Скиталец

Филиппины, Манила. Двадцать пятое августа, 14:44. Где-то в центре города. Джулиет быстро шла вперед, ловко лавируя между неторопливыми людьми, и тянула Адама за собой. Он задавался вопросами — как удается незнакомцу так быстро идти на каблуках? куда они идут? есть ли у него план? — но боялся их озвучивать и кусал до немеющей боли кончик языка, чтобы промолчать. Он видел тонкие пальцы, сомкнувшиеся на его запястье, с черным лаком на ногтях, с едва заметными синяками на костяшках, с царапинами на запястье под рукавом платья; ему хотелось — чисто любопытства ради — отодвинуть рукав, засучить его, и посмотреть, что там, на его руках, есть ли следы всей этой борьбы, но он хорошо понимал, что не посмеет даже заикнуться о том, что он вообще думал об этом, не то что касаться. Он позволил вести себя. Он не чувствовал свою руку, в которой сжимал лямку рюкзака так сильно, что онемели пальцы; он слышал речь людей вокруг и выхватывал отдельные непонятные слова, которые влетали в одно его ухо и мгновенно исчезали, словно в его голове разверзлась черная дыра и поглощала все его мысли. Он даже не осознавал, куда они идут: они покинули отель в спешке и сейчас шли по людной рыночной площади. Он видел перед собой черноволосую макушку; завитые кукольные кудряшки подпрыгивали при ходьбе, и Адам следил за ними и за тем, как падает солнечный свет на куртку незнакомца и растекается матовым золотом по черной коже. На выходе с площади Джулиет резко завернула в сторону и потянула Адама за собой. Он не успел даже спросить, в чем дело, а уже оказался в маленьком невзрачном помещении; дверь за его спиной захлопнулась и тихо звякнул колокольчик. — Сядь, — скомандовала Джулиет. — Где мы? — спросил Адам, осторожно опускаясь на краешек не внушающего доверия стула. — В безопасности на несколько часов, — ответила она. Маленькое помещение представляло собой магазинчик специй. Здесь было полутемно; половина окон была заставлена стеллажами со стеклянными банками, а остальные закрыты ставнями. В спертом воздухе сильно пахло таким разнообразием специй, что Адам невольно поморщил нос и тут же почувствовал, как в нем защекотало. — Что ты собираешься делать? — спросил он, борясь с желанием чихнуть. Джулиет обернулась к нему боком. Она не взглянула на него; ее сосредоточенный взгляд скользил по банкам со специями и приправами, но Адам был готов биться об заклад, что она бы не увидела даже приземление метеорита под окном, занятая своими мыслями. — Посиди здесь спокойно — произнесла она. — Мне нужно связаться с помощью и договориться о том, чтобы нас вытащили. — Х-хорошо, — запнулся Адам и, обняв свой рюкзак, поерзал на стуле, устраиваясь поудобнее, словно всем своим видом хотел показать, что не уйдет отсюда. Джулиет посмотрела на него, но ничего не сказала. Развернувшись на каблуках, она направилась к двери в противоположной стене и исчезла за ней; секундой спустя щелкнул замок: она заперлась. И тут же, словно щелчок был командой, раздвинулась занавеска из больших разноцветных деревянных бусин, и в комнату вошла низенькая старая филиппинка. Она взглянула на Адама, бросила взгляд в сторону двери, за которой скрылась Джулиет, и снова посмотрела на него, не сказав ни слова. — Э-э, привет, — неловко произнес Адам и смущенно улыбнулся. Филиппинка не ответила. Она прошаркала в сторону кассового аппарата и прилавка, села на приземистый табурет и уставилась на него, словно стервятник, который стережет добычу. Адам поерзал на месте, прижал к себе рюкзак и отвернулся, рассматривая магазинчик. Ничего особенного, за что бы мог зацепиться взгляд, он не увидел. Все маленькое помещение было заставлено стеллажами и шкафами с банками; на полках виднелся тонкий слой пыли, а под ногами, на деревянном полу, валялись кусочки газетной бумаги. Пытаясь проигнорировать взгляд филиппинки, Адам начал читать названия специй на банках, но все они звучали одинаково непонятно, и в тот момент, когда он уже хотел подняться и пойти за Джулиет, дверь резко распахнулась и она вышла из комнаты. Адам затаил дыхание и вопросительно посмотрел на нее. — Вечером нас ждет вертолет, — негромко произнесла она. — Посидим здесь до темноты, а потом поедем. Адрес у меня есть. — Кто это? — громким шепотом спросил Адам. Джулиет посмотрела на него так, словно он бредил. — О чем ты? — и обернулась, когда Адам кивнул за ее спину, встречаясь взглядом с филиппинкой. — Понятия не имею. Я втолкнула тебя сюда, потому что они пойдут по нашим следам от отеля, а мы сильно выделяемся в толпе. Адам окинул ее взглядом с ног до головы. — Ты выглядишь так, словно собираешься сесть на байк, знаешь, как в фильмах. Джулиет его проигнорировала. Обернувшись к филиппинке, она достала из внутреннего кармана куртки несколько купюр и бросила на прилавок, а потом что-то сказала сквозь зубы и отвернулась. Филиппинка не ответила, но проворно спрятала купюры и, словно их здесь не было, вдруг вытащила газету из-под кассового аппарата и начала читать. — Что ты ей сказала? — спросил Адам. — «Молчание», — ответила Джулиет. — Она нас здесь не видела. * * * * * Они провели в тишине несколько часов. Джулиет, казалось, это полностью устраивало; она что-то спросила у филиппинки и та махнула рукой в угол со старым креслом. В молчании и не взглянув на Адама, Джулиет поднялась со стула, направилась к этому креслу и устроилась на нем, вытянув ноги в сапогах на высоком каблуке на шаткий журнальный столик. Адам проследил за ней взглядом, но не решился заговорить — и чувствовал себя невидимым настолько, что вздрогнул, когда вдруг она заговорила. — Тебе бы тоже не мешало поспать. Голос прозвучал холодно и твердо, но после долгой тишины, в которой она обмолвилась только парой слов с филиппинкой, Адаму и эта сухая фраза показалась звуками райской арфы. — Я выспался, — ответил он и поморщился, вспомнив, как болели запястья и как затекло все тело к утру. — Когда мы двинемся? Мне не по себе здесь. — Через полтора-два часа стемнеет. Если Ноэль ищет нас, нам надо максимально смешаться с толпой, что с твоим ростом не очень удобно. Адам открыл было рот, чтобы напомнить Джулиет о ее броском гардеробе, как вдруг его руки коснулось что-то мягкое, и, повернувшись, он увидел филиппинку рядом с собой. Трогая его за руку, она что-то спрашивала, заглядывая в его глаза. — Я не понимаю, — покачал головой Адам и попытался объяснить жестами. — Она спрашивает, не голоден ли ты и будешь ли чай, — произнесла Джулиет. — Как сказать «я не голоден, но хотел бы чаю»? — Тебе нужно поесть. Нам долго лететь, а остановок до вертолета мы делать не будем. — Я на самом деле не хочу, — твердо сказал Адам и добавил. — Такой у меня организм, в стрессовой ситуации я могу не есть несколько дней. Однажды было даже... Джулиет не стала слушать. Она перебила его, переведя филиппинке его слова и тут же отвернулась и свернулась клубочком в кресле. Адам поразился тому, как быстро она заснула, а потом филиппинка принесла ему чай и странный сверток подмышкой. Отдав ему чашку, она развернула сверток, оказавшийся небольшим пледом, бесшумно подошла к Джулиет и накрыла ее, а затем вернулась за кассу, села и продолжила читать газету, словно ничего этого и не было. * * * * * Адам и сам не заметил, как начал клевать носом. Боясь разбудить Джулиет скрипящими под ногами деревянными половицами, он остался сидеть на своем стуле, обняв свой рюкзак так, словно его в любой момент могли украсть, и даже не заметил, как заснул. Только что он широко зевал, и филиппинка поглядывала на него поверх вязания, а мгновением спустя он почувствовал, как кто-то трясет его за плечо. Он подскочил на месте, с испугу решив, что их нашли, и встретился взглядом с глубокими темными глазами: наклонившись так, чтобы их лица были на одном уровне, Джулиет слабо сжимала его плечо. — Мы уходим, — негромко сказала она, глядя в его глаза. — Мои люди связались со мной. На окраине города через два часа сядет вертолет. — Круто, — спросонья ответил Адам и подавил зевоту, соображая, что еще можно ответить, пока делаешь вид, что ты вовсе и не спал. Джулиет выпрямилась и отпустила его плечо. — Нам придется сменить несколько машин, чтобы нас не засекли. Я заказала такси, машина будет здесь через пять минут. Надень пока. Адам протянул руку раньше, чем спросил, что он должен надеть, а потом несколько мгновений придирчиво рассматривал темные очки на пол-лица и кепку; этих мгновений хватило, чтобы Джулиет, подавив вздох, все же немного резковато спросила: — Что не так? — Не пойми меня неправильно, — Адам закусил губу и поднял на нее взгляд. — Ты босс и мозг нашего тандема, я тебе доверяю все решения... но если ты меня так замаскируешь, я буду бросаться в глаза всем. — У меня нет времени кардинально менять твою внешность, — отрезала Джулиет. — Нам нужно добраться до вертолета, а потом мы сможем улететь. В Америке будет легче тебя спрятать. Адам не стал спорить. Он надел очки, а потом и кепку, надвинув ее козырьком на самые глаза, и оказался прав: очки и кепка вместе создавали странный контраст и сильно бросались в глаза. Джулиет раздраженно покачала головой, но ничего не сказала; вместо этого она резко дернула вверх язычок молнии на кожаной куртке, поправила волосы и бросила, отворачиваясь от него: — Выдвигаемся.