A Place To Rest My Head

— Я официально приглашаю тебя провести Рождество со мной и моей семьёй, — говорит Курт на следующей неделе в приюте и, судя по скептическому смешку, который он слышит в ответ, Курт знает, что был прав насчёт того, что это будет отнюдь не легко. — Курт, я ни в каком случае не хочу навязываться твоей семье. Рождество следует проводить с любимыми людьми, а не случайным парнем с улицы, — Блейн ласково улыбается, но Курт не позволяет тому факту, что у Блейна милая улыбка, сбить его с толку, не в этот раз. — А ещё на Рождество следует заводить новых друзей, всем добра, помнишь? Ты мой друг, Блейн, и, если ты не хочешь приходить по просьбе другого человека… приди потому, что я попросил. Как твой друг, — медленно говорит Курт, не отводя взгляда от ореховых глаз Блейна, и он замечает там крохотную искру, которая показывает ему, что он разрушает часть тщательно отстроенных стен, которые Блейн возводил вокруг своего сердца в последние месяцы. — Друзья? — недоверчиво смотрит Блейн, и Курт кивает, а затем берёт Блейна за руку и крепко держит её, пока Блейн не переплетает их пальцы вместе. — Ладно. Я… ладно. Как друг. Я приду на ужин, но только на ужин. Потом я должен сюда вернуться. — Договорились, — кивает Курт, хотя и, конечно же, не планирует, чтобы Блейн покидал его дом в эту ночь после того, как придёт. Но Блейну этого не стоит пока знать.

***

— Пап, я пригласил друга к нам на Рождество. Хорошо? — спрашивает Курт отца позже этой ночью, не ожидая особого сопротивления, потому что у него нет привычки приводить бомжей домой, и его отец пожимает плечами. — А разве у него нет семьи, чтобы ужинать с ними? — растерянно спрашивает Бёрт, но Курт только качает головой и пытается смотреть как можно более умоляюще. — Его родители уехали на праздники и он остался дома сам… — О, Бёрт, конечно друг Курта может прийти! — заходит Кэрол с кухни, и Курт ещё никогда не был так счастлив её видеть. — Никто не должен быть один на Рождество! — Конечно, пусть приходит, — говорит отец Курта, немного подумав, и Кэрол идёт обратно на кухню, по пути подмигивая Курту, а тот еле сдерживает смех. Он рад, что Кэрол на его стороне, но он видит Финна, притаившегося в гостиной, и знает, что это ещё не конец разговора.

***

— А кто твой друг? — Финн в этот раз решил сам принести молоко, что происходит очень редко, но Курт забирает у него чашку и просто-таки знает, что тому помогла Кэрол, потому что Финн не знает, как подогревать молоко, а не делать из него кипяток. Его сводный брат запрыгивает на кровать и устраивается у изголовья, а Курт присоединяется к нему, размышляя, как много тому можно рассказать. Он решает выложить основное и просто рассказывает Финну минимум информации: он живёт в приюте для бездомных, он раньше был солистом Соловьёв, его родители выгнали его из-за ориентации. — Чувак, — шепчет Финн, когда он заканчивает рассказ, и, судя по его взгляду, Курт понимает, что нашёл союзника. — Это жёстко. В смысле, родители Куинн выгнали её за то, что он была беременной, ага, но в конце концов она могла это пре… пре… у неё был выбор, правда? Ты не можешь выбирать быть тебе геем или нет. Курт чувствует порыв любви к сводному брату от этих слов, потому что Финн так вырос за последнее время, и это только всё подтверждает, так что он прислоняется к Финну и чувствует, как рука Финна ложится ему на плечи. — Это так не честно, чувак. Почему его родители его не любят? — Такое случается, — мягко говорит Курт. — Я просто так рад, что у меня есть семья, которая принимает меня такого, какой я есть. — Ты замечательный. Конечно мы тебя любим, — голос Финна звучит так, будто он улыбается, и Курт слегка толкает его в бок. — Но да, то есть, я тебя прикрою с этим Блейном, ладно? Если Бёрт спросит, знаю ли я его со школы, то я просто скажу, что ага, и он ничего не заподозрит, или ещё там что. — Спасибо, — Курт чувствовал, что может рассчитывать на Финна, но было приятно услышать это от него самого. — И за молоко тоже спасибо. — Ага, мне мама помогла, — застенчиво признаётся Финн, и Курт слегка посмеивается, продолжая пить молоко. — Поверь мне, я знаю, — заверяет он парня, и они допивают молоко в уютной тишине.