Фасад

      Он по привычке чеканит шаг, припадая на больную ногу. Она все никак не проходит, хотя пора бы — прошло уже больше десяти лет. Видимо, эта хромота ему навсегда.       Генрал Глоссоп привычно смотрит по сторонам: он замечает все до мельчайших подробностей. Мужчина до сих обладает прекрасным зрением и отличной реакцией. Наследство войны...       Он идет по набережной, и хоть эта ходьба дается ему с трудом, мужчина не собирается отступать от своего плана: каждый день он проходит около трех миль* в течение вот уже пяти лет.       Генрал Глоссоп чертовски боится старости.       Он боится стать развалиной, лишь из какого-то уважения носящий почетное звание генерала. Ему не хочется становиться обузой в любой компании. Не хочется, чтобы его терпели лишь из вежливости.       Он еще сохраняет свое достоинство. В той или иной форме...       Сейчас его разум занимает лишь один человек. Человек, который бесконечно вмешивается в его отлаженную жизнь. Человек, который никогда не служил, служить не собирается и вообще никогда не сможет стать по-настоящему мужчиной. Его имя — Генри Джекилл. Доктор Джекилл, еинственный талант которого заключается, по-видимому, в том, чтобы пытаться излечить безумцев.       Боже, на что он тратит свою жизнь?       Генералу его не понять.       Генри Джекилл — самый настоящий безумец. Его может спасти лишь одно: твердая отцовская рука.       Генрал Глоссоп не винит Генри.       И все же... кто виноват, что пятнадцать лет назад он сам, своею рукою, подписал в числе прочих бумаг их попечительского совета заключение некоего доктора Смита о том, что Альберт Джекилл болен. Это ведь было правдой...       Можно ли винить себя за роковое решение?       Роковое для этого несчастного, который вот уже пятнадцать лет как замкнулся в себе напрочь? Роковое для его маленького сына?       Генерал упрямо идет вперед.       Нужно перестать думать об этом скандальном докладе, в котором нет ни малейшего смысла.       Сумасшествие неизлечимо.       Безумцами остаются все — в том числе и те, кто верят в лучшее в людях.       Генерал Глоссоп как никогда ощущает гнет одиночества.       Его мир — война. Там не существует пограничных состояний. Враг никогда не станет союзником, пока идет бой. Зло остается злом.       Они несут добро.       Так или иначе...       Навеки покончим с войной...       Ему не забыть этих слов молодого ученого.       Почему он уверен, что отсутствие войн пойдет миру на благо? Почему уверен, что стоит вносить еще больше неоднозначности в этот сложный мир?       У генерала Глоссопа нет ответов.       Он подкручивает усы привычным жестом и продолжает идти.       Слишком сложно.       Не надо так много думать о таких трудных понятиях.       Сейчас куда важнее то, что он скоро пройдет ежедневные три мили.       Если много думать о вечном, можно действительно сойти с ума...