Серебряное трио

      С момента распределения прошли всего две недели, а у Гарри и Гермионы сложилось стойкое впечатление, что целая вечность. Сейчас они оживленно беседовали, то и дело переходя на шепот, так как в гостиной Слизерина, что расположилась в подземелье, дети до сих пор чувствовали себя неуютно. Повсюду царил полумрак, навевающий отнюдь не веселое настроение. Наши герои сидели на зеленом ворсистом ковре, придвинувшись поближе к огню, горящему в камине. Пожалуй, это было единственным, что им здесь нравилось.       — Я все равно не понимаю! — вновь воскликнула девочка, отбросив с колен книгу по Истории магии.       — Гермиона, я думаю, это бесполезно, потому что... — начал было Гарри, но договорить так и не смог.       — Да-да, я знаю... ошибки быть не может, — перебила его девочка. — Но ведь нас не должно было быть здесь.       — Тогда тебе следует покинуть эту школу вовсе, — раздался голос прямо за их спинами.       Обернувшись, Гарри и Гермиона узнали Малфоя, который стоял в паре метров от них, оперевшись рукой о резную спинку кресла. В другой руке он держал зеленое яблоко, которое подбрасывал время от времени до тех пор, пока не поймал на себе озадаченные взгляды.       — Давайте только без нравоучений обойдемся, — скривив губы, произнес он. Одновременно с этим он обошел кресло и, к немалому удивлению друзей, опустился с ними рядом.       — По-моему, мы уже все выяснили, — проговорила Гермиона. — Я о нашей взаимной неприязни. Поэтому предлагаю не омрачать друг другу настроение.       — Я бы на твоем месте не задирал нос, — ничуть не смутившись, ответил Драко. — Уверен, что впечатление о факультете у тебя сложилось неверное только из-за того, что кто-то много верит слухам.       Малфой откусил яблоко, продолжая смотреть на огонь в камине. Честно говоря, он и сам не знал, зачем подошел к этой парочке. У них было мало общего с ним, но это одновременно и привлекало его. Как говорится, противоположности притягиваются. Однако, будучи юношей с далеко не простым характером, ему нелегко было признаться самому себе в том, что в самой глубине души он хотел бы иметь таких друзей, которые будут стоять за тебя горой, для которых неважно твое происхождение. Драко был гордым и, пожалуй, высокомерным.       — Можно подумать, ты смог бы рассказать о нем больше, — мальчик с платиновыми волосами перевел взгляд на Гермиону, по глазам которой понял, что девочка настроена решительно на то, чтобы выведать у него как можно больше информации о том, что он знает про факультет на самом деле. Усмехнувшись своему наблюдению, он специально тянул с ответом, так как был заинтересован реакцией кареглазой девчонки и наиболее терпеливого юноши. — Да и кто сказал, что я говорила о факультете? Когда я упомянула про неприязнь, то говорила конкретно о тебе.       — Думаю, что лучше показать, чем рассказать, — пропустив колкое замечание, произнес он и кинул оставшуюся от яблока веточку в огонь, тут же охвативший ее. — Только вот не уверен, что у вас хватит смелости выйти за пределы гостиной с наступлением ночи.       — Об этом можешь не беспокоиться, — заговорил мальчик, который выжил, вглядываясь в серые глаза собеседника. — Мы будем ждать тебя здесь сегодня.       — Гарри, ты что серьезно? — вспылила Гермиона. — Мы даже толком про него ничего не знаем, а того, что знаем, достаточно, чтобы не доверять ему. Это же провокация.       — Ну и какой мне в этом толк? — прервал ее Драко, засовывая руки в карманы брюк. — Были бы вы хотя бы гриффиндорцами, я бы порадовался, что с вас спишут очки за прогулки во время отбоя. Но ведь вы теперь даже не пуффендуйцы, а мои однокурсники.       — Это не значит, что ты не сможешь придумать какой-нибудь другой гадости, — продолжала настаивать на своем Гермиона. — К тому же я все еще помню, что ты ненавидишь грязнокровок.       — Грейнджер, боюсь, что ты меня не так поняла, — насмешливо начал Драко. — Видишь ли, чувство, которое я к тебе испытываю, нельзя назвать ненавистью, так как у меня нет желания причинить тебе боль, заставить тебя реветь и унижаться. Готов поспорить, что ты думала об этом не один день, а всю неделю, прячась по углам и стараясь лишний раз не попадаться мне на глаза. Однако спешу тебя огорчить, кроме жалости, я не испытываю к тебе абсолютно ничего.       — Как это мило с твоей стороны, — съязвила девочка, наигранно улыбнувшись и театрально сложив ручки на груди, накрыв одной ладонью другую, словно восхищаясь.       — Ну что, Поттер, стоит ли мне сегодня спускаться в гостиную после отбоя? — пропустив реплику девушки, поинтересовался Малфой.       — Ровно в полночь, — подтвердил Гарри, на что Гермиона тут же закатила глаза.

***

      Дождавшись, когда неугомонные девочки наконец заснут, дабы отдохнуть от целого дня, наполненного для них многочисленными сплетнями о мальчишках, сокурсницах и других школьниках, Гермиона откинула одеяло и тихо соскользнула с кровати. Еще минут пять она не могла найти обувь, которую, как совершенно точно помнила, оставила прямо у кровати. Видимо, пока она старательно изображала спящее состояние, "любимые" одногруппницы во главе с Паркинсон сумели устроить очередную пакость.       — Ненавижу это место, — пробурчала она, пробираясь к выходу и стараясь не издавать лишнего шума. На ходу она заделывала волосы в пучок. На всякий случай. Мало ли что взбредет Малфою в голову. Не исключено, что это очередные проделки истинных слизеринцев. Споткнувшись о чью-то пару обуви, она решила, что это все же лучше, чем предстать перед мальчиками с босыми ногами, поэтому надела их без особого зазрения совести, отметив про себя, что по возвращении нужно будет непременно найти свои башмачки.       Спустившись в гостиную, Гермиона сразу же заметила мальчиков. Они сидели у огня — в единственном освещенном кусочке комнаты — и оживленно беседовали. Сначала она подумала, что они спорят, но, подойдя ближе, услышала их смех. Ее поразило то, как быстро эти двое нашли общий язык, и, что самое неприятное, девочка почувствовала настоящую ревность и обиду. Кажется, она осталась единственной, кому этот факультет все еще не по нраву.       — А мы уже подумали, что ты струсила и не придешь, — Драко, не изменяя себе, поспешил задеть Гермиону.       — Мы подумали? — девочка вопросительно выгнула бровь и взглянула на Гарри, который тут же покраснел, почувствовав себя неловко. Но, возможно, ей всего лишь показалось и на самом деле это были блики огня, пляшущие в камине. — Или это ты о себе выразился во множественном числе?       — Не обижайся, Гермиона, — примирительно отозвался Поттер. — На самом деле мы не о тебе разговаривали.       — А о чем? Мне тоже хотелось бы посмеяться, чтобы было хоть что-то хорошее в этой безрассудной ночной вылазке, последствия от которой могут быть самые разные, вплоть до нашего исключения. Поэтому, Гарри, предлагаю тебе хорошенько взвесить все за и против, — поучительным тоном предупредила девочка, все еще уверенная в том, что она здесь находится по ошибке.       — Ну и зануда же ты, Грейнджер, — бросил истинный слизеринец, поднимаясь с подушек, разложенных у камина. — Конкретно тебя силой никто за нами не тащит, поэтому можешь бежать к себе и ложиться спать под теплое одеялко. Но если ты решила идти с нами, то прекрати ныть по каждому поводу.       Гермиона обиженно поджала губы и демонстративно отвернула голову, надеясь, что ее единственный друг вступится за нее и в этот раз. Хамство Малфоя ее раздражало, но отвечать ему сама она не собиралась, считая, что не имеет смысла опускаться до его же уровня.       — Как бы мне не хотелось этого говорить, но Драко прав, хотя и мог сказать это помягче, а не вести себя как заносчивый... — Гарри не успел договорить, так как тут же последовала незамедлительная и синхронная реакция Малфоя и Грейнджер.       — Гарри!       — Полегче, Поттер!       — Это выглядит так, как будто вы слышите о себе такое впервые, — по-доброму улыбаясь, произнес Гарри. — Пойдемте уже, пока никто из старост не спустился.       Драко усмехнулся, отметив, что характер у Поттера оказался то, что надо. И это было даже хорошо, ведь показное геройство, проявленное им ранее, вызывало желание скривиться как от съеденного целиком лайма. Гермиона же, напротив, нахмурила бровки, так как прекрасно понимала, что так на Гарри сказывается влияние Малфоя. Нет, она совсем не считала, что он слабохарактерный, скорее, дело было в привычной и излюбленной игре среди мальчиков, суть которой заключается в том, чтобы стать своим в любой компании. И ей вдруг стало так обидно, что он, пусть и частично, но принял сторону Малфоя, которого практически не знает, вместо того, чтобы поддержать ее. Или уже знает?