Предчувствие любви

      Эмма сдержала обещание, не проявив ни одной попытки к сближению, и Реджина позволила себе расслабиться, наслаждаясь выходными в чудесной компании. — Я собиралась приготовить печенье. Пойдешь со мной? — обратилась Эмма к Мартину. — Я рад помочь, — с готовностью отозвался муж. Он успел заскучать вдали от привычной суеты и с радостью искал возможность выплеснуть свою энергию в чем-то другом. — А ты, Реджина? Присоединяйся к нам. — Если Эмма не будет возражать против пары лишних рук, то я согласна, — женщина оторвалась от чтения новостей, обращая все свое внимание к собеседникам. — Не будет, — улыбнулась Эмма и, потянув мужа за руку, повела его за собой.       Не прошло и двадцати минут, а кухня уже приобрела вид поистине творческого беспорядка, посреди которого раздавался веселый смех троицы. — Горе помощники, вы устряпали кухню еще до того, как я начала печь, — Эмма огляделась вокруг, пытаясь остановить смех. Тут и там виднелись белые дорожки муки, хаотично расположенные на столе, пятна на ручках шкафчиков и даже на полу. Упаковка сахара с рассыпанными кое- где вокруг крупинками. Мартин вызвался дегустировать все сладкое, с целью сберечь две женских фигуры, а потому вокруг были расставлены всевозможные открытые банки с начинками для будущего лакомства, и мисочки к ним. — А кто-то еще вдобавок слипнется, так и не дождавшись печенья, — усмехнулась Реджина, глядя на друга. — Присмотри за ним, пожалуйста, — взмолилась Эмма, — иначе жертвой моего мужа падет не только эта кухня. — С радостью, — женщина щедро зачерпнула очередную порцию сладкого для себя. Излишки по привычке стерла с ободка банки пальцем, отправляя его в рот. Мартин тут же повторил за ней, и они опять покатились со смеху, как два малолетних ребенка. Эмма улыбнулась, оглядев масштабы беспорядка, посреди которого веселились эти двое, и отошла за стаканом воды. Мужчина, в наспех завязанном фартуке, который на нем выглядел как-то кособоко, довольно смеялся. Его лицо было перепачкано белыми разводами от муки, а волосы беспорядочно топорщились в разные стороны. Женщина едва ли чем-то отличалась. В аккуратно повязанном фартуке и волосами, забранными в хвост, она могла бы сойти за идеальную хозяйку кухни, если закрыть глаза на то, что сегодня вместо красок была мука. На лбу и щеке красовались точно такие же белые пятна. Эмма усмехнулась, глядя на все это. Сейчас им было настолько легко всем вместе, и ощущение беззаботности подтверждал почти несмолкаемый смех. Мартин шутливо толкал Реджину плечом и она, улучив момент, отвечала ему чем-то подобным. Пока эти двое дурачились, Эмма смешала все необходимое, пробуя на вкус. — Можно ставить. И имейте в виду, что вам предстоит отмывать кухню вместе со мной. — Иначе не получим молока с печеньем? — шутливо отозвалась Реджина. — Очень может быть. — Мы можем сделать свое, — уверенно поддержал лучший друг. — О нет, вас двоих на своей кухне я точно не оставлю! — засмеялась Эмма, оглядывая чумазых помощников, которые состроили одинаково жалобное выражение лица. — Ты не можешь так поступить, — протянула Реджина. — И что же мне помешает? — Ты любишь нас, — ласково проговорил мужчина, и подошел ближе, целуя Эмму в щеку и оставляя на ней белые разводы. Ее лицо тут же залилось краской, и женщина поспешила отвернуться. — Я займусь раскладкой, если можно? — поинтересовалась Реджина, обращаясь к женщине, которая одобрительно кивнула. — Кажется, где-то здесь были орехи, — Мартин оглядел заставленный стол на предмет горсти грецких орехов для первой порции печенья, но Эмма в поиске преуспела больше и подошла, чтобы отдать необходимое. Реджина формировала из теста комочки будущего печенья и была настолько увлечена этим занятием, что не подняла головы, а просто протянула руку. — Держи, — Эмма вложила миску и непроизвольно чуть сжала сухие от муки пальцы женщины, которая от неожиданности резко одернула ладонь, не удержав содержимое. Миска с грохотом ударилась о край стола, и вокруг разлетелись колотые орехи. — Извини, я сейчас все приберу, Эмма, — заговорила женщина, испуганно глядя на Мартина, что обернулся на шум. — Не беспокойся, я справлюсь, — мужчина уже приступил к уборке и не обратил ни малейшего внимания на неловкость ситуации, возникшей между женщинами. — Я принесу другие, — кивнула Эмма.       Через полтора часа с готовкой было покончено, а кухня начищена до блеска. Эмма осталась довольна. Все проходило в такой же непринужденной обстановке с веселыми подколами и смехом, что недавний инцидент был исчерпан. В гости заглянули знакомые родителей, отдыхающие по соседству, и вся большая дружная компания собралась за ужином. Реджина села рядом с отцом Эммы по другую сторону стола. Она негромко вела диалог и лишь иногда оглядывала всех присутствующих, словно желая убедиться, что они все еще здесь. — Как ты смотришь на то, чтобы прогуляться по берегу? В доме стало слишком многолюдно, — Мартин склонился к самому уху, чтобы Реджина могла услышать. — Вообще- то, я никуда не планировала выходить. К тому же, у меня интереснейший собеседник, — женщина кивнула на отца Эммы, который приветливо улыбнулся. — Старик никуда не денется, я согласен с Мартином. Свежий воздух перед сном еще никому не повредил. — Тогда я вынуждена вас оставить. Я оденусь и присоединюсь к вам с Эммой.       Ближе к ночи стало холоднее, и Реджина плотнее куталась в теплую куртку. Под ногами хрустел снег, а чистый морозный воздух холодил лицо. — Надеюсь, ты не заскучала здесь с нами? — Эмма нарушила молчание первой. Мартин обнимал жену, и она почти не чувствовала холода. — Шутите? Я уверена, что нигде не провела бы эти выходные так же здорово, как с вами. Здесь чудесно, я бы задержалась подольше, но завтра мне пора возвращаться. — Так скоро? — Тебе ли не знать, как настойчива порой бывает работа, — усмехнулась брюнетка. Левой рукой мужчина прижал Реджину ближе к себе, и она перестала подрагивать от холода. — Да ты совсем замерзла. Может быть, пора вернуться? — Мы же только что вышли. Прошло от силы двадцать минут. Это пройдет, просто в доме очень тепло и такой перепад температуры иногда вызывает в теле дрожь. — Я не хочу, чтобы ты заболела, — упрямо прозвучал его голос. — Ты мог бы принести спички и развести костер. Тогда мы сможем еще побыть здесь и погреться теплом от огня. — Это отличная идея! — Реджина поддержала предложение Эммы. — Сейчас вернусь. Женщины остановились у берега, глядя на далекие верхушки гор. — Забавно, словно все повторяется. — Можно и так сказать. Зимой здесь еще лучше, — восхищенно ответила Реджина. — Кажется, даже дышится легче. — Я рада, что приехала и познакомилась с твоими родителями. — Я рада, что вы понравились друг другу. О чем вы сегодня говорили с отцом? — Не поверишь, большую часть жизни я была уверена, что психоаналитики это люди, за плечами которых груз чужих проблем и неприятностей. Но общение с твоим папой открыло мне много чего интересного. — Например? — Не все склонны зацикливаться на чужих проблемах. Для него работа и дом это четко разграниченные понятия и он не позволяет рабочим моментам выходить за пределы кабинета. Мужчина, который способен стать интересным собеседником, даже косвенно не затрагивая свою профессию. Пожалуй, к его советам я бы прислушивалась. — Тебе когда-нибудь приходилось обращаться к психологам? — Нет, я привыкла обходиться своими силами. — Знаешь, когда я была маленькой, я любила устроиться у него на коленях и рассказывать все свои секреты. В тот момент это казалось таким необходимым. Но чем старше я становилась, тем меньше мы нуждались друг в друге. В какой-то степени я этому даже благодарна, потому что научилась справляться самостоятельно, не прибегая к помощи советчиков. Однако пару дней назад состоялся серьезный разговор, который для меня был необходим, и я поняла, что ничего не изменилось. Ни моя холодность по отношению к родителям, ни прошедшие годы, ни даже тот факт, что я взрослая женщина, не заставили его отдалиться от меня. — Ты его единственная дочь, разве могло быть иначе? — Могло, но сейчас я предпочитаю не думать об этом. — Возможно, ты и права. В любом случае, я рада, что ваши отношения налаживаются. — Ты была в родительском доме? — Да, но в моем случае все гораздо хуже. Не хотелось бы говорить о плохом. — Как пожелаешь. Это ведь не из- за меня ты решила уехать завтра? — Эмма перестала смотреть вдаль, сосредоточив свое внимание на женщине. — Нет, меня на самом деле ждут дела. — Ты спешишь, почему? — Через полтора месяца я хотела бы вернуться. — В Париж? — Да. — Тебя кто-то ждет там? — Можно и так сказать. Там большинство моих друзей, моя мастерская и люди, которые берут у меня уроки. Меня ждут. Я люблю этот город, и, кажется, начинаю скучать, — Реджина обернулась, глядя на нее, и потерла ладонями в перчатках свои замерзшие щеки. Мартин возился в стороне, откуда слышался треск разгорающихся сучьев. — Пойдем к нему? — Подожди…еще пару минут. Помнишь, когда мы летом точно так же стояли на берегу и смотрели на звезды… — Конечно, помню. — Если бы мы встретили падающую звезду, какое желание ты бы загадала? — Об этом не принято говорить вслух, — улыбнулась Реджина. — Тогда не говори, просто подумай об этом. — Я загадала бы счастье. — Не боишься, что произнесенное не сбудется? — Не боюсь, потому что оно уже сбылось, — улыбнулась Реджина и первой ушла к Мартину.       Если бы мне никогда не выпал шанс познакомиться с Эммой Свон, я бы загадала такую, как ты. Умную упрямицу, скрывающую в себе тысячи невысказанных слов. Естественную скромность, с которой имела честь познакомиться при нашей первой же встрече, когда ты опустила взгляд, смущаясь самому простому комплименту. Первые неуклюжие объятия с моей стороны, которых ты не приняла. Я была поглощена вечером и не заметила, как ты отличаешься от других. Это осознание пришло гораздо позже. Тебе не нужны объятия, чтобы сказать человеку о своих чувствах. Ты преподносишь их совсем по- другому: через ненавязчивую заботу, стремление быть полезной и желание порадовать.       Я бы загадала женщину, которой смогу доверять и она сможет довериться мне. С кем можно часами говорить обо всем на свете и смеяться по пустякам. Оставаться самой собой и чувствовать, как этот человек, сам того не зная, расправляет крылья за твоей спиной. Женщина способная приготовить вкусную пищу и с энтузиазмом браться за любые дела. Она не скрывает истинных эмоций и не умеет лгать. Она настоящая. Верная и ласковая, что готова идти на компромисс. Женщину, которой день за днем хочется открывать что-то новое в этом мире.       Я бы загадала женщину с теплом твоих ладоней, в которых таится нежность, смехом скользящая сквозь дни, и легким прикосновением внушающая спокойствие. Твои серые глаза, с неподдельным интересом в самой глубине. Взгляд, который ты редко отводишь первой. Твои глаза, которые видят все то, о чем я не говорю вслух. Взгляд, который я смогу сохранить в своем сердце на память о тебе.       Я бы загадала женщину, которая станет мне спасением. Рядом с ней захочется забыть о том, что было и думать только о будущем. Всего один случайный поцелуй, с теплом твоих губ. Потому что никто не целовал меня так, как ты и нет такой силы, которая сможет отнять у меня этот прекрасный эпизод из жизни. Женщину, которая найдет во мне свою любовь. Женщину, которую я вынуждена оставить, пока не стало слишком поздно. Возможно, с моей стороны это жестоко, но уж лучше эта боль останется только моей, чем я позволю ей утащить за собой и тебя.       Я могла бы закрыть глаза и всей душой пожелать женщину, которую полюблю, но все это ни к чему, потому что ты уже сбылась.       И Реджина говорила на чистоту. Она действительно чувствовала себя счастливой с того самого момента, когда оказалась в этом городе. Она узнала много новых людей, снова научилась замечать красоту в мелочах и позволила впустить в свое сердце давно позабытые чувства. Да, наряду с хорошим они сулили и боль, но женщина, как никто, знала, что со временем человек привыкает жить даже с болью.