Автор и Суровая реальность

Сборы не заняли много времени. Небольшая дорожная сумка была набита до отказа. Блокноты, тетрадки и пенал со всем необходимым были сложены в одежде. Что ещё осталось? Диана решила прибраться в комнате и сесть за написание письма своим подругам. За всеми этими занятиями она и не заметила, как наступил вечер, и лишь лёгкий стук в дверь вырвал из задумчивости. Это была Галина Викторовна, которая просила пройти на кухню. Девушка встала из-за стола, сжимая в ладони небольшую флешку со старыми работами — всё было удалено с компьютера. Так же она быстро настрочила небольшое письмо себе в будущее, в надежде, что хоть где-то найдётся компьютер. Выключив компьютер, она в последний раз прикоснулась к клавиатуре. За столом на кухне уже сидела тётя с дядей, женщина внимательно разглядывала какой-то листок. «Ну, хуже уж точно не будет», — подумалось Диане, которая уже засомневалась в своём решении. «Может, стоит рассказать? Они всё же моя семья» — Так ты из этих фикрайтеров? — не отрываясь от листка, тётка произнесла слова, которые парализовали тело. Только сейчас девушка заметила, что листок был бежевого цвета, прямо как-то письмо из Фикбуквартса. Говорить было не о чем, они уже и так всё знают. Этим всё сказано. — Почему молчишь? — настойчиво спросила Галина Викторовна, подняв глаза. — Вы рылись в моих вещах? — только и хотела знать Диана. — Мы твои опекуны, — заговорил Михаил Иванович. — Мы обязаны следить за тобой. Ты никуда не поедешь. — Вот и окончательный приговор, который эхом шёл к перепонкам. Нет, не время сдаваться! — Я уже всё решила, — как можно спокойнее заявила Диана, смотря на обеих. — Спасибо вам за заботу, но я еду. Михаил Иванович подскочил с места, посмотрев на племянницу озверевшим взглядом, и, брызжа слюной, перешёл на крик, но каждое его слово шло мимо ушей. Скрипя зубы, девушка стояла ровно и наблюдала. Хотелось сбежать, спрятаться, освободиться. «Чего тебе самой хочется», — вспомнились слова тёти Римы. Сейчас Диана отчетливо понимала своё желание. По губам поплыла улыбка, даже не смотря на слова, что ей приходилось слышать в этот момент. «Всегда на своём уме», «безумная девчонка», «вот почему ты странная», «я не позволю». — Что смешного было сказано? — ехидно поинтересовалась Галина Викторовна в тот момент, как дядя Миша пыхтел, как красный рак. — Нет, ничего, — девушка качнула головой, после чего ещё больше улыбнулась. — Просто я благодарна вам, что вы меня так любите и заботитесь. Развернувшись, она быстро потопала в свою комнату, слыша в след, что «разговор ещё не закончен». Продолжения уже не будет, это их последняя встреча. По щекам потекли слёзы, а тело невольно затрясло. Не смотря на всю обиду, что принесли ей эти люди, хотелось верить, что они её любили. Хоть немного, но любили. *** Веки были тяжелые, а всё тело болело. Видимо, Диана так и уснула возле двери, а Хулио не стал её будить и расспрашивать, что случилось. К несчастью, за окном лил дождь, а на электронных часах показывало два ночи. Пернатый мирно спал на краю кровати, ближе к двери, где и сидела девушка. Диана встали тихо, дабы не разбудить птицу, и быстро собрала ещё и рюкзак с первым необходимым. Последний раз взглянув на телефон, она вытянула сим-карту, и положила его рядом с безжизненным компьютером. МодерГонагал проснулся быстро, стоило только ткнуть в него пальцем. — Мы ведь можем сейчас уйти? — смысла оставаться здесь дольше не было. Попугай кивнул. — Тогда, давай, ты выходи, а я полечу за первым патрулем. Жди нас внизу, — Диана кивнула в ответ. Открыв окно, Хулио полетел, как ястреб. Казалось, капли дождя даже не касались его. А теперь самое время девушке подумать о себе. Внизу был пятый этаж, а это значило, что спускаться по канату, аки ниндзя, не вариант. В доме была тишина, поэтому можно было бы спокойно уйти. На улице шёл дождь, Диана надела любимый серый комбинезон на лямках и мягкую розовую кофту. Прихватив с собой зонт и весь багаж, она пробралась в ванную за зубной щеткой, и в последний раз на кухню попить воды, оставить ключи и записку с благодарностью на столе. Прихватив с собой кроссовки, она надела сандалии и выскочила за дверь. Прячась под зонтом, она метнулась по лужам к беседке возле дома. Было холодно и как-то тоскливо. Хулио не заставил себя ждать. Явился он в сопровождении бровастого полицейского с массивным туловищем и ростом под два метра. Звали этого мужика Алёшенькой, что вызывало дикий хохот, который Диана с трудом старалась подавить. Знаете, вот низкие люди всегда жалуются на свой рост, мол, унизительно и все дела. Так вы посмотрите под другим углом, и найдёте в этом что-то забавное. Патрульная машина въехала на территорию полицейского участка, вещи сдали, но оставили всё самое необходимое. И вот, Диана уже входит в камеру со скудной обстановкой, состоящей из трех двухэтажных кроватей (большинство мест было уже занято) и сломанного стула. Когда попугай сказал, что нужно будет заехать и отметиться в полицейский участок, стало понятно, что гостеприимства полицейским не занимать. — Даниэль Рикман, — раздалось по всей камере, как только Диана поспешила занять свободную койку у левой стены. Блин, вот не дают человеку отдохнуть! — Есть тут Даниэль Рикман? — настойчиво спросил молодой офицер. — Я, — лениво отозвалась девушка, даже не желая вставать с места. — На допрос, — состроил из себя командира тот. Выбирать и спорить не приходилось, так что пришлось встать и последовать в небольшую комнатушку с серыми стенами. Ещё хуже, чем в камере. Только вот вместо кроватей здесь были два стола: большой, за которым сидело три человека, и маленький, больше напоминающий школьную парту. С правой стороны сидел лысый мужчина, на вид, лет тридцати, и что-то внимательно изучал в каких-то бумагах, периодически поглядывая на Диану. С левой находился мужчина постарше, лет пятьдесят, с густыми усами и, в отличии от прошлого товарища, лысый только на макушке. В центре восседал старик в военной форме, на вид щуплый, лет семидесяти. Но, не смотря на  всё это, его глаза излучали опасность, что Диана тут же заметила. Атмосфера была напряженной, будто тысячи пушок были наставлены на одного подсудимого. — Прошу, садитесь, — нарушил тишину мужчина в центре. Девушка кивнула и присела за маленький стол. — Амелина Диана Александровна? — уточнил мужчина справа, не отрываясь от бумаг. Девушка кивнула. — Так, так… Полных пятнадцать лет. О, гражданка Украины? — кивок. — Ну, ничего. Это ведь и на них распространяется? — последний вопрос был адресован другим мужчинам, которые одобрительно кивнули. — И последний пункт. Подпольное имя: Даниэль Рикман. — Э? — случайно вырвалось, после чего Диана резко закашлялась. — Подождите, какое еще подпольное имя? Это же просто ник! — Ага, созналась, — тут же возрос духом мужчина слева. — Многие эти вообще отнекивались от своего брата. До самого конца не признавали. — Подождите, в смысле? — девушка затупила ещё больше. «Какого чёрта тут вообще происходит?» — спрашивается. — Значит так, милочка, — снова заговорил «левый» дяденька. — Согласно новому закону «О фикрайтерах в странах СНГ» за номером 186-ФЗ этого года, всех писателей, фикрайтеров или тех, кто причастен к этому делу ссылают в подпольный город за стены Фикбуквартса. Симфония Моцарта заиграла в сознании жестокие и громкие ноты, предъявляя очередной приговор. Вот Хулио, мелкий пернатый пиздюк, неужели обдурил? Заманил сладкими речами. Вот верь после этого каким-то голубым попугаям. Диана мысленно поклялась приготовить птицу на ближайший праздник. Скоротечный суд, оглашение приговора, и вот, белобрысое исчадье Фикбука получает и расписывается за свои вещи в контрольном пункте. Паспорт и другие личные документы изъяли, приказали забыть своё имя, называться только ником, выдав на память о «чудном» дне лишь небольшой железный браслет с тремя индикаторами. Браслет надели на руку и надёжно закрепили, будто бы ошейник на бешеного пса. Лампочки еще были серыми, а на запястье был номер 1802. Дождь был ещё сильнее, чем раньше. Вещи были уложены в багажник, а в салоне полицейского фургона расселись люди. Даниэль Рикман сидела, прислонившись лбом к окну. Уже спустя пять минут стало очень скучно, и она решила ознакомиться с сопровождающими её личностями. В машине было три ряда сидений. На первых двух расположились полицейские, в числе которых был уже знакомый Алёшенька. На среднем ряду, ближе у окна сидели девушки, примерно возраста самой Рикман. Черноволосая девушка понимающе кивала и слушала свою собеседницу с длинными русыми волосами. Их разговор перерос в весьма громкий спор о грамотности и пунктуации. Чуть позже стало понятно, в чём дело: девушки перечитывали одну из газет, в которой было столько едких ошибок, что хотелось выколоть себе глаза. Решение нашлось: худенькая брюнетка достала из сумки карандаш и начала исправлять волнующие её ошибки. Рядом с парочкой бет компактно дремала девчонка лет двенадцати в оранжевой пижаме и с белым котом на коленях. А ещё рядом сидели два парня, то и дело, вырывая блокнот друг у друга, и девушка, которая отбирала их писанину и седела на глазах. Вот он: устоявшееся трио автор-соавтор-бета. На последнем ряду, ближе к левому окну, сидела ещё одна девушка, читала книгу и теребила длинные тёмные волосы, рядом сидел миниатюрный мальчик, с лицом «збагойного» лемура и поглощал печенье из пакета. Уже рядом с Дианой сидела, запрокинув голову назад, странная, как ей показалось, девушка. Первое, что попалось на глаза — небольшой шрам на носу и тени, залёгшие под глазами от недосыпа. Бледная кожа отдавала нездоровой зеленью. Волосы русые, с синей чёлкой и прядями. Еще когда они садились в транспорт, Рикман обратила внимание на ноги этой девушки, на которых красовались увесистые кандалы. — Чего-то не нравится? — внезапно поинтересовалась Март (так звали ту девочку), заставив осознать, что Диана сейчас нагло взирает на ноги совершенно незнакомого ей человека. Стыд-то какой! — Н-нет, всё хорошо, — заикаясь, ответила она, сильнее вжимаясь в кресло. Не очень доброжелательная личность, что даже стало как-то не по себе. Назревал вопрос, почему девушка в кандалах, но спросить об этом, скорее всего, будет бестактно. Глаза сами уставились на впечатляющую железяку, осталось только открыть рот. Чёрт. Нет. Диана отвела взгляд и снова посмотрела в окно. Капли дождя агрессивно бились о стекла автомобиля, который следовал прямиком к Киевскому вокзалу. Уже подъезжая, фикрайтерша стала замечать, что на одной полосе как-то подозрительно едут автобусы. Нет, автобусы есть всегда и везде, но какого фига они едут в том же направлении, да ещё и такое количество. Неужели целая префектура Токио решила съездить на экскурсию в Россию? Как-то внезапно раздался выстрел, и, взглянув в окно, перед взором раскрылась какая-то странная картина: мужик в чёрном плаще, под дождём, как «ужас, летящий на крыльях ночи», больше напоминая эксгибициониста, удирал от толпы матерящихся полицейских с дубинками. В скором времени сбежавшего скрутили, отвесили сильного пинка, и вернули за законное место в автобусе. Теперь до Дианы точно дошло, что в ближайших машинах находились её собратья по несчастью. Вокзал оцепили почти полностью, убедительно упрашивая всех нормальных прохожих людей, отойти подальше от «опасных преступников». Больше всего Даниэль Рикман удивило то, что на всей территории находилось примерно пятьсот фикрайтеров, хотя, на глаз, казалось больше. После чего ей объяснили, что облава началась где-то, примерно, неделю назад, а закон приняли ещё в прошлом месяце. Сейчас всё подходит к концу, поэтому большинство уже выслано. А вот дождь явно не желал заканчиваться, лил, как из ведра, будто бы провожая жителей Фикбука в дальний путь. Не смотря на погоду, многие стояли на перроне, разговаривали друг с другом, веселились. Люди, самые разные, собрались здесь, начиная от Йунных и Юных Авторов и заканчивая взрослыми мужчинами и женщинами. Не отменили и драматическую сцену. Мужчина, с ребёнком на руках и с большой сумкой за спиной прорвался на перрон и стал утверждать, что он тоже фикрайтер. Жена мучилась долго, плакала, как и её ребёнок, а полицейские не знали, что же делать. Женщина сдалась, подтвердила, что муж тоже зарегистрирован на сайте, но является обычным читателем. Бедным полицейским пришлось кое-как смириться и разрешить семейной паре ехать вместе. Рыжеволосое торнадо минуло всех на своём пути и, с криком «Тоша!», кинулось на Март, коя запуталась в цепях и с громким матом, на который обратил внимание весь перрон, упала на асфальт, выронив зонт. Мокрый асфальт, полностью покрытый лужами. — Где тебя носило? — тут же начала рыжеволосая, не переставая обнимать подругу, а последние слова она почти что прошептала: — Почему ты сбежала без меня? Девушка хотела было что-то ответить, но в дело вмешался один из сопровождающих полицейских. — Вы, двое, — грубо обратился Алёшенька. Это был первый раз, когда его хоть слышал, по этому без удивления не обошлось. — Ноги в руки и возвращайтесь в свой вагон. Поезд через час отправляется. — Так ещё до хрена времени, — тут же возмутилась Март, но её протест тут же был проигнорирован. Перепрыгивая лужи, словно океаны, они пробирались вдоль поезда, по пути запуская людей в нужный вагон. Паровозный дым клубился над перроном. Поверх людского гомона и скрипа тяжелых сумок перекликались встревоженные животные. Проходя мимо каждого вагона было слышно много разной музыки, непонятный топот и шквал. Видимо, не смотря на всю ситуацию, кто-то решил устроить дискотеку. — Этот бедлам уже третий день творится, — произнесла рыжеволосая девушка своей подруге, продолжая идти. — Бегать от них — себе дороже. — Ага, — задумчиво произнесла Март, после чего остановилась. Согнувшись, она уперлась одной рукой в колено и тяжело выдохнула. — Ноги до ужаса болят. Даниэль остановилась с ними, как-то обеспокоено смотря на кандалы. Ноги девушки были мокрые, так и хотелось заговорить, спросить, в  чём же причина приобретения такого тяжёлого аксессуара. Но именно в тот момент, когда она только открывала рот, в горле остановился большой ком, не давая вымолвить ни слова. Ладони слегка вспотели от волнения, ощущалась какая-то неловкость.  — А это… что? — вероятно, она хотела сказать «почему», а не «что», указывая на кандалы. Вопрос вышел какой-то бессвязный и тихий, из-за чего Диана тут же залилась краской и от стыда готова была провалиться сквозь землю. Тупая дура, сколько ты уже с людьми не разговаривала? Язык отсох и реагирует только на голубых куриц? Даже чертям было бы стыдно готовить котёл для такой дуры. Март подняла на неё голову и одарила скептическим взглядом. Видимо, она всё же что-то услышала.  — Не видно, что ли? Скакалка, — на полном серьёзе ответила девушка, выпрямившись. Но после, скорее всего, поняла то, что хотела спросить Диана, и добавила: — Вот побегай от больших дядек-ОМОНовцев и такие же подарят. Диана раскраснелась пуще прежнего, думая, как глупо она себя сейчас выставила. Нет, народ, от людей лучше держаться подальше. Вон, у бабы уже скоро припадок начнётся. ВРАЧА!  — Да у неё глаза на мокром месте, — аки кэп, заметила рыжеволосая и с укором посмотрела на подругу. Не странно ли это, разреветься на пустом месте? Для кого-то да, это покажется проявлением некой слабости, а кто-то просто такой человек. Чертовски обидно и стыдно, что тело готово было расплавиться. Не то, чтобы Диана была плаксой, часто сдерживала слёзы и нахлынувшее желание рыдать на взрыв. Вся проблема в том, что в разговорах с мало знакомым человеком она не сильна. Не говоря уже о дискуссиях. Переживания брали верх, а слёзы сами собой наворачивались. Фикрайтерша быстро придушила подобный настрой, так как любопытные уже обращали на них своё внимание. «Глупый и бессвязный диалог, — стиснув зубы, подумала Диана, и тут же развернулась, схватив чемодан и зашагав дальше. — Я дура!» Мда, ну не получилось, так не получилось. Что уж там? Первые двадцать вагонов уже были забиты народом фикрайтерской наружности. Они не долго искали нужный, но эти минуты, казалось, длились часами. Ноги подкашивались, сильно клонило в сон, язык заплетался, как и ноги, впрочем. Так что, когда они подошли к нужному двадцать восьмому вагону, Диана была вся ватная. — Пришли! — выдохнул Алёшенька. — Ну, садитесь, что ли… — Ага, — Рикман еле-еле забралась в вагон и чуть не упала. Как только девушки зашли, не успев опомниться, дверь вагона захлопнулась, и поезд тронулся, проехал пару сантиметров и остановился. Все, кто до этого прохлаждались на улице, наспех забирались по своим вагонам. Значит, скоро поедет. Март зло выдохнула, поправила рюкзак и прошла первой. Диане стало как-то неудобно, из-за неловкой ситуации на улице ей хотелось, чтобы они были в разных вагонах, но закон подлости не дремлет. Девушки двинулись на поиски своего купе. Самое интересное — на дверях уже были написаны ники и имена, а это значило, что всех уже заселили. М-да, как в дурдоме, честное слово. Первое купе, второе, третье… — О, «жнец в красном» и «Nix Angelum»! — настолько неожиданно выкрикнула рыжеволосая подруга Март, что Диана отскочила к стене. «Чёрт, чуть сердце не высрала, » — облегчённо подумала она. Двое зашли в купе, а Рикман двинулась дальше, пристально вглядываясь в имена. Нет. Ничего нет в плоть до самого конца. Это шутка такая? Может, не в тот вагон определили? Снова вернувшись к началу, она дёрнула ручку двери и тут же отшатнулась. Поезд тронулся мгновенно, из-за чего девушка потеряла равновесие и уселась на ступеньках. Вот теперь никуда не деться. Она повторно ринулась искать свое место в жизни. — Ри-и-икма-а-ан, — хриплым басом простонала она, когда через кровь, пот и слёзы увидела свой ник. Только она собиралась открыть дверь, как заметила уже знакомые ники. Сердце ударило где-то в пятках, но деваться было некуда. Купе открылось, и новый житель буквально вполз, волоча за собой собственный багаж. Жнец в красном и Март, на которой уже не было тех «замечательных браслетов», заинтересованно уставились на Диану. — Привет, привет, — из-за усталости ей было всё равно уже на всё, лишь бы добраться до своего места и хорошенько отдохнуть. Положив дорожную сумку в свободное место под нижней койкой, она повесила рюкзак на вешалку, разулась и, предварительно наступив на стол, забралась на верхнюю койку. Сделать хоть что-то ей не удалось, ведь как только голова коснулась мягкой подушки, сознание быстро погрузилось в режим быстрого сна.