Безумные каникулы с Ноем

Лакей спешил в поместье к господину, держа в руках изящную коробку, обвязанную золотой лентой. Этот презент он должен был передать ещё вчера, но дела его загадочного господина не позволили ЕГО благородию появиться раньше. Чёрная карета неслась по улице Сан-Антонио к особняку Графа Луи. Два гнедых жеребца трёх лет с худыми длинными ногами, крепкой и сильной грудью, длинным туловищем и большим крупом рысью бежали по старым парижским улочкам. Их подковы громко лязгали, стуча о каменную кладку дорог, а гордые головы животных не опускались не на секунду, вот он, мустанг, укрощённый техасскими мустангерами, где эти чудные животные свободно мчались по зелёным лугам не зная человека. Жеребцы остановились у ворот поместья, которые открыли два стража, одетых в солдатские мундиры. Карета беспрепятственно заехала внутрь, останавливаясь у парадного входа в поместье графа. Дверцу кареты открыл кучер, сидевший до этого на козлах. Его благородство выглядел сегодня довольным, он чувствовал его довольную улыбку, которую не было видно под капюшоном чёрной дорогой мантии, расшитой золотыми нитями. Граф быстрым шагом прошёл в поместье, нельзя чтобы кто-то, кроме прислуги видел его в таком компрометирующем виде. В поместье его уже ждал молодой лакей, совсем ещё мальчишка, но преданный и верный как щенок. Светло-русые волосы вились, закручиваясь на конце, обрамляя его красивое худое лицо. Мальчишка был красив, совсем как аристократ, поэтому присутствие такого слуги было особенно выгодным графу. - Граф Луи, Он уже ждёт Вас! – произнёс мальчик, оглядевшись по сторонам, на секунду его серые глаза засияли настороженностью. Граф кивнул, тенью проскальзывая в крайнюю дверь слева. Лакей не стал следовать за ним дальше, лишь поставил коробку на расписанную тумбу у входа в ту комнату, где Его благородие менял длинный плащ на свой привычный изысканный туалет. Мальчик знал, что должен предупредить гостя о том, что Его светлость прибыл. Хоть барон был и ниже рангом, чем хозяин дома, но его влияние поистине не знало границ. Каждый раз, когда барон приходил в дом Графа со своим шевалье, Его благородие устраивало пышный приём с лучшими винами из Прованса. Лакей поднялся на второй этаж, где в одной из комнат для гостей расположился барон. Перед дверьми изысканной комнаты, стоял шевалье барона, выглядел он крайне задумчивым. Высокий мужчина крепкого телосложения с густой бородой хмуро смотрел на картину месье Жефруа – художника, получившего благосклонность Графа Луи. Его дорогой голубой камзол смотрелся на нём весьма хорошо, создавая впечатление настоящего офицера. Но Кристоф знал, что шевалье барона – всего лишь простолюдин. - Доброго здравия, месье Сервиус! – почтительно произнёс лакей, вежливо улыбаясь. Что ж, он и сам никогда не был дворянином, а мужчина внушал доверие. Сервиус кивнул, должно быть он о чём-то глубоко задумался, иногда шевалье действительно выглядел обеспокоенным, особенно когда его господин исчезал. - Его благородие вернулся? – произнёс мужчина. Лакей кивнул, он знал, что шевалье незамедлительно сообщит всё барону. Так и было, кивнув лакею слуга зашёл в комнату, плотно прикрыв за собой дверь, подав лакею знак, что тот может уходить. Граф Луи не любит ждать, следовало поторопиться и дать некоторые распоряжения на счёт обеда. - Господин Эрих, Ваш друг уже вернулся, не стоит заставлять себя ждать. Мужчина с длинным тёмными волосами, собранными в хвост ухмыльнулся. Граф, Лорд, Пэр – да хоть сама Мария-Антуанетта, все они подождут Его, великого магистра, что покорил двенадцать миров. Он был доволен, всё складывалось как нельзя лучше. Его план сработал и теперь он может отдохнуть в укромном уголке под крылом Графа Луи IV, что принимал его с распростёртыми объятиями. - Ты чем-то обеспокоен, Сервий? – как бы между прочим произнёс мужчина, потягивая бокал вина, сидя в изящном золотом кресле. - Да, мон сир! Не кажется ли Вам, что Ваша игра была слишком жестока? - Жестока? – произнёс Эрих, рассмеявшись. – О, нет, мой друг, моя игра не может быть жестокой, ведь она несёт благо. - Откуда же Вам знать, что Вы приносите благо? – с тенью сомнений, произнёс бывший раб. - Я пророк, неужели этого мало? – с поддельным удивлением произнёс Эрих, странно улыбаясь. - Пророк, алхимик, лжец и лицедей, не такую ли Вы славу заполучили, плетя свои интриги? - А так же пьяница, обманщик, плут, герой, любовник, интриган? – лукаво произнёс мужчина, видно его смешили недальновидные слова слуги. Пусть Сервий знает много для своего неподготовленного сознания, но всё же Ему виднее. - И это тоже, - согласился шевалье, кивнув. Эх, кем ему только не приходилось быть, странствуя с этим странным человеком по свету! - И всё же, ты не веришь мне? – сделав какое-то небрежное движение рукой, произнёс аристократ. - Я всего лишь содрогаюсь от того, что Вы с такой легкостью отдали того юношу этому страшному человеку. Услышав это, аристократ совсем не по-аристократически расхохотался, единственное, что не начал бить руками в истерике. Лицо его исказилось весёлой улыбкой, становясь более приятным. Только вот что-то приятное шевалье не находил, потому что знал от чего так весело смеётся великий магистр. - Знал бы ты всей истории и сам бы понял, что я тысячу раз прав! Впрочем, такого исхода, признаться, не ожидал даже я, великий магистр. - И что же в ней такого? – непонимающе произнёс мужчина, вся эта история никак не хотела укладываться в его голове. Тот юноша так пришёлся по душе Сервию, что от одной мысли о его дальнейшей судьбе было не по себе. - А то, мой друг, что этот мальчик – человек, которому суждено положить конец тому ужасу, что царит в моём мире. Целый мир, вдумайся. Разве шкура одного мальчишки не стоит того, что быть брошенной на чашу весов войны, если она может её перевесить? - Вы говорили об этом, но для чего Вы свели его с врагом? И не отрицайте того. Каждое их приключение, каждая неудача или удача – дело ваших коварных рук! – голос римлянина дрожал. Магистр криво усмехнулся, после чего произнёс: - Тот человек – Тики Микк, он не просто враг, нет, он гораздо больше. Он – единственная сила на земле, способная отправить мальчишку на тот свет прежде, чем он успеет исполнить своё предназначение. Он – единственное, что может помешать мальчишке, единственное, что может разрушить его, встать на пути. Так почему же я сделал это? Ответ прост, мне просто нужно было, чтобы он не смог остановить Аллена Уолкера. Я знал, что если связать их друг с другом, то Ной не сможет встать на пути экзорциста так, как мог бы. Я знаю, что Микк не тронет мальчишку, будь уверен, ведь это говорит пророк! Сервий с сомнением посмотрел на мужчину, обдумывая его слова. Он не верил, что заклятый враг сможет остановиться, сможет простить и подставить плечо как боевой товарищ. Мужчина с чёрными кудрями не был плох, нет, но ведь магистр научил его не верить чужакам. Да и сам Эрих был последним человеком, которого можно было назвать честным. - И всё же я не верю в это. - Кто знает, - отозвался Эрих, допив бокал с вином. Он и сам во многом сомневался, но виду не подавал. - Вы! Вы же пророк! Магистр снова рассмеялся тихим шелестящим смехом, на этот раз в его голосе не было веселья, только какая-то непонятная горечь, что медленно разъедала его. Ему было что прятать за лучезарной улыбкой, но про эту сторону его души знал лишь он. - Да, пророк. Но всё же я не всевластен, что ж, посмотрим, что будет дальше. Но всё же ради тебя, я произнесу своё самое прекрасное пророчество. «Да придёт на землю грешную спасение! Тьма, что сотни лет висела над землёй, проращивая ростки ненависти в чёрствых душах растает. И именем спасения будет свет. Тот свет, что излучают грешные сердца в гармонии счастья. Придут двое – тьма и свет. Дети Хаоса возродятся, создавая мир заново. Старое ляжет на дно, новое воцарится, а люди продолжат великий цикл жизни, приближаясь к новой точке своего конца, что ознаменует великое начало». Сервий слушал эти слова, не понимая их смысла и значения, но он верил им, точно так же, как верил в бессмертного великого пророка. Из задумчивости его вывел тихий смех Графа, что зашёл в нарядном камзоле к своему старому другу. - А ты всё так же несешь эту околесицу, мой дорогой Эрих, - склонив голову набок, произнёс Граф. - Ваше благородство, Вы же знаете, что это моя работа. - Конечно знаю, месье Эрих! Впрочем, откинем сегодня маску лжи? Вы ведь обещали показать мне своё настоящее лицо. Магистр кивнул, встав с места, проводя рукой по лицу. Его черты лица изменились, серые глаза превратились в шоколад, лицо приобрело более острое очертание, а чёрные длинные волосы засияли в новом огненном цвете. - Так вот, как вы выглядите, мой дорогой Эрих, или лучше сказать Мариан Кросс?