"Так в моей жизни появился кокс"

-Отличное шоу… — Эми жадно втягивала воздух, почти развалившись на диване. Очередной концерт закончился успехом. Их любят. Их боготворят. Ими живут. Сегодня слова особенно громко вырывались наружу, парни особенно дерзко играли, зал особенно восторженно орал заученные до костного мозга строчки. Сейчас все устали… Джон, Терри и Уилл распластались по гримерной, так же чувствуя усталость, валясь с ног, а Рокки ушел на улицу, что бы чуть остыть от жародышащих стен. Фанаты под окном стали что-то скандировать. Они испытали огромный восторг, продлили себе жизнь блажью желаний, мысленно женили на себе состав, а некоторые уже и детей мысленных заимели. Грохот голосов продолжался еще какое — то время, а потом стало тише. Бет уселась рядом с Эми и протянула ей воду. — Молодцы ребята! Круто отожгли! — она ударила ладонью о ладонь подруги, а потом принялась дотягиваться до других ладоней. — Даже я подпевала за кулисами… — А как вам фанатка? — Терри, лежа на полу, чуть поднял голову, что бы увидеть лица друзей. — Она почти облизала Джона! — послышались тихие, уставшие смешки. — Да куда уж там! — опровержение сорвалось с аккуратных губ Джо, но улыбка не сползла с лица. — Она просто обняла меня, а потом пыталась ударить по струнам… Эми оскалилась еще больше, оголяя ровные белые зубы, гармонично вписывающиеся в ее черный имидж: -Чего это ты покраснел тогда? — она уже не скрывала смех, приложила холодную бутылку ко лбу и запустила полотенце в Джона, но оно не долетело и упало на лицо Терри. Поток смеха залил комнату еще большим своим количеством, когда тот в целях мщения, отбросил его назад в Ли, но попал в Бет, которая тянулась за ножничками, дабы отрезать сломанный ноготь. -Эй, эй! Ну –ка осторожнее! У меня опасное оружие в руках! — она как шпагу, выставила ножницы. — Вмиг глазенок лишитесь! А кто-то и своих длинных волос! Эми состроила трогательное лицо, похлопала глазками и как кошка начала тереться головой о плечо подруги, имитируя покладистость и любовь. Она стала подниматься, что бы чмокнуть ее в щечку, но не рассчитала, и острый подбородок Бет стукнул ее в переносицу. Гогот парней, наблюдавших за этой нежностью, разлетелся вплоть до последнего этажа концертного зала, а Эми зажурилась и приложила ладонь к больному месту. — Ай! Ну и опасное же оружие — твой подбородок, Бетти. Чуть левее и огромный синяк мне освещал бы дорогу во тьме.- Бет сочувственно приобняла девушку за плечи, а та, в свою очередь, ухитрившись, не сильно укусила ее за большой палец. - Все. Мы почти квиты. Но ты не думай, что просто так отделаешься этим … Я обязательно напишу песню о горькой судьбе переносицы и о черствости нынешних подбородков… Веселье убрало усталость, отличное окончание концерта придало воодушевление, все собирали пожитки, улыбаясь и обсуждая то, что сегодня произвело на них впечатление, поразило, расстроило, разозлило. Легкий ветерок коснулся волос, глаза рефлекторно уставились в небо, всматриваясь в далекие, небесные тела/объекты, так особенно прекрасны сегодняшней ночью. Улыбка тронула бледное лицо, радуясь тому, что тучи не скрывают звезд, которые довольно редко могли показать свою прелесть, окутав тела одиноких своим холодным светом и подарив возможность радоваться, даже будучи угнетенным. Ночью город особенно манит крышами, небоскребами, блеклым светом фонарей и тишиной дорог. Можно просто брести по асфальту не поднимая головы, быть невидимым, наслаждаться уединенным моментом, даже попадая в толпу полупьяных твоих фанатов, звонкими голосами орущие твои песни, признающихся тебе в любви, не подозревая, что ты в кругу их видимости, слушаешь и ухмыляешься ,мысленно ликуя, что тебя не видно... Эми захотелось сделать именно так. Она остановилась у машины, куда уселась ее группа, покачала головой, сказала, что пройдется до отеля, тем более тут идти всего ничего, накинула темный капюшон на голову и, развернувшись, медленно направилась в глубь уличной темноты. Никто не замечал девушку, как она и хотела, не видел ее лица, не просил автограф. Спешили домой к любимым, гуляли с животными, ругали цены, клянчили мелочишко, а она плелась, уставившись под ноги, ощущая себя единственной в этом мире, представляя, что славу так и не познала, а закончила эконом.факультет, где училась правильно распределять средства, после - создала свой бизнес, направляя его на блага жаждущих и пострадавших во время звездного тура по жизни, потрепанных этой дорогой, как сейчас она. Отель, в котором уже находились ребята, остался далеко позади. Сейчас ее приветствовал парк, встречая блеклым светом и не совсем сухими от вчерашнего дождя, деревьями. Повыше на одиноком склоне находилась скамейка, окруженная кустами и скрытая от всеведения. Она идеально соответствовала сегодняшнему настроению Эми, и та забралась именно туда, что бы побыть одной, поплакать или помолчать, а может и вовсе кричать нецензурной бранью, барабаня по своим бедрам, как по боксерской груше. Пахло сыростью и гниющей листвой, но это только дополняло готический вечер, показывало всю никчемность жизненного странствия, пробуждало мысли, томящиеся в очереди за оптимизмом, ждущие рассмотрения своих представлений, но все жестоко гонимые в темные углы сознания. Потрепанные давностью, они нервно постукивали в висках, безмолвно умоляли выслушать, кричали о несправедливости, отдавая гулким эхом в перепонках, и сейчас их черед. Они могут рассказать все, вылиться полностью, вызвать бурю эмоционального гнета… Может после них в очередь станут мысли о счастье, подпитанные физической силой воли?! Скамья не до конца высохла, но зад черной рок –королевы уселся на влажные балки, даже не почувствовав хлада. Глаза забегали по городу, который теперь казался ниже, искали за что зацепиться, что бы бомб-мысли не унесли взрывом в небеса, а жизненная сила притяжения ни шмякнула о землю, размозжив как муху по стеклу. Она не знала с чего начать себя жалеть и стоит ли? С одной стороны у нее есть все и даже больше: родители, сестры, братья, руки, ноги, она не инвалид, ни бедствует, может многое себе позволит. Она имеет славу, занимается любимым делом… С другой же… Чет, как-то хреново… Ее сущность и духовность пришла к тому возрасту, где особенно хочется любви, поддержки, понимания.Тем более в сфере профессии, где предательство, вранье, алчность- эти издержки, как ложка дегтя в сладкой бочке звездности. На плечи может в любой момент упасть, что-то гадко-тяжелое, что-то страшное… Оно в два счета сломает молодую, не полностью окрепшую душеньку девочки, которая изъявила желание показать миру всю красоту своего одаренного голоса. Бену всегда нравилось… Бен…Эми нахмурила брови… Они же были друзьями… Как все меняется. Бизнес, сцена, проекты- 90% людей на своей шкуре испробовавших популярное восхваление, по прошествии N-ого количества времени все больше подвержены разногласиям и ссорам. «А может просто он завидовал тому, что я выше по рангу  в глазах зрителя? А может и вовсе… из-за Шона все…» — А может быть ты уже признаешься самой себе в истинных причинах? — тихий, хриплый голос послышался у самого уха, порождая удивление и нарастающий страх. Эми нервно обернулась. Он сидел на спинке скамьи, сложив руки в замок, и растягивал губы в добродушной улыбке… Как делал раньше… Его лик имел воздушное, прозрачное облако, черно-белого тона, кажущееся душой ушедшего человека, как принято показывать в кинематографе, которое в своем глубоком, детском прошлом она пересмотрела с лихвой, вслушиваясь в музыкальное оформление и саундтреки, представляя себя автором самых полюбившихся, в фильмах, прогремевших на весь мир.. Эми замерла, плохо соображая. — Даже сейчас, Ли, твой разум не отпускает мой образ, и желает именно мне высказать наболевшее, как тогда, давным-давно… В моем счастье… -Ты-ы мерт… -Нет, я не мертвый, я не призрак…- он закатил глаза. — Не стоит переходить в область фантастики. Я — твой разум, который вот-вот закипит от переизбытка рыданий… Именно твой разум нарисовал меня вот таким, и именно твой разум скучат по мне… -Аа…- по телу волшебным образом стало разливаться спокойствие, страх испарился, даже удивление исчезло, а новость о том, что галлюцинации теперь имеют место быть, Эми как-то и не заметила… Она приподняла бровь, чуть осмотрев своего неземного собеседника и вновь повернула голову, устремляя взгляд на город.Возможно мысли имеют некий вид. Вид того или той, кто сейчас необходим рядом, кого раньше воспринимал как должное, изливая душу или обиду. -Жалеешь о нашем расставании? -А ты, типа совесть, да? Будешь мне опять толкать о том, что я не права, что зазвездилась, и партнеров себе таких же ищу? Так вот не нужно! Ясно? — Эмс, я могу говорить только о том, о чем ты сама себя не хочешь спрашивать… Боишься признаться, в чем лжешь сама себе… Эми невольно приподняла уголок губ, вспоминая о том, что только Бен звал ее так, когда им было весело или у него назревала минутка нежности… — Вот-вот… Я и говорю, что даже совесть выглядит не так, как хотелось бы. Ну что же ты хочешь мне сказать? — а вот руки предательски вспотели, и пришлось тетерь их о штаны. — Мы можем просто помолчать, если ты пожелаешь, но… Тогда твои депрессивные мысли так и не покажут себя. Станут расти, и голова может не выдержать… Девушка прикрыла глаза, собираясь из крупиц в целое, и продолжая вытирать пот с рук. Она не может вымолвить ему ни слова, равно так же как и себе. Но он прав. Нельзя копить негатив, как свинья-копилка… А то кто-то, когда — нибудь заедет по ней молотком и ее хрупкая, под тяжестью собственных мыслей, оболочка рассыплется в дребезги, без шансов на восстановление... -Он…- вырвалось несмелое…- Он пьет, Бен… Сутками напролет. Даже на сцену выходит поддатый… Ребята ведут себя странно. Все время шепчутся за спиной, а когда я появляюсь в поле их зрения- замолкают. Мне кажется, что они меня винят в твоем уходе...- Эми сделала паузу, про себя повторяя сказанное вновь и понимая, что не тот образ перед ней сейчас, что бы ждать от него оправдания ее поступкам и тревогам.- Я… устала от этого! Мне хочется выть…- ее тело ощутило легкий холод в области плеча, когда невидимая рука его коснулась, и сердце бешено забилось… — Знаю… И поэтому говорю тебе без тени сомнения- уходи! Если не хочешь сломать свою жизнь, убегай от него! - по поводу группы и тихих недомолвок в ней Беноразум, почему-то, промолчал. Видимо, сама Эми не имела ответа на это, даже в глуби своего эго. Ли повернула на дружелюбное облако свои прищуренные, чуть увлажненные, но от этого не менее прекрасные глаза: — Ты говоришь равно так же как и Бен… Тот, настоящий. -Это его последние слова так въелись в тою головную кору… Вот я ими и апеллирую… Ты, ведь, никогда бы не позволила им вылезти из своего чулана сознания, куда затолкала все, что касается вашего с ним… А я имею право брать весь спрятанный материал... -...Но … мои чувства… Они еще живы. Может, стоит побороться? -Ты боролась — четно! Тебе нужно спасти свою жизнь, себя… Твои чувства тлеют. Он иногда подбрасывает в них угольки, но потом тушит, топча ногами, — его глаза … Почему именно этот образ запомнился Эми? Семнадцати летний парень, с блеском в глазах, без морщин, бороды, чуть осунувшееся лицо (если сравнивать с Беном из 21 века), светлые волосы, забавные очки… На голове бейсболка команды по волейболу, майка с надписью «Nirvana», потертые джинсы с пятном от варенья. — Просто подумай над этим… Он недостоин тебя. Эми смущенно опустила глаза. Сейчас ее совесть в виде лучшего друга, позволила телу ощутить легкость, почувствовать маленькую нить счастья, стать опять семнадцатилетней, неискушенной и чуть глуповатой. -Почему? — она не хотела спрашивать. - Зачем ты ушел? — ее зеленые глаза, сегодня не закрытые голубизной линз, чуть дрогнули, губы приоткрылись, а дыхание замерло. Дурацкая затея интересоваться у себя же о мыслях и поступках другого. -Ты знаешь… -Нет! Не знаю! Скажи прямо! Объясни! — Ты знаешь причину, Эми! Просто боишься себе признаться в этом!!! -… ненавижу тебя! — девушка подскочила на ноги.- Не желаю видеть тебя даже в образе своего разума! Оставь меня в покое! Через секунду ее тело мелькнуло сквозь деревья, быстро продвигаясь дальше. На глазах появились слезы, размывая макияж, который черными дорожками, отразился на щеках. Обхватив себя руками, Эми пыталась защититься, чему давно научилась еще в школе, придумывая свой жизненный девиз о любви к себе. Рыдания стали стираться под каплями упрямого дождя, хлынувшего из черного неба. Люди разбегались в разные стороны, укрывались, а Эми как танк, следовала по своему пути, к своей жизни, в отель. Капюшон промок, с ресниц стекали последние капли черной туши, а сердце полыхало огнем и кричало во все глотку голосом колоратурного сопрано… Внутри миллионы недосказанных самой себе мыслей устроили маленький ад, от которого не получилось укрыться или его избежать.. Все недодуманное без очереди, толпясь и толкаясь, лезло в голову, выпивая жажду к жизни своим содержанием, глоток за глотком. Правая нога подвернулась, и Эми вписалась в стену, которая оказалась на пути, после поворота к отелю. Ничего не почувствовав, девушка, что есть мочи принялась молотить по кирпичной преграде кулаками, счесывая их в кровь, дождь превратился в ливень, безжалостно омывая бледное лицо водяными потоками… Свет одинокого фонаря почти скрылся за пеленой влажности, загоняя последних гостей улиц домой. Те охая и ахая, мигом скрылись в подъездах, или еще сильнее укутались в одетое, проклиная погоду, осень и все, что не угодило им в этот день. Неожиданно, после минутного срыва, рот Эми, что-то зажало, перекрывая кислород, нужное количество которого поступить через нос не успевало. Ее глаза расширились, чей-то хладный голос тихо, у самого уха, обжигая дыханьем прошептал «Щщщ-щщ», а сильные руки с медвежьей резкостью оторвали женское, слабое тело от стены и рывком уволокли в самый темный угол улицы…