***
« Всё произошло в начале лета. Я училась на третьем курсе исторического факультета. Обучение давалось нелегко, выживали только сильнейшие. За три года обучения многие покинули институт или поменяли факультет, потому что нагрузка была большая и для многих непосильная. И к концу третьего курса наша группа состояла из тридцати человек. Все мне были хорошо знакомы, но не все приятны. Но, к счастью, у меня было два человека, на которых всегда можно было положиться: Кенни и Джон. Кенни была моей лучшей подругой. Мы были неразлучны: вместе ходили в садик, учились в одной школе и обе мечтали найти несметные богатства. Ради осуществления мечты поступили в институт и были соседками в общежитии. Моя подруга отличалась небольшим ростом и хрупким телосложением. Иной раз я боялась её сломать в объятьях, поэтому берегла это сокровище. По сравнению со мной, могла похвастать розовой кожей, созвездием веснушек, огненно-рыжими волосами и большими ярко-зелёными глазами. Семья Кенни была бедна и совсем ей не помогала, поэтому иногда она щеголяла в моей одежде. В отличие от меня и Кенни, Джон был богат, точнее его родители были богатыми, но из-за разногласия с ними работал, учился и сам решал свои проблемы. Он представлял из себя высокого, худого парня, с короткими каштановыми волосами и бессмертной улыбкой на лице. Он был оптимистом несмотря ни на что, видимо поэтому имел пятёрки в зачётке, чем вызывал зависть у многих. Но это не мешало нам хорошо общаться. Жил в той же общаге, что и мы, только этажом выше. Мы вместе работали официантами в ресторане, но денег катастрофически не хватало, из-за чего приходилось устраивать разгрузочные дни. Но мы не унывали. Бывало, после отбоя общежитие сотрясалось от песен Queen или Scorpions в нашем исполнении. Никто не жаловался, ибо это студенческая жизнь. Конечно, в группе были «крутые звёзды», как же без них. Одну из таких «звёзд» я просто ненавидела. Её звали Лоуви. Эта девушка приехала из другого штата, и якобы её родители были богаты и влиятельны, потому позволяла себе много лишнего. Чёрные, как ночь, длинные волосы были всегда распущены; зелёные глаза никогда не отражали доброжелательности; серое лицо, покрытое акне от лба до подбородка. На правом плече красовалась татуировка в виде чёрно-красного дракона. От неё можно было ожидать чего угодно, и окунание в унитаз было ещё цветочками. Все её друзья были картонными: дружили с ней, чтобы не попасть под её насмешки и издевательства. Одной из таких была Дженни. Тень отца Гамлета. А точнее Лоуви. Старалась быть похожей на неё внешностью и за три года преуспела в этом. Даже поведение и характер она старалась повторять за подругой. Она всегда находилась рядом с Лоуви и повторяла за ней, как попугай на плече пирата. Эта парочка не могла пройти мимо меня и моих друзей, не съязвив. В начале весны они придумали каждому клички, которые многих ранили своим смыслом, но воспротивиться никто не смог. Кенни была первой, кто получил прозвище. Однажды она пришла в учебное заведение в старом, но ценным своей историей синем платье. Завидев её в нём, Лоуви назвала её «заплатка Кенни», из-за чего по ночам я слышала заглушённые подушкой всхлипы. Джон получил своё прозвище, когда появился на паре в очках и с грудой книг в руках. Теперь группа называла его «прыщавый ботан» из-за его внешности и тяги к учёбе. Своей обиды на Лоуви он не показывал, но однажды признался, что кличка «Гарри Поттер» подошла бы лучше нынешней. С тех пор мы с Кенни называли его так, а он в ответ одаривал нас милой улыбкой. А моё прозвище… оно было худшим из худших. Я готова была быть и «голодранцем», и «ботаном», но не тем, что придумали мне. В тот день я шла сзади Кенни и Джона. Они настолько заговорились о чём-то, что заходя в аудиторию и позабыв обо мне, закрыли дверь прям перед носом. Несколько минут я стояла в ступоре. Лоуви, которая в то время раздавала поручения своим слугам…тоесть друзьям, заметила это и громко закричала: — Даже на Кенни обращают внимание парни больше, чем на тебя, Картер. «Синий чулок*»! — и злобно захохотала. Это услышала не вся аудитория, как это случилось с моими друзьями, а большое количество народа. И все смотрели на меня: одни красными, от вызванных смехом слёз, глазами; другие глядели сочувственно и мрачно; третьи, метаясь в разные стороны, не понимали, что происходит. Больше всего в тот день мне хотелось провалиться сквозь землю, исчезнуть, испариться, но сдвинуться с места смогла лишь со звонком. Весь день я думала о случившимся. Почему кличка сумела ранить меня и половину моей группы? Наверное, потому что это было правдой. Я и правда не вызывала особого интереса у молодых людей. Потому я была готова провести оставшуюся часть времени погрузившись с головой в работу, чем за прогулками с парнями. В то время я совсем не умела отдыхать, и отсутствие каких-либо дел иногда делали меня растерянной, а жизнь теряла смысл. Если бы в моей жизни не появились Кенни и Джон, я бы точно стала асоциальным человеком. Ради таких людей стоило было жить…***
В конце третьего семестра после экзаменов нам предложили поехать вместе с опытными археологами на экскурсию в заброшенные шахтёрские пещеры. Сказать, что мы обрадовались, значит, ничего не сказать. Это была наша первая поездка по будущей работе, вместе с археологами, которые, видимо, не раз находили клад. Это был бесценный опыт, от которого мы не смогли отказаться. Недалеко от шахт был старый заброшенный лагерь, где мы должны были прожить три дня. Он был основан давно, но уже как десять лет им не пользовались, в следствии чего половина строения пришла в негодность. Но это нас не испугало, а даже заинтересовало. Из нашего института поехало шестьдесят четыре человека, а из группы двадцать пять. Что меня удивило, так это то, что поедут Лоуви и Дженни, отчего становилось тошно. Иногда меня посещала мысль о том, что я никогда не избавлюсь от этой компании. Ранним утром мы отправились в путь. Ехали долго, но весело: одни втихаря пили пиво, другие пели песни, а третьи общались с профессиональными археологами, завороженно слушая их рассказы о раскопках и исследованиях. За окнами пролетали пейзажи: от цветущих летними цветами степей и кукурузный полей, до хвойных и лиственных лесов. Это завораживало и очаровывало одновременно. Каждый пейзаж хотелось запечатлеть на бумаге или фотографии, но память на фотоаппарате быстро иссякала, да и бумаги было не густо, потому приходилось зрительно запоминать созданные природой произведения искусства. Через часов пять мы были на месте. Лагерь находился в лесу и после недавнего ливня было влажно и холодно. Место, куда мы приехали, было живописным, природа завораживала взгляд, куда бы он не падал, везде птицы пели свои звонкие трели. Красота… Мы зашли на территорию лагеря. Бóльшая половина людей разбила палатки на заросшей растительностью главной площади. А мы расположились в уцелевшем старом домике под номером тринадцать. В нём было две комнаты: одна большая, другая немного меньше. В помещениях были старые деревянные шкафы, которые мы сразу же исследовали. На боку была выжжена эмблема известной в пятидесятые компании «Мебельный Рай». Их мебель всегда была дорогой и сделанной из качественного дерева. Даже сейчас, спустя более пятидесяти лет, несмотря на постоянную влажность, шкафы неплохо сохранились. Но помимо этого, у мебели была изюминка: на самом дне был создан отсек, где можно было хранить сокровенное, не волнуясь о том, что его кто-нибудь обнаружит. А открыть его можно лишь ручкой от шкафа, которую можно снять, покрутив по часовой стрелке. Зная об этом, мы вскрыли их. В одном нашли два заржавевших ножа, а в другом обнаружили маленькую книжечку, которая вмещалась в любой карман, таких же размеров ручка. Как это попало туда, можно было только догадываться… После небольшой уборки мы отправились гулять по территории лагеря. Во время прогулки много фотографировали, а когда сидели на старенькой лавочке и, перекусывая сладким, рассматривали фотографии, Джон заметил некоторые странности: лишние тени были «первым звоночком», затем разглядели силуэты на заднем плане. Каждый подумал о своём. Не знаю, о чём думали мои друзья, но я свалила всё на выскочек, затевавших что-то против нас. Они строили козни против «чужих» и жестоко издевались. И даже сейчас, в учебной поездке, от них можно было ожидать всякое. Время близилось к вечеру, лес потихоньку погружался во тьму. Летний ветерок покачивал стволы деревьев, тем самым создавался приятный и привычный для ушей шум. Закат окрасил облака в ярко-розовый цвет, на голубом небе это прекрасно сочеталось. Такое можно было созерцать вечно, не отрывая взора. Признаюсь честно, мне всегда хотелось пожить в лесу, оставшись наедине с природой, разжигать костры, петь всякие песни под гитару, дышать свежим воздухом и наслаждаться тёплой атмосферой. Для меня это было пределом мечтаний. Нам оставалось немного дойти до домика, но звонкий голос, зовущий нас, заставил остановиться. На удивление, это была Лоуви, сидевшая в шумной компании «друзей». — Ребята, идите сюда, посидите с нами у костра! — по-доброму говорила она, что нас насторожило. Нам показалось это очень странным для Лоуви, но проводить время в домике нам почему-то не захотелось. Мы подошли к костру и сели на большое бревно. Языки пламени согревали душу. Мы общались на разные темы, пели песни, травили анекдоты и весело смеялись. Кенни и Джон расслабились и быстро влились в коллектив, а я продолжала следить за действиями Лоуви. Все это выглядело очень подозрительно, и ничего хорошего от неё ожидать нельзя. После долгих посиделок в нашу компанию пришёл Влад. Звезда института, самый красивый парень. Он не имел никаких материальных богатств, но знал и общался почти с каждым человеком института и со всеми находил общий язык. Да и красоты ему не занимать: высокий рост, красивое тело, которое он любил показывать на физкультуре, идеально уложенные каштановые волосы, кожа с загаром и большие чёрные глаза, которые, казалось, видели твою настоящую сущность. Все девочки хотели встречаться с ним. Даже я испытывала к нему симпатию, но он никогда не обращал внимания и всегда ходил хвостиком за Лоуви, что совсем не удивляло. Когда я пыталась как-то намекнуть ему о своих чувствах, он не слушал или просто смеялся. Это расстраивало, но ничего поделать я не могла. Нужно было родиться в другой вселенной, чтобы встречаться с Владом. Краем глаза я заметила, как Лоуви подмигнула Дженни. Девушка начала говорить полушёпотом: — А вы знаете, здешний сторож рассказал мне жуткую историю про эти места… — она выдержала паузу для большего эффекта и продолжила. — Этот сторож, старый мистер Кроуви, работал здесь с самого начала, когда он был ещё вожатым на первом потоке. Тогда всё и началось. Каждое лето здесь исчезал человек. На первый год пропал учитель физкультуры, на второй молоденькая вожатая, а на третий — ребёнок из младшей группы. Сначала лагерь хотели закрыть из-за пропавших, но по неизвестным причинам он продолжал работать, а люди пропадать. Поговаривали, что основатель лагеря пообещал лесным духам каждый год жертву. Первой жертвой и стал основатель, хотя все думали, что у него случился инфаркт в лесу. А сам мистер Кроуви уже и со счёта сбился, сколько потерялось людей. Десять лет назад лагерь всё-таки закрыли, а мистеру Кроуви некуда было ехать, и он остался сторожить местность. С тех пор люди не пропадали, но что может случиться сегодня ночью… Мне надоело слушать это, я встала и громко возразила, обратив на себя внимание остальных. — Ну это уже совсем бред! — А знаешь, что интересно, Эмили? Лесные духи просто обожают девственниц, таких, как ты. И один из них прямо за тобой! — выкрикнула Лоуви. Я почувствовала тяжесть на плечах и холод ладоней. От испуга я закричала и упала на землю, закрыв лицо руками. Сердце бешено билось, а тело дрожало. Все начали смеяться, и стало ясно — это очередная шутка Лоуви. — Лоуви, ты точно идиотка! — сказал Джон и помог мне встать. — Это шутка. — сказала девушка, вытащив сигарету, — А если вы не понимаете юмора, то это ваши проблемы. — Юмор — это когда смешно всем, а не только тебе и твоим друзьям, — парировала Кенни и на слове «друзья» показала кавычки. — Неужели ты умеешь разговаривать, голодранка? — театрально удивилась девушка. — Обычно такая тихая и неприметная, а тут… Просто чудо какое-то! Кого мне благодарить за это? Ах да, меня надо благодарить. — Ладно вам ссориться, — в диалог вмешался Влад, — Мы же не убили Эмили, а просто пошутили. Не надо из этого раздувать трагедию. А если вам что-то не нравится, то можете уходить. Все «задакали» ему в ответ. — Я так и знала, что вы поступите. Это в вашем стиле. Вы никогда не изменитесь, — сказала я и пошла прочь. Джон с Кенни последовали за мной. — Господи, неужели ты думала, что вы сможете попасть в нашу компанию? — кричала нам вслед Лоуви. — Вы никогда не сможете с нами общаться, потому что вы —ничтожные и ущербные существа. Вы не достойны такой чести! Не отвечая, мы шли к нашему временному дому. Кенни пыталась меня успокоить подбадривающими словами и объятьями. Обычно это помогало, но не сейчас. В данный момент мне хотелось остаться наедине, завернуться в спальный мешок и забыть это всё, как страшный сон…»