Надо сказать, что обстоятельства той гонки сложились не в пользу Тихонова. Помимо чудовищного обилия разнообразных синяков он получил неслабый заряд соли в седалище. Но и этим мучения хакера не закончились — очнувшись слишком поздно, он попал под горячее жало обозлённой на всё человечество Пчелы. Улей разрушили, водой ни за что ни про что облили — одним словом, в свете этих накативших на неё проблем Пчела яростно искусала Ивана. Разумеется, после того, как догнала — ибо Тихонов всё-таки нашёл в себе силы подняться и побежать. А бежать пришлось вокруг всей Деревни — да, бесполезно, но попробовать стоило.
Все эти чрезвычайные происшествия приковали Тихонова к койке. Надолго. Пришлось срочно присылать Холодова.
— Хорошо, Галина Николаевна! Выезжаю! — говорил тот в трубку.
— Значит, мне здесь за сохранностью оборудования следить одному… — разочарованно протянул Белозёров. — Не повезло мне временно принять на себя обязанности начальника охраны.
— Ничего, — утешил коллегу Андрей, — будет и на твоей улице праздник! А я поехал! Еду в Магадан! Туру-ту-туру-ту… *
— Ну, давай, до встречи… — печально вздохнул Сергей, наблюдая за тем, как его коллега садится в старенький синий «Москвич-2140».
Андрей уже подъезжал к Деревне. Вдруг под днищем его «Москвича» раздался грохот. Холодов остановился, вышел из машины и осмотрел её снаружи. Сзади он увидел свою жертву: прямо на дороге валялся мужик в форме мичмана ВМФ и с рыжим помпоном на бескозырке.
— Галина Николаевна, это Холодов! — эксперт счёл нужным уведомить Рогозину. — Тут у меня ситуация такая… В общем, я задержусь ориентировочно на полчаса! Ничего серьёзного, просто небольшая неполадка с машиной.
— Хорошо, Андрей, я поняла! — начальница завершила вызов и тяжело вздохнула. — Час от часу не легче…
А сбитого уже и след простыл. Холодов осмотрел всю машину вдоль и поперёк, заглянул в салон, багажник, даже под капот. Бесполезно — моряка нигде не было. Вздохнув, эксперт снова сел за руль.
В этот момент задние двери машины громко хлопнули. Андрей оглянулся — и даже не смог издать ни звука. «Убиенный» им мичман преспокойно сидел с левой стороны. Справа расположился какой-то усатый казак в фуражке и с орденом на груди. Но самым ужасным было наличие в машине настоящего медведя. Причём косолапый расселся аккурат посередь заднего дивана, и вполне на человеческий манер — зад на диване, задние лапы на полу, а передние — вполне по-человечески, в воздухе. В общем, сел, как человек, хотя и медведь
— Зд-зд… Доброе утро. Капитан Холодов, — еле слышно поздоровался эксперт. — Чем м-могу быть полезен?!
— Значит так! — с места начал наш старый знакомый Мужик. — Ты моего друга сбил?
— Да я не успел ничего сделать! — начал объяснять Холодов. — Я начальнице позвонил, предупредить о задержке, хотел этому, сбитому, первую помощь оказать, а он и тю-тю! Я его не нашёл, сел в машину, а тут вы…
— Тише! Ты, товарищ, ведь не хочешь скандала, так? — узрев отрицающий жест эксперта, Мужик продолжил. — Значит, ты должен нам кое в чём помочь. У нас как раз на это одного человека не хватает.
— В чём? — вполне логично спросил Андрей. — Только быстро, у меня мало времени.
— Само собой! — согласился Мужик. — Поехали, на месте увидишь! Тут недалеко!
Местные привели капитана в скромную, даже простую хатёнку.
— Это дом Морячка! — пояснил эксперту Мужик. — У него жена ещё на службе, вернётся нескоро. Вот мы у него и решили собраться.
— А что делать-то надо?! — не унимался Холодов.
— Слушай, — заговорщически понизил голос Мужик, — мы тут самогонку новую забабахали, по нетрадиционному рецепту. Вот, её-то и надо продегустировать. Если оно не опасно, значит, к употреблению годится! И мы вместе её пригубим. И тебя, капитан, не обидим!
— Так, — пробовал протестовать Андрей, — самогоноварение уголовно наказуемо! И участвовать в этом я не буду!
— Нет, будешь! — прикрикнул Мужик. — Миша, докажи!
Медведь очнулся и пробасил:
— Будешь!!!
Затем ударил Холодова под дых и ещё несколько раз в лицо. Мужик приблизился и влил часть содержимого пятилитрового пузыря, который тот держал в руках, прямо в рот капитана. Холодов моментально прекратил сопротивляться и уже нетрезвым голосом заявил:
— Не буду я ваш самогон! Отпустите меня лучше, мне на работу надо!
— Будешь! — мужики, увидев результат и удовлетворившись им, налили Андрею ещё одну кружку, не забыв наполнить и свои. Пожав плечами, капитан сделал выдох в сторону и с размаху опрокинул в себя спиртное. От третьей порции он уже не отказывался.
Рогозина нервно глядела на часы. Холодов, обещая прибыть через тридцать минут, не прибыл и через триста.
— Ну, где он там шляется? — негодовали Оксана и Таня.
— Вам-то что до этого? Здесь, в деревне, для вас, компьютерщиков, работы не шибко и много, — начала переубеждать девушек Алла, преспокойно прихорашивающаяся рядом. — Может, он вообще не приедет!
— Нам бы твою выдержку! — хором ответили обе сотрудницы.
Это слегка разрядило обстановку. Которую вновь напрягла вошедшая Рогозина.
— Холодов не объявлялся? — поинтересовалась она.
Все трое мотнули головой.
— Очень плохо… — вздохнула начальница. — Уже шестой час, как его нет.
— Может, местным позвонить? — предложил вошедший Круглов. — Я думаю, они что-то знают.
— Я лучше съезжу, — решила Рогозина.
Вдруг раздался телефонный звонок. Рогозина моментально отреагировала.
— Полковник Рогозина, слушаю! — оказалось, что звонила Баба. Её муж без предупреждения исчез, и Баба просила Галину подъехать. — Скоро буду! До связи!
— Подвезёшь? — Круглов на эту просьбу начальницы лишь кивнул.
Высадив Рогозину у дома Дураков, Круглов уезжать не стал. Отогнав в сторону свою «Вольво 244», он заглушил двигатель и, устроившись в машине поудобнее, задремал.
— С утра ушёл, сказал, что ненадолго, а его и нет! — в это время Баба сообщала все известные ей сведения Рогозиной. Галина спокойно сидела и слушала. Она уже успела наладить контакт и с Медведицей, женой Медведя, также исчезнувшего утром.
— У нас такая же ситуация, — поделилась проблемой Галина.— Позвонил наш сотрудник, сказал, что на полчаса задержится. А нет его до сих пор. Куда они все могли деться?
— Надо идти на поиски! — провозгласила Медведица своим не шибко грубым для медведицы голосом.
В это время в хате послышались голоса с улицы. Какая-то не шибко трезвая компания голосила на всю улицу:
Туман в Петербурге, в Москве — снег и стужа,
В Твери — жаждой маются так…
С похмелья вся Соминка, Площадь и Южный,
И на Пролетарке — сушняк.**
— Хотя, — остановила Медведицу Баба, — я думаю, что никуда идти не надо.
И вправду, компания скоро очутилась в хате. В умат пьяные Мужик и Морячок — первый справа, второй слева — с огромным пузырём самогона в одной — левой и правой, соответственно — руке каждый вели под руки Холодова. Всех трёх держал за шкирку также не самый трезвый Медведь. Для Андрея Дураки сообразили нечто вроде самогонного «акваланга» — связали изолентой две пятилитровки, просунули и закрепили в них два шланга для питья. Другие концы этих трубок находились во рту капитана. Так что вместо звуков Холодов издавал лишь нечленораздельное бульканье. А сам «акваланг» держался на спине эксперта при помощи сделанных также из изоленты лямок.
— Буль… Товарищ полковник, — наконец выплюнул шланги Холодов. В этот момент он высвободился, чтобы взять под козырёк, но упал. Мужики подняли и зафиксировали его, — капитан Холодов для выполнения прямых служебных обязанностей по вашему приказу прибыл!
— Ну, Холодов… — прошипела Рогозина. В этот момент Медведица взяла стоявшую у двери лавку и хорошенько треснула ею по голове всем четырём собутыльникам. Затем подтянулась и Баба со сковородкой. Также, не делая кому-либо поблажек, она поочерёдно прошлась по головам четвёрки.
— А ты чего стоишь? — спросила Баба Рогозину, спокойно взиравшую на наказание.
— Профессиональная этика не позволяет, — оправдалась Галина, но Баба с ней не согласилась:
— Какая ещё этика? Взяла сковородку, да бей, чего тут! Давай, попробуй, — подманила Рогозину Баба, — сковородку на первый раз возьми мою, потом сочтёмся!
Галина не стала возражать. Взяв у Бабы сковородку, она сильно ударила Мужика. Потом Холодова. Потом Морячка. Потом Медведя. Повторив удары в обратном порядке, Рогозина удовлетворённо положила «орудие воспитания» на стол. Затем сгребла капитана Холодова и вышла, предварительно попрощавшись с Бабой.
— Продолжим! — услышала полковник слова Бабы и последовавший за ними грохот.
А Круглов уже подогнал машину.
— Я надеюсь, ты его не собираешься сажать в салон, — пошутил он.
— А куда ещё?! — возмутилась Рогозина.
— В багажник давай! Не боись, местом и воздухом обеспечим! — Майор сразу взял капитана под руки и потащил. Тот только мычал. — Поехали!
Рогозина и Круглов сели вперёд. Машина ехала вполне спокойно. Вдруг майор услышал сзади шевеление и скрежет.
— Отпустите, мусора, мне давно домой пора! — завопил эксперт.
— Может, зря ты его запер в багажнике? — засомневалась Рогозина, но Круглов её успокоил:
— Ничего не зря. Вот ты меня примерно за то же самое чуть не уволила, помнишь? ***
А Холодов уже разошёлся. Спев «Мурку» и «Владимирский Централ», он вдруг затянул шедевр самодеятельности:
А я не хочу, не хочу на работу!!!
А я водку пить, водку пить хочу!!!
— И долго он так будет? — ощутимо забеспокоилась начальница. В этот момент капитан захрапел на всю машину.
— Как видишь, нет, — усмехнулся Круглов.
Холодов очнулся в типичной советской железной односпальной кровати. Страшно болела голова. Еле разлепив глаза, капитан узрел над собой лик Галины Николаевны.
— Где… Я… — протянул он, но, мгновенно поняв что к чему, попытался резко встать. Впрочем, это у него не получилось.
— Капитан Холодов, за пребывание на работе в нетрезвом состоянии объявляю вам выговор! Жду объяснительную в пяти экземплярах! — подчёркнуто сухо потребовала Рогозина, затем, не предоставив слово капитану, вышла. А сам Андрей снова провалился в похмельную дрёму.
Когда начальница очутилась во дворе, она наконец позволила себе улыбнуться. Ведь наказание было чистейшей формальностью, а после того, как майор Майский подогнал «Москвич» Холодова к посту, бедному капитану не придётся на похмельную голову рыскать по всей Деревне. И правильно — а то опять свяжется с кем не надо.
