Люди Пустынь (в разработке)

      Знакомый покосившийся домик среди зыбучих песков, кажется, сморщился и постарел ещё больше, пока они отсутствовали. Пати сдерживает рваный вздох, больше напоминающий судорожный всхлип, и мотает головой, стараясь не думать о том, что здесь, в этом крошечном убежище среди пустыни, несколькими днями ранее умер его брат. Но не получается - приносящие боль воспоминания еще слишком свежи. А как хотелось бы освободиться от них хотя бы на полчаса, всего лишь чтобы иметь возможность нормально вздремнуть без красочных картин гибели друзей перед глазами... - Пати? - голос подруги звучит как-то неуверенно, удивлённо и непонимающе. Киллджой поднимает голову, готовясь вопросительно приподнять бровь, но застывает на месте с приоткрытым от удивления, ужаса и какого-то необъяснимого восторга - у дверей "базы" стоят они. Прислонившийся к дверному косяку Фан, время от времени лениво сдувающий со лба непослушные черные пряди, а рядом - такой же живой и здоровый Кобра, правда, немного взъерошенный и выглядящий невыспавшимся, но... совершенно материальный. - Майки? Фрэнк? - беззвучно шепчут пересохшие губы. Голос, как обычно бывает в нужный момент, исчезает, а автомобиль уже останавливается напротив старенького здания. Фан медленно отлепляется от косяка и подходит к нему, весело ухмыляясь и протягивая руку для рукопожатия. - Видишь, старина, мы с Коброй не так уж просты... - смеется он, ощутимо встряхивая безвольную руку до сих пор не пришедшего в себя Пойзона, а тот всё не может понять, что происходит... - Пойзон, мать твою, просыпайся уже! - киллджой вздрогнул, резко открывая глаза и жмурясь от яркого солнечного света. Сон, всего лишь сон. Опять... Пати тяжело вздохнул, принимая сидячее положение в жёстком кресле понтиака, и осторожно, чтобы не потревожить затянувшуюся рану в груди, потянулся, пытаясь окончательно проснуться. Чувствовал он себя превосходно, несмотря на то, что всего день назад находился на волосок от смерти, и был полон сил, только вот желания делать что-то совсем пропало. В плане Скай среди прочих было одно слабое место - сейчас они оба совершенно не представляли, что делать дальше. Возвращаться в лагерь не хотелось несмотря на то, что теперь их, возможно, считали героями, а других вариантов как раз и не было, разве что уйти в контрабандисты или "Потерянные". Иногда Пати задумывался о том, что неплохо было бы тихо-мирно помереть от ранения, чем опять терпеть эту бесконечную череду геморроя под названием жизнь, но высшие силы, в которых киллджой уже не сомневался, решили по другому. Да и попробуй тут посомневайся, когда, проснувшись утром, вместо обугленной дыры в своей груди обнаруживаешь всего лишь тонкий розовато-белый шрам да легкую припухлость вокруг, а рядом - не менее удивленную подругу. Чудом вообще можно считать даже то, что им просто удалось скрыться, а тут... Ещё и такое странное спасение от смерти. Правда, ещё одну причину своего беспокойства Пати решил Элис не показывать - теперь его правое запястье украшало ровно пять бледных пятнышек, расположенных так, как если бы его кто-то брал за руку. Элис, с серьёзным видом нацепив на себя солнечные очки Джета, найденные где-то в бардачке, вела машину, с нетерпением вглядываясь вдаль. Пати даже стало интересно - что же она там высматривает? Ему самому вообще никуда не хотелось. Вот они приедут, вот вылезут из машины, Девочка его едва не задушит, а Лаки будет кидать влюбленно-ревнивые взгляды на Скай, острить и рассказывать анекдоты. Потом они сядут есть, начнут спрашивать о задании, Миссайл непременно спросит, что же случилось с её "Гномиком". А что он ответит? - Что-то ты больно кислый, Пати, - обеспокоенно заметила Скай, отрываясь от дороги. - Что случилось? - Да ничего, просто всё через одно место, - рассеянно пробормотал киллджой и снова вздохнул, вспомнив отрывок из своего сна. Фан и Кобра... Без них, кажется, уже и Пустыня — не Пустыня. - Так, чувак, бери себя в руки, ты лидер, помнишь? - нахмурилась девушка, пытаясь поймать пустой взгляд киллджоя. - Никаких соплей, понял? И я не хочу слушать нытьё о том, что ты уже не лучший среди киллджоев! Пати, не ожидавший от девушки такого напора, поднял на неё слегка удивлённый взгляд и вдруг улыбнулся - сколько раз она уже спасала его от самого себя, да ещё совершенно по-разному, всё время придумывая что-нибудь новенькое, но не менее действенное? - Понял-понял, - кивнул он, снова отворачиваясь к окну. Бесконечные дюны уже начали приобретать знакомые формы, вдоль дороги снова выросли острые валуны-обломки, а впереди желто-белым колышущимся морем расстилалось бескрайнее пространство зыбучих песков - они приближались к "базе". Пати забавно сморщился - дорога домой показалась ему уж черезчур короткой, хотя он и понимал, почему - теперь они ехали напрямую через пески, без всяких лишних "крюков", поэтому и прибыли довольно быстро. Только вот чем ближе они подъезжали к старенькому домику на каменном островке, тем сильнее становилось никогда не подводившее предчувствие чего-то из ряда вон выходящего, хотя киллджой и пытался от него отделаться, решив, что приключений с него точно хватит.       Вот и знакомый деревянный дом с выкрашенной в красновато-коричневый цвет крышей и небольшой ветхой пристройкой. Яркая "Феррари" Лаки и потрепанный байк у стены, тот самый, на котором они с Элис ездили смотреть на город-призрак, а потом удирали от отряда драксов. Только вот ни радости, ни облегчения, как это бывало раньше, киллджой не испытывал, несмотря на то, что миссия, фактически, завершилась удачно: станция взорвана, Элис жива и здорова, враг - а был ли он на самом деле врагом? - ушёл в неизвестном направлении с одним только бластером - здесь уж и ежу понятно, что он собирался сделать. Пати часто задавался вопросом - почему он сам, давно научившийся каждую минуту ожидать смерти и уже привыкший к ней, никак не мог принять гибель лучших друзей? Когда он спросил об этом у Скай та лишь пожала плечами и ответила так, словно ответ был очевиден:"Потому что ты человек, Пати..." Человек. Простейшее из объяснений, но и самое понятное, поэтому киллджой решил остановиться на нем и снова попытаться жить реальностью, хотя теперь это казалось ему задачей непосильной. Понтиак плавно затормозил, останавливаясь напротив входа в дом, и киллджои, наконец, выбрались из поднадоевшего за время путешествия и душного автомобиля, с наслаждением вдыхая уже начинающий остывать к вечеру воздух Пустыни. - Я в дом, - Скай потянулась, расправляя затекшие мышцы и суставы. Пати не мог не заметить на секунду отобразившиеся на девичьем лице сосредоточенность, боль и тоску - она не хуже его понимала, что им сейчас придётся говорить, глядя в испуганные детские глаза Миссайл. Он только молча кивнул, наблюдая, как Элис повесила на плечо походную сумку и своей обычной твердой походкой направилась к дому. В голове крутилась по-детски глупая надежда - может, обойдется? Может, подруга справится и без него? Не справится - это парень знал. Он должен быть хотя бы рядом, хотя бы поддержать морально, но ноги упорно отказывались идти за ней. Пальцы с трудом нащупали на самом дне рюкзака заветную плоскую коробочку, противно, по-корпорационному белую, с чёрным смайликом спереди и издевательски перефразированным девизом "Keep Smoking" над ним - местный "бренд" от Чоу-Мейна, известного всем в Пустыне торговца и контрабандиста. В помятой упаковке осталось всего две сигареты, но в данный момент Пати это было не важно. Жёлто-оранжевый огонёк зажигалки лизнул узкую бумажную трубочку - о том, как люди Тома делали такие тонкие, красивые, почти "заводские" сигареты, гадали все - и киллджой клубоко затянулся, почти сразу закашлявшись - он не курил уже около двух месяцев, и теперь терпкий, горько-резкий дым обжигал успевшие отвыкнуть лёгкие - но, смахнув набежавшие на глаза слёзы, сделал ещё одну затяжку, чувствуя, как возвращаются прошлые ощущения. - Что я тебе говорил насчет курения, Джи? - прозвучал где-то в голове родной голос из воспоминаний. Перед глазами встала удивительно яркая картинка: совсем ещё молоденький черноволосый юноша лет семнадцати и светленький длинный мальчик в очках на балконе огромного бело-черного небоскреба Бэт-Сити, где-то на пятьдесят девятом этаже, между темным ночным небом без звёзд и сверкающей огнями землёй; первый сжимает в тонких пальцах едва тлеющий окурок, а второй, мягко сжимая его руку, вполголоса спрашивает: "Что я тебе говорил..? - Курить опасно и вредно, - прошептал Пати, как тогда, в городе, выдыхая сизо-серый дым, но не выпуская из пальцев тонкую трубочку сигареты. В ту ночь они сбежали от BLI, может, и в этот раз он сможет уйти хотя бы от самого себя?.. - И? - настойчиво продолжал голос воспоминаний. Хотелось сделать, как тогда - с тяжелым вздохом бросить окурок вниз, наблюдая за стремительным падением крошечной огненной искорки, а затем, повернувшись к брату, попросить:"Майк, давай убежим?.." - но сейчас бежать было некуда. - Я не могу по-другому, Майки, - покачал головой Джерард, опустив глаза на тлеющую сигарету в руке. Едкий дым снова наполнил лёгкие на очередной глубокой затяжке, и, выдохнув, он продолжил куда-то в пустоту, - Здесь нет драксов, которые могли бы арестовать меня за курение, здесь только я сам, а это, наверное, ещё страшнее. Мне больно, мне страшно, я чувствую себя пустым и ненужным, как этот дым, хотя у меня есть Миссайл и Элис. Я не смогу вернуться к киллджоям, снова посмотреть им в глаза, потому что теперь я по-настоящему предатель — виновен в твоей смерти. Та сила духа, которой я так славился и которой обязан всем, чего добился, покидает меня вместе с желанием жить. А ведь началось это всё в ту ночь, когда вы спасли меня из-за решётки. Прости меня, Майкс, прости, если бы не твой непутевый братец, ты был бы жив сейчас... - слезы теперь уже боли и бессилия словно на решались покатиться по бледным, впавшим щекам юноши, дрожа на длинных, слегка женственных ресницах в уголках глаз. Киллджой рвано вдохнул, отбросив уже обжигающий пальцы окурок далеко в песок, словно собирался сказать что-то ещё воображаемому призраку брата, но не смог - только прижал руки к лицу, стараясь стереть нежданные слёзы, которые казались ему проявлением непростительной слабости, подавить судорожные полувздохи-полувсхлипы, вырывающиеся из груди. Неожиданно кто-то крепко и тепло обнял его сзади, прижимая к себе и опуская голову ему на плечо... - Что-то ты совсем расклеился, дорогой мой, - насмешливо-хрипловатый шёпот на ухо со знакомыми шутливыми интонациями. - Знаешь, роль депрессивного полутрупа тебе не очень идёт... Пати вздрогнул. Замер, чувствуя, как остановилось на секунду сердце, а потом снова забилось вдвое быстрее. Это невозможно... - Фрэнк... Фрэнки? - как-то испуганно, с долей робкого, детского восторга, боясь шевельнуться или лишний раз дохнуть, чтобы не прогнать чудесное видение, пробормотал киллджой, недоверчиво, восхищенно вдыхая знакомый запах сигарет и озоновый - лазера. Слова застряли в горле, не желая не просто звучать, даже складываться в простые предложения. - Ты... - Жив, - с долей удовлетворенной усталости отозвался друг, угадав вопрос. Пати снова пораженно замолчал, словно раздумывая, оборачиваться или нет, разрушать мираж или наслаждаться его яркостью и правдивостью. А затем все-таки повернулся, заключая каким-то чудом выжившего товарища в крепкие объятья, как несколько лет назад, когда друзья ещё называли их шутливо "Фрэрардом"... - Ну-ну, развел тут сопли, - как-то необычно смущённо пробормотал тот, ласково похлопывая друга по спине.- Я тоже рад тебя видеть, парень... - Какого хрена, Фан? Как тебе удалось?.. - быстро, скороговоркой спросил Пати, отстраняясь от друга, но продолжая невольно сжимать его руку чуть ли не до боли и вглядываясь горящими желто-карими глазами в обрамленное чёрными волосами лицо киллджоя. - Тот же вопрос. Я сам гадаю. Вроде потерял сознание, а очнулся живым и здоровым, даже рана сама затянулась... - Сама... - эхом повторил Пати, сосредоточенно хмурясь, и уже собрался было задать следующий напрашивающийся вопрос, но Фан опередил его, решительно потянув к дому. - Топай давай, философ, - шутливо прикрикнул он, - Странно, что ты не услышал визга Скай - его разве что Корс не узнал. Ах, ну да, ты же тут предаешься ностальгии, болтаешь сам с собой... Ты только не обижайся, ладно? Я тебя прекрасно понимаю, просто это выглядело со стороны так комично... Пати слушал его бесконечную болтовню и молча улыбался. Это казалось невозможным, но это было правдой. Фан Гоул остался жив.       Внутреннее устройство старого дома почти не изменилось. Все так же задумчиво смотрели с узких деревянных полок вдоль стен отражающие свет круглые стекла противогазов, а со старых, побывавших в самых разных переделках плакатов - герои фильмов и музыканты; всё так же подмигивал экраном неизвестно откуда взявшийся в такой дыре телевизор, и, хрипя и попискивая, натужно выводил какую-то мелодию древний радиоприемник. На полу в разноцветном хаосе валялись яркие упаковки от дисков вперемешку с мелко исписанными неаккуратным торопливым подчерком обрывками бумаги - "напоминалками" Колы - и банками из-под консервов, с которыми ещё не успела разобраться Девочка. На стеллажах стало посвободней - от нечего делать, Миссайл, ворча и злясь на "ленивых мужиков", которые "даже еду за собой убрать не могут" навела порядок среди полуиспортившихся контейнеров с сомнительного вида субстанциями и даже стерла пыль со всех горизонтальных поверхностей в помещении. Старый диван она тоже не обошла вниманием - теперь все дыры и прорехи в обивке были аккуратно заштопаны и зашиты. Пати подозревал, что во время этой генеральной уборки Лаки пришлось худо, и тихо усмехался, представляя себе эту забавную картину. Усмехался, пока на него маленьким ураганчиком не налетела Девочка с громкими возмущенными криками. - А ну-ка разулся, быстро! Будешь мне тут ещё песок в дом таскать, а я потом убирай! Взяли моду, - яростно тараторила они, сверкая глазками из-под отросших волос. Пати удивлённо покосился на хихикающего в стороне Фана и послушно стянул грязные ботинки, оставляя их у порога. Только теперь Девочка сбросила с себя маску злой хозяйки и бросилась киллджою на шею. - Господи, Пати, я так за вас волновалась! Это же все-таки СС, не Лаборатория какая-нибудь... А тут ещё Майки...- она всхлипнула, утыкаясь носом парню в плечо. - Мне было так страшно... Он звал тебя и просил спеть. Мне приходилось петь без остановки твои песни, чтобы ему стало хоть чуточку лучше... Ему было очень больно, я знаю, а обезболивающего у Колы нет, мы всё перерыли. Хорошо, что тут был Лаки - он занимался всеми делами, пока я сидела с Майки. А потом... - Миссайл снова судорожно втянула воздух, не замечая разом побледневшего, осунувшегося лица Пойзона. - Последние полчаса он был в сознании. Рассказывал мне о том, что видел в бреду. О сверхлюдях с поразительными способностями, о человекоподобных роботах с их верой в какого-то там Дестройю... и ещё о том, что кроме нас в Пустыне есть ещё повстанцы, которые носят чёрное и ненавидят киллджоев... Скай вздрогнула. Подвижные быстрые фигуры из её видения, таинственные Чёрные, которых рассказывала Фор, теперь эти "повстанцы"... Неужели всё это правда? В таком случае кроме дракулоидов им грозит ещё одна опасность, ещё более существенная,.если верить восторженным словам роботессы... - Тише, тише, милая, - успокаивающе шептал Пати даже не столько девочке, сколько себе, сам пытаясь сдержать рвущиеся наружу слёзы, - ты сделала всё, что могла, и он мог бы умереть в сто раз хуже, если бы не твоя забота. Никто из нас не в силах воскрешать мертвых, поэтому нам остается только смириться... - киллджой и сам не особо верил в свои слова. Смириться и забыть ТАКОЕ было невозможно. Смерть Рэт, смерть Майки. Ещё один повод ненавидеть Корса и его слуг. Пати молча выпрямился, поворачиваясь к Лаки. - Спасибо, - голос звучал твёрдо и звучно. - Спасибо что не бросил и поддержал. Не смотря ни на что,- последнее слово он выделил, указывая глазами на Скай. Кард только кивнул в ответ, так же крепко пожимая протянутую руку. - Это мой долг, Пати. А долг выше чувств. В помещении снова повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь сипением приемника, а затем Лаки вдруг улыбнулся. - Если представить на минуту, что наша жизнь - игра, то я наконец осуществил свою мечту. Я наконец-то проиграл, господа! И даже рад этому, потому что вы созданы друг для друга, и я поздравляю вас... - договорить ему не дали Элис и Пати, крепко обняв с двух сторон, а Миссайл радостно завизжала, пританцовывая вокруг. - Что ж... Новый день в мире белых цветов и трупов, и с вами снова я, невинная жертва битвы наших "титанов", Доктор, Отрицающий Смерть, - неожиданно раздавшийся из динамика знакомый низкий и чуть хрипловатый голос заставил присутствующих вздрогнуть и быстро, испуганно и одновременно радостно переглянуться. - Итак, к новостям дня. Из Зоны-9 пришло сообщение об удачном ограблении продовольственного склада - спасибо Коле за наводку, в это воскресенье мы без праздника не останемся. Далее, информация для Green Day: охотники вышли на охоту, заметайте следы и возвращайтесь, иначе рискуете познакомиться с Ведьмой Феникс. И, наконец, главное. Слухи наконец-то подтвердились - на окраине Бэт-Сити взорвана Станция Снабжения, и лавровый венок принадлежит, как ни странно, любимым нашим ёжикам - Пати Пойзону и Скай Тирс. Ждём вас в старом лагере, герои, и надеемся на подробные объяснения, - Пати глубоко вдохнул, оглядываясь на подругу, но тут невидимый ди-джей добавил, - И не вздумай упрямиться, Пойзон. За свои поступки ты должен отвечать. Ну что ж, прощаюсь с вами до вечера. А если кому-то и не суждено дожить до следующего выпуска, то умрите с масками на лицах и бластерами в руках - киллджои не сдаются. Наше будущее пуленепробиваемо - докажите это BLIловцам. Killjoys, make some noise! Голос Ди оборвался, сменившись взрывной и быстрой... Drugs, gimme drugs, gimme drugs I don't need 'em, but I'll sell what you got Take the cash and I'll keep it Eight legs to the wall Hit the gas, kill them all And we crawl, and we crawl, and we crawl Give me that detonator! ...Na Na Na. Киллджои замерли обмениваясь изумленными, недоумевающими взглядами, вслушиваясь в песню того, которого несколько дней назад осудили, как предателя, теперь рвущуюся на свободу из старого приемника, пытаясь уловить в ней какой-то скрытый подтекст - насмешка ли это или попытка подбодрить? Подвох или ещё указание на верную дверь?.. Love, gimme love, gimme love I don't need it, but I'll take what I want from your heart And I'll keep it in a bag, in a box Put an X on the floor Gimme more, gimme more, gimme more Shut up and sing it with me! - Na na-na-na na-na-na, - вдруг звонким голоском подхватила неожиданно опомнившаяся Девочка, пританцовывая на месте, - Ребята, это сигнал! Док не поставил бы не нужную киллджоям песню... - Верно, - тряхнула головой Скай. - А значит, мы возвращаемся... - Да... - тяжело вздохнул Пати. Уж его-то "дома" сладкая жизнь точно не ждала. - Я обещал Майксу. Да и против Ди не попрешь... - Ну вот и славненько! - радостно выкрикнула Миссайл сметая со стола радио и вприпрыжку направляясь к машине. Ее звонкий голос и смех вместе со словами песни разносились по Пустыне, слабым эхом замирая вдали, - Give us more detonation!.. ...Уже подходя к машине, Пати удалось остановить Фана, поймав за руку. Ничего не объясняя, он быстро отодвинул в сторону рукав на запястье опешившего киллджоя, и в глазах его появилось странное выражение горького удовлетворения, словно он ждал и боялся этого момента - на запястье Гоула так же, как и у него, располагались пять белеющих отпечатков...

***

      Тишина. Мёртвая тишина встретила киллджоев, когда они, остановив автомобили у крупного каменного обломка, выбрались наружу. Пустые, безжизненные развалины, ни намёка на присутствие человека. В голове застывшей в каком-то оцепенении Скай зашевелились самые страшные мысли и предположения, начиная тем, что Док решил полностью добить их, показав таким образом своё презрение, и заканчивая необоснованными, но от этого не менее пугающими догадками о вторичном нападении дракулоидов на уже разрушенный лагерь. Что, если все её попытки исправить ситуацию лишь усугубили её? Если она всё сделала только хуже, и гибель Кобры оказалось напрасной? Скай почти с ужасом осматривалась по сторонам, пытаясь отыскать хоть что-то, что напоминало бы здесь о киллджоях, с каждой секундой ожидания отчаиваясь всё больше... Но они появились. Осторожно, словно с опаской, они выбирались из узких каменных расщелин, выходили из тени огромных обломков, словно из-под земли выростали из неприметных щелей-входов в подземелье. В их глазах девушка замечала какую-то растерянность, непонимание, что делать дальше. Некоторые останавливались поодаль, наблюдая, что предпримут остальные, другие подходили ближе. На мгновение Скай удалось заметить в толпе обращенный к ней живой взгляд, вспыхнувший радостью и одобрением, и она с ужасом узнала в его обладателе Грина. Только теперь ей стало понятно, чем, скорее всего, обернулся для киллджоя их побег - об этом без слов говорило бледное лицо, слипшиеся и торчащие в разные стороны черные волосы, темнеющие под глубоко запавшими глазами синяки... Возможно, Чезу удалось предотвратить телесные повреждения, а может, и нет - побитым суровой жизнью киллджоям жестокости было не занимать. А может, так повлияли на него всего лишь душевные переживания - бывает же и такое! - Что-то мне не по себе... - вполголоса пробормотал Фан откуда-то из-за плеча, судя по характерному звуку, пытаясь на всякий случай незаметно расстегнуть кобуру, но Девочка как следует толкнула его локтем, показывая, что нагнетать обстановку не стоит. - Ребята, здрасьте! Чего грустим? Эвил? Тебе явно не хватает обнимашек! - Миссайл решила взять дело в свои руки, причём в прямом смысле. Киллджои просто не могли удержаться от смешков, когда она с разбегу бросилась на шею опешившему Смайлу, и дело пошло на лад. Словно убедившись, что ребята из команды Пойзона все еще с ними, Фана, Элис и Лаки окружили друзья и знакомые, мгновенно оттеснив от Пати, и принялись расспрашивать обо всём на свете: о грозной Станции Снабжения, о городе, о многочисленных подземных переходах и многом другом. Одну только тему они не затрагивали, за что девушка была им очень благодарна - смерть Кобры. Может быть, они догадывались об этом, может быть, видели, что произошло в ночь побега. А сама Скай не спешила рассказывать о таинственных Чёрных и почти мистическом воскрешении Пати. - Вы для нас герои, - с жаром втолковывал ей молодой киллджой с интересным прозвищем Флэш, как у знаменитого супергероя. - Вы не побоялись даже потери друзей и изгнания, чтобы спасти своего капитана... - он бросил быстрый взгляд туда, где, прижавшись спиной к камню, одиноко сидел Пати. - Вы нарушили правила Дока, но для того, чтобы помочь товарищу, а это, несмотря ни на что, заслуживает уважения. Элис кивала и улыбалась, чувствуя себя почти счастливой - её не считают предательницей, её приняли обратно и даже присвоили звание героя. - А как насчет Грина и... Пати? - решилась спросить она у того же Флэша, на что тот лишь пожал плечами, тяжело вздохнув. - С Грином все нормально, он просто был в напряжении, как и все мы. Посмотри - киллджои изменились. Они слишком боялись и переживали в это время, многих теперь и не узнать... А вот что будет с Пойзоном, - он нахмурился, - я не знаю... Ребята сами понятия не имеют, что делать и кому верить. Мы надеемся, что Ди сможет что-то прояснить. - А он здесь? - в голосе девушки зазвучала надежда - она была уверена, что Док сможет хотя бы подсказать Пати, что делать дальше. Строгий глава киллджоев не стал бы оправдывать его перед остальными, но мог бы натолкнуть на правильные мысли... - Конечно, практически как только пришел в себя хотел вернуться, но Чези ещё подержал его у себя несколько дней. А вот теперь... - Скай! - сзади девушку дернул за рукав с трудом пробравшийся через толпу совсем молоденький, лет шестнадцати, юноша-киллджой. - Тебя Док вызывает! Тебя и Пати. - Иду, - кивнула та, поеживаясь и вздыхая, — разговор обещал быть сложным...

***

- Все-таки пришёл, - голос Дока звучал тяжело и устало, хоть и всё так же уверенно. Он сидел, как и раньше, очень прямо, за своим столом с аппаратурой, свободно сложив руки на шероховатой поверхности, но быстрый взгляд Скай сразу отметил новые детали. На лбу мужчины пролегли новые глубокие морщины параллельно тонкому красноватому шраму, руки казались непривычно тонкими и длиннопалыми, а взгляд даже из-за толстых стёкол солнечных очков прожигал ещё сильнее, чем раньше... Сердце девушки болезненно сжалось, когда она заметила обитый старой тканью подлокотник инвалидного кресла, виднеющийся из-под клетчатого пледа, покрывавшего колени лидера. Пати лишь промолчал, с совершенно подавленным видом опускаясь на пыльный табурет напротив, избегая внимательного взгляда. - Ди, мне... - Очень жаль, я знаю, - тот усмехнулся в усы. - Только не надо оправдываться, я прекрасно знаю и понимаю, что произошло. На самом деле, это было ожидаемо. - Что? - непонимающе пробормотал киллджой, бросая торопливый настороженный взгляд на остановившуюся в дверях Скай. - Взрыв, - спокойно ответил Док. - Велосити слишком долго вынашивал свою ненависть, чтобы просто взять и забыть. - Ди, я... я не совсем понимаю, о чём ты. Ты хочешь сказать, что знаешь, кто виновен в произошедшем, и почему он это сделал? - Пойзон поднял голову и впервые за весь разговор посмотрел лидеру в глаза. Тот медленно кивнул. - Да, Пати. И в чём настоящая причина гибели Энджел, я тоже знал. - Знал... - эхом повторил киллджой, сжимая пальцы между колен. - Но почему... - Я видел в тебе очень перспективного в будущем бойца, решил оставить всё как есть... и подставить под удар Вэла. - Поэтому он и подложил бомбу именно в твой автомобиль... - прошептал Пойзон, понимающе кивая. На минуту в комнатке повисла тяжёлая, сумрачная тишина, в которой неожиданно зазвучавший вновь голос красноволосого юноши показался ударом по ушам. - Что мне делать, Док? Они больше не примут меня, тем более, если скажу правду. Они слишком долго верили мне, чтобы простить такое предательство... - Серьезно? - Ди прищурился, бросая насмешливый взгляд на собеседника. - Ты у нас пророк, будущее видишь? Откуда ты знаешь, как они отреагируют? - Но... - начал было Пати, но остановился, не находя слов. - Пати, ты боишься призраков собственного воображения. То, что ты сам себе внушил, не значит, что так и будет. Запомни: догадки и мысли типа "если бы да кабы" - это удел тех, кто по утрам глотает таблетки Корпорации и философствует напротив телеэкрана вместе с такими же зомбированными ведущими. Киллджой не оглядывается назад и не боится будущего, потому что сам же его и создаёт. И никогда - никогда, слышишь? - не упускает свой последний шанс. Понял? - внимательный взгляд из-под темных очков заставлял неуютно поеживаться, но Пати всё же кивнул, тяжело вздыхая, и, поднявшись с места, направился к двери. - Я понял, Ди. Я расскажу им всё. - Отлично, - кивнул мужчина, провожая его долгим взглядом. Затем обернулся к Скай, жестом приглашая её отлипнуть от дверного косяка и войти внутрь. - Так, а теперь ты, - Ди снял очки и аккуратно, чтобы не поцарапать, положил на край стола. В его внимательных серых глазах Элис заметила промелькнувшую искорку веселья и слегка нахмурилась - чего ожидать теперь от босса, она не знала. - Что там у вас с Вэлом было, я спрашивать не буду, - девушка почувствовала, что мучительно краснеет, и смущенно отвела взгляд в сторону. - Перейдем сразу к делу. Ты отдавала себе отчёт в том, что делаешь, когда выпускала своего ненаглядного из тюрьмы? - Да, - уверенно кивнула та, не обращая внимания на "ненаглядного". - Значит, догадывалась о том, что остальным это не очень понравится. А это, в свою очередь, значит, что ты предполагала, что могут быть жертвы? - Да... - пробормотала Скай, уже понимая, к чему ведет её собеседник. - И всё же не остановилась. Из этого я делаю вывод, что ты была готова пожертвовать кем-то из киллджоев, будь то Кобра или Грин, которому грозила, кстати, опасность, ещё большая, чем вам. - Н-нет...- совсем тихо отозвалась девушка, глядя в пол. - И это уже не говоря о том, что нарушила сразу несколько наших правил. А что, если киллджои были бы чуточку поумнее и не приняли тебя обратно? - Но... ты сейчас сам говорил, что киллджой не боится будущего! - А ты и не боишься, что похвально. Однако бояться и просчитывать возможные варианты развития событий - не одно и то же. Лучше долго целиться и стрелять точно, чем всё время мазать. Я не прав? - Прав...- печально вздохнула Скай, чувствуя себя опять маленькой провинившейся девчонкой. - Ладно, - Док неожиданно сменил гнев на милость, - хоть я и ненавижу это выражение, всё хорошо, что хорошо кончается. И ввиду удачного исполнения твоего замысла великодушно забываю все косяки. Кроме Кобры, - на секунду его лицо снова стало мрачно-серьезным. - Вперёд. Элис шагнула было к двери, но что-то удержало её, заставив обернуться назад. - Ди... - Вопросы? - нахмурился тот, отворачиваясь от старого приемника, над которым, видимо, работал до её прихода. - Да, - девушка глубоко вдохнула, набираясь смелости, и выпалила, - кто такие Чёрные? Лицо мужчины сразу как-то помрачнело. Густые брови поплзли к переносице, недовольно хмурясь, пальцы с силой сжали подлокотник кресла. - Ты встречалась с ними? - голос прозвучал глухо, как будто из-под воды. - Нет, но много слышала... - Вот и радуйся, - как-то неожиданно зло и жестко бросил Док в ответ и снова отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

***

      Он снова стоял на расчищенной от мусора круглой площадке, окруженный пестрой разноцветной толпой. Снова боялся поднять глаза на них, тех, кто стал невольными свидетелями его ошибки, может быть, последней в жизни, встретить осуждающие взгляды бывших товарищей. Только на этот раз рядом не возвышалась черная фигура Чеза, от которой веяло непонятной силой - он был один. И не видать знакомую куртку Велосити, ярким белым пятном выделявшуюся в общем цветном безобразии - даже, наверное, заглядывая в эти ехидно суженные зрачки, говорить было бы легче. Но Вэл ушёл. Навсегда. Спросите любого киллджоя, что можно сделать в Пустыне с одним только полуразряженным бластером? Ответ верный - застрелиться, избавиться от всего, что тяжелым грузом тянет к раскаленному песку. А вот Пати не может сделать так. Потому что его ждут, в него верят. Как шепнула ему Элис перед выходом на площадку. - Я верю в тебя, Пати... Разбитый. Уничтоженный. Запутавшийся в правде и лжи. Что говорить им? Опять плести слезливые сказочки? Что они хотят услышать? Что нужно им? Они сбежали из города, бросив семьи, бросив дом и карьеру, лишь бы не запивать каждое утро маленькие белые таблетки отдающей чем-то противно-сладким водой, не аплодировать, тупо улыбаясь, такой же приторной речи господ-правителей, не видеть в подчинении свободу, а в черном - белое. Не быть рабами. Иметь право посмотреть на жизнь своими глазами. "Пати, ты боишься призраков собственного воображения..." Им нужны не домыслы и слухи, не туманные намеки и неразборчивое бормотание. Им нужна правда. Пати резко, гордо поднял голову, словно свысока оглядывая присутствующих. Сердце впервые за последнюю неделю вздрогнуло в грудной клетке спокойно и уверенно, глухо ударившись о рёбра. Собственный голос показался киллджою чужим, слишком спокойным, твёрдым... Говорить было легко. Потому что он говорил правду. - Я виновен. И, не обращая внимания на возмущенно-протестующий рев толпы, на испуганные взгляды друзей, выпрямив затекшую спину и подняв взгляд к расцвеченному красно-желтыми красками закатному небу, даже не пытаясь вставить что-либо в свою защиту и оправдание, начал рассказ. Он рассказывал чётко, уверенно, словно читал по бумаге, не пропуская ничего, ничего не забывая. Мимолетная влюбленность в Рэд и соперничество с Велосити, смерть Энджел, гибель Рэт в Лесу, месть Вэла, ранение Кобры, разговор с изгоем и его исчезновение, взрыв станции... Время от времени он ловил в толпе одобрительные взгляды Дока, замечал на его потрескавшихся тонких губах благосклонную улыбку, и это придавало ему ещё сил, заставляя голос звенеть силой и напряжением в воцарившейся мёртвой тишине. - Да, пусть не я устроил взрыв, но по моей вине погиб человек, который был дорог всем киллджоям. По моей вине Вэл незаслуженно стал изгоем, по моей вине он начал мстить. Из-за меня погиб мой младший брат... - в этом месте голос Пати предательски дрогнул, но тут же снова зазвучал твёрдо и ровно, с горечью и сожалением, но без увиливания, без лжи и хитрости, произнося последние, жестокие по отношению к самому себе слова. - Моя судьба в ваших руках, киллджои. Сначала было тихо. А затем... толпа взорвалась. Кто-то кричал, кто-то молча с непонятным выражением в широко распахнутых глазах смотрел на красноволосого юношу, застывшего на сцене, кто-то, похоже, даже плакал неизвестно от чего... Пати, как и в первый раз, почти ничего не видел. В ушах шумело, голова раскалывалась от неизвестно откуда взявшейся боли, а мозг улавливал лишь отдельные образы, обрывки фраз... Какой-то киллджой - а, да это же Вайт Хейтер! - вещает о том, что, даже если Пойзон и виновен, то смерть брата - достаточное наказание, а взрыв станции - искупление. Темноволосая женщина с катаной за спиной откровенно называет его героем, молодой парень, кажется, Флэш, скептически фыркает, по-детски закусывая губу... Всего несколько минут тянутся, как вечность. Голосование? Да, похоже, они собираются голосовать - пронусится мысль в шумящей голове. Перед глазами какой-то желтоватый туман, мешающий разглядеть поочередно поднимающиеся вверх руки... Затем тихий шёпот на ухо "Пати, ты принят..." и - темнота.

***

Небо на западе ещё горело золотисто-алым огнем заката, освещая снизу уже ночные сине-фиолетовые облака своим оранжевым мягким сиянием, вдали, за плоскими верхушками невысоких скал, которые обычно в энциклопедиях называют столовыми, исчезали лучи жаркого солнца, заставляя черно-сиреневые тени расти и удлиняться в сторону востока. В вечерних сумерках эти крестообразные тени выглядели немного пугающе и неестественно, чернея на песке бездонными провалами, бесшумно скользя по холодным, так и не нагревшимся за день могильным плитам, вытесанным из серого, невписывающегося в общий желто-оранжевый пейзаж камня, привезенного откуда-то издалека. Последний луч солнца, словно прощаясь, в последний раз плавно скользнул по крестообразному надгробию, освещая с трудом высеченные на гладкой поверхности ещё совсем свежие буквы. "Майкл Джеймс Уэй, Кобра Кид. 1998 - 2021"... Пати молча прижался лбом к прохладному камню. Провел с какой-то нежностью холодными пальцами по гладкой блестящей поверхности яркого шлема с надписью "Good Luck", лежащего тут же, рядом с могилой. Киллджои не имели обыкновения сжигать своих мертвых, хотя это казалось легким выходом из положения, они хоронили их здесь, в защищенной от ветра скалами песчаной долине и часто приходили на могилы, каждый к своим родным или друзьям... А Пати пришел к брату. Слов не было - они горьким комом слез и боли застряли в горле. Сколько раз за последние несколько дней киллджой чувствовал это - отчаяние, бессилие, горечь утраты? Сколько раз он пытался прогнать ужасное чувство одиночества и вины перед ними всеми: друзьями, девушкой, братом? Когда, очнувшись в окружении товарищей, Пати узнал о своем возвращении в круг киллджоев, он думал, что ад закончился, что всё позади... Но стоило лишь опуститься на колени перед могилой Майки - и боль вернулась. - Джи? - осторожные, теплые объятия, мягкий шепот над ухом. Пати и не заметил, как подруга подошла к нему и опустилась на землю рядом. - Не вини себя. Если он там, - взгляд на уже темное небо, - то ему, наверное, больно смотреть на тебя такого... на нас таких. - Ты права, - Джерард тяжело вздохнул, обнимая девушку за талию и опуская до сих пор гудящую голову ей на плечо. Рука сама нащупала в кармане смятую пачку "Чоу-Мейновских" сигарет, и парень с улыбкой человека, победившего самого себя, опустил её в песок рядом с могилой. - Майки всегда хотел, чтобы я перестал курить, - пояснил он в ответ на вопрошающий взгляд Элис. - А после всего этого... В общем, я и сам уже не хочу. Второй раз меня с того света не достанут. - А в первый? Что это было? - вопрос беспокоил девушку уже давно, но она всё никак не решалась задать его, опасаясь реакции. - Я не знаю. Но, боюсь, что-то нас ждёт ещё... И не факт, что хорошее, - киллджой разжал ладонь, протягивая подруге скатанную в шарик бумажку - обрывок листа в клеточку, на котором было выведено неровными, будто бы даже знакомыми буквами, явно на ходу: Жизнь - дорогая штука, киллджой, но я возвращаю её тебе бесплатно. Не стоит благодарности.

Д.Д.

Конец третьей части