Remember all

      Полумрак, царивший в небольшом кабинете, усиливал волнение бастарда. Он знал, что Король и Королева принимают здесь важных гостей, и ведут разговоры, не предназначенные для чужих ушей. Было странно, что он, Баш, сейчас тут, а не в сырой темнице, кишащей крысами. После открывшейся правды, бастард не был уверен в том, что его жизнь останется прежней. Если он вообще будет жить.       Слуга, оповестивший мужчину о том, что его ожидают, был встревожен, из чего Баш понял, что королевский гнев падет на него с лихвой. И дернул же чёрт связаться с Клод! Как ей удалось заманить его? Сейчас Себастьян точно знал, как. И это не было любовью, не было просто плотским влечением к юной прелестнице. Нет. Его влекло, но не к ней…       Размышления бастарда прервал пронзительный скрип двери. Когда дверь закрылась, он обернулся, готовясь склониться перед Его Величеством и его супругой, но был удивлен, увидев одинокую фигуру. Женские волосы, собранные в элегантную прическу, золотились в свете луны, пробивавшемся в комнату. Камни, украшавшие корону, лишь усиливали этот блеск. Лицо в полумраке казалось фарфоровым, а фигура – ещё стройнее и величественнее, чем есть. Мужской взгляд задержался, на женственных изгибах тела Королевы. В голове бастарда тут же всплыли воспоминания. Румяное лицо Королевы, её тело в объятьях Его Величества…       - Вы потеряли дар речи? – с железными нотками в голосе спросила Екатерина, сцепляя руки в замок на уровне живота.       - Ваше Величество… - опомнился Баш, поклонился, а потом, выпрямившись, робко посмотрел в глаза Королевы. – Я ожидал увидеть Короля…       - Ему ни к чему знать об этом разговоре, - отрезала женщина, медленными шагами направляясь к бастарду.       - Это значит, что Вы не лишите меня жизни сейчас? – тихо произнес мужчина, чувствуя, как тревога в его душе усиливается.       - Баш, милый Баш… - ехидно усмехнулась Её Величество, и остановилась в паре шагов от бастарда. – Это было бы слишком просто. И слишком очевидно. А мне не нужны проблемы. Поэтому я намерена от них избавиться. Но не так примитивно.       Произнеся последнюю фразу, Екатерина грозно сверкнула взглядом. Ухмылка мгновенно исчезла с её лица. В глазах Королевы полыхал гнев, а в каждом слове, несмотря на ровный тон, сквозила ненависть.       - Чего Вы хотите? – пытаясь скрыть волнение, спросил Баш.       Могло показаться странным, что он, сильный мужчина, боится женщину. Но эта женщина не так проста. Она – Екатерина де Медичи, а значит, дело с ней иметь опасно. Её внутренняя сила, её могущество, изощренный ум и коварство, способствовали её власти над людьми. Она играла судьбами так, как ей вздумается. Она стремилась к цели, несмотря на любые преграды. Она была истиной Королевой, мудрой и расчетливой.       - Для начала, я хочу знать, как. Как ты посмел спать с моей дочерью? – яд, сочившийся из слов Екатерины, резал слух.       Правда, озвученная ей, казалась теперь бастарду ещё ужаснее. Прежде он не признавал этого, точнее, не хотел признавать. Он поддавался влиянию молодой девушки, зная о последствиях этой связи. Он знал, но продолжал её. Отчего? Быть может, Клод унаследовала от матери умение руководить чужим разумом, подчиняя себе?       - Ваше Величество, я знаю, что это неправильно. Низко и неправильно. Клод – моя сестра. И, обещаю Вам, больше это никогда… - вкрадчиво заговорил Баш, надеясь то, что тон его голоса сможет хоть немного охладить Королеву.       - Вот именно! Она – Ваша сестра! – прервала шипением Екатерина речь мужчины. – Конечно, это не повторится. Потому что я уничтожу Вас, если узнаю об этом. А я узнаю, можете не сомневаться!       Щеки Королевы запылали от ярости, дыхание участилось. Она не знала прежде об этой связи. Екатерина знала, почему. Она слишком мало внимания уделяла Клод. Она уже давно выстроила непреодолимую стену между собой и дочерью, и всячески пыталась оградить себя от грязных слухов, витавших вокруг имени принцессы. Женщина не хотела признавать своей ошибки, но в глубине души, корила себя за это       - Вам нужно успокоиться, Ваше Величество… - робко произнес Баш, и осторожно, почти невесомо, коснулся рук Королевы. Екатерина вздрогнула и замерла на месте. Словно удар тока вспыхнул в её жилах, и затих.       - Мне нужно контролировать ситуацию, - тихо, но уверенно сказала она. – Я не могу допустить продолжения Вашей связи, Баш. Это порочит нашу семью.       С последними словами, Её Величество отступила назад, отстраняясь от бастарда. Он понял, что проявленная вольность, пусть и не правильна, но эффективна.       - Я позвала Вас, чтобы предупредить: если Вы решили подобраться к власти, связавшись с моей дочерью, то ничего не выйдет, - продолжила Королева.       - Екатерина, я бы не посмел так поступить! Да и Король не выскажет одобрения по этому поводу… - проговорил Баш, глядя в глаза Её Величества.       - Король… Генрих может сделать всё, что угодно, если в том есть выгода! – ухмыльнулась женщина. – Если он захочет вашего с Клод брака, то мне трудно будет что-либо сделать.       - Я не хочу этого брака! И Клод на это не согласится, - отрезал бастард, понимая, что его мнение вряд ли будет кого-то волновать.       - Вы всерьез полагаете, что Генриха будет интересовать чье-то мнение? – будто прочла его мысли Королева. - Вам лучше уехать. Уехать, как можно дальше, если хотите жить.       Глаза бастарда блеснули огорчением. Он знал, что это выход. Понимал, что правильнее будет сбежать, раз королевская пара не спешит лишить его жизни. Но он не мог. Что-то, в душе, неуемно просило его остаться.       - Но Вам не обязательно покидать замок, если Вы пойдете на мои условия… - вдруг сказала Екатерина, еле слышно. Баш замер, ожидая, что может предложить ему Королева.       - Я могу сохранить Вам жизнь. И, возможно, что она не изменится кардинально… - словно змея-искусительница, протянула Её Величество, заглядывая в глаза бастарда.       - И что же Вы хотите взамен? – настороженно спросил Баш, зная, что её помощь не будет бескорыстной.       - Я хочу контролировать еретиков. Хочу знать то, о чем Вы докладываете Королю. Хочу, чтобы Вы … - тут Королева, вновь сделав шаг навстречу бастарду, наступила на подол своего платья, и повалилась прямо в объятья мужчины.       Он тут же подхватил её за талию, не давая упасть. Когда их тела оказались близко, как никогда, оба замерли, тяжело дыша. Спустя мгновенье, Екатерина отпрянула от Баша, который, находясь в растерянности, ослабил хватку на её теле. Эта женщина уже не в первый раз за последние дни повергала его в смятение. Если прежде он испытывал к ней ненависть, то теперь и сам не знал, как назвать ту смесь чувств, которая пробуждалась в нем при виде Екатерины.       Когда оба, приходя в себя, безмолвно смотрели друг на друга, дверь отворилась. Король, оказавшийся на пороге, к счастью, не заметил эмоций, витавших в воздухе.       - Ты всё ещё жив, Баш? – ехидно оскалился он, и направился к жене.       Королева, мгновенно сориентировавшись в ситуации, вновь горделиво выпрямилась. Она вновь стала источать величественность и неприступность.       - Вы переоцениваете меня, дорогой супруг, - ухмыльнулась она, глядя на мужа.       - Скорее, наоборот. Как только я узнал, что вы беседуете, то сразу понял, в чем дело, - произнес Генрих, и обернулся к Башу. – Тебе повезло, что я благосклонен к тебе, сын. Иначе Королева навряд ли оставила бы тебя в живых. Хотя, у меня тоже было желание лишить тебя жизни. О чём ты только думал?       - Не знаю, думал ли я. Я благодарю Вас, Ваше Величество, за то, что моё сердце все еще бьется. Вы можете быть уверены: я верен, всегда верен Вам и Королеве.       Последние слова и взгляд Баша дали Екатерине понять, что она вновь правит балом. Всё так, как она и хотела.       - Похвальная преданность! – воскликнул Его Величество. – Но если я еще раз увижу тебя рядом с Клод, то готовься к тому, что лишишься головы.       - Я обещаю, что этого не повторится, - склонившись, ответил бастард.       - Можешь идти, - отрезал Король, и взглядом указал ему на дверь.       Баш покидал комнату и думал о том, что что-то не так. Генрих не был всепрощающим и милостивым правителем. Подобные поступки были ему чужды. Так отчего он простил и так просто отпустил его?       Провожая бастарда взглядом, Королева тоже подумала о том, что её супруг явно что-то задумал. Грядет буря. Вопрос в том, все ли останутся живы.       - Опять плетешь интриги за моей спиной? – спросил Король у жены, когда дверь за Башем закрылась.       Её Величество вздрогнула, но тут же поняла, что Генрих не знает истины. Не может знать.       - Генрих, ты же знаешь, что я не всегда могу сдерживать свой гнев. Как и ты… - с лукавством улыбнулась она, опуская ладони на плечи супруга.       Король, принявший вызов, рывком притянул её за талию, и хищно улыбнулся:       - Я в принципе не могу сдерживаться, когда ты рядом…       Екатерина только порадовалась тому, что ей удалось отвлечь правителя, как он вдруг продолжил, но более серьезным тоном:       - Ты угрожала ему? Если да, то знай – я не дам его в обиду.       - А на нашу дочь тебе наплевать?! Или ты знал? Ты ведь должен был знать! Ну конечно, ты ведь всегда потакал во всем Диане, и потому, всё позволяешь её выродку! – мгновенно разозлившись, воскликнула Её Величество, и попыталась вырваться из объятий Короля.       Слова супруги вызвали гнев Его Величества, и он с силой схватил Королеву за горло, заставив поднять взор на него.       - Не смей. Не смей так говорить… - отрывисто произнес он, тяжело дыша, и пристально глядя на жену.       Королева жадно глотала ртом воздух, не пытаясь вырваться, потому как знала, что это лишь раззадорит Его Величество. Она понимала, что допустила ошибку. Нельзя, нельзя провоцировать Генриха.       - … и не смей думать, что я любил и люблю тебя меньше! – закончил фразу Король, и жадно впился поцелуем в приоткрытые губы Её Величества, не ослабляя хватки.       Екатерина замерла, ожидая, когда супруг выплеснет свои эмоции, и, наконец, отпустит её. Но Генрих, вопреки её ожиданиям, лишь глубже проникал языком в её рот, исследуя каждый уголок, и стал властно оглаживать бока Её Величества свободной рукой. Осознав, что Король намерен продолжить начатое, Екатерина, забыв о тактике, попыталась вырваться. Раздраженный её действиями, Генрих прервал поцелуй, и жарким шепотом произнес:       - Ну почему ты не хочешь подчиниться? Неужели я стал не мил тебе, Екатерина?       - Генрих, прекрати. Не сейчас. Ты взбешен, и я не хочу… - хрипло промолвила Королева, пытаясь руками освободиться от крепкой хватки супруга.       - А чего ты хочешь? – гневно прошипел Король. – Внимания Баша?       Екатерина вздрогнула. Абсурд, это абсурд…       - Ты думаешь, я не заметил, как он смотрел на тебя… И тогда, в коридоре, и на сеновале… И сейчас. Он хочет, хочет тебя, Екатерина… - обжигающе шептал Король, обездвижив жену и заключив в объятья.       Его Величество стал осыпать шею Королевы грубыми поцелуями, периодически покусывая нежную кожу. Его губы направлялись к вырезу на груди Екатерины.       - Что за бред, Генрих… Перестань! – шепот Её Величества стал переходить в мольбу.       - Нет, я не перестану. И я понимаю Баша. Я тоже схожу от тебя с ума… - продолжал шептать и терзать грудь Королевы Генрих, игнорируя её попытки сопротивления. – Возможно, ты и правда ведьма…       Произнеся это, он неожиданно резко развернул Екатерину спиной, и толкнул на мягкий ковер. Королева, не удержавшись на ногах, ослабленная действиями супруга, рухнула на пол. Она опомнилась, когда услышала звон пряжки ремня, брошенного на каменную поверхность, и ощутила вес тела навалившегося на неё Короля.       Генрих стал срывать с неё платье, сжимать нежную кожу, терзать разгоряченными губами плечи супруги. Когда руки Короля развели ягодицы Екатерины, она вздрогнула и ужаснулась осознанию того, что её ждет. И она не ошиблась. Генрих, словно охваченный похотью и безумством, грубо и резко вошел в тело супруги, но не так, как обычно. Он взял её не традиционным способом. Взял, как обычную шлюху в борделе. Эту иронию подхватила и корона, упавшая с головы Её Величества. Екатерина издала болезненный стон, впилась ногтями в ворс ковра, и крепко зажмурилась, стараясь не дать воли слезам. Ей хотелось зарыдать во весь голос, но она не могла себе этого позволить. Зарыдать от жалости к себе. Зарыдать больше не от физической, а от душевной боли. Она устала. Устала от такой любви. Устала от людей, её окружавших. Устала быть сильной. Екатерина знала, что Генрих, беспощадно довольствующийся сейчас ею, любит её. Пусть и странной любовью. Жажда власти, стремление к контролю завладели его разумом. Он не отдаёт отчета своим действиям.       Тут Король впился зубами в плечо Королевы, и участил темп. Его хватка стала сильнее, движения - ещё грубее… А Екатерина подумала о том, что надо просто потерпеть. Потерпеть, потерпеть…

***

      Екатерина сидела на ковре, обхватив колени руками, и стеклянными глазами смотрела в пустоту. Её волосы были растрепаны. Остатки разорванной одежды едва прикрывали дрожащее тело.       Король, сидевший позади, с сожалением и раскаяньем смотрел на неё. Он не должен, не должен был поступать с ней так. Она не простит. Именно этого он и боялся. Того, что она не простит. Но было уже поздно. Он поддался ярости, гневу, желанию и…ревности. Да, возможно, это была именно ревность. Ревность к Башу. Его Величество понимал, что Королева не предаст его. Она любит. Но то, как бастард смотрел на неё, заставило Короля вспомнить, что и он когда-то смотрел на неё так же…       Тяжело вздохнув, правитель Франции взял в руки камзол, брошенный им в порыве страсти на пол, и, придвинувшись к супруге, накинул вещь на женские плечи. Король, желая согреть Королеву, нежно обнял её руками, и ласково поцеловал её в шею.       Её Величество испуганно вздрогнула от действий Короля, но продолжила сидеть в прежней позе.       - Прости. Катрин, прости меня, пожалуйста… - с сожалением шептал Его Величество над ухом Королевы, прижавшись лбом к виску жены.       - Ты считаешь, что этого достаточно? – монотонно спросила женщина. – Я опустошена, Генрих.       - Я знаю, что поступил низко, но я люблю тебя… - снова начал шептать Король.       - Любишь?! – воскликнула Екатерина, обернувшись, и отодвинулась от супруга. – Мне надоела такая любовь! Ну почему нельзя вести себя иначе? Ты всегда причиняешь мне боль и страдания, всегда!       Не выдержав, Королева отчаянно зарыдала, закрывая лицо руками. Боль и стыд пронзили сердце Генриха. Он вновь придвинулся к супруге, и поправил камзол, спавший с её плеч.       - Екатерина, я исправлюсь. Исправлюсь, обещаю! – Король крепко обнял её, и стал осыпать её лицо робкими поцелуями.       Её Величество вдруг притянула его за шею, и поймала губы Генриха своими. Их поцелуй был страстным и нежным одновременно, выражающим боль и сожаление. В Короле возродилась надежда. Но не всё так просто. Екатерина де Медичи не была бы собой, если бы оставила своё унижение и боль, причиненную ей, безнаказанными…