Эмма
Как реагировать, когда узнаёшь ужасающую правду о человеке, к которому сердце привязалось крепкими нитями? Как смотреть в глаза и видеть в них прежнее нежное чувство, а не тёмное таинство, искалечившее чужую судьбу? Сердце разрывалось, когда Грэм смотрел на меня этим особенным взглядом. Слова Адама не могли не оставить следа, хоть я и понимала преувеличение некоторых моментов. Он видел в Грэме врага, из-за которого жизнь лишила его света. Когда мы идём по тёмному полуразрушенного коридору старой больницы, меня захлёстывает с головой чувство неподдельной тревоги. В глазах стоят слёзы, но я сдерживаю их изо всех сил. Грэм идёт позади, но я нутром чувствую его взгляд. Как он смотрит на меня? Как на предателя, что идёт за руку с его врагом? Виновато? Как? Адам практически не держит моей ладони, но и не позволяет убрать руки. Он, будто бы, желает сделать Грэму вдвойне больнее. По ощущению, сейчас уже глубоко за полночь. С улицы веет прохладой, а по плечам моментально пробегают мурашки. От холода ли это или от неизвестности? - Могу я поговорить с Эммой? – Наконец выдаёт Грэм, когда мы почти выходим из дверей на улицу. На лице Адама образуется ироничная усмешка. Он пробегает по нам взглядом, а затем молча выходит, оставляя нас наедине. - Эмма, - шепотом произносит Грэм, сокращая расстояние между нами. – Прости. Прости за то, что вляпал во всю эту историю. В ногах слабость, от которой хочется спастись, лишь уткнувшись в крепкое плечо Грэма, так по родному пахнущее кожей и бензином. Но, я стою не двигаясь, подрагиваю от холода с улицы, пока он не накидывает мне на плечи свою куртку. - Клянусь, я хотел уберечь тебя от всего этого. Думал, что, удерживая себя на расстоянии, смогу уберечь от этого всего. Но, я не мог. Не мог держаться от тебя подальше. Я прикрываю глаза, но ресницы предательски дрожат в попытках сдержать непрошенные слёзы. В воздухе смешалось всё: запах кожи, бензина, сандаловый аромат духов и гнили с больничных стен. - Пожалуйста, хватит. Хватит, Грэм. Если это было уготовано судьбой, то мы бы не сбежали от этого, как ни крути. - Ты считаешь меня монстром. – Это не было вопросом, скорее констатацией факта. - Ты совершил ошибку, также, как и Адам. Он сдаётся первым и притягивает меня ближе к себе. Обнимает так крепко, словно нуждался в этом всю свою жизнь. Я делаю вдох, желая что-то сказать, но обрываюсь на полуслове, когда дверь вновь со скрипом открывается. На пороге стоит Адам, скрестив руки. - Да здравствует Дракон, - произносит он. Я перевожу взгляд на Грэма. Он сжал челюсти, разглядывая брата. Куртка с красными языками пламени, красный шлем в руках – это была та самая форма Грэма. Я понимаю это из-за рассказа Адама и выражения лица Грэма. Последний, как будто призрака увидел.Грэм
Её маленькое тельце в моих руках – лучшее, что могло быть за эти дни. Обнимая её, внутри словно загорается яркий свет, залечивающий все раны прошлого. Но всё так быстро заканчивается, когда вновь появляется Адам. Он, как мелкий паразит, высасывающий всю жизненную энергию. Как же хотелось, как щелчком Таноса, стереть его с лица земли. Но, так бы сделал Грэм из прошлого. Так бы сделал Грэм-засранец, самовлюблённый хам и эгоист, использующий девушек. Так бы сделал Грэм, который ненавидел проигрывать. Не этот Грэм, в чьих руках бережно укутался хрупкий ангел со светлыми кудряшками. Я до тошноты ненавижу своё прошлое, что постучалось в дверь вновь, спустя пять лет. Девятнадцатилетний Грэм был самым омерзительным существом, которое только можно представить. Отчасти, я понимал Адама. Отчасти, то что произошло с Дестини, действительно на моей совести. Именно поэтому я не оставил её одну. Приносил белые лилии, просто чтобы наполнить палату её любимым ароматом. Сидел рядом, рассказывая, как же проходят мои дни после этой катастрофы. Как-как, дерьмово, на самом деле. Я был один всё это время. Пока не встретил Эмму. Если бы не те малолетние террористы на концерте, возможно, моя жизнь была бы прежней. Но, трагедия привела меня к ней. Значит, она нужна мне. Адам не сможет отнять её у меня.