If I Stay

Желтое такси притормозило напротив нужного мне дома и я, протянув водителю помятую купюру, вылезла из автомобиля. Погода оставляла желать лучшего. Голубое небо было затянуто кучными серыми, а местами даже черными облаками, и казалось, что вот-вот должен пойти дождь. Ветер буквально срывал с прогнивших нежилых домов черепицу и уносил ее прочь на запад. Пару часов назад, выглянув из номера гостиницы, я решила надеть обычное летнее платьице с рукавами до локтя. И ведь тогда погода была солнечной, а в этом маленьком городишке, как оказалось, самый настоящий ураган. Я почувствовала, как холодный ветер забирается под мое платьице, от чего кожа покрывается мурашками. Я достала из маленькой сумочки бумажку с написанным адресом и, убедившись, что приехала по месту назначения, достала свои вещи из багажника. Водитель даже не предложил свою помощь да вдобавок чуть ли не окатил меня из лужи. У меня на языке крутилась парочка нелестных слов для этого гада, но я, вздохнув и выдохнув пару раз, взяла себя в руки. Не стоит разбрасываться такими словами, когда в доме находится ребенок, и не дай Бог он меня услышит. Я взяла чемодан, преодолела несколько больших луж и поднялась по деревянным, в некоторых местах прогнившим, ступенькам. Дом, в целом, выглядел не очень презентабельно: облезлая краска, грязные оконные рамы, прогнившие доски. Сразу было понятно, что женщин в этом доме нет, а значит и соблюдать чистоту некому. Набравшись смелости, я пару раз постучала в дверь. И, к моему удивлению, она тут же распахнулась. — Здравствуйте, мистер Сингер, — я улыбнулась, хотя и ужасно волновалась. — Привет, — пробасил мужчина и отъехал от двери, как бы приглашая меня. — Проходи. Я вцепилась в ручку чемодана с такой силой, что мне показалось, будто она вот-вот треснет, и прошла в дом. Хозяин запер дверь на все замки, как будто боялся, что в дом могут проникнуть бандиты. Если честно, если бы я была вором, то ни за что бы в жизни не позарилась на такой дом, который больше напоминает рухлядь. Сразу становится ясно, что в этом доме ничего ценного нет. Но мистер Сингер, видимо, считал иначе. — И, кстати, я же тебе говорил, зови меня просто Бобби, — передвигаясь в инвалидной коляске вглубь дома, сказал мужчина. На этой неделе мы встречались с мистером Сингером два раза, в кафе на въезде в город. Как оказалось, он искал няню для мальчика, которая идеально подходила бы по всем критериям. И, поверьте, этих критериев было совсем не мало. Например, из-за работы у мистера Сингера я отказалась от своей основной работы библиотекарем, которая мне очень нравилась. Все мои знакомые уверяли меня, что эта глупая идея, ведь няней я буду не всегда, а работа в библиотеке обеспечит мне небольшой, но стабильный доход. Я не стала им объяснять, что в колледже я училась на лингвиста, и при желании могла бы работать в лучших турагенствах, например, или даже преподавать в Оксфорде, куда меня приглашали, но я отказалась. Я просто решила работать в библиотеке, потому что книги — моя страсть. Мне нравится, что в библиотеке я могу быть одна, расставлять книги по алфавиту или писателям, читать их от корки до корки, иногда даже перечитывать, изучать мифологию, открывать для себя что-то новое. А самое главное, что мне это безумно нравилось. Но все же, библиотека от меня никуда не денется, а вот опыта в общении с детьми у меня очень мало, поэтому стоит заполнить эти пробелы. Да и мистер Сингер позвонил мне сам лишь потому, что мальчик, у которого я буду няней, меня выбрал на сайте, куда подают свои анкеты сотни таких женщин, как и я. — И так, присаживайся, — мистер Сингер, то есть, Бобби, указал мне на обычный деревянный стул со спинкой, который стоял около большого дубового стола. — Спасибо, — я послушно выполнила его просьбу. От входной двери мы прошли в глубь, затем повернули налево и оказались здесь, в этой мини-библиотеке, которая по совместительству напоминает и рабочий кабинет. Стол был практически полностью завален книгами, тетрадями в кожаном переплете, которые чем-то напоминают дневники, а в середине всего этого бедлама лежал серенький ноутбук. Да уж, обстановка, я бы сказала, совсем не рабочая. — Все детали мы обсудили с тобой на днях, — поправляя свою кепку, начал мистер Сингер. — Ты живешь здесь, присматриваешь за мальчиком, следишь за домом и за все это я плачу тебе по нашей договоренности каждый месяц десятого числа. И так, спрашиваю последний раз, ты согласна? — Да, мист… Бобби, — я еще сильнее вцепилась в ручку чемодана, если такое вообще возможно. — Отлично, — ни намека на улыбку у мужчины не было. Он все также оставался суров, непроницаем, а в голосе его были стальные нотки. Видать, не мало пришлось пережить этому мужчине. Но не смотря на свою грубость, страха он не внушал, а, скорее, уважение. — Раз так, то ты должна знать, что тебе вход в подвал строго запрещен, там тебе делать нечего. Я послушно кивнула головой. — И мое рабочее место тоже убирать не нужно, иначе я очень сильно разозлюсь. Я не знала, что скрывает от меня мистер Сингер, и меня, конечно, одолело любопытство. Я любила тайны и все, что с ними связано, и из-за этого я частенько находила приключения на свою пятую точку. — А книги мне можно брать? — задала я вопрос, который волновал меня с того момента, как я узрела мини-библиотеку. — Нет, эти книги не предназначены для твоих глаз, — строго отозвался хозяин дома. Я разочарованно вздохнула. В своих мечтах я уже представляла, как беру одну из этих книг, усаживаюсь на этот диванчик у окна и полностью погружаюсь в чтение. Я почему-то полностью уверена, что каждая из этих книг мне понравится. — Что же, тогда я буду просто ухаживать за ними, — я пожала плечами, показывая, что я не расстроилась. — Нет, к ним лучше совсем не подходить, — жестко отчеканил мистер Сингер. Я еще раз взглянула на пару книжных полок, которые покрылись пылью, и сердце у меня сжалось. Я все свою жизнь держала книги в порядке, относилась к ним бережно, будто это самое дорогое, что есть в моей жизни. Хотя, по сути, оно так и есть. И сейчас мне больно смотреть на то, как книги находятся под слоем пыли. И не удивительно, что я немного себя не сдержала. И, нет, я не книжная маньячка. Я просто книголюб от мозга до костей, а еще немножко перфекционист. А вместе это ужасная смесь. — Я понимаю, вы не хотите, чтобы я открывала эти книги и я вам обещаю, что я этого не сделаю, — холодно проговорила я, – но, знаете, я не могу смотреть на то, как такие прекрасные книги находятся под слоем пыли. Они не заслужили к себе такого отношения, так что, знаете, я все равно сотру с них эту пыль. Мистер Сингер не разозлился, как я ожидала, а наоборот, улыбнулся. — Ты напоминаешь мне мою жену. Она так же любила книги, как и ты. Пока я думала, что на такое ответить, улыбку с лица мужчины как ветром сдуло, и он вновь натянул на себя суровую маску. — Хорошо, ты можешь протирать здесь пыль, но только под моим контролем, — разрешил мистер Сингер. — Теперь мы все обсудили? — Да, но мне нужно знать, какие у вас предпочтения в еде, — торопливо пробормотала я. — Дочка, я могу питаться и консервами, мой организм к ним привык, — ухмыльнулся мужчина. — А вот мальцу вари что-нибудь полезное. Ну, ты и сама разберешься. На этом все? Я удивилась, конечно, что у человека нет особых предпочтений в еде. Он, наверное, лет пятьдесят прожил и, что же, получается, что ему вообще все равно, что есть? Хотя, если судить по тому, что от него помимо дешевого одеколона пахнет еще и не менее дешевой выпивкой, можно сказать, что у Бобби проблемы с алкоголем. Хотя, судя по дому и тому, сколько он мне заплатил за первый месяц, он не беден. Так что я понятия не имею, почему этот мужчина предпочитает консервы. Я просто опять кивнула в ответ. — Вот и славно, теперь можешь пойти в свою комнату, она прямо напротив комнаты мальца, — мистер Сингер махнул рукой на лестницу. — Что-то я еще хотел сказать и забыл. Черт. — Э-эм, мистер Сингер, а где находится комната мальчика? — спросила я, вставая со стула. Бобби, я все же решила, что про себя можно называть его так, достал из-под стола, как я и предполагала, дешевый виски и плеснул в стакан. — Первая дверь слева, — откупоривая бутылку, произнес хозяин дома. – Ах, да, называй меня просто Бобби, терпеть не могу фамильярности. — Я попробую, — ответила я, уже поднимаясь по лестнице наверх. Как оказалось, второй этаж не такой просторный, как первый. В маленьком коридорчике расположилось четыре двери, одна дверь слева, по словам мистера Сингера, вела в спальную комнату мальчика, а другая, напротив, в мою. Две других справа, думаю, были санузлами. Я долго переводила взгляд с двери мальчика на свою, не зная, куда лучше сразу пойти. Но потом, вспомнив, что именно в этот промежуток времени, с 12:00 до 14:00, у мальчика свое время, когда его запрещено беспокоить. У меня было около полтора часа свободного времени и я, взяв свой чемодан, направилась прямиком в свою спальню. Ею оказалась небольшая комнатка отделанная в темно-синих тонах, даже постельное белье было темным. Вопреки всем моим ожиданиям, комната оказалась очень чистой: кровать аккуратно застелена, на комоде и маленьком письменном столе не было пыли, будто бы мистер Сингер все убрал здесь специально к моему приезду. Но я в этом очень сомневаюсь, вряд ли он стал бы так заморачиваться. Значит, в этой комнате до меня кто-то жил, именно поэтому мне придется все здесь убрать самой, чтобы все было идеально. Да, перфекционист внутри меня не дремлет. Около небольшого окна была еще одна дверь, которая вела в свой личный санузел. Это значит, что у меня будет своя собственная ванная, в которой я смогу сидеть часами, и меня никто не будет торопить. Идеально. Поскольку у меня оставалась еще уйма времени, я решила поверхностно убраться в комнате и разложить вещи в шкаф, чтобы они не мялись в чемодане. Книжки, которых я взяла не много, и в основном это были книги, которые я не успела исследовать в библиотеке, аккуратно поставлю на письменный столик. Собственно, можно прямо сейчас к этому и приступить.

***

Я удовлетворенно оглядела комнату. После часовой уборки я добилась нужного мне результата: все мои вещи были разложены по полочкам в шкафу, туалетные принадлежности стояли на своих местах в ванной, а мои немногочисленные книги уютно пристроились на письменном столике. Теперь мне предстояло самое сложное: понравиться мальчику. Конечно, он сам меня выбрал, но ведь это была всего лишь моя анкета, неизвестно, примет ли он меня познакомившись. Я взглянула в зеркало, висевшее над раковиной, и тяжело вздохнула. После уборки мои волосы растрепались и были похожи на гнездо. Такое ярко-красное гнездо. На самом деле, когда я хотела покрасить волосы, я думала, что у меня получится медный оттенок. Но в салоне стилист перепутала какие-то пропорции, добавила что-то не то, и получился не медный оттенок, а что-то среднее между огненно-рыжим и красным. В целом, цвет волос идеально сочетался с моей неестественно бледной кожей, тонкими чертами лица и пухлыми губами. И мне даже нравился этот цвет, особенно тем, что он очень оттенял мои голубые глаза, и они сверкали как два аквамарина на фоне бледного лица. А еще мне нравилось, когда лучи солнца падали на мои длинные волосы и они будто бы светились, от чего я чувствовала себя девочкой из сказки. Не знаю почему, но мое глупое воображение всегда сравнивало меня с принцессой Меридой из мультика «Храброе сердце», хотя общего у нас ничего и не было. Хотя, в одном мы очень похожи: мы обе, страсть как любим приключения. Но сейчас мне мой цвет волос не казался таким уж прелестным. Он был слишком ярким и вызывающим, а няня, в моем понимании, не может выглядеть так. И, наверное, именно поэтому я боялась, что мальчик не примет меня. Но перекраситься я не могла: стилист посоветовал подождать, пока краска сама смоется, иначе мои волосы очень сильно повредятся. Поэтому я терпеливо жду, когда настанет этот день. Быстро расчесав волосы, я перебросила их на одну сторону, так как не умела ничего заплетать, кроме обычного хвоста. С одеждой я заморачиваться не стала: сарафан, что был на мне, очень даже подойдет для знакомства. — Это просто мальчик, Оливия, успокойся, — сказала я своему отражению и, выдохнув, направилась к нему в комнату. Я не успела даже постучать, как дверь в спальню отворилась и передо мной появился мальчик. — Привет, меня зовут Оливия, — лучезарно улыбнулась я и протянула ему руку для пожатия, — но ты можешь звать меня просто Лив. — Привет, я Джесси, — мальчик пожал в ответ мою руку. — Я ждал тебя. Ты можешь войти. Я улыбнулась и прошла внутрь. Мальчик оказался очень худощавым, с коротко остриженными русыми волосами и невероятно грустными голубыми глазами. От одного взгляда на него мне хотелось прижать его к себе и уберечь от всего мира — таким хрупким он казался. — Почему ты такой грустный? — тут же спросила я. Мне казалось, что мальчик просто погряз в этом мрачном омуте. Его комната была меньше моей, и в ней были все необходимые для ребенка предметы: кровать, даже двуспальная, старый шкаф, ящик с игрушками, стол, на котором расположился ноутбук и придвинутый к нему стул. На стене напротив кровати стоял старый черно-белый телевизор. Окна были завешаны плотными шторами, так что ни один лучик не мог просочиться в комнату, а освещала комнату лишь одна керосиновая лампа, стоящая на полу, где также были разложены разные журналы и газеты. — Мне не нравится дождь, поэтому я и завесил штору, — проследив за моим взглядом, объяснил Джесси. — Но ведь нельзя читать в темноте, ты посадишь себе зрение, — присаживаясь на пол рядом с журналами, сказала я. — Это невозможно, — сухо отозвался мальчик и присел рядом со мной. Я опять взглянула на него и поняла, что его что-то беспокоит, очень сильно беспокоит. Возможно, это из-за того, что мистер Сингер любит выпить, а мальчику это не нравится, или же он бьет его. От последнего варианта я содрогнулась. Мистер Сингер, конечно, не самый опрятный в мире человек, да и характер у него суровый, но бить ребенка он бы не стал, я в этом уверена. — Джесси, скажи, твой папа тебя обижает? — аккуратно поинтересовалась я. — Я уже давно не видел моего папу, — грустно вздохнул Джесси и опустил глаза. Я чуть ли не ударила себя по лбу. Вот глупая я. — А мистер Сингер, он… — Бобби мне не отец, — перебил меня Джесси, вытирая рукавом изношенной кофты выступившие слезы. Мое сердце болезненно защемило в груди. Я с первого знакомства задела мальчика за живое, из-за меня он плачет, хотя и не показывает мне этого. Но я слышу, как мужественно он борется с дрожащим голосом, быстро вытирает слезы, и не поднимает глаза, боясь, что я посчитаю его плачь постыдным. — Прости меня, Джесси, я не хотела, — осипшим голосом произнесла я. Мне самой захотело рвать на себе волосы и плакать, потому что я непроходимая дура. — Моя приемная семья живет на другой стороне континента и я от них ушел, чтобы демоны не добрались до них из-за меня, — Джесси поднял на меня свои голубые глаза, в которых было столько боли, и сердце у меня сжалось еще сильнее. — Дин и Сэм сказали, что с Бобби я буду в безопасности, поэтому я живу здесь. Я не понимала, о ком говорит Джесси, и при чем здесь демоны. Возможно, мальчик просто переиграл в компьютерные игры или пересмотрел ужастиков, и теперь выдумывает сюжет для своей жизни. Это нормально в его возрасте, главное, чтобы он не стал жить в этой реальности, вот тогда можно будет начинать беспокоиться за него. — Джесси, ты уже большой мальчик, ты можешь не рассказывать мне, если не хочешь, — мягко произнесла я, — но тебе и не нужно выдумывать несуществующую историю. — Но я не выдумываю, — Джесси в мгновения око оказался на ногах. — И я могу тебе это доказать. Я постаралась мягко улыбнуться. — Давай так: ты мне расскажешь все с самого начала, а я постараюсь поверить в твою историю? Джесси кивнул и вновь присел на пол. Совесть в моей голове кричала, что неправильно начинать общение с мальчиком с вранья. Я ведь не смогу поверить в то, что демоны охотятся за его отцом из-за него. Это просто бред и выдумки одиннадцатилетнего мальчика, который отчаянно нуждается во внимании и понимании. Ему грустно и одиноко, и поэтому он живет в своих фантазиях. И мне нужно как-то вернуть его в реальный мир. Я надеялась, что после этого разговора мальчику станет легче, поэтому внимательно слушала его и запоминала каждое сказанное им слово. И я знала, что с этого дня Джесси станет тем, кого я буду защищать от любого демона. Я не знала, почему мне так понравился этот мальчик, но я чувствовала, что если понадобится, я отдам свою жизнь за него. И я не понимала почему, ведь мы знакомы всего несколько минут. Это было странно, но меня это нисколько не пугало.