Минимум Иронии

center>***</center> - Если ты будешь продолжать на меня так смотреть, то, клянусь Богом, я тебя задушу! - Услышав эти резкие слова, шатен, сидевший в холле и до того сосредоточенно сверливший взглядом свой черный ботинок с развязанным шнурком, настороженно поднял голову и сощурил серые глаза. Что бы ни происходило в той комнате, в том белоснежном помещении, пусть в которое ему был резко отрезан взмахом руки Железного Человека, его это не касается. По крайней мере, он себя в том упрямо убеждал и сдерживался, чтобы не встать и не заглянуть внутрь, открыв стеклянную, плотно укрытую жалюзи дверь. - А как я на тебя смотрю, женщина? Я всего-то навсего пытался убедиться в том, что Дубина не перепутал сахар с кокаином и мне не мерещится то, что ты проснулась! - Насмешливый голос, полный задора, вызвал в шатене радость и тайную мысль: "Милые бранятся - только тешатся!" Сероглазый вновь бросил взгляд на вяло болтающийся на ноге шнурок и, не выдержав, склонился, чтобы его завязать. - Может, следующим шагом будет - "полапать Наташу", чтобы ты смог окончательно убедиться в том, что я - настоящая и не глюк твоего пропитанного бренди кокаинового мозга? - В голосе подруги он слышал настоящее, почти осязаемое раздражение и прекрасно понимал почему: в такие моменты она привыкла к совершенно другому ходу событий; к совершенно другим людям, окружающим её; к другим словам, но никак не тем, которые выпалил Старк, влетев пулей (ладно, почти пулей) в медпункт, едва Джарвис оповестил всех о том, что Наташа пришла в себя. Реплика Тони выглядела так: "Хватит прохлаждаться, женушка, пора готовить борщ и ухаживать за своим голодным, небритым уже сотый, кажется, день мужем!" Это вызывало на губах добрую улыбку, полную тепла и счастья. Клинт помнил, что едва он ступил за порог медпункта, как в него устремился злой, предупреждающий взгляд карих глаз миллиардера, который прямо дал понять - ему, Бартону, здесь пока не рады, чета Старков желает побыть наедине. Вместе с ним у порога застрял светящийся, как золотая монетка, Роджерс, а позади того - Одинсон, с не менее глупым, радостным выражением лица. Им пришлось отступить. Однако в отличие от него - Леголаса - Капитан Америка не желал терять ни минутки, и посему поспешил за цветами, прихватив с собой Одинсона, мотивируя его тем, что торчать в башне Старка круглыми сутками похоже на самокопание, что неминуемо приведет в психиатрическую лечебницу. Так Клинт остался один-одинешенек в холле и принялся вслушиваться в "воркование" двух "голубков". - Нет, конечно! Как ты могла такое подумать? - Бартон моментально представил себе оскорбленное выражение лица, которое любил и умел делать Тони, отчего пальцы, завязывающие шнурок, дрогнули от усмешки, вылетевшей из его губ, когда всё тот же несравненный Старк добавил: - Это моя святая обязанность - лапать жену! Для того не нужно никакой проверки! - Старк! - Ещё хриплый голос Наташи был полон праведного гнева и негодования, но Бартон мог в нем явственно уловить долю тепла, которая не так часто сквозила в нотках её звучного и твердого голоса в обыденной жизни. - Миссис Старк! - Вторил ей гений, и лучнику показалось, что Энтони для большей убедительности поднял указательный палец вверх, призывая упрямую женщину к хладнокровию и смирению с положением. И, кажется, у него это получилось, потому как после его слов вокруг повисла тишина, вызвавшая в шатене не одну тонну любопытства. Чертовы жалюзи! Присев на корточки настолько тихо, насколько только мог самый искусный убийца-шпион, сероглазый приблизился к двери и приоткрыл её, позволив своему зоркому глазу взглянуть внутрь. Мысленно, конечно, Бартон не единожды поблагодарил дотошность и привередливость Старка ко всему, особенно к качеству: на счастье лучника, в башне Старка ни одна дверь не скрипела, что дало ему небольшую возможность взглянуть за неё - просто из детского любопытства и озорства. Он видел, как Наташа, прижав к груди ладони, сжатые в кулаки, пораженно смотрела на Старка, за спиной которого, что стоит отметить, к досаде лучника, не всё было видно. Её зеленые глаза отражали недоверие, подозрение, любопытство и... страх? Клинт даже отпрянул от двери от увиденного своим собственным глазом. В этой бравой русской женщине такое он не видел никогда. Смятение - да, борьбу - да, даже удивление, что было ей чуждо, потому как даже в самой непредсказуемой ситуации эта женщина всегда то ли знала, то ли делала вид, что всё знала наперед, но никогда не показывала страха. Тем не менее, именно этот страх, отразившийся в красивых, зеленых глазах его подруги, запечатлившись в его памяти, заставил лучника вновь прильнуть к двери и увидеть, как самодовольная усмешка коснулась губ рыжеволосой и она отрешенно пожала плечами, отведя взгляд в сторону окна. Старк медленным шагом направился к ней и, бережно приподняв за плечи женщину, аккуратно прижал к себе, немного нагло, как показалось Бартону, присев рядом с ней, на самом краю койки. Шпионка задумчиво касалась пальцами кислородной маски, лежащей на её ногах. Её тонкие пальцы отрешенно гладили пластмассу, а взгляд не решался направиться в сторону того, кто сидел рядом с ней и, сам того не осознавая, излучал заботу, что было совершенно... нет, не так, Клинт бы даже сказал, чертовски несовместимо с тем человеком, которого он знал. Да бросьте! Быть того не может! Почему? Господи, это же, мать его, Старк! Совсем не тот человек, который способен проявлять заботу. Однако образ тех двоих, что сидели рядом друг с другом в белоснежной палате, окруженные медицинской техникой, лекарствами и омерзительной октябрьской погодой говорил о другом, о тайне, спрятанной ото всех за семью печатями. В них было нечто. Нечто несовместимое с их миром, нечто отдаленно напоминавшее любовь. Отдаленно напоминавшее, потому что ни один из них в неё не верил. Тем не менее, бледная рыжеволосая Наташа - убийца и шпионка в прошлом, настоящем и будущем, которая сейчас смотрела задумчиво на мир за стеклом, мир вне этой палаты зелеными глазами полными тоски и давящей изнутри грусти, и он - миллиардер, гений и самый эгоистичный человек в мире, который заботливо сжимал пальцами её хрупкие плечи, облаченные в голубую ночнушку, будто укрывая женщину своим щитом, были именно примером той любви, которую принято называть безответной и обреченной. Её тонкие пальцы и их нерешительные движения, его твердое и эгоистичное упрямство, отразившееся в его ладонях на хрупких плечах, говорили многое, и Бартон, который сам научился любить, теперь это прекрасно слышал. Они говорили о том, как эта одинокая женщина, брошенная на произвол Судьбы, отданная родителями простому русскому солдату и этим же солдатом переданная на истерзание в "Красную комнату" под предлогом долга перед Родиной, жаждала всего одного мгновения веры в то, что однажды кто-то сможет по-особенному (не влюбленно, потому как это слово, да и чувство она не признавала) смотреть на неё, без похоти и страсти, без холода и жажды убийства. Просто, по-особенному, благодарно за то, что она дышит. Они говорили о том, что самый Железный в мире Человек, запертый в своей собственной башне, был чертовски одинок, даже будучи окруженным не только деньгами, но и вниманием людей. Он, подобно дракону, рычал, плевался огнем из эгоизма и цинизма, показывая всей своей сущностью то, что его - столь отрицательного и неправедного, нужно принимать таковым и ему глубоко наплевать на людей, их мнение и законы. Однако, этому дракону нужно было кого-то охранять. Кого-то живого, пусть и ворчащего, пусть и упрямого (а так даже намного лучше!), пусть и бесившего его до самых кончиков чешуи, но кого-то, с кем можно было бы разделить эту самую башню, чтобы он мог от гнева ли, от радости ли, но носиться по этажам в поисках этого самого человека и натыкаться на него, живого, а не на пустоту и цифровой голос, созданный им же. И, чтобы, наткнувшись, он мог выплеснуть все свои эмоции, почувствовав при этом бешеный адреналин в сердце, отдачу, никогда до того не испытанную - светлую ли, темную ли - неважно. Главное - не ледяную и тихую. Бартон с сожалением склонил голову и спрятал взгляд, постыдившись того, что он взглянул на то, что ему не предназначалось. В голове лучника даже мелькнула мысль, что наткнись он на них, занимавшихся любовью, и то не испытывал бы такого стыда, как сейчас. - Ты что, правда не брился всё это время, пока я лежала здесь? И не ел? - Голос Романовой, будто вернув шатена на Землю, пронесся по помещению, распространив свой туманный осадок от её мыслейГолос, и Бартон всё-таки вновь поднял взгляд на говорящих. - Всё время, - Тони попытался придать голосу оттенок насмешки над собой, но это у него не получилось, и голос его отдался некой сталью, отчего ответ показался излишне серьёзным. - Правда-правда? Все эти семь дней, что я была в отключке? - Обернувшись к нему и сощурив в недоверии взгляд, женщина принялась изучать исхудавшего и обросшего гения, на что тот нахохлился и брови его сошлись на переносице в излишней, как показалось лучнику, наигранной злости. - Ты не веришь мне, Таша? - Женщина, улыбаясь уголками губ и прикусив нижнюю губу, отрицательно качнула головой, отчего её огненные волосы, рассыпавшись по плечам, добавили ей задора, тем самым сделав её до безумия похожей на девочку-подростка, на что брюнет улыбнулся, совершенно искренне и, театрально закатив глаза, продолжил: - Вот так всегда. Сидишь ты рядом с ней, весь такой похожий на скелет и неандертальца, а она не верит тому, что ты не брился и не ел! - Верит-верит! - Смеясь, заверила его зеленоглазая и поспешила добавить: - Зная то, что ты готов запереться в своей мастерской, вдохновленный на подвиги, напрочь позабыв о еде, трудно не поверить! Но позволь отметить, что и тогда ты выглядел более-менее пристойно! Да и в плену ты был похож на самого себя, со своей бородкой! Что с тобой, Старк, стряслось?! - Она сощурила свои зеленые глаза и, подняв ладонь, коснулась его небритой щеки. Энтони, глядя в её глаза, с задором добавил: - Я мастерил нечто прекрасное! Мою прелесть! - От взгляда его темных глаз, излучающих тепло и фанатичный блеск, шпионка улыбнулась шире, прокомментировав: - Голлум. - Моя прелесть была достойна того, чтобы не есть и не спать, и даже не бриться! - Восторг миллиардера был настолько лихорадочным и заразительным, что передался лучнику, и тот теперь планировал заглянуть в мастерскую даже под страхом своей собственной смерти. - Странно... - немного задумчиво произнесла русская, заставив три глаза сосредоточиться на ней: - ... если ты не ел семь дней, то сейчас ты должен был быть либо мертв, подобно тощей мумии, либо должен был лежать в соседней койке и стенать о том, что тебя кормят даже не с ложечки, а с трубочки. Да, определенно... - задумчиво добавила сама себе зеленоглазая, заставив лицо миллиардера вытянуться в удивлении, - ... я должна была проснуться от твоих стонов. - Меня пугает твоя такая сторона, дорогая, - мгновенно отозвался гений, а Наташа так же задумчиво добавила: - Люби такую, какая есть, - и тут же осеклась от своих же собственных слов. Брюнет, под недоумение Бартона, пристально смотрящего на них, кивнул и, подняв палец вверх, спросил: - Все женщины такие заботливые? Например, другие бы спросили в первую очередь о том, что я все-таки придумал, а потом только пихали бы в меня трубочки с жидким гамбургером! От услышанных слов женщина сникла. Это заметили оба. Наташа же мягко провела указательным пальчиком вдоль небритой щеки, очерчивая контуры, когда-то бывшей, бородки. Она вспомнила Фьюри и Хилл, которые твердо, безэмоционально говорили ей каждый раз при пробуждении: "Я рад", "Я рада", "... что ты пришла в себя". Дальше обычно шло: "Для тебя есть задание", "Для тебя есть поручение", "Только Черная Вдова сможет выполнить это". И это никогда не вызывало сомнений, эмоций, надежд. Потому, что ей всегда говорили причину, по которой ждали. Потому, что ей всегда говорили, ради чего её спасли и ради чего она проснулась. Слова Тони напомнили ей её саму и тот факт, что это говорил Энтони Эдвард Старк, никак не складывался в её голове. Если бы она проснулась в медпункте базы "Щ.И.Т."-а, то непременно услышала бы:"Я рад, что ты проснулась. Для тебя есть задание!" И это было так естественно для них, что она просто привыкла к такому. Однако, зная, что это неприятно, и простым бойцам-агентам нужна хоть какая моральная поддержка, она выдавливала каплями из своей души вопросы об их здоровье и самочувствии. Именно выдавливала, хоть со стороны могло бы показаться, что для неё эти слова были подобны фразе - "Привет! Как дела?". Только вот сейчас, когда в ней почему-то сквозила настоящая забота, его слова вызвали в ней ещё большую волну заботы и искренности, которые она умело спрятала за словами: - Марш на кухню! Приказ, раздавшийся по помещению жесткими нотками, вызвал удивление в карих глазах и в одном сером глазе, отдавшись в туманной серости блеском задора и предвкушения публичной казни миллиардера. Зная Старка, Клинт готов был поклясться, что тот упрется рогами упрямства, лишь бы ещё побыть здесь, рядом с супругой. - Я поел! - Как и предполагалось, твердо, сложив руки у груди, нахохлился гений, а Натали моментально отреагировала, задав вопрос: - Что? - Эм... - зря всё же брюнет замялся, потому, как зеленые глаза сощурились ещё больше, а ладошка женщины, мягко скользнув вдоль черной футболки Старка с изображением Брюса Ли, оказалась на его плече, сжав, отчего кареглазый скороговоркой выпалил: - Пачку чипсов, один гамбургер, мак-наггентсы! - Фу, какая гадость! - мгновенно отреагировала русская и привстала со словами: - Либо ты закажешь нормальную еду и сейчас же поешь, либо я за себя не ручаюсь! - Ты меня до смерти изобьешь? - Придерживая руки, которыми шпионка опиралась, чтобы не дать подняться, спросил миллиардер. - Нет. - Резко ответила рыжеволосая и с дьявольской улыбкой на пухлых губах добавила, собрав весь театральный талант шпионки в кулачки: - Я, только проснувшаяся от смертельного яда, ещё слабая и беззащитная, потерявшая способность к движению и координации, хоть и временно! - На этом слове Натали сделала ещё больший акцент, заставив гения возмущенно запыхтеть, и продолжила: - Сейчас поднимусь и приготовлю тебе еду! Человеческую! - Никуда ты не пойдешь! - Твердо отрезал миллиардер и, поджав губы, обратился к искусственному интеллекту: - Джарвис! - Да, сэр? - Мгновенно отозвался тот под довольный, кошачий взгляд Вдовы. - Закажи мне что-нибудь поесть! - Беспечно, но с видом обиженного дитя произнес гений. Однако, тут же словив предупреждающий взгляд женушки, поспешил исправиться: - Закажи малоколарийный салатик какой-нибудь из морских чудовищ... - взгляд изумрудных глаз смягчился, - основным блюдом пусть будет вареное мясо курицы и вареный картофель! - губки шпионки изогнулись в улыбке, от чего, воодушевленный миллиардер, добавил, - На десерт небольшой кусочек "Тирамису"! И всего по две порции - для меня и миссис Старк! Шпионка вопросительно изогнула бровь и, будь у неё на носике очки, то непременно поправила бы их, надвинув на переносицу, вместе с теми словами, что вылетели из её губ: - Мне жаль тебя разочаровывать, Тони, но не две, а одну, потому как мне сейчас твердая пища противопоказана. Бартону, продолжавшему следить за ними, показалось, что сейчас Железный Человек от негодования треснет по швам и разразится проклятиями, но на счастье Наташи и Тони, и к несчастью лучника, раскрыв дверь и впихнув его - Клинта - внутрь, две блондинки, коими их называли Старк и лежащий сейчас на кафеле Бартон, ослепительно улыбаясь и сжимая в огромных, сильных ладонях цветы, вошли в медпункт. Роджерс и Одинсон. Сероглазый принялся мысленно молиться в надежде на чудо: ибо на него были устремлены злые, сверкающие в негодовании глаза Старка, который по горизонтальному положению лучника, в котором он сейчас предстал перед ними, понял, чем тот был занят. Клинт, казалось бы, вспоминал сейчас всех известных ему святых, повторяя в сотый раз "Отче наш". Однако, к счастью Бартона, чудо всё же случилось, сравнимое, правда, с Армагеддоном. Ни Наташа, ни Старк не успели никак отреагировать, как подошедший первым Роджерс склонился над Наташей и поцеловал ту в щечку, положив в руки шпионки полевые цветы, купленные им. Вся злость, вся негативная энергия дракона в лице разъяренного Старка мгновенно направилась в сторону Святого Роджерса, отчего Клинт поспешил ретироваться и спрятаться за могучей спиной скандинавского Бога. - Роджерс, ты не охренел? - Глухой, тихий голос заставил, ошарашенную таким поступком друга Натали пару раз моргнуть и сфокусировать взгляд на своем муже, чье тело ощутимо напряглось. Стив виновато склонил голову и мирно, что Клинту и Тору показалось самоубийственным, ответил на поставленный Старком вопрос: - Не выражайся. Признаюсь, что немного обнаглел, но я не мог иначе выразить свою радость: обнять сейчас нельзя, потому как Нат очень слаба. Ты не должен беспокоиться на мой счет: я прекрасно знаю, что Наташа твоя жена, а это был лишь дружеский поцелуй в щечку. Тони сам себе честно признался, что был ошарашен таким спокойным, холодным ответом, вызвавшим в нем бурю негодования. Капитан говорил так уверенно и так светло, что Энтони показалось, что его сейчас стошнит от праведности, которая лучилась и сияла вокруг Роджерса. Ему даже в голову пришла мысль о том, чтобы оставить его в живых, но слово "обнять", ворвавшееся в память, вернуло всё же стрелку в сторону - "убить". Однако нежное прикосновение Наташи к руке Старка и её тихие слова оборвали мысли гения: - Я благодарна тебе, Стив, за поддержку, как и всем вам, ребята. Правда, очень. И за цветы, но твой жест не понравился Тони. Прошу так больше не делать... - в этот миг на лице Тони засияла гордость, однако Наташа тут же лукаво добавила, - ... при нём. - И Энтони вспылил: - Что значит "при нем"? Значит, что без меня можно всё, что угодно?! - Господи, Старк! Я пошутила! - Под неудержимый хохот блондинок возмущенно воскликнула Черная Вдову, почувствовав легкий, мстительный укус своего плеча Железным ревнивым Человеком. Нью-Йорк. Пятое Авенью 20.05. 2013 г. 03:00 p.m. Жара в третьем часу дня середины мая на оживленной улице Пятого Авенью давала о себе знать беспощадными лучами солнца и сухим воздухом. Пусть те двое, что уже два часа как ходили по магазинам, сидели под зонтиком французской булочной, расположившейся здесь, это их от жары никак не спасало. Однако, в отличие от своего спутника, женщина, чей взгляд прикрывали солнцезащитные очки в округлой оправе, чувствовала не столько жару, сколько испепеляющий взгляд карих глаз, устремленных на неё, от чего ей захотелось резким движением руки смахнуть очки с черных, уложенных в правую сторону волос, на нос мужчины, чтобы тот перестал её сверлить. Закатив глаза, благодаря мысленно Бога за то, что за стеклами этого не было видно, потому как могло послужить поводом для ссоры, Романова мирно произнесла: - Я согласна с тем, что переборщила в том бутике. - Старк иронично изогнул правую бровь и коснулся пальцами подбородка, глядя на неё со всем сарказмом, что был у него в запасе, тем самым выведя шпионку из себя: - Я, правда, так считаю! - Я впервые увидел в тебе капризную женщину, и это в сотый раз убедило меня, что ты ни чем не отличаешься от тех моделек, которые сопровождали меня все это время на вечерах. - после сказанных слов, Тони мягко прильнул губами к стакану с газировкой, взглянув на то, как дрожат пальцы Черной Вдовы. Он знал, что это должно было задеть её и привести в более-менее трезвые чувства, потому как ему осточертело бегать из магазина в магазин и слушать про то, что именно ей не нравится в том или ином платье. Правда, он тайно догадывался, почему именно женщина так себя ведет, и сейчас он поспешил озвучить свою догадку: - Просто признай, что ты струсила и не хочешь туда идти. Тебя напрягают их поцелуйчики-обнимашки! - Как и тебя! - Прорычала в ответ Романова и сняла солнцезащитные очки резким движением пальцев, позволив своему негодованию выплеснуться наружу и отразиться молниями в зеленых глазах: - Тебя это бесит не хуже меня! - Тогда что тебе не дает отказаться от всей этой затеи и улететь на какое-нибудь задание Фьюри? - Приблизившись к ней и сощурив взгляд карих глаз, спросил Энтони. - Я не имею права на отступление. Это то же самое, что отказаться от задания в самом его разгаре, что совершенно невозможно! - Зло прошипела шпионка и с довольной улыбкой мартовской лисы (именно лисы) промурлыкала: - К тому же, мне нравится тебя бесить. Ты такой смешной, когда злишься. Щечки надуваются, губки тоже, глазки нахмурены! - Не издевайся! - Несмотря на жару и усталость, настроение Старка понемногу стало пробиваться из-под золы негатива, которая окружала его. - Почему нет? Ты же надо мной в бутиках издевался! - Сощурив зеленые глаза и легко коснувшись пальцами алых волос, спросила Романофф, отчего Тони повеселел на все сто процентов, чем привел Вдову в полное недоумение, и она вопросительно изогнула бровь. - Ответ прост, Романофф! - Махнув вальяжно ладонью в воздухе, ответил брюнет и вновь прильнул губами к напитку. - И каков же? - Подозрительно прищурившись, спросила русская, чувствуя всем сердцем, что ей не стоило этого делать. - Потому что я - Тони Старк, детка! Мне можно все! - Самодовольно хлопнув в ладоши, ответил кареглазый и привстал со своего места, при этом ловко увернувшись от ладони Черной Вдовы. - Ты пытался принарядить меня, как шлюху! - Возмущенно прорычала зеленоглазая, вновь замахиваясь ладонью в намерении дать подзатыльник и показать миллиардеру, где раки зимуют. - Это было в самом начале, когда я только хотел напакостничать! - Смеясь и уворачиваясь от рук Вдовы, воскликнул кареглазый. - В самом начале? Длиною в два часа, Старк? - Рыча и мысленно проклиная Железного Человека, Наташа все-таки изловчилась и, сжав кисть Тони, которую успела перехватить, резко переместилась к его спине и прыгнула на неё. Опешивший от такого поворота событий, брюнет попытался было повернуть лицо в сторону Вдовы, как женщина скрестила ноги на его талии и воскликнула: - Неси меня, мой троянский железный конь, в бутик "Шанель"! Энтони хоть и не нравилось это, но ему интуиция подсказывала, что именно в таком положении, со смертельно опасной шпионкой на спине, спорить совершенно не стоит. Легче всё воспринять в шутку. Тем более, что сейчас, в их положении, по-другому нельзя: они просто-напросто разорвут друг друга. Да и усталость говорила о своем, посему лаяться, как они обычно делали, совершенно не хотелось. "- Наконец-то наша хозяйка мстит этому бородатому козлу!" - Глядя на то, как зеленоглазая ловко оседлала одного из величайших людей в мире, воскликнул один таракан, при этом хлопнув себя по каске и в конце выдав известное всем, спартанское - "Ауф! Ауф! Ауф!" "- Тебе не кажется, что наш американский друг тоже придумает какую-нибудь пакость в отместку?" - Внезапно появившаяся не к месту совесть дала таракану подзатыльник и с тревогой принялась разглядывать брюнета, что пытался всячески вырваться из захвата, щурясь, ворча и смеясь. "- Кажется! Очень даже кажется!" - Зло поправив съехавшую в сторону от удара каску, таракан сверкнул маленькими глазками и выдал тираду, словно гладиатор, коего бросили в колизее на съедение львам: "Нечего ущемлять люд честной всякими шуточками пошлыми! Нечего затрагивать душу девичью, хрупкую!" Хмыкнув на эти слова, совесть принялась осыпать тараканчика притворными аплодисментами. Тем не менее, тревога никуда не уходила, потому как все эти два часа, проведенные в аду, рядом со Старком, не смыслящим в женской одежде и свято верящим, что чем сексуальнее, тем лучше, вывели весь внутренний мир шпионки из себя. Стоит только вспомнить бутик "Дольче", где усыпанная платьями консультантка, коей, не упустив шанса, строил глазки миллиардер, с самодовольной улыбочкой на губах застегивала замок платья, при этом не прочь бросить в её сторону слова о диете. Стоит отметить, что Романова, глазом определяющая размер одежды человека (а свой знавшая и подавно), сразу поняла, что девица, решившая попытать свое счастье на работе и выскочить замуж за какого-нибудь миллиардера, принесла ей платье на размер меньше, отчего, соответственно, замок и не застегивался. Естественно, куда без этого, в стороне не остался сам Железный Человек и с довольным лицом принялся поддакивать консультантке - мол, Романова, пора бы знать меру в еде. Натали, стоит отметить, держалась молодцом и, делая вид будто ничего не слышит, тянулась за другим платьем, которое было ей по душе, но Старк, коего она тут же проклинала, мгновенно разворачивал её в другую сторону, указывая на самое яркое, вульгарное и безвкусное платье, которое она когда-либо видела. Левый глаз дергался. Руки дрожали. А правый глаз искоса поглядывал на часы. Ну, что ж, может, они такими темпами опоздают и не пойдут на мероприятие. По крайней мере, судя по поведению Энтони, который всеми силами оттягивал время и откровенно издевался над нею, Романовой так казалось. Да, и она сама была бы не прочь сейчас, разыграв откровенный гнев, сбросить всё на плечи депрессии и уйти в башню. Однако её внутреннее я ей твердо намекало на то, что это не по-Романовски и что нужно идти до конца. В конце концов, как говорится, врагу не сдается наш гордый варяг. И именно этот варяг, после того, как ему полтора часа жарили мозги с африканскими перьями, предложенными в качестве украшения, твердо намереваясь прекратить свои пытки, в бутике известной всему миру "Тиффани" устроил такой скандал, какого мир прежде не видел. На груди Тони Старка вдруг оказалась брошь с уродливой ящерицей, а о голову чуть не разбилась дорогая ваза. Однако вспомнив, что он все же нужен живой как-никак, Наташа удовлетворилась тем, что брызнула в лицо миллиардеру поданное консультантками шампанское, и засунула в рот ошарашенного гения шоколад, чтобы тот заткнулся. И, как ни странно, Энтони после этого случая угрюмо молчал, бросая в её сторону косые взгляды. Благо, в соседнем бутике он приобрел новую футболку с Брюсом Ли и ему не пришлось ходить по улицам влажным. Однако тишина, что витала вокруг гения, настораживала шпионку. Она длилась до тех пор, пока они не присели на плетеные стулья французской булочной. Сейчас же, уставший морально донельзя, варяг крепко сжимал пальцами плечи мужчины, при этом умудряясь поддерживать плечом сумку. Женщина чувствовала на себе косые взгляды людей, слышала щелчки от фотоаппаратов и её это немного напрягало, что было результатом подпорченных нервов. Русская прекрасно поняла и запомнила одно: с Тони никогда ни одна женщина не сможет ужиться, хотя бы просто потому, что она, приученная держать себя в руках шпионка, не может. А если бы и смогла б, то быстро наскучила бы Старку, потому как тот не мог жить в тишине и спокойствии. К тому же, мисс Поттс, у которой не только глаз иногда дергается рядом с этим человеком, но и тело, стопроцентно подтвердит слова Наташи. Как бы шпионка не старалась быть более строгой и собранной, Тони моментально смахивал всю собранность и сосредоточенность своими шуточками, язвинками и всяческими попытками привлечь в свою сторону побольше внимания. И все просто потому, что это ему нравилось - привлекать внимание. Шпионка мягко опёрлась подбородком об затылок мужчины и вдохнула аромат дорогого одеколона. Её алые волосы коснулись его, темных, как вороново крыло, и Романова прикрыла зеленые глаза, чувствуя, как под ней движется каждый мускул Железного Человека. Ей было сейчас странно осознавать тот факт, что он просто идет. Не вопит, не посылает её к чертям, а просто идет, подхватив за ноги. Возможно, он считает это способом развлечься и отвлечься от всего. Как бы там ни было, Натали не могла не отметить тот факт, что она понимает его временами, а моментами он кажется ей чем-то закрытым и неизведанным, что хотелось разгадать и изведать до мелочей. И это всё не потому, что он её заинтересовал, как человек или, Боже упаси, как мужчина, просто ей хотелось убедиться в том, что она не потеряла навыки в психологии. - Все, пришли. Слезай, обезьяна! - Услышав это, агент подняла зор зеленых глаз на багровую вывеску с алыми буквами известного дома моды. Медленно её взгляд скользнул к витрине, и она увидела их отражение. И она, и он смотрят на него. Она видит, как легкая ухмылка касается его точеных губ, а в глазах горит озорство с блеском легкой, мальчишеской мстительности, а в её глазах читается некая растерянность; их волосы смешиваются и получается своеобразный рисунок темных волн его волос и алого водопада её; его загорелая, темная кожа и её - белоснежная; его карие, темные глаза и её зеленые. Они чертовски разные не только внешностью, но и характером. Однако сейчас они были одинаково похожи на детей. - Нетушки! - Твердо произннсла она и подняла гордо подбородок, продолжив упрямо: - Ты отнесешь меня прямо в бутик! - Господи... - простонал притворно гений, - ... за что мне такое наказание? - За все мои пытки и издевательства! - Мстительно промурлыкала шпионка, и миллиардер, ворча, вошел внутрь, как только тонкие пальцы Наташи коснулись железной дверной ручки и открыли её. - В-вам... - растерянная консультантка, одетая в строгое черное платье, подбежала на длинных, тонких шпильках и, запнувшись, спросила, - ... чем-то помочь? Аловолосая мягко спрыгнула со спины брюнета, который принялся тут же делать вид, будто весь выдохся и, опершись локтем об его плечо, промурлыкала: - Не нужно. Мужчина сам выберет то, что мне будет по душе. От её слов Тони едва не задохнулся воздухом от возмущения. То есть до всего этого она не воспринимала его, как мужчину, способного принять правильное решение и направить глупую, русскую женщину в нужное русло? Кареглазый задумался о том, что и, правда, пора бы закругляться с таким поведением и шуточками, и принять серьезное решение. Иначе, в противном случае, он потеряет Пеппер. Романофф удовлетворенно отметила то, что после её слов в его глазах читалось не только возмущение и негодование от задетого эго, но и туман мыслей. И, как казалось Наташе, чем сильнее хмурились брови гения, тем ближе он был к правильному решению. Увы, с Тони по-другому было никак. Ему всего лишь нужно было показать, что от него зависят в мелочах, в пустяках и великом. И зависят не столько материально, как правительство или компания, с которыми можно играться, сколько душевно, ожидая совета. В эту минуту Наташу осенила догадка, после которой шпионка не раз корила себя за глупость: Энтони Эдварду Старку нужно было временами показывать, что в нем нуждаются, как в опекуне, советчике или отце. Нуждаются, как в том, кому можно доверять не только мысли, но и выбор. Нуждаются, как в стене, в щите. И чем меньше ему это показывали, тем больше разрастался в нем эгоизм, потому что он просто-напросто считал себя ненужным. Он считал, что всем нужны были деньги, его ум, но не он. Ему просто нужно было чье-то доверие, потому как даже тогда, когда он спасал мир, устремившись к бескрайнему космосу с бомбой в руках, ему не доверяли. Русская, мягко скользнув вниз ладонью, нежно взяла Тони под руку и добавила: - Он просто лучше знает, что нам подойдет в этот вечер, чтобы быть неотразимыми. Я ему полностью доверяю. Эти слова были точкой, именно той точкой, откуда все и началось. Кареглазый, мельком взглянув на шпионку, твердо и четко произнес свои требования к платью: - Длинное платье. Не пышное. Ни в коем случае. Никаких кружев - слишком наивно и не для такого вечера. И не атлас. Нечто легкое и прозрачное. Можно взять батист. Обязательно с подкладкой, чтобы не было вульгарно и вызывающе. Не люблю, когда, знаете ли, как у некоторых звездных дам, соски торчат или стринги видны. Можно без талии, чтобы было подпоясано атласной лентой у груди, что сделает женщину похожей скорее на некое мягкое божество - это лучше, чем если бы это было подчеркивающее каждый сантиметр облегающее платье, которое предназначено для обольщения. Никакого алого, розового или персикового. Бирюзовый. Он подчеркнет цвет глаз и даже изменит их внутренний свет, сделав его более похожим на морской бриз. К тому же, очень умиротворяющий цвет. Никаких блесток, никакого золота на руках или перчаток. Подобрать необходимо изумрудный браслет. Его хватит с лихвой. Можно так же добавить тонкую, золотую цепочку с клевером. Это все, что касается платья. Остальное подберем в другом бутике.