Мать (Дейнерис)
25 сентября 2015 г. в 03:49
Примечания:
Постканон. Дейнерис вернулась в Вестерос и уничтожила Иных, потеряв при этом двух драконов. Она становится королевой и выходит замуж за Эйгона. У них рождается сын.
Алое пламя трепетало. Яркие язычки тянулись поцеловать протянутые ладони. Огонь грел, а не обжигал, ластился к стоящей на коленях перед очагом девушке. Иначе и быть могло! Она ведь Дракон. Истинный Дракон! Изящная рука погладила пламя, словно разыгравшегося котёнка.
За спиной раздался плач, и Дейнерис обернулась. Бурерождённая с некоторой опаской подошла к кроватке. Она не торопилась успокаивать своё дитя, пристально вглядываясь в маленькое личико. На головке пробился светленький пушок, а глаза были зажмурены от неудовольствия. Но Дени знала, что они синие с фиолетовым отливом. Такие же как и у его отца.
Эйгон. Женщина до боли впилась в решётку кроватки. Самозванец. Шутовской Дракон. Лжец! Перед глазами замелькали картинки мучительно бьющегося, изгибающегося тела, охваченного праведным пламенем. Огонь не признал самозванца, его не обдурили светлые волосы и сладкие речи…
«Дракарис»
— Дени! Дени, прошу! — отчаянный крик всё ещё стоял в ушах. Юноша кричал, молил, стонал, но Дейнерис оставалась глуха к мольбам, упиваясь игрой огненных всполохов. Она — истинная королева! Она — настоящий Дракон! Она — королевская кровь, огонь, облачённый в человеческое тело. Последний Дракон!
Или нет?!
Дейнерис протянула руку к своему сыну, провела по пухленьким щёчкам. Ребёнок перестал плакать, удивлённо воззрившись на мать. Маленький дракончик, слабый и бескрылый. Но разве дракон без крыльев — не обычная ящерица?
Замок молчал. Одиночество, сверкая зеленью глаз, кутало Бурерождённую в покрывало воспоминаний. Лишь пламя трещало в очаге. Оно одно не льстило королеве, одно не лгало. А люди лгали, прятали глаза, юлили. Но теперь уже нет…
«Пламя не может убить Дракона!»
Дени прижала к себе маленькое тельце. По сравнению с жарким пламенем, свёрток с ребёнком казался ледяным.
«Твоё чрево не зачнёт никогда!» - Призрачная мейега смеялась, скаля беззубый рот, пока пламя не лизнуло уязвимую кожу, и смех не обратился в пронзительный вой.
Среброволосая женщина внимательно смотрела в детские глаза. На мгновение они всколыхнулись призрачно-голубым ледяным морем. В сердце вонзился холодный клинок воспоминаний. Белое-белое поле и голубые глаза. Тысячи голубых, как яркие сапфиры, глаз Иных… Сводящая с ума синева треснула, разлетелась осколками под напором чёрного, алого, жёлтого пламени, и Дейнерис вновь начала дышать. Показалось. Это всего лишь игра света. Сердце выстукивало бешеный ритм, а голову стягивал королевский венец.
Это не её дитя. Или её…
«Пламя не может убить Дракона. Не может…»
Стены шептали тысячами мёртвых губ. Голоса прошлого перекрывали яростный треск пламени.
«Сожги их! Сожги их всех!»
Мать Драконов медленно подошла к очагу, прижимая к себе ребёнка.
Пламя не лжёт.
Чужой шёпот нарастал, вливался в уши, ввинчивался в голову, пока не разлетелся осколками драконьего стекла от неестественно громкого детского плача. Жадное пламя лизнуло малюсенькую ручку и удовлетворённо вспыхнуло ярче, бросая кровавые отсветы на стены.
Над Красным замком кружился огромный дракон. Массивная тень ложилась на постройки вымершего города. Последний уцелевший из трёх.
У Дракона три головы. Было…
Дейнерис равнодушно смотрела на догорающую плоть. В фиолетовых глазах плясали безумные огоньки. Не Дракон…
Последняя Таргариен протянула руку огромной крылатой твари:
— Дрогон, сынок…