Холодные войны Спиральной Немезиды

Ужин в доме Арикала был достоин королей. Некоторые вещи были несъедобны для Россио, но Кинон успешно и быстро сортировала все блюда на три группы: «Вкусно и можно», «Невкусно, но можно», «Нельзя». Старик весь вечер улыбался и рассказывал Россио, как они были воодушевлены победой Гуррен-Лаганна, и как изменилась их цивилизация всего за каких-то двадцать лет. — Это поразительно, насколько успешно вы применяете спиральную энергию в бою! — Он размахивал столовым прибором, напоминающим скальпель, его глаза горели как у мальчишки. — Ну, а вы как используете спиральную энергию? И почему вокруг столько деревьев, неужели вам не нужен простор для жилых помещений? — Россио вообще любил говорить правду, когда это было возможно. — Деревья? — Старик на пару секунд задумался, застыв со скальпелем. - А, вы про Арахнию? Так это же и есть дома. — А? — О, вы всё увидите, не переживайте! Я ничего не скрываю, но лучше это увидеть вживую. Я ведь пригласил вас не только из гостеприимства, я хотел поделиться тем, чему мы научились живя здесь! — он опять возбуждённо зажестикулировал. — И в свете всего вышесказанного, Главнокомандующий Россио, — он немного понизил голос — у меня для вас подарок. Зал, в который Арикал привёл Россио и остальных, был погружён в полумрак, и только Вирал смог сразу разглядеть все объекты, в силу особенности своих глаз, но и это не помогло ему понять, что это была за чертовщина. На середине комнаты стояло огромное разлапистое кресло, а рядом с ним колба в два человеческих роста и во столько же шириной с мутными стенками, сплошь опутанная лианами или чем-то таким. Это что-то шло от колбы к небольшому столу рядом с креслом и опутывало пол, явно дополняя аутентичности картине. — Что это? — Россио сделал шаг вперёд, пряча Кинон за спину. — О, позвольте вам представить — это жемчужина наших технологий. — Старик хлопнул в ладоши и вдалеке под потолком, будто громадные светлячки, приглушённо загорелись несколько массивных ламп. — Омния. Кинон подавилась воздухом и вцепилась в плечо Россио. Старик этого не заметил и воодушевлённо проложил. — Наша цивилизация не знает бед, благодаря этому изобретению! Омния заимствует немного вашей спиральной энергии, чтобы воссоздать то, что будоражило вас ранее или вызывало наибольший прилив спиральной энергии. Мы называем её машиной богов. Любые фантазии, старая игрушка или, может, любимая вещь, от утери которой вы не могли оправится. Омния может вам её подарить! — Любую фантазию? — Россио нахмурился. — О, не переживайте, она не может создать того, чего ещё не было создано, иначе наша наука шагала бы вперёд огромными шагами! — старик рассмеялся и протянул руку в приветственном жесте. — Ну же, господин Россио, любое ваше желание. В нашем мире это как коктейль молодости для состоятельных людей. Россио открыто улыбнулся старику — Благодарю покорно, господин Арикал, но у меня уже есть всё, чего я когда-либо желал. — он приобнял Кинон и поцеловал её в лоб. — Однако, может Вирал захочет попробовать? — Что? — Вирал бросил на него встревоженный взгляд. — Что ж, машина настраивается при первом контакте, так что ничего, если это будете не вы, господин Россио. Я просто хотел показать то, что мы можем. — старик добродушно усмехнулся. — Но имейте ввиду, достать новую будет не так просто. — Я понимаю. Вирал. Подумай о чём-нибудь хорошем и расслабься. Вирал и не заметил, как Россио понизив голос успокаивающе говорил ему это. То, чего я хочу? Чего я хочу больше всего, да? Всё его сознание поплыло, рисуя картинки сна, который подарили ему антиспиральщики. Ведь та девочка и женщина где-то да существуют? Возможно… — Хорошо, я согласен. Как только Вирал уселся в кресло, оно свернулось вокруг него, обволакивая тело и приятно согревая. — Кресло поможет найти ваше самое сильное переживание. Можете сконцентрироваться на своём желании, главное, чтобы оно было материальным — девушка, помогавшая ему устроиться и настраивавшая машину подмигнула. — Расслабьтесь, кресло погрузит вас в транс, а как проснётесь, получите свой приз. — Д-да. — Виралу не нравилось такое внимание к своей персоне, он чувствовал себя не в своей тарелке, обездвиженный этим монструозным креслом, но оно и правда каким-то образом воздействовало на сознание и через пару минут он провалился в глубокий сон. Девушка с волосами цвета спелой ржи и маленькими миленькими ушками, в крестьянском платье нежно улыбалась ему на фоне безоблачного неба. Вирал прикрыл глаза рукой и понял, что на нём нет капитанского кителя. Вместо него — холстяная рубаха без манжет. За другую руку кто-то несмело потянул. Он опустился на колено и крепко обнял дочку. Вот оно, самое сильное моё переживание. Девочка потёрлась носом о его щёку, отстранилась и побежала к маме, а он понял, что почти не ощутил её прикосновений. Сильный ветер, поднявшийся внезапно, заставил его инстинктивно прикрыть голову руками, но глаз от них он не оторвал. И тут он услышал этот звук за спиной. Так хлопают стяги на ветру. Так близко, что, казалось, можно ухватить эту жалкую тряпку и сорвать. Но он почему-то боялся обернутся. Его сознание поплыло, погружаясь в воронку воспоминаний. Голос Симона «Дай мне это, Йоко». Выстрелы. «Вирал, пойдёшь с нами?» Он продолжал смотреть на своих жену и дочь, не в силах двинутся. Ветер крепчал. «Командующий дальневосточного подразделения по искоренению человечества, Вирал». Шум травы усилился, девочка ухватила маму за подол платья и зажмурилась, а та прижала руки к груди, не переставая смотреть на него. А он не мог двинутся. Лица тех, кого он встречал во время странствий, сотни лиц, добрые, злые, их голоса слились в нестройный сонм, но все они, как один, притихли с новым мощным ударом ткани о безумный ветер. И не сталось ничего. Только этот звук хлопающего на ветру…чего? Вирал похолодел, чувствуя, что не в силах сопротивляться желанию обернуться. Увидеть. Поймать. А жена продолжала смотреть на него, не говоря ни слова, ни делая ни шагу. И он обернулся. И все голоса и шумы разом смолки. Ярко красный с багровыми всполохами плащ застилал почти всё, развеваясь на ветру и послушно сходясь на плечах того, в чью спину смотрел Вирал. — Ну что, выбрал, значит? Камина обернулся и широко улыбнулся ему. Вирал почувствовал, что у него подкашиваются ноги и издал истошный крик, пронзивший небо его личного лимба.