Бессонница

Лия В таверне в тот вечер никто не смеялся. Выли, шипели, стонали, скрипели зубами. Но никто не смеялся. Андерс долго молчал, вертел в руках карты, смахивал пряди светлых волос с лица. Он ничего не сказал даже тогда, когда снова выудил из набедренной повязки Изабеллы недостающую карту. Просто пожал плечами и положил посреди стола, никак не ответив на изумленный взгляд пиратки. Я понимала, что мысленно он сейчас далеко от этого вонючего места, что он думает о той, кто дорога ему. Что он думает о Хоук и о том, как она там, в пустом особняке, в который она не впустила его сегодня утром. По взглядам, которые Андерс бросал на Фенриса, было понятно его недоумение. Недоумение, почему чертов эльф расслабляется здесь, когда его женщина царапает ногтями подушки и рвет на себе волосы. Ведь ему она бы открыла. Да, точно открыла бы, даже не задумываясь. Распахнула бы дверь перед ним, но захлопнула бы перед всеми остальными. И никто из нас не мог Мариан ни в чем винить. - Она в порядке? Андерс произносит это монотонно, словно задает вопрос о погоде, но его застекленевший взгляд не дает войти в заблуждение. Фенрис коротко кивает ему в ответ, а затем неуверенно передергивает плечами. - Насколько возможно. Изабелла, которая никогда не простужалась, громко откашлялась. Я замечала, что она не сводит с меня глаз, явно понимая все мое напряжение на тот момент. Да и каждый из нас словно боялся шелохнуться, даже Варрик лишь молча почесывал подбородок, глядя то на Андерса, то на Фенриса. - Прошло полгода. Пора жить дальше, - холодно произнесла Изабелла. - Как ты можешь судить о таких вещах, если никогда не теряла близких? – огрызнулся Андерс. - Я теряла стольких людей, скольких ты даже не знал. - У нее мать умерла, - тихо, но твердо сказала Авелин. - У всех нас матери умерли. А у Лии с Андерсом их вообще, считай, не было. Я тихо сглотнула. Вновь воцарилось молчание. Варрик покачал головой, но ничего на препирания не ответил, а Мерриль ойкнула и указала пальцем на вход в таверну. Некоторые из нас нехотя обернулись, разглядели среди толпы знакомый силуэт. - Ну что, чья очередь загадывать? Хриплый неискренний смех. Хоук, казалось, постарела на десяток лет. Под глазами темнели круги, лоб прорезали морщины, а в волосах показалась редкая седина. Улыбка на ее лице теперь казалась жуткой, улыбаться в ответ было страшно. Думалось, она не замечала даже затянувшейся паузы и взглядов, направленных на нее. Или ей попросту было уже все равно. - Моя, - монотонно произнесла Изабелла, отсчитав Хоук нужное количество карт. Много спустя пиратка задумчиво хмурилась, рассматривая каждого из игроков. Казалось, ее кто-то подменил, как и каждого из нас – не было в ее темных глазах былой живости, не было столь знакомого хитрого прищура. - Итак, - изобразила она плохую пародию на собственный беззаботный голос, - а теперь главный приз. Традиционный поцелуй. Даже после этого в Висельнике в тот вечер никто не засмеялся, не заулюлюкал, не захлопал в ладоши. Хоук едва коснулась рукой плеча Фенриса, словно протерев его доспехи, а недовольный взгляд того скользнул по сидящему рядом Андерсу. - Хорошо, - продолжила, наконец, Изабелла. – Просто и ясно. Пусть проигравший уединится с сидящим напротив. - Оу, - Авелин бросила неприязненный взгляд на заерзавшего напротив нее Эльфа. - Я понимаю твое желание, Ривейни, но я не могу, я занят, - Варрик картинно вздохнул, помотав головой. - Ты не проиграешь, наглый гном, а я уж извернусь. - Ах, да. Просто хотел напомнить всем о том, как я хорош. - Не бойся, - процедил Андерс, поняв, что перед ним сидит не кто иной, как я. – Если ты не откусишь мне язык, я тоже не сделаю тебе больно. - Я проигрывать не настроена, - тихо проговорила я. Короткий кивок Изабеллы Варрику заставил меня пересмотреть свои позиции в ту же секунду. Андерс нервно усмехнулся, с прищуром взглянув на пиратку, явно довольную своей выдумкой. Конечно, новая она не хихикала, глядя из-за карт, как раньше, но улыбка блуждала по ее на удивление сосредоточенному лицу. Охающая Мерриль, цокающий языком целитель, покусывающая губы Хоук и хмурящаяся Авелин – почти каждый выдавал себя жестами или другими мелочами, но почему-то именно я в итоге оказалась ни с чем. «Почему-то» явно соединяло в себе выдумку Изабеллы и поддержку мудрого гнома. - Приятной ночи, - усмехнулась пиратка, захлопывая за нами с Андерсом дверь моей комнаты. Я несколько секунд стояла, не понимая, как правильно поступают в таких ситуациях. Затем лишь тихо выругалась, зарекаясь больше никогда не играть в азартные игры, а тем более с хитрыми гномами и пиратками без корабля, у которых в ближайшем борделе долг больше, чем стоимость жизни помещичьего сынка. - Ладно. Побудь здесь несколько часов, пока они разойдутся, потом на все четыре стороны, - выдавила наконец я, обращаясь к Андерсу и кивая на дверь. - Я немного иначе представлял себе «уединение», - сдавленно рассмеялся он. Я обернулась к нему лицом, пытаясь понять, серьезно ли он или испустил одну из своих дурацких шуток. Но Андерса я нашла не прямо у себя за спиной, как ожидалось, а около покосившегося стола из старого дерева. Целитель протянул руку к нескольким рулонам бумаги, которые я, совсем не ожидая гостей, позабыла запрятать подальше сегодня утром. - Не трогай, это очень ли… - голос пропал, а ноги не хотели двигаться, когда мужчина, не обращая на меня никакого внимания, развернул один из рулонов. С бумаги на Андерса смотрело его собственное лицо, нарисованное углем. Я молчала, изначально не в силах пошевелиться, а затем рванула к целителю, вырвав рисунок из рук. Смяв кусок бумаги и отбросив его в сторону, я просто ждала того, что он скажет, глядя себе куда-то на носки ботинок, словно провинившийся ребенок. - А ведь неплохо получилось, - прошептал Андерс. – Зря ты с ним так. - Нет, плохо. И совсем непохоже. И вообще, мне стоит перестать тягать бумагу у Хоук, - я и сама не заметила, как мой голос перерос в писк, а сама я уткнулась Андерсу в грудь. - Я принесу тебе кипу бумаг в следующий раз, - прошелестел целитель, поглаживая мне волосы рукой. Мне казалось, я сгорю от стыда и чего-то необъяснимого, разрывающего меня изнутри. А он просто продолжал гладить меня по голове, прижимая к себе, а я боялась пошевелиться. «Черт знает, как он поведет себя, когда я отпряну». Я не знала, чего я хочу больше – надавать себе пощечин за глупое поведение или остаться в его объятиях навечно. - У тебя листья в волосах, ты в курсе? - Это мода такая. Не слышал что ли? - Интересно, где? - В Орлее. - А, ну тогда конечно, я почему-то не особо удивлен. Мы постояли еще немного так, в тишине, словно время замерло, и я уже начинала корить себя за сказанное ранее «потом на все четыре стороны», а потом он вновь заговорил. - Но мне кажется, голову лучше помыть. Я не знаю, где ты бегала, но у тебя там еще и песок. - Ладно, - прохрипела я, продолжая утыкаться лицом в его пернатую мантию и даже не делая попыток пошевельнуться. Андерс отпрянул от меня и направился в дальний угол комнаты, словно заранее зная, что именно там стоит глубокий деревянный таз с водой. Через некоторое время он бережно развязал ленту, затем немного надавил на мой затылок, чтобы намочить волосы. В это время он что-то мурлыкал себе под нос, так что я улыбнулась и закрыла глаза. Спустя минуту я почувствовала поцелуй в лоб, сопровождавшийся искаженным «прости», но не успела я открыть глаза и спросить, что происходит, как на мою шею надавили. Меня охватило чувство страха. Я пыталась кричать, но из легких вырывались только едва понятные хрипы, а перед глазами все поплыло. Вода залила мои глаза, я чувствовала слабость, но из последних сил пыталась выкарабкаться. Я вдохнула немного воды, от чего стало еще страшнее. Рывки, шипение, несколько последних пузырьков воздуха. Я извернулась и заметила голубые блики, которые дали мне понять одно: в этой комнате больше не было Андерса, лишь мы со Справедливостью. И поцелуй в лоб был прощальным.

***

Я просто искал подходящее тело, а ты же едва не умерла. Поразительно. Такой знакомый голос. Такой спокойный… Это ты? Ну а кто еще. У меня есть новости для тебя. Я в Тени? Просто скажи мне, я жива? Рыжий Джим силен, но духом слаб. Его тело пришлось бы мне по нраву. Ты… искал новое тело? Я всегда в поисках нового тела. Сильнее, быстрее, легче для захвата. Было бы, возможно, даже немного жаль свести себя с ума, а без этого я лишь… мучаю сам себя и искажаю свою природу. И ростом хотелось бы быть повыше… Ты мог бы предупредить меня о том, что планируешь исчезнуть. Обычно такому радуются. Вижу, ты вновь отличилась. Называй это моим маленьким экспериментом. Смотри-ка, стоило мне только исчезнуть на пару десятков часов, а ты уже в объятиях психа из катакомб. Ну что, довольна исходом? Легко дышится? Мне кажется, забавно было бы выжить в битвах с Архидемоном и Матерью, но погибнуть… в деревянном тазу с мутной водой. Прекрати. Унизительно было осознавать, что погибаешь от рук того, кого так хочешь видеть рядом? Заткнись. Мне всегда казалось, что у тебя есть голова на плечах. Прошу, хватит. Хорошо.Тело бегает в порту и обворовывает зевак, но есть кое-что поинтереснее. В нем есть задатки магии, которые я смог бы развить. «Тело». Для меня он всего лишь сосуд. Так что вставай и идем в порт. Ты на самом деле считаешь, что я позволю тебе спокойно захватить тело? Чтобы по улице бродил одержимый? Сейчас по улицам этого города бродят как минимум двое одержимых, между прочим. Это другое, мы почти полностью контролируем себя, а… А, значит, ты признаешь, что этот оборванец по собственному желанию тебя чуть не придушил? И успокоился только лишь тогда, когда прекрасная Изабелла ему рукоятью по затылку ударила? Я заохала, очнувшись и осознав, что все еще в своем теле. Лежа с закрытыми глазами на чем-то относительно мягком, но даже так чувствуя, как все ноет, я совершенно не хотела вспоминать то, что произошло. Я не хотела отвечать тому, чей голос так долго искала у себя в голове. Неплохо бы было просто забыться. Снова. Открывай глаза, вставай и иди. - Не могу поверить. Мне так жаль, - Мерриль нависла надо мной, распахнув свои и без того огромные глаза глаза еще шире обычного. – Это было ужасно. Хорошо, что Изабелла подоспела. - Что? - прохрипела я, оглядываясь, так и не дав глазам привыкнуть к свету. - Я просто услышала нечто, похожее на сдавленный стон. Затем бульканье, всплески. И глухие удары. Как я должна была отреагировать? – Изабелла подошла ко мне из дальнего угла комнаты, присев на корточки рядом. – Прости, это все моя вина. Я безумно виновата. - Андерс как? Мерриль и Изабелла переглянулись, затем пиратка зацокала языком. - Ну, он сбежал. Черт знает, где он сейчас. Может, Хоук ноги лижет. Она все кричала, что он ни в чем не виноват, что это все дух, а мы просто бесчувственные и ничего не понимающие скотины. И вообще, «воткните себе свои кинжалы в шею, а от него уберите». Я снова тихо заохала, прикрывая лицо руками. - Мариан просто не могла допустить, чтобы еще одному ее близкому причинили вред… - тихо заступилась Мерриль. - Этот близкий, моя хорошая Маргаритка, считай что убийца. - Как и все мы. Я поднялась на ноги, медленно поплелась к выходу. Уверенно толкнув дверь, я сделала шаг на коридор. - Меня здесь больше ничего не держит, - прошептала я. - Как и меня, - бросила мне прямо в спину Изабелла. Я не обратила на ее слова внимания. Тогда. Рыжий Джим оказался ловким парнем. Он словно появлялся из ниоткуда, выуживая цепкими пальцами кошельки и мешочки с монетами, прикрепленные к поясам прохожих. Он триумфально улыбался, даже скалился, осматривая свою до-бы-чу, сидя на крыше покосившегося дома. Джим даже услышал шорох, который издала я в тени. Он напрягся, замер, медленно обернулся в мою сторону и уставился в точку чуть правее меня. Отмерев, парень быстро собрал награбленное в тряпичный мешок и, перекинув его через плечо, прыгнул на крышу ближайшего дома, дальше скрывшись где-то в глубине улиц. - Неплохо. Очень хорошо. Значит, ты покинешь мое тело. Какое благородство. У меня наконец будет сосуд, которым я смогу в полной мере управлять, а не просто делить и смотреть на все человеческими глазами. Почему ты до сих пор не захватил мое тело? Я просто не могу тебя понять. Ты же демон, а не какой-то захудалый дух. Ты забавная. Не хочу отказывать себе в удовольствии позлить тебя еще пару десятков лет. Ты собираешься занять новое тело только через… Нет. Как можно скорее. Но я буду рядом с тобой. Как я уже сказал, ты забавная. Можешь представить меня окружающим своим кузеном. Или любовником. Или любовником кузена. Если захочешь. Смешно. Я собираюсь найти его в Тени сразу же, как только он уснет. Это с наступлением темноты. В отличие от тебя, он заботится о моем сосуде и дает отдохнуть. «О твоем сосуде». Кажется, тело очень удобно для меня. Сильное. Поскорее бы. Главное – сохранить его живым. Я еще не так опустился, как этот Справедливость, чтобы существовать в гниющем теле мертвеца. Но мелькать в таком виде перед носом у его милой вдовы… это он забавно поступил. Ты ужасен. Ну, я демон, между прочим. В Висельник я вернулась совсем скоро, немного побродив по городу, отбиваясь от уколов Праздности. Но не успела я даже переступить порог, как меня оттолкнула высокая женщина в дешевом платье, что-то кричавшая высоким голосом. Корф попытался успокоить ее, затем, тихо выругавшись, залепил женщине пощечину. На секунду она замолчала, зачем слишком часто задышала и прикрыла лицо руками. - Кунари в Нижнем городе. Полно кунари. Они дерутся с Хоук, гномом и какой-то женщиной. - Что?! – я подскочила к ней, попыталась усадить на скамью. Женщина вновь всхлипнула, я что есть сил тряхнула ее за плечи, пытаясь вернуть ее мысли в нужное мне направление. - Такой смуглой, странно одетой. В Литейном квартале. Несколько прохожих подвернулись под горячие мечи, бедняги… Она зарыдала, уткнувшись присевшему рядом Корфу в плечо, тот растерянно похлопал ее по спине. Я выскочила на улицу, удивляясь, как же я не услышала звуки бойни, ведь Литейный квартал совсем рядом с таверной. Я отстегнула прикрепленные к поясу кинжалы и побежала, но чем ближе я была к пункту назначения, тем, как ни странно, тише и менее отчетливым становился лязг оружия и крики. Когда я споткнулась о кунарийский серп, вокруг уже не было никого, коме трупов. Победители ушли. Скорее, подойди к ступеням. Зачем? Сейчас же подойди. Я сделала несколько шагов в сторону ступеней и выругалась. Сознание заполняла злость, но я не могла разобрать, чья она – моя или… Рядом с телом кунари лежал, широко распахнув глаза, мертвый «сосуд Праздности». Я плюнула в него, токнув ногой и взвыв на всю улицу. Все летело к демонам. Я обшарила пустырь в поисках следов Хоук, Варрика и Изабеллы, но нашла только полнейшее нихрена. Перед глазами стояло бледное лицо Джима. Просто «подвернулся под меч». Я вновь вернулась к парню, присела рядом с телом на корточки и зачем-то закрыла ему глаза. Затем я заохала, поморщившись. Я только сейчас заметила, что кровь льется не откуда-то, а из его затылка, часть которого была попросту отрублена. И снова Висельник. Я стала у стойки на обычном месте Изабеллы, подперев голову руками. Та-самая-женщина все еще была здесь, сидя в углу и причитая в окружении нескольких человек, что-то нашептывающих ей и друг-другу. Я совершенно потеряла счет времени и даже не сразу заметила, как рядом со мной кто-то появился. Лишь когда на столешницу с громким звуком поставили бокал со спиртным, я убрала руки от лица. Варрик улыбался, но в его глазах была пугающая пустота. - Изабелла сбежала. С ней реликвия кунари. Думаю, завтра они уничтожат город. А сейчас, хочешь немного эля?