Сбежать от любви. Приключения в Тарасто.

POV Дмитрий.        Я проснулся, когда еще только начало светать. Вокруг было непривычно тихо и эта тишина неприятно давила на мозг, вызывая пренеприятнейшее чувство тошноты. Холодная простыня говорила мне лишь о том, что Роза так и не смогла уснуть, а я был слишком измотан и не почувствовал, как дампирка ушла.        Признаться честно, меня волновали ее ночные передвижения больше всего, особенно после того случая с крышей: Розмари совершенно ничего не помнила об этом. Мне страшно от того, что сама того не осознавая, она может навредить себе. Радовало лишь то, что после «встречи» с Мэйсоном, таких похождений больше не случалось.        С того дня Роза снова изменилась. Теперь я иногда даже начинаю сомневаться в том, что у нас может что-то получиться. Да, я люблю ее. Даже такую. Но я не представляю, как нам двигаться дальше.        Я — не тот, кого полюбила она. Она — не та, в которую влюбился я.        И здесь нет смысла искать виноватых — виноват только я. Хотя, кто его знает, как сложились бы наши отношения в ином случае. Я не имею совершенно никакого представления о том, как нам поступить.        Вчера я погорячился, сам сейчас это понимаю. Сам вывел Розу на разговор, а потом накричал. Она имеет право злиться. И совершенно не важно на кого. Мы все устали, нам всем пора отдохнуть. И Кристиан пришелся тут совсем некстати.        Сомневаюсь, что ему вообще стоило приезжать.        Я перевел взгляд на часы: половина пятого утра. Лучше найти Розмари и отправить ее в постель. Ни капли не сомневаюсь, сегодня нас ждет тяжелый день.        Мои шаги гулко отражались от стен дома, хотя я старался передвигаться как можно тише. Роза даже как-то заметила, что мои шаги, независимо от того, кем я был, были практически неразличимы. Я мог всегда с легкостью подкрасться к стригою или дампиру незамеченным, а вот у девушки это не особо получалось: выдавал своего рода «боевой клич».        Я улыбнулся, вспоминая, как дампирка попыталась впервые застать меня врасплох.        С кухни лился мягкий приглушенный свет, словно от настольной лампы. На пол тень отбрасывала люлька. И тихий голос Розы, напевающую себе под нос:        — Have faith in your dreams and someday, your rainbow will come smiling through*, — я едва разобрал текст.        Дампирка не заметила, как я вошел. Она что-то писала, зачеркивала и снова писала. По всему столу были разбросаны ленточки и пуговицы, стразы и скрепки, скомканные листы бумаги и несколько фотографий, декоративный скотч и клеящий пистолет. В люльке, стоявшей возле стола сладко спала Эмилия. Роза на секунду отвлеклась от своего занятия, взглянула на дочь и улыбнулась.       — У меня совсем мало детских фотографий, зато у тебя будет целый альбом, — девушка поправила пеленку и вернулась к своему занятию. — Здесь будешь ты, — из-под завала показался альбом, на котором Розмари стала делать засечки по размеру снимка.        Теперь на обложке красовалось маленькое улыбающееся беззубое чудо, в окружении маленьких капелек клея, что совсем не нравилось ее маме.        Я подошел к кухонному шкафчику и достал из него вилку. Взяв ленту со стола, непреднамеренно напугал Розу, отчего та подскочила на месте.        — Извини, — буквально одними губами прошептал я, оборачивая ленту вокруг зубчиков, сооружая цветок. Розочку, если быть точным. Затем еще оду и еще. Разных цветов и размера.        — Не знала, что ты умеешь, — усмехнулась дампирка, наблюдая за тем, как я цепляю цветы на капельки клея.        — Сейчас принесу тебе кое-что, — я направился в прихожую, где достал из кармана пыльника свой блокнот, а из него все фотографии. — Вот, — я протянул стопку снимков.        — Дмитрий, — тихо прошептала Розмари. — Ты их сохранил? — она разглядывала печать из фотобудки. — Поверить не могу! — одна из фотографий на следующей раскадровке. На ней Роза держала свою руку на животе и смотрела прямо мне в глаза, а я приобнимал ее, на наших коленях лежали планы тюрьмы. — Знаешь, теперь я даже немного скучаю по большому животу, — она улыбнулась и посмотрела на меня.        — Мы не знаем причину, по которой у нас появилась Мила, но, возможно… — дампирка не дала мне договорить.        — Ты думаешь у нас получится? — с такой надеждой и верой в глазах смотреть умела только моя Роза.       Быть может я ошибался и передо мной все та же Роза? Время не щадит никого и нет ничего удивительного в том, что она приобрела новые качества. В конце концов и я перестал постоянно прятаться за маской стража, стал более открытым. Стал чаще говорить ей слова любви. Даже не так, стал чаще показывать свою любовь к ней.       Сразу вспомнились времена Академии, когда дампирка не стеснялась и не боялась своих чувств ко мне, а гордилась ими. Пора бы и мне научится гордиться не просто своей ученицей и возлюбленной, а нашими отношениями и тем, что мы через столько прошли.        — Никто не знает, что нас ждет впереди, — ответил я, погладив девушку по волосам.        — Я даже не знаю, где мы, — она была расстроена.        — Мы в России.       Она рассмеялась.        — Это уж понятно, а где мы конкретно?        — Не знаю точно, но где-то в Краснодарском крае. А город, в котором мы недавно были — Геленджик.        — Тут так тепло в марте? — Розмари поднялась на ноги размяла затекшую шею, затем потянулась.        — Да, это один из курортных городов страны. Однажды в марте здесь была температура аж за тридцать.       Я начал убирать со стола, собирая скомканные бумажки.        — Что ты делаешь? — недоуменно посмотрела на меня дампирка. Я быстро собрал все оставшиеся бумаги, альбом и фотографии в стопку и вручил ее ничего не понимающей девушке. Затем собрал всю рассыпаную мелочевку в пакет и положил его сверху на стопку. — Дмитрий?        — Иди спать, ты мне сегодня нужна выспавшейся и бодрой, а время уже, — я посмотрел на часы, — половина. Все, идем спать.        — Но, Дмитрий, — она пыталась запротестовать.        — Без «но», — я подтолкнул ее к выходу и взял на руки нашу дочь. — Иди.