержала мужа: — Если бы Инквизиция не находилась в Ферелдене, мы бы поприветствовали вас как и правители этой страны. На них были надеты пурпурные плащи, а на Тейрине еще и висели золотые цепи. Сразу вспомнилось наше первое знакомство: король тогда был меньше всего похож на себя. В доспехах без грамма золота. Эллису тоже было легче представить в разбойничьем костюме, чем в этом платье. Оба Серые Стражи. Даже удивительно, как они не попали под влияние Корифея. — Мы благодарны за приглашение, Ваше Величество, и надеемся на дальнейшее сотрудничество между нами. — Нет, это мы должны благодарить вас. Инквизиция и отдельно — Вестница Андрасте, не дали Корифею уничтожить нашу страну… Резкая боль снова пронзила голову. Голоса стали слышны, как через вату. Зал королевского дворца поплыл перед глазами, и я вновь услышала то, чего больше никогда в жизни не хотела бы слышать — сладкую, манящую песню, доносящуюся из мрака.***
Опять эта темнота. Она словно играла со мной. Проверяла на прочность. Песня мешала сосредоточиться, и мягко, но в то же время настойчиво повелевала найти ее. Я снова сделала шаг вперед и… ничего не произошло. Я не видела ни единого источника света. Не было пути назад. Голова раскалывалась. Не зная, что делать дальше, я позволила ногам самим выбрать путь. В той стороне песня слышнее. Минуты казались часами. Мрак давил со всех сторон, а страх сжимал легкие, мешая спокойно дышать. На меня начали накатывать волны паники. Эмоциональное состояние стало сказываться и на физическом. Нахлынула усталость, но, когда я задумалась о том, стоит ли идти дальше, внезапно возник луч яркого света, как тогда, в первый раз. Я подбежала к нему. Следующим, что я почувствовала, был холодный пол, и даже с закрытыми глазами стало понятно, что все присутствующие в зале с замешательством смотрели на меня. Я открыла глаза и увидела встревоженные лица своих советников. — Я в порядке. Все… хорошо… В горле пересохло, а в глазах стояла мутная пелена, но я упорно поднялась на ноги. Отметив, правда, что очень плохо на них стою… — Простите, Ваше Величество. Но мы вынуждены вернуться в Скайхолд. Вестница пока еще не оправилась после битвы с Корифеем. — Конечно, тогда, всего хорошего… Я… пришлю письмо, и мы еще раз встретимся, леди Жозефина… На всех лицах царили испуг и смятение. Никто не понимал, что только что произошло…