СКАЗКА

      Пришёл, значит, немец наш в город, стал искать указанную ресторацию. А как искать, когда по-русски ни бельмеса? Табличку-то с дерева, шельмец, предусмотрительно сорвал, уже тогда подумал о трудностях общения, да и мыслишка-то о том, чтобы место лишь ему досталось, не оставляла. Вот он и сунул её под мышку да так с ней и шёл.       По-русски, хоть, и "не в зуб ногой" - ан, нет, смотри-ка, выкрутился. Люду встречному герр деревяшку с текстом суёт, ну, а народ-то русский, знамо, отзывчивый шибко - откликаются душой простою на просьбу - то туды пошлют, то сюды, а то и просто, как говорится, по матери... Короче, нашлись люди добрые, привели, прям перед зданией и поставили.       А как, зачастую, на Руси водится? Не всё в первозданном виде сохраняется. Вот и вывеска дожила до исторической встречи не вся - половина буковок отвалилася да детишками, забавы ради, растащилася. И предстали взору герра лишь три: С Б Р.       Зашёл, значится, в хором сей и обомлел. Красоте убранства да величию и размаху помещения подивился - уж больно огромная зала предстала пред очами. А еще - народу-то, народу! Тьма-тьмущая! Носются туды-сюды, туды-сюды. Все важные - кто с папочкой под мышкой, а кто и с кипою грамот огромной. Никто и по сторонам не смотрит. Не замечают, значится, и герра.       Достал он тогда снова дощечку и давай с ней к народу, уж шибко занятому, приставать - то за одним бежит, по лестнице поднимается, то к другому пристроится. Да только всё одно - все отмахиваются.       А что вы хотите? Больно важными тут делами занимаются, не хухры-мухры - учреждение! Не пристало по чину на всяких пришлых людишек свою драгоценную вниманию обращать.       Встал тогда Пых в уголку, опечалился. Как же тут неведомого Прохора сыскать? Глядь - мужик идет. Важный - видно сразу! Картуз на ём дорогущий, аглицкой работы, волосья все напомажены - прям, не идет, пишет. Красавец!       - Рискну, - решил герр, да с табличкой к сему мужику и кинулся.        А тот кинул взор свой на немца, остановился и спрашивает:       - За какой-такой надобностью здесь? - и строго так глазом сверкает, ну стращает, вроде как.       - Ich bin Herr Pich. Aus Deutschland. Ich brauche Prokhor.* - набравшись храбрости, пролепетал наш шельмец.       - Опачки! Немец, кажись. Надо его к Прохору отвесть, нехай он разбирается, что за птица приблудилася, - про себя подумал Кущ (а был это, именно, он - и рука, и глаза с ушами, и все остальные органы в придачу, да и ваще, самый, что ни на есть, соратник самого Прохора).       Улыбнулся он немцу, взял того под не очень белы и тонки рученьки и обворожительно улыбнувшись произнес:       - Bitte, kommen sie. Prokhor, Prokhor, bitte,** - аж вспотел, бедолага пока сей тирад произнес, не обучен был, так вершков чуток нахватался - вот все, что знал, и применил.       Услышав речь родную, герр обрадовался. А уразумев, что увидит, все же, еще и Прохора, возликовал Пых и мысленно ручки-то потер - бутылочку проверить на силу, вон какая оказия выпадает, непременно воспользоваться требует.       Чутка наперед рассказу забегая, лишь скажу - если бы знал наш прохиндей, какие условия ему предложит, пока неведомый, Прохор, да какие бразды правления вложит в загребущие рученьки его, то не бутылочку бы захватил проходимец - мануфактуру по производству сей водицы чудодейственной воздвиг бы!       Но всего этого он еще не ведал, и просто, тихо посапывая и подобострастно улыбаясь Кущу, шел навстречу судьбе.