***
– Тише ты, – Хёкджэ вместе с Хангёном пытались успокоить Хичоля, привлекающего к себе огромное количество ненужного внимания. – Милый, не шикай на меня, а то я тоже шикну на тебя в следующий раз, в постели, – Хичоль для наглядности клацнул зубами перед носом своего парня, который лишь флегматично улыбнулся и поудобнее перехватил свою уже успевшую где-то надраться вторую половину. – И когда он так успел напиться? – Хёкджэ с отчаянием смотрел на разбуянившегося Хичоля, представляя, какой выговор он получит от матери завтра. Он же совершенно точно знал, что Хичоля нельзя брать на подобные мероприятия, и в который раз поддался на его уговоры. Черт! – Я не пьян, я лишь немного весел, и меня бесит твой унылый галстук, мистер унылый финансовый аналитик, – Хичоль захихикал и схватил Хангёна за галстук, пытаясь притянуть парня к себе для поцелуя. – И почему же ты опять весел? – поджал губы Хангён, которому в последнее время совсем не нравилось настроение Хичоля: он день ото дня становился все капризнее и истеричнее и все больше пил. Может быть, дело было в том, что за последний год Хичоль не получил ни одной даже самой завалявшейся роли, провалив все кастинги? Или в чем-то еще... Хангён был не самым внимательным парнем и откровенно дерьмовым психологом, и если бы не беспокойство Хёкджэ и Чоми, то он даже не обратил бы на это внимание, но сейчас он видел, что с его парнем действительно что-то не так. И если не начать исправлять это в ближайшее время, то неизвестно, куда они скатятся. – Жизнь прекрасна, и я люблю тебя, мистер зануда, – хихикнул Хичоль, все-таки дотянувшись до губ Хангёна, который подарил до безобразия смущенному и обеспокоенному Хёкджэ виноватый взгляд и аккуратно, чтобы увлекшийся поцелуем Хичоль не почувствовал неладного, поспешил увести своего парня подальше от скопления людей, чтобы не причинять Хёкджэ еще больше проблем. – Нет, с ним определенно что-то происходит, – тяжело вздохнул Чоми, который приехал на этот дурацкий прием исключительно для того, чтобы сообщить Хёкджэ "хорошие" новости. Ему еще нужно было ехать в Центральную библиотеку, чтобы отлепить фанатика Чо от очередного редкого экземпляра какого-то древнего манускрипта, который тот восстанавливал уже третьи сутки с таким рвением, что забывал не только про еду и сон, но даже ходить в туалет. И что такого он натворил в прошлой жизни, что в нынешней бог влюбил его в этого занудного фрика, Чоми не знал, но любовь зла… полюбишь и Чо Кюхёна. Вот ему и приходилось нянчиться с этим идиотом. Иногда Чоми казалось, что будь он замудренным кексом, фолиантом из человеческой кожи или плюшевым гусем, то его парень интересовался бы им намного больше, чем сейчас. Дожил: ревновать к игрушкам, книжкам и выпечке. Но что поделать, если это были три главные страсти мистера Чо, а Чжоу Ми всегда оставался на четвертом месте? И если бы выбор встал между редким манускриптом, плюшевой птицей и им, то он не был уверен даже на тридцать процентов в том, что у него оказался бы хоть малейший шанс одержать победу. – И с этим нужно что-то делать, – Хёкджэ мрачно смотрел на удаляющуюся парочку, даже не представляя, как можно помочь другу и что он может сделать для него. Разве что поискать каких-нибудь знакомых в киностудиях, которые могли бы помочь с пробами… Или что-то в таком роде. Но если это делать, то таким образом, чтобы Хичоль ни в коем случае не узнал. Его самолюбие не позволит ему принять такую помощь, пусть он и отчаянно нуждается в ней. Нет, теперь, когда Хёкджэ разобрался с этим проклятым саундтреком, определенно следовало серьезно заняться этим вопросом. – Внимание, на горизонте твоя мама с каким-то хмырем, – пробормотал Чоми, глядя куда-то за спину Хёкджэ, который, услышав о надвигающейся угрозе, резко обернулся и едва не врезался в незаметно подкравшемуся к нему… Донхэ? У него что, начались галлюцинации на почве недосыпа и переутомления? Или это очередная пьяная шутка Хичоля? Хёкджэ недоуменно смотрел на стоящего перед ним и улыбающегося во все тридцать два зуба парня, который меньше всего походил сейчас на плод фантазии, да и то, что мама держала его под руку... Это же может быть коллективной галлюцинацией? Или все-таки нет? Слишком уж по-настоящему звучало это «здравствуй, Хёкки», произнесенное надменным низким голосом, и слишком теплым и реальным был сухой поцелуй в щеку, да и желание подбить этому типу второй глаз за такую фамильярность было слишком естественным. Неужели его муженек и правда здесь? Что-то подозрительно часто он стал появляться в жизни Хёкджэ, которого ну никак не радовал такой поворот, как и появившийся на горизонте и буквально сиюящий от восторга идеальный Чхве Шивон, который целенаправленно шел именно к ним. Кажется, Хичоль в этот раз действительно пропустит все самое интересное…Глава 6
24 сентября 2015 г. в 10:45
– Мистер Ли, миссис Ли, – Донхэ вежливо поклонился родителям своего мужа, приветствуя их.
– Донхэ, я так рада тебя видеть, – всплеснула руками миссис Ли, совершенно без смущения обнимая немного растерявшегося от такой фамильярной и не совсем светской реакции Донхэ. – Ты так изменился с нашей последней встречи: похорошел, возмужал... – все щебетала и щебетала женщина, никак не желая отпускать его от себя.
И Донхэ буквально спиной чувствовал полный насмешки взгляд Чонсу, который согласился сопровождать Донхэ на этот вечер, свято уверовав в то, что его босс неожиданно влюбился в своего мужа. Донхэ было проще не спорить с ним и сберечь собственные нервы, чем убеждать этого упрямца в обратном. Чем-чем, а любовью здесь точно не пахло. К тому же Донхэ не знал, был ли он вообще способен на подобные чувства. Нет, с физическим желанием у него никогда не было никаких проблем, но вот в эмоциональном плане он мало к кому был привязан, разве что к своей семье, но вот его муж… Нет, он совершенно точно не попадал под понятие семьи.
– Спасибо, – выслушав заслуженные комплименты, Донхэ поцеловал женщине руку и совершенно безразлично поинтересовался: – А где?..
– Хёкки? – улыбнулась женщина, поправляя выбившийся из прически локон и кивая на стоящий в центре зала белоснежный рояль. – Он ушел готовиться к выступлению, они с Генри должны начать с минуту на минуту.
– Понятно, – улыбнулся в ответ женщине Донхэ, у которого от этой вежливости уже начало сводить скулы, и поспешил удалиться, сославшись на то, что увидел среди гостей кого-то из своих старых знакомых, с кем ему нужно было срочно пообщаться.
– Ты просто верх галантности. Не терпится увидеть мужа? – не сдержался от ехидной реплики подошедший к Донхэ Чонсу, но, поймав убийственный взгляд босса, предпочел заткнуться.
– Лучше принеси мне чего-нибудь выпить, – процедил сквозь зубы Донхэ, внимательно разглядывая рояль. Совсем не такой, что обычно украшают гостиные его знакомых. Этот инструмент точно не был глянцевым предметом интерьера, приобретенным лишь для украшения обстановки; на этом рояле, поцарапанном и даже потрепанном, и правда играли, причем часто и много. Неужели его муж действительно музыкант? Когда он сегодня утром тонко намекнул его матери, что давно хотел услышать, как играет Хёкджэ, то та согласилась устроить импровизированное прослушивание без малейших сомнений. Действительно играет? Хотя то, что он умеет бренчать на пианино, еще ничего не значит.
Приняв из рук Чонсу бокал с белым вином, Донхэ раздраженно посмотрел на часы. Он не планировал задерживаться здесь более чем на полчаса, ему еще предстояло ехать на позднее вечернее совещание в агентство. А из тридцати отведенных минут десять уже прошло. Донхэ скривился, но тут в его поле зрения наконец-то появился человек, ради которого он сдвинул собственное расписание и протащился через весь Нью-Йорк в час пик, отстояв в пробках почти два часа.
– А он и правда очень даже ничего, – хмыкнул Чонсу, окидывая Хёкджэ оценивающим взглядом и раздражая Донхэ еще больше.
– Ничего особенного, – скривился он еще сильнее, жадно рассматривая своего мужа.
Сегодня Хёкджэ выглядел иначе, чем той ночью в клубе. Идеально выглаженные черные брюки и рубашка глубокого винно-красного цвета лишь подчеркивали его словно нарочитую худобу и бледность кожи, а светло-русые волосы были безупречно уложены, и он уже не был похож на того обаятельного мальчишку из клуба, превратившись в красивого, очень красивого, просто сногсшибательного уверенного в себе парня, который прекрасно знает себе цену. Было в нем что-то такое, цепляющее, и Донхэ никак не мог оторвать от него взгляд, не веря, что этот парень, уверенно садящийся за рояль, – его муж, та страшная застенчивая обезьянка, которую он видел столько лет назад.
Но внешность Хёкджэ должна была стать сегодня не самым большим потрясением для Донхэ, потому что когда этот парень, картинно размяв пальцы, коснулся клавиш, то… Уже спустя два десятка секунд Донхэ понял, что все его дипломы и характеристики не были поддельными. Он никогда особо не разбирался в музыке, но то, что этот парень творил, и то, как он играл… Это не могло не восхищать. Донхэ показалось, что в этом заполненном людьми зале не осталось никого, кроме них двоих. Только он и этот потрясающий парень, заполняющий все окружающее себя пространство совершенно потрясающей музыкой. Донхэ никогда не слышал ничего подобного прежде и подумал, что вряд ли услышит, и это было… прекрасно. Он забыл обо всем на свете: о своем жгучем желании унизить и уничтожить этого парня, отомстив ему за то, что произошло; о ехидно улыбающемся Чонсу, который еще ни разу в жизни не видел своего босса и друга таким; о совещании, на которое он безнадежно опаздывал; о том, что в этом зале помимо них есть еще две сотни людей. Он не видел и не слышал ничего, кроме Хёкджэ и его музыки, и впервые жизни в нем зародилось едва ощутимое сожаление о том, что он не видел и не слышал этого раньше, хотя у него было столько возможностей сделать это... но он предпочитал сохранять дистанцию и не сближаться с этим потрясающим человеком.
Но вот тонкие пальцы Хёкджэ ударили по клавишам в последний раз, громким финальным аккордом разрушая все волшебство и возвращая потерявшегося где-то в переплетениях нот Донхэ. Громкие аплодисменты оглушили Донхэ, и он с удивлением понял, что его дражайший муж, оказывается, играл не один, а с каким-то мелким щекастым парнем в нелепом фиолетовом костюме, подпиликивавшим ему на скрипке. Донхэ даже и заметил его, увлекшись разглядыванием Хёкджэ.
– Это было… потрясающе, – восхищенно выдохнул Чонсу откуда-то из спины Донхэ, напомнив парню о том, что он тут не один.
– Ничего особенного, – скривил губы в презрительной усмешке Донхэ, внимательно наблюдая за тем, как на его поднявшегося из-за рояля, счастливо улыбающегося мужа налетает целая толпа людей.
Донхэ поймал себя на мысли, что он хотел бы тоже вот так подойти к счастливо улыбающемуся Хёкджэ и… с отвратительными воплями повиснуть у него на шее? Донхэ недоуменно смотрел на то, как на шее у Хёкджэ, громко вереща, болтается странный рыжеволосый парень в костюме ярко-алого цвета, в котором Донхэ с удивлением узнал того самого танцевавшего на стойке типа, на которого пускал слюни Тэмин. Ну и друзья… Полное убийство положительного имиджа и хорошей репутации в приличном обществе. Таких надо прятать, да получше, как самый страшный грех, а не выставлять на всеобщее обозрение.
– Прошу, простите его и не обращайте внимания, – раздался сбоку голос миссис Ли, заставив Донхэ резко обернуться к незаметно подошедшей женщине, губы который были презрительно поджаты, а в глазах плескалась плохо скрываемая злость.
– За что? – как можно вежливее попытался улыбнуться Донхэ, постоянно косясь в сторону своего мужа и окружившей его разношерстой компании. Кажется, он и правда редко остается в одиночестве.
– Эти знакомые Хёкки… Не всегда корректно ведут себя, – вымученно улыбнулась женщина. – Но Хёкджэ в силу своей природной мягкости не может отказать им и поставить на место, вот и… – женщина бросила выразительный взгляд на все продолжающую шуметь группу, центром которой был ее сын. Боже, какой позор. И как только ее мальчик может общаться с этими отбросами? Если бы она только могла донести до своего сына это и ввести его в правильный круг общения... Но ее обычно покладистый и милый Хёкки, выполняющий все желания родителей, как маленький слепой котенок, становился неожиданно упрямым и непреклонным, когда дело касалось этих странных типов, и миссис Ли уже и не знала, как бороться с дурной компанией и ее кошмарным влиянием. Хотя… Женщина вдруг заинтересованно посмотрела на Донхэ. Она видела, с каким восхищением во взгляде смотрел на ее сына этот парень, пока по непонятным ей причинам, кажется, решившийся наконец-то сблизиться с Хёкджэ. А что, если он сможет отвадить Хёкджэ от всех этих невпечатляющих, странных и порой пугающих людей? По крайней мере, стоит попытаться сделать это. К тому же если ребята наладят отношения, то это будет прекрасно для всех. Миссис Ли уже надоело бороться со слухами о том, что этот брак фиктивный; они подрывали идеальную репутацию их семьи и благотворительного фонда, который был делом всей ее жизни. Как раз недавно она обсуждала с матерью Донхэ возможные варианты сближения их детей, и, кажется, пришла пора начинать активные действия, тем более у них был такой интересный и такой эффективный план, чтобы упрочить положение и репутацию их семьи в обществе.