Равен

       Портал выбросил нас с Даном прямо в лесной чаще. Господи, прошу тебя, смилуйся над рыцарями Света! Пускай это милое местечко «совершенно случайно» не окажется эльфийскими владениями, а? Иллидана-то, может, и не тронут, а вот представительниц рода человеческого, сколько путешествую, волшебные существа редко где адекватно принимают. А эльфы вообще уже с десяток раз пытались меня в довольно-таки абстрактного ёжика превратить.        И, если уж судить по информации, свалившейся на наши головы после прохода через портал, тут все какие-то долбанутые. Эльфы передрались друг с другом, орки вообще перешли на сторону главного злодея этого мирка, д’эссайны даже во время войны умудряются охотиться на разумных. Нет, это надо срочно прекращать.        Дан резко выдохнул и коснулся висков кончиками пальцев. Конечно, такое количество информации у кого угодно головокружение вызовет. Языки всех разумных рас, информация об особо опасных тварях, политика и цель твоего прибытия сюда. То, как всё должно выглядеть после ухода Путешественника из этого мира. — Равен, — в иссиня-чёрных глазах эльфа плескалась ненависть. К тому, которого он даже не знал. — Д’эссайны, — в свою очередь хмыкнула я, замечая перемену в глазах Дана. Будучи человеком, родившемся в другом, современном мире, я не воспринимала каннибализм как средство выживания. Даже сотня лет в роли Путешественницы не смогла этого изменить. Люди могут служить подстилкой для светлых эльфов, могут быть рабами сидхе, но едой д’эссайнов… Нет, после войны я обязательно загляну в берлогу этих уродцев. Нельзя устраивать геноцид столь могущественной расы сейчас. Они ещё пригодиться могут. — Ллиночка, — мягкий голос мужа заставил меня вздрогнуть. — Успокойся, пожалуйста. Твой ангельский дрын действительно выглядит пугающе, когда ты злишься.        И правда. Меч неровно светился сквозь ножны, сияние «гуляло» по клинку, скапливаясь в оголовье рукояти. — Я знаю о чём ты думаешь. И нет, мы не будем их убивать. Как бы прискорбно это ни было, их помощь нам действительно пригодится. — Наша помощь в чём? — из густой листвы дуба, возле которого разгорался наш спор, высунулась голова. Рубиновая шевелюра, ухоженности которой мог позавидовать Властитель эльфов Златодревья, такие же красные зенки и чуть ли не физически ощущаемая плотная аура. О, а вот и пресловутые семь пальчиков, цепляющиеся за ветку.        Сильнейший д’эссайн. Чёрт подери.        Рука машинально потянулась к рукояти ангельского меча, а красноволосый лишь фыркнул и изящно спрыгнул на землю. — Ну и фонит от тебя, парень, — Дан скрестил руки на груди, скептически хмыкнув. И сразу стало как-то спокойнее. Эльф знает, когда не стоит подначивать врага. — Что поделать, судьба такая, — д’эссайн пожал плечами и театрально вздохнул, смахивая с плеча невидимую пылинку. — В любом случае, вы своим появлением распугали мою добычу. Поэтому, — Сильнейший облизнулся, — выбирайте, кого я съем.        Я расхохоталась. Звонко так, от души. Неужели он и правда думает, что сможет одолеть Путешественника с ангелом-воителем в паре? Да я скорее поверю в то, что Асмодей занялся благотворительностью!        Иллидан вздохнул. Д’эссайн вскинул бровь и покрутил пальцем у виска. — Нет, вы, господа д’эссайны, действительно занятные. Видимо, чем больше вас узнаёшь, тем сильнее осознаёшь наличие просто вселенской наглости и самоуверенности. Что насчёт дуэли? — Ллина, — взгляд Дана не выражал ничего хорошего, — хватит кидаться на первого встречного, не удовлетворившего твои ожидания, пожалуйста. — Действительно. Да и не очень хорошо, наверное, девушек бить, — хитрая улыбочка озарила лицо Сильнейшего. Демонический проблеск сверкнул в алых глазах д’эссайна, и желание набить ему морду только усилилось. — Прошу, Иллидан, не вмешивайся. Я покажу ему кузькину мать! — Святые сандалии Арсения, что он сделал лично тебе? — негодующее восклицание Путешественника потонуло в нечеловеческом рёве.        Молчание воцарилось мгновенно. — А вот и гости пожаловали, — тихо произнёс тут же ставший серьёзным Сильнейший.        Дан выхватил at’tha hianda, в мою руку лёг ангельский меч, а д’эссайн… Возникновение его оружия было трудно описать. Боковое зрение не смогло выцепить тот момент, когда в руках мужчины появилось эсси. Возникнувшая начальная форма клинка почти сразу подстроилась под хозяина и тип боя, став сияющей бледно-белым светом рапирой. Видимо, все семь пальчиков чувствовали себя очень удобно, так как нежная улыбка тронула губы хозяина столь уникального артефакта.        Гул, рычание и визг тем временем приближались, не оставляя сомнений в том, что к нам несётся толпа голодной нежити. Уродцы вывалились на поляну, отчаянно толкаясь и горя желанием урвать себе кусок свежей плоти. Кого-то, кажется, даже чуть не раздавили. Я хихикнула при взгляде на внушительную, но состоящую из хиленьких упырей «армию». — Кажется, кто-то очень сильно хочет нас убить, — саркастично ухмыльнулся поигрывающий эсси д’эссайн. — Г’р’макси вас подери.        Поудобнее перехватив оружие, мужчина ввинтился в толпу врагов, двигаясь просто убийственно плавно. В прямом смысле. Аккуратные, точные, уверенные удары рапирой проделывали серьёзные бреши в рядах противника и завораживали настолько, что очнулась я лишь от раздавшегося совсем рядом рыка. Запустив в возжелавшего полакомиться за мой счёт упыря комком белого пламени, я ринулась в атаку. Если сравнивать ангельский меч с оружием Иллидана или, к примеру, трансформирующейся штуковиной д’эссайна, то можно было абсолютно точно сказать, что он имеет большой плюсик в поединках с нежитью. Это не просто освящённое оружие. Этот меч — сгусток огромной энергии света, и упыри шарахались от него, как черти от ладана.        Силы явно оказались неравными, но нежить поняла это слишком поздно. Когда последняя уродливая и непропорционально большая голова слетела с плеч, окрасив землю чем-то мерзким, липким и зелёным, раздался смешок. — Вы думаете, это всё? – звучный, глубокий голос разнёсся над полем боя. Обернувшись, я заметила чёрного орка, на котором красовалось шаманское одеяние. Не до конца понимая происходящее, удивлённо вскинула бровь, но не успела и раскрыть рот, чтобы выразить всё, что я думаю о его угрозе, была схвачена за локоть д’эссайном, который, утягивая нас с Даном прочь, проорал: — Валим отсюда, если жизнь дорога!        Орк расхохотался. Забряцали медные украшения, раздался монотонный голос, читающий заклятье. Оглушительно прозвучал громкий треск, и только через несколько секунд я поняла, что это был гром. А затем пошёл дождь, орошающий землю каплями тёплой крови.