Моралисты

Я, чертыхнувшись перед объемной женщиной, стремглав бросилась вперед, косясь и отступаясь при встрече с патрулями. Пропускной пункт пестрил людьми, в преобладании — мужчинами, которые перезванивались и кого-то искали глазами в толпе. Нацепив белые усы под нос и распушив их, я поправила парик и накладной живот. На аэродроме творилась суматоха: все громко говорили и даже почти кричали. Притормозив перед очередью, я вписалась в нее почти с треском, врезавшись лицом в спину высокого статного мужчины. Он повернулся, глянул на меня, и я застыла, нахмурив брови и широко раскрыв рот. — Ну где ты ходишь? — строго спросил он. — Корабль вылетает через пару минут. — П-прости, Б-Бенедикт, — еле вымолвила я, задыхаясь от волнения. Камбербэтч поправил мне волосы и с усмешкой глянул в мои глаза. — Что с тобой? — участливо спросил он. — Заболел? Голос странный… Я покачала головой, очередь тронулась дальше, шум и гам усилились и теперь давили со всех сторон. Человек, берущий всех под роспись, бегал по рядам людей и просил черкнуть свою подпись на случай полного уничтожения Земли. Он с беспокойством подлетел ко мне. — Мартин Фриман? — его голос дрожал от смущения. Я кивнула, сдвинув брови и втянув щеки. Мужчина нервно подал мне бланк и ткнул пальцем в поле для подписи. Что-то написав размашистым почерком, я вернула ему ручку, и нас двинуло вперед. На аэродроме воцарился хаос, но в пределах нормы — все хоть и суетились, но делали это в порядке очереди. Трап, который вел на борт корабля, медленно начал спускаться вниз, к ждущей толпе. Хотя толпой это было назвать сложно — от силы там было человек десять-пятнадцать. Бенедикт дернул меня за край пиджака и повел вперед, к лестнице. Контролер обшарил нас на пропускном пункте и, с подозрением глянув на меня, вернулся к остальным посетителям аэродрома. Рассматривать тех, кто забирался на корабль, времени у меня не было, поэтому, рванув вперед, я залетела прямо на корабль, юркнув между Беном Уишоу и Тэроном Эджертоном. — Куда он? — послышался за спиной мелодичный голос Колина Ферта. — Торопится жить! — со смехом в голосе ответил ему Камбербэтч. Я, оказавшись в приемном отсеке корабля, стала осматриваться: длинный коридор, ведущий прямо к центру управления, множество дверей. Цыкнув, я подумала, что было бы неплохо, если на стенах корабля нашелся б хоть один план его строения. Продвигаясь быстро и бесшумно, я цеплялась руками за ручки дверей и, открывая каждую, быстро захлопывала, успевая глазами изучать содержимое. — Посадка на корабль Аматей-135 окончена. Пожалуйста, проследуйте в свои комнаты или досуговый центр! — царапающий сигнализационный голос диспетчера быстро загнал меня в одну из комнат. Захлопнув за собой дверь, я припала к ней, слушая шаги пассажиров, активно движущихся к досуговому центру. После повторного обращения диспетчер включил веселую песню, транслирующуюся по всему кораблю. Комната, где я оказалась, не была пуста — это была, похоже, уборная, и у зеркала, ковыряясь в зубах, стоял Майкл Фассбендер. Заметив меня, он отсалютовал и вернулся к полировке своих клыков. — Фриман, привет, — небрежно сказал он, закончив и глянув на мой озадаченный видок. — Классные брюки, хорошо сидят. Похудел? — Привет, Фассбендер! — попыталась улыбнуться я, но из-под усов не показалась и вторая часть моих губ. Я глянула на брюки, надетые в спешке с утра, и согласилась с Майклом. Они действительно болтались на мне и выглядели так, будто бы когда я надевала их в последний раз, весила фунтов семьдесят. - Да, для съемок… У тебя тоже классные… М-м-м… Шорты. — Спасибо, — обворожительно улыбнувшись, ответил мужчина, почти засмеявшись. Рыжая щетина на его скулах засверкала, я часто задышала. — Ты заболел? Голос странный… С упоением наблюдая за этой манерой речи и приятным немецким акцентом, с которым Фассбендер говорил, должно быть, нарочно, я таяла и все больше хотела скинуть с себя препротивный костюм и накладные усы. Майкл помахал рукой перед моим лицом, приводя меня в чувства. В чувства жара и смущения. — Ладно, я в досуговый центр, там все "наши". Как закончишь… Эм… краснеть, приходи к нам. — Фассбендер удалился, галантно прикрыв за собой дверь, в воздухе запахло его тонким французским парфюмом, моя голова закружилась, схватившись за сердце, я припала к стене. Вот уж не думала, что мой самолепный образ Мартина Фримана обеспечит мне место на «корабле жизни». С часу на час по Земле должен был ударить метеорит, а приготовленные корабли должны были выйти в открытый космос с минуты на минуту. Дыша так тяжело и обрывисто, как только могла, я сглотнула вставшие комом в горле слова и замерла перед зеркалом. Отражение мне было знакомо лишь косвенно — я не была поклонницей Мартина Фримана, скорее уж наблюдательницей его творчества. Умывшись холодной водой, точнее, сбрызнув ею свое лицо, я, убрав руки в карманы, отправилась плутать по кораблю в поисках центра досуга. Выйдя из уборной, я лицом к лицу столкнулась с Хью Джекманом. При всем своем громадном росте он загородил мне свет коридорных ламп и, оскалившись, посмотрел на меня сверху-вниз. — Мартин Фриман? Я Хью Джекман, — он самовольно пожал мою руку, сжав ее в своей лапе. На удивление голос его был бархатист и певуч, словно у соловья. — Будем знакомы? Я кивнула. — Будем. Он пожелал мне всего самого наилучшего и скрылся за дверью уборной, а я, с облегчением выдохнув, направилась к двери, расположенной прямо параллельно. Открыв ее, я замерла, переводя дыхание, все глаза уставились на меня и все эти глаза были чертовски красивы и умели смущать. Замявшись, я взглядом стала искать Бенедикта. За бильярдным столом, фортепиано и теннисным кортиком я увидела полукруг из кожаных кресел, где восседали ангелы неземной красоты и нечеловеческого таланта. Краем глаза скользнув по веселому Эвану Питерсу и ямочкам на его щеках, я бросила броский взгляд на Эндрю Скотта, с упоением что-то рассказывавшего Колину Ферту. Рядом с ними сидел, элегантно попивая виски из бокала, Тэрон Эджертон. Слева от него расположился Джеймс МакЭвой, разговаривающий с Майклом Фассбендером. Последний, заметив меня, помахал рукой и пригласил в свободное кресло рядом с собой. Я, не смутившись, прошла на приглашение и, удобно устроившись в кресле, поздоровалась со всеми рукопожатием. — Уважаемые пассажиры корабля Аматей-135, просим всех принять безопасные положения! Корабль взлетает! — электронный голос диспетчера заставил меня вздрогнуть. Мужчины же, будто бы и не заметив этого, продолжили разговаривать. Корабль тряхнуло, стал слышен звук турбин, судно взмыло в воздух, подобно ракете, и, быстро набирая скорость, метнулось в атмосферу. Я вжалась в кресло, скрестив ноги в бессилии и руками обхватив подлокотники. Долгая же эта поездочка к жизни…